[Трегги Ди]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

[Whisperdogrose]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Фанфик Карт-бланш

[seamonkey]

Название: Карт-бланш

Автор: seamonkey

Бета: Только сказки

Баннер: Нат К.

Пейринг: МХ/ГЛ, фоном ШХ и ДУ

Рейтинг: NC-17

Жанр: ангст, романс

Предупреждения: ООС, пытки, в т.ч. психологические, нон-кон

Статус: закончен

Размер: 13897 слов

Саммари: Написано на заявку кинк-феста

15.11

Майкрофт Холмс/Грегори Лестрейд. Устоявшиеся отношения, которые Лестрейд в ярости рвет после возвращения Шерлока. Майкрофт Холмс в качестве извинения предлагает ему карт-бланш.

Критика: не фиялка

Дисклеймер: отказываюсь.

баннер

дальше

Рабочее утро инспектора Лестрейда начинается с незнакомой пухлой папки, которую он видит, войдя в кабинет, в центре своего стола. Открыв ее, он не может сдержать восклицания. Поверх документов лежит фотография Шерлока Холмса, датированная вчерашним днем.

Лестрейд вынужден просидеть несколько минут, закрыв лицо руками, - и только потом он начинает перебирать содержимое папки. Глаз цепляется за снимки с мест преступлений, совершенных в разных частях страны и до сих пор не раскрытых, с краткими однотипными пояснениями (дата, место, важнейшие улики, контактные данные свидетелей). Рассматривая одну из схем (позиции снайперов, которые должны были стрелять, если Шерлок откажется покончить с собой), инспектор морщится и бросает взгляд в окно. Да, с соседней крыши он как на ладони. Попасть было бы проще простого.

Потом он сидит еще какое-то время неподвижно, пытаясь собраться. Незапланированной работы сегодня предстоит много, но не особо трудной. И для начала нужно будет поднять из архива так называемое «Дело о Шерлоке Холмсе — гении-подделке». Этот придуманный журналистами ярлык всегда крайне раздражал Лестрейда, но теперь очевидно, что нечто верное в этом прозвище было, раз уж смерть детектива оказалась гениальной подделкой.

Теперь дело откроется вновь, фигурант жив, но, в свете доказанного факта существования разветвленной преступной сети, Шерлок будет в нем только свидетелем — мог бы и потерпевшим, но вряд ли захочет.

Материалы по делу подобраны безупречно, качественно в высшей степени. Грег машинально ведёт пальцем по краешку папки. Ему хорошо знакома эта почти нечеловеческая педантичность и тщательность в деталях.

Не хочется показывать эмоции перед камерами, которые, Лестрейд предполагает, никуда не делись из его кабинета за два долгих гребаных года после смерти Шерлока («мнимой смерти», — поправляет он себя), но он чувствует, что не получается. Ему жарко, явно кровь прилила к лицу. Некстати вспоминается, как в один из редких общих выходных они летали в Испанию на корриду. Ему не понравилось, он болел за быка с бандерильями в холке. И тогда ему сказали с усмешкой, что всё ожидаемо, инспектор сам иногда так раздувает ноздри в гневе, что... Лестрейд плещет себе в лицо минералкой и открывает окно. Выходить в таком виде в отдел не хочется.

Одно за другим приходят два смс. Джон заботлив, как всегда: «Он приедет через час». Второе, с номера, помеченного всего одной буквой, он удаляет, не читая. Потом все же выходит в зал и жестом подзывает Донован.
— У нас что-то серьезное, инспектор? — она всматривается в лицо Лестрейда.
— Просто новости, Салли, собери ребят.

Когда через час приезжает Шерлок, похудевший, осунувшийся, без Джона, никто в Скотланд-Ярде ему не удивляется. Они посещают пару нужных кабинетов, потом возвращаются к Лестрейду. Шерлок явно, как и прежде, просматривает закрытую полицейскую базу данных — он в курсе всех серьезных происшествий. Его удивительно осторожные советы инспектор выслушивает, но от большей помощи отказывается.
— Если будет что-то действительно сложное — я позову. Но давай не сегодня. На сегодня Скотланд-Ярду достаточно впечатлений.
Уже от дверей Шерлок возвращается, взгляд серьезен и даже встревожен.
— Вы посмотрели документы. Нельзя было иначе, вы понимаете, Лестрейд?

Он улыбается (кровь снова бросилась в лицо, как глупо) и отвечает:

— Нет. Но всё в порядке, Шерлок, мы не были такими уж близкими друзьями, с Джоном разбирайтесь. Как он?

Холмс отшатывается, будто от удара по лицу. Грег впервые видит, чтобы тот не находил слов.

* * *

Выходя поздним вечером из здания Скотланд-Ярда, Грег видит привычную черную машину у тротуара. И вспоминает с досадой, что не нашел ни минуты за насыщенный рабочий день, чтобы подумать... о личном. Правильнее будет сказать, не захотел найти, зато теперь расплачивается тем, что решительно не готов к поездке, встрече, к чужим объяснениям. Инспектор проходит мимо.

— Грег. — Редкий случай, сегодня к машине прилагается владелец.
Лестрейд секунду думает и возвращается. Надо заставить себя это сделать.
— Благодарю за прекрасно подобранные материалы, мистер Холмс. Вы значительно облегчили нам работу.
— Грегори. Я вслед за Шерлоком скажу: иначе было нельзя.
— А мне нет смысла повторяться.
— Я должен...
Лестрейд понимает, что его утренний гнев никуда не делся, и сейчас он может безобразно сорваться. Он торопится:
— Нет, совсем ничего не должны, мне пора, мистер Холмс. — Задыхаясь, шагает в сторону, потом идет вперед по кромке мокрой дороги, чувствуя спиной жгучий взгляд.

Уже в кэбе, удачно подобравшем его через несколько секунд, Лестрейд думает, что теперь ему опять будет нужна машина, и вспоминает, что упустил момент, — отдать связку ключей от квартиры. Он представляет себе, как цепляет их за зеркальце заднего вида на «Ягуаре», а уже потом уходит. Они, скорее всего, соскользнули бы, брызнув дождевой водой на безупречно чистые туфли. Кто бы их стал поднимать? Водитель?.. Он хмурится, — сухие, нагретые ладонью ключи всё еще в кармане плаща. Инспектор перекладывает их во внутренний карман. Сегодня в мотель, а завтра... Вдруг с облегчением вспоминает, что ключи от старой квартиры (как удачно не продал) есть не только дома у... (эту мысль он отбрасывает), они есть у прежней соседки снизу. И Лестрейд называет водителю другой адрес.

Грег не знает, ставились ли камеры слежения тут, а если да, то были ли убраны два года назад, когда он отсюда съехал, поэтому держит лицо даже после бутылки виски. Удачная находка в шкафу, ему весь вечер везет.

И вот он сильно пьян, но не на столько, чтобы утром не встать на работу, всё в порядке со старым будильником, вообще всё в порядке. В полной темноте, лежа ничком на узком диване, он сильно кусает себе руку выше кисти, так не будет видно под рубашкой (чёртов Холмс!) и это неожиданно очень больно. Или не это, он уже не понимает. Он вспоминает утро, вспоминает Шерлока, стертое смс, напряженную фигуру в безупречном костюме у машины и забывает о возможных камерах и прослушках. Забывает и глухо стонет. Потом засыпает.

Человек за ноутбуком на другом конце Лондона слышит его стон, трет уставшие глаза, трет виски, у него сильно болит голова. Он смотрит на снимок Мориарти на троне за толстым в трещинах стеклом. Он оставил этот снимок на память об ошибке, одной из самых крупных в его жизни. Он сумел исправить эту ошибку, думает, что сумел. И все было сделано правильно, единственно верным способом. И последствия были предугаданы заранее. Но, к собственной неожиданности, он не знает, как теперь, при этих последствиях, жить.

На Бейкер-стрит 221B в темноте у окна сидит Шерлок. Он собирался играть на скрипке, но первая же взятая нота внезапно безумно испугала его. Это так нелепо. Он сидит и надеется, что придет Джон. И Джон приходит, бледный и хмурый. Смотрит в окно, смотрит на отражение Шерлока в стекле, успокаивающе кладет ладонь на его плечо. Шерлок выпускает смычок из побелевших пальцев и целует эту доверчивую руку. Он выжил, и он самый лучший. Он не только выжил, но и не один. Он целует старательно и жадно. Джон плачет.


* * *

У Грега ненормированный рабочий день, но даже если срочные дела заканчиваются до темноты, он ничего не планирует на вечер. Возвращаясь домой, быстро ест, стоит под душем и ложится спать. Он проваливается как в яму до утра, снов не помнит. Никогда он столько не спал, странно, что Салли продолжает говорить: «Отоспитесь, наконец, инспектор».

В один из очередных коротких дней его сон прерывает звонок знакомого бармена. Лестрейд собирается и едет.

— Я подумал, вам стоит знать: ваш друг пьет весь вечер и вряд ли сможет уйти отсюда сам. И он сильно не в духе, а ведь нам не нужны проблемы… — ему искательно заглядывают в глаза.
— Да, Тедди, правильно сделал, что позвонил, — Грег сует ему мятую десятку и проходит к столику, на котором уже почти лежит бледный и растрепанный Джон.
Тот поднимает голову, резкое движение, но Грег ловит бутылку на лету.
— Что-то случилось, Джон?
— Нет. Как ты меня нашел? Тебе позвонили? — Уотсон пьяно хихикает.
— Бармен.
— А кто позвонил бармену?
Лестрейд вздрагивает, хочет оглянуться, но не оглядывается.
— Давай я отвезу тебя домой.
— Выпей со мной, — говорит Джон почти трезво и тянется к бутылке. Грег трет переносицу, потом согласно кивает. Они пьют, потом просто сидят молча.
— Я чувствую ад внутри себя, почему так? — спрашивает Джон. Грег разливает еще.
— Он больше человек, чем он хочет знать о себе. Он болен, Грег. Он сдвинулся на этих снайперах, я уверен. Когда его заставили выбирать, он немножко поехал крышей. Боязнь потери, генерализованное тревожное... Но ведь тебе все равно, как это называется?

Грег молчит и наливает только себе. Бутылка стремительно пустеет.
— Он не берет никаких дел, он не играет на скрипке. Когда он может, он не отходит от меня ни на шаг. А я словно заснул после его падения и теперь никак не проснусь, и это ад. Что сказал тебе Майкрофт?
— Но ты же здесь один.
— Я сказал, когда он может. Как объяснил тебе эти два года Майкрофт, Грег?
Он всё-таки в стельку пьян, понимает Лестрейд, и терпеливо объясняет:
— Я не спрашивал. Мы не общаемся.
— Так просто?

Он зло улыбается прямо в камеру.
— Легко. Но тебе не советую, Джон.
— Я считал его более нормальным из них, а он возил тебя к матери, которая тоже…
Грег аккуратным движением сталкивает многострадальную бутылку со стола, Джон затыкается.
Какое-то время они оба смотрят, как шустрый уборщик безмолвно сметает осколки в большой совок. Здесь уважают постоянных посетителей.
— Заставь его работать, Джон. Заставь его думать о ком-то и о чем-то еще. И у тебя будет передышка.
— Ты прав, он просто думает слишком громко… — они долго смеются.
Потом говорят о футболе.

Следующие три месяца для Лестрейда проходят почти незаметно. Горы бумаг, но и много реальной работы, раскрываемость у отдела хорошая. В двух случаях (серийные убийства) Лестрейд зовет Шерлока, тот с готовностью приезжает. Привычно обзывает всех идиотами, но без былого азарта. Умозаключения о новой пассии Андерсона стоящий за спиной спокойной тенью Джон Уотсон прерывает одним осторожным касанием. Лестрейд отворачивается. Его перекошенное лицо ни Джон, ни Шерлок не видят, не видит вообще никто. Кроме человека по другую сторону камер.

Майкрофт Холмс не может остановиться и прекратить нерациональные со своей стороны действия — следить за инспектором Лестрейдом каждую свободную минуту. Мало того, он играет сам с собой в странную игру — найти таких минут за каждый новый день чуточку больше. Он прекрасно понимает опасность такой игры, но постоянно в выигрыше.
Число камер, окружающих Грега, выросло в разы. Ставят их лучшие специалисты, найти сможет только профессионал, очень постаравшись. Грег не старается. И Холмс видит, как инспектор проходит по коридорам Скотланд-Ярда, как задумчиво хмурится на совещаниях, как разглядывает трупы в морге. Видит каждую из не вытертых капель на его коже, когда тот выходит из душа в одних трусах.

Ванная комната — единственное место, где камер нет. Когда-то (уже очень давно) он пообещал Грегори, что там их точно никогда не будет. Сейчас ему жаль, что он дал это обещание, Лестрейд иногда задерживается там опасно долго. С другой стороны, Майкрофт рад, что в чем-то ему еще верят.

Его внимание постоянно, но ни в чём не проявляется. Пока однажды Холмс это своё правило не нарушает.

Инспектор возвращается из загородной поездки, выматывающей и изначально ненужной, это был ложный след. Но Майкрофта об этом, естественно, никто не спрашивал, а Шерлок... Шерлок не заинтересован. Майкрофт в очередной раз думает, что очень просто было бы попросить Шерлока, ведь ему так часто скучно, новое дело могло бы... Но и сегодня он отбрасывает эту мысль.

Он думает, что сейчас его брату не может быть скучно. При этом Майкрофт даже не хочет знать, каково ему — плохо или хорошо, и теперь на объекте «Бейкер-стрит» наблюдение ведется только по периметру. Ему приятно вспомнить, как скривился Шерлок, увидя в гостиной на столе две так им и не найденные камеры уже в нерабочем состоянии, и там же записку: «Последняя — в корпусе телевизора». Он видит в неё, как губы брата шепчут: «Остроумно», потом сигнал, разумеется, пропадает.

Сейчас Шерлоку точно не скучно, а потому Грегори Лестрейд возвращается уже затемно из бессмысленной поездки, и Майкрофт с беспокойством видит, что взгляд у инспектора тусклый и расфокусированный. Движение по ночному времени на шоссе свободное, но в этом случае лучше бы были пробки. Он видит, как голова Грега клонится к рулю, потом тот встряхивается, как собака, и смотрит на дорогу, но глаза всё также полны сонной мути.

Майкрофта уже захлестывает тревога, он проверяет по карте, — еще полчаса езды по ровному асфальту без препятствий и резких поворотов. Он набирает на стационарном телефоне полицейское управление, но передумывает и нажимает кнопку быстрого набора на сотовом:
— Джон, позвоните Грегу, скоростная трасса, а он засыпает за рулем.

Тот сразу сбрасывает звонок, телефон Лестрейда на соседнем сиденье звонит уже через полторы секунды. Грег трясет головой и очень-очень вовремя выруливает на свою половину дороги. Мимо почти вплотную с явным превышением скорости проносится черный ягуар с погашенными огнями. Грег вздрагивает (Майкрофт тоже) и съезжает к краю дороги, включая аварийные огни.

Голос Джона спокойный и даже немного сонный, после формального вопроса о делах он приглашает Грега на свадьбу Гарри («очередную свадьбу» — они смеются). Лестрейд вяло отказывается, затем обещает подумать.
Майкрофт понимает, что его уловка была бесполезной, когда Грег мельком смотрит на часы и удивленно поднимает брови. Стрелки на часах сходятся на двенадцати. Следующие реплики о родственниках, которым нельзя отказать, звучат на вкус Холмса двусмысленно, хотя это всё еще разговор о списке гостей. Они снова смеются, но Майкрофт видит темные блестящие глаза его Грегори, тому сейчас не смешно, но да, он полностью проснулся. Грег говорит: «Ты знаешь, я даже, наверно, приду, если не будет ничего внезапного». Джон благодарит и прощается.

Какое-то время инспектор сидит с опущенной головой, но это не дрема, поднятый взгляд профессионально цепок. Он оглядывает салон и почти сразу находит одну камеру, еще через шесть минут и вторую. Майкрофт вздыхает, на скулах у него розовые пятна. Грег говорит в последнюю, прежде чем её уничтожить: «Прекрати это делать, я как-нибудь выживу и без тебя». В его голосе Майкрофт слышит ненависть, и ему опять трудно дышать.

Майкрофт Холмс и сам отчетливо понимает, что ему надо прекратить, но все еще не знает как. Он планирует серьезно подумать над этим в самое ближайшее время. Это уже вопрос выживания, как минимум, качества жизни. В последние недели у него часто сильно печет за грудиной и трудности с дыханием. Врач говорит, что это признаки стрессовой кардиопатии, предлагает взять отпуск и провести его за пределами страны. Это хороший, опытный врач, но Майкрофт не очень верит, что это болит сердце. Какое может быть сердце у человека с его уровнем ответственности? Но проблема, безусловно, требует своего решения, любого, даже кардинального.

* * *

Очередной рабочий день заканчивается для инспектора Лестрейда стандартно поздно. Он еще на лестнице расстегивает пальто, быстро скидывает ботинки в прихожей, даже есть не хочется, только спать. Какая-то тень отражается в зеркале у входа в комнату. У Грега перехватывает дыхание, он отшатывается назад. Майкрофт Холмс, стоящий в темноте у окна, нажимает на кнопку прикроватной лампы.

— Я не стал беспокоить тебя, Грег, в рабочее время по личному вопросу…
— Извольте уйти, мистер Холмс.
— Тебе нужно выговориться, Грегори. Я готов тебя выслушать.
— Уйди.
— Ты можешь сильно сорваться в неподходящий для нас обоих момент.
— Я не хочу ни о чем с тобой говорить, я наслушался тебя на всю оставшуюся жизнь, Майкрофт. И не беспокойся, если ты будешь общаться со мной только на официальном уровне — эксцессов не будет.
— Не могу тебе этого пообещать.
Холмс невыносимо мерзко улыбается, и у Лестрейда закипает кровь.
— Уходи, или я не знаю, что с тобой сделаю.
В два быстрых шага Майкрофт оказывается возле него. Зрачки болезненно расширены.
— А что бы ты хотел?
— Выметайся!
— Если я дам тебе карт-бланш на любые действия, ты… ты возьмешь?
— Что ты несешь?
— Я сильно задел тебя...
— Так ты называешь два года лжи?
Холмс делает отстраняющее движение, но, к счастью для себя, больше не усмехается:
— Я сильно задел тебя, назовем это так, и ты хочешь сделать мне больно, понимаю, — сделай. Любой секс, любые пытки — чего ты хочешь, Грегори?
— Много ты выпил?
— Я могу себе позволить, я не за рулем. Что позволить тебе, чего ты хочешь?.. — от Майкрофта, действительно, ощутимо пахнет виски. Он отрывается от стены рядом с Лестрейдом, идет к панели телевизора, втыкает флэшку.
— Смотри, это комната № 5 в «Диогене».
— Зря вы мне это показываете, мистер Холмс…
— БДСМ-практики по взаимному согласию не запрещены законом, инспектор.
Несмотря на данное себе твердое обещание не вести никаких бесед, Лестрейд не сдерживается:
— Надо же, не знал, что тебе это интересно.
— Не слишком, но одно время эту тему изучал Шерлок, так что и я теперь с ней знаком. Фактически, это ознакомительный фильм.
— Снимали, конечно, специально для тебя?
Холмс не отвечает, это очевидно.

На экране открываются встроенные в стены отделения, полные различных девайсов, на человеческих фигурах демонстрируется их применение… Когда через несколько минут Грег переводит взгляд (в паху ощутимо потяжелело) с экрана на Майкрофта, то видит, что тот смотрит на него в упор.
— Если я захочу развлечься, — я сам найду, с кем и как, без твоих подсказок.
— Такого тебе точно больше никто не предложит.
— А я и не настолько извращен.
— Любые пункты из очень длинного списка, Грег.
Пауза. Грег прикрывает глаза. От Майкрофта Холмса пахнет незнакомо, Майкрофт Холмс боится, и нет, ему не кажется.
— Ты предлагаешь то, что самому не нравится.
— Но может понравиться тебе.
Внезапно Лестрейд понимает, что Холмс прав. Запах страха от неловкого тореро с красной тряпкой невыносимо притягательно щекочет ему ноздри.

— У меня нет на это времени.
— За вашим отделом сейчас нет сложных дел.
— Убийство на Нил-стрит.
— Ты знаешь, кто убийца. Не хватает улик — позови Шерлока.
— И сколько минут ты готов выделить на подобного рода развлечение?
— Семьдесят два часа.
Лестрейд ошалело мотает головой.
— Майкрофт… Может быть, через несколько месяцев…
— Или лет?
— Я сейчас слишком зол для любых игр, ты что, не понимаешь? — он невольно повышает голос.
— Я понимаю, но моё время не терпит, и нет, я не буду тебе это объяснять. Я позабочусь, Грег, чтобы при самом плохом раскладе ты остался в стороне.
— Всё, убирайся, Холмс, хватит уже трахать мне мозги!
— Заранее позабочусь, Грегори. Пожалуйста, подумай.

Он смотрит ему вслед широко открытыми глазами и, когда тот уже на пороге, окликает:
— Майкрофт.
Холмс оборачивается. Яркий свет в прихожей беспощадно высвечивает темные круги под его глазами.
— Это такой сумасшедший способ извиниться?
Он не особо натурально улыбается:
— Да. Ты готов назвать мне способ проще?
— Я вообще не собирался обсуждать… — Майкрофт прерывает его всё с той же приклеившейся улыбкой:
— Тогда подумай над этим.
Холмс поворачивается и, выходя из квартиры, взмахивает зонтом. В этом таком знакомом жесте Грег не видит былого изящества.

* * *

Утром Лестрейд звонит Шерлоку, преступление на Нил-стрит стоит не самых комфортных встреч.

— *Он спросил у меня 51-34-3. ШХ*
— *Дай. МХ*
— *Без дураков? ШХ*
— *По последней формуле. МХ*
— *Не полностью проверена. ШХ*
— *А предыдущие варианты не будут эффективны. ШХ*
— *Разберись с этим сам, Шерлок. МХ*
— *Ты так доверчив. ШХ*
— *Не трать мое время. МХ*
— *Ты всё еще плохо его знаешь. На твоем месте я бы не рискнул. ШХ*
— *Давай я ему объясню. ШХ*
— *Нет. И, еще раз, не отвлекай меня. МХ*
— *Подчищаешь дела? Будет скучно кого-то из вас потерять. Или обоих. ШХ*
— *Все предусмотрено. МХ*
— *Три ха-ха, братец.*

В час дня Грегу приходит смс от Шерлока, Лестрейд приезжает на Бейкер-стрит и минут двадцать выслушивает очередные жаркие сентенции о некомпетентности — его собственной и всего его отдела. И правда, очень слабым следам зеленой краски в холле никто не придал должного значения. На лестнице он нащупывает сверток в кармане плаща, но разворачивает его уже в кэбе. Короткая рукописная инструкция к маленькой ампуле гласит: «Начинает действовать через три минуты. Время действия в данном конкретном случае — пять часов». Лежащее в том же кармане удостоверение почти неожиданно на месте.

— *Когда? ГЛ*
— *Завтра в 11?*
— *Если не будет срочных рабочих дел. ГЛ*
— *Не будет.*

Грег улыбается такому всеведенью, затем стискивает зубы.
Редкий случай, когда Майкрофт не видит его лица, только красную точку такси на карте Лондона на одном из рабочих экранов. И да, у него всё еще много незаконченных дел.

Утром инспектор отдает заявление на трехдневный отпуск, его подписывают без возражений. Ничего серьезного для его отдела, действительно, нет, он тратит утро на отчеты. Грег неплохо спал и тщательно выбрит. У него отвратительное чувство, что он может не вернуться на свое рабочее место.

Без трех минут 11 Лестрейд выходит. Возле него притормаживает серый хетчбэк, за рулем Майкрофт Холмс. Грег садится, они едут в полном молчании. Для них в «Диогене» оказывается открытой совсем неприметная дверь — скорее всего, служебный вход. В узких коридорах предсказуемо пусто.

Лестрейд недоверчиво хмыкает, увидев обычную табличку «№ 5» на одной из дверей, Холмс усмехается ему в ответ.

Дверь отходит от одного нажатия на ручку, движение мягкое и плавное.
— Попробуй открыть изнутри.
Грег послушно нажимает на красный светящийся кружок, дверь с тихим шипением открывается. Майкрофт удовлетворенно кивает.

В помещении много пустого места, но Лестрейд знает, что это видимость. Вчера вечером он внимательно посмотрел тот фильм от начала и до конца. Задавать глупые вопросы не в его правилах. Он садится в кресло, других сидений в комнате нет, но есть кровать в углу. Из других горизонтальных (видимых, он напоминает себе) поверхностей только небольшой круглый стол. Именно к нему подходит Майкрофт и выкладывает какие-то бумаги.
— Я не позволил себе, Грегори… Забери сейчас.
— Что это?
— Письма-приглашения на встречи… в определенном тоне. Если мы заиграемся, из них будет видно, что это была моя инициатива.
— Мы?
— Я прекрасно осознаю свою ответственность.
— Раздевайся.
— Наверное, я сначала должен сказать тебе…
— Нет. Может быть, позже.
— У меня будет такая возможность?
Грег молчит. Майкрофт вздыхает и начинает медленно расстегивать пуговицы на пиджаке.
— Подожди.
Лестрейд встает, проходит к столу, убирает во внутренний карман письма, вытаскивает из-под кровати небольшой плетеный разноцветный коврик, оттенки оранжевого и красного, — кидает его под ноги Холмсу. Одним движением переставляет свое кресло на полтора метра ближе к центру, снимает пиджак и садится.

— Вперед.

Майкрофт Холмс очень спокоен и, можно было бы сказать, расслаблен. Если бы не пятна на скулах. («Кое-что он тоже не умеет контролировать», — думает Грег). Галстук, пиджак, жилетка, рубашка… Холмс снимает с себя вещь за вещью, не торопясь, но и не делая пауз. Снимает всё до последней тряпки. Не глядя, бросает их в одну кучу по правую руку от себя.

Это далеко не стриптиз, но джинсы Грегу уже ощутимо жмут. Майкрофт делает шаг по холодному полу, встает на коврик, руки опущены. Равнодушный взгляд направлен в стену у Лестрейда за спиной. Кожа равномерно очень бледная. Грег помнит, Холмс терпеть не может загорать. Дыбом стоят рыжие волоски на худых ногах.
Грег сглатывает и говорит:
— На колени.
Тот опускается.

Лестрейд проходит к стене и легко находит пару нужных отделений. Возвращается с наручниками и кожаной повязкой для глаз, надевает их на Холмса. Повязка плотная и надежная, наручники, застегнутые сзади, не должны оставить следов на запястьях, по крайней мере, первое время. Грег разрешает себе провести пальцем по ключице. Майкрофт всё еще внешне очень спокоен. Лестрейд нажимает на сонную артерию — да, спокойствие — только видимость, пульс зашкаливает.

Несколько минут Грег просто смотрит. Потом достаёт ампулу и шприц, наполняет его.
Останавливается, вспомнив:
— Стоп-слово, Майкрофт.
Тот отрицательно качает головой.
— Карт-бланш этого не подразумевает, Грегори.
— Стоп-слово.
— Я не хочу.
— Что ж… Обещаю, ты пожалеешь об этом.
В ответ легкая дрожь и упрямо сжатые губы.
— Куда лучше сделать укол?
— В плечо.
Он делает и молча ждет три минуты. Бледное лицо Майкрофта немного розовеет, на нем на секунды появляется расслабленное, полусонное выражение. Но вот он, похоже, адекватно оценивает свое состояние, чуть вздрагивает, и губы вновь плотно сжимаются.

— На тебя действует далеко не каждый подобный препарат?
Медленное «да».
— Но Шерлок лучший не только в детективных расследованиях?.. Ты можешь не отвечать.
На лице Майкрофта тень беспокойства.
— Грег, ты же не будешь?.. Мы не договорились, одно условие — рабочие…
Лестрейд останавливает его, проведя пальцами по губам, в его голосе торжество:
— Поздно, Майкрофт Холмс. Совсем поздно.

Лестрейд начинает предсказуемо.
— Нас кто-нибудь видит?
— Нет.
— Прослушка?
— Нет.
— Камеры?
В ответ молчание. Майкрофт уже не может солгать, но пока что может молчать. Хотя это мало что дает.
— Сколько?
— Одна.
— Где?
— В углу в раме зеркала.
Грег идет и смотрит.
— Автономная?
— Да.
Усмехается, оставляет на месте.
— Через какое время твое отсутствие заметят?
— Через 72 часа.
— И где ты сейчас по официальной версии?
— В отпуске в Альпах.
— И для самого узкого круга?
— В отпуске по личным причинам.
— Ты замечателен. Значит, только Шерлок. Где мне взять врача при необходимости?
— Джон.

Подготовительный этап утомляет Майкрофта.
— Ты тянешь время или не уверен в том, что собираешься сделать?
— Ты нервничаешь? Я тебя не узнаю. И это не вопрос. У меня есть причина торопиться?
— Нет.
— Вот и хорошо.

Лестрейд идет в угол и копается в очередном ящике.
— Встань. Есть вещи, которые когда-то я очень хотел попробовать... — в его голосе мечтательная улыбка, но Холмс не улыбается в ответ. Тем не менее, он встает. Грег проводит рукой по его плечам, и он понимает, что в руке у инспектора белая крученая веревка из отделения № 18. Еще он понимает, что препарат очень сильный или, возможно, превышена дозировка. Логические цепочки мозга уже в разы короче обычного, и Майкрофта начинает бить дрожь, хотя в комнате очень тепло.

Грег вяжет узлы на руках, скоро наручники становятся не нужны, он их снимает. Когда веревка ложится Майкрофту на шею, Холмс не выдерживает («Как же быстро» — думает он) и дергает головой.
— Что?
— Есть люди, которые не поверят в добровольность моих действий, если будут следы на шее.
Грег не может знать истинной причины («Он не может знать» — повторяет себе Майкрофт), но задумывается.
— Пожалуй, ты прав.
И он опять отходит к стене. Холмс по шороху от перекладываемых предметов догадывается, в каких ящиках тот смотрит. Он чувствует себя всё отвратительнее.

Лестрейд снимает с его шеи веревку и со словами «подержи пока» сует её петлю ему в рот. Вместе с веревкой у Холмса во рту оказываются пальцы, которые Грег не спешит убирать. Основная эмоция, которую испытывает сейчас Майкрофт, - страх, но от этих пальцев во рту его член наливается кровью и почти встает.

Теперь Холмсу еще и стыдно, что он так сильно реагирует на совсем простые приемы. Наконец, полюбовавшись, а только так можно расценить эту паузу, Грег вынимает пальцы из его рта и надевает на него ошейник. Ошейник очень широкий (модель № 3, узнает Майкрофт), но высоко держать голову ему не привыкать. Его пугает другое: у ошейника несколько вариантов застежек, он может быть как простым украшением, так и орудием пытки, которую можно выдержать, не теряя сознания, минут пять, не больше.
«Он не знает, а я уже не могу говорить», — думает он, но еще в силах сдержать панику, не позволяет себе даже судорожного вздоха и просто ждет.

Лестрейд выбирает размер меньше, чем самый комфортный, хотя (Холмс уговаривает себя), это воздействие вполне переносимо. С каждым застегнутым по синей (он помнит) линии крючком Майкрофт все выше поднимает голову и, наконец, всё закончено. Он сможет (если ему разрешат) говорить, пусть и с трудом. И он может дышать, просто дыхание становится немного затрудненным, а от того — неглубоким и частым. К сожалению, за последние месяцы он хорошо изучил это состояние.

Грег проводит большим пальцем по полоске кожи над ошейником, и член Майкрофта предсказуемо вздрагивает. Он живет какой-то своей, отдельной от хозяина жизнью, ему не страшно.
Теперь Лестрейд веревку вставляет в кольца на ошейнике, она дважды ложится между ног, проходит по нежной коже промежности, но не между ягодиц. Майкрофт догадывается — почему.

Он пропускает момент, когда завязывается последний узел, и Грег берет в рот совершенно неожиданно для него. Холмс отшатывается, но тот придерживает его за веревки и тянет на себя. Всего три-четыре движения этого рта, и член полностью напряжен. Майкрофт быстро понимает, зачем это делается, но не заметил, когда доставались кольца на член, и не может вспомнить, в каком из ящиков они лежали.

Первое кольцо, которое пробует Лестрейд, заметно велико, он его быстро снимает. Второе причиняет острую боль. Майкрофт, чувствуя взгляд на своем лице, удерживает себя от любого движения. Они не двигаются несколько долгих минут. Первым отмирает Грег и снимает кольцо. Майкрофт прикусывает губу, чтобы не застонать от облегчения. Он представляет себе, как сейчас выглядит его член, представляет красную полоску на нежной коже. По этой полоске скользит язык, Холмс больше не может держаться и все-таки стонет.

Грег пробует еще два кольца и оставляет плотно облегающее, так, что выход спермы и мочи вряд ли возможен, но в ближайшее время боль оно причинить не должно.

Он говорит: «На колени», и Холмс с готовностью меняет позу. Сесть полностью не получается, веревки заставляют на коленях стоять, а не сидеть. Но это все равно легче.

Грег гладит его по мокрым от пота (когда он вспотел?) волосам и спрашивает:
— Ты не можешь говорить без команды?
Майкрофту Холмсу уже не может быть еще страшнее, потому что это слишком профессиональный вопрос для простого инспектора полиции. Майкрофт Холмс с готовностью отвечает:
— Да.

Он снова гладит его по волосам:
— Ты реагируешь неожиданно ярко. Недостаток опыта?
— Нет.
— Экспериментальная разработка лично под тебя?
— Не знаю.
— «Не знаю» мне не нужно, отвечай «скорее, да» или «скорее, нет». Ты понял?
— Да.
— Экспериментальная разработка лично под тебя?
— Скорее, да.
— Он так тебя не любит?
Монотонный голос и пальцы в его волосах сводят Холмса с ума. Он очень хочет ответить, ему кажется, что его сейчас вывернет наизнанку от этого желания, но он не знает как.
— Ты не знаешь, как ответить?
— Да.
— Ответь фразой.
— Он так мне доверяет.
Грегори Лестрейд тихо смеется.

— Ты весь взмок, пока я надевал ошейник. Ты боишься игр с дыханием?
— Да.
— Причина?
— Чуть не утонул.
— Причина?
— Шерлок.
— Сколько тебе было?
— Двенадцать.
Грегори слизывает языком каплю пота с его виска. Возможно, это сочувствие. Но только возможно. Аналитические отделы мозга Майкрофту отказывают.

— Сколько человек знает об этом?
— Трое.
— Шерлок и?
С Майкрофта пот льет уже ручьями. Гребаный Лестрейд помогает ему.
— Люди, которые с тобой работают?
— Да.
Холмса не устроил бы такой ответ, и он ждет уточняющий вопрос, но на большем Лестрейд не настаивает.
— Ты имел в виду этих троих, когда говорил о следах на шее?
— Да.
— Как приятно всё понимать до конца. И если сдвинуть застежки на пару делений, — ты отдашь мне весь мир и коньки в придачу?
— Нет.

Лестрейд вдруг отвлекается. Или это так выглядит. Холмс чувствует, как пальцы Грега уверенно гладят ему задний проход. Холмс ждет такого развития событий, но он никогда этого своему любовнику не позволял, он не может не реагировать — его бьет дрожь.
— Ты вообще когда-нибудь был снизу, Майкрофт?
— Нет.
— Почему?
— Мне это было не нужно.
Майкрофт слышит тихий влажный звук и понимает, что Грег облизывает пальцы.
Сначала, когда влажный палец проникает в него, он чувствует боль, но Грег легко и быстро находит простату.
Он со свистом втягивает воздух и прогибается. Эти ощущения внезапно перекрывают все, он чувствует, что может свободно говорить, но выговаривает только сдавленное ругательство.

Лестрейд возбужден, он прижимается к нему сбоку, кожа под рубашкой очень горячая, резко пахнет. Он поворачивает к себе его лицо, раздвигает губы, жадным языком трахает его рот. Майкрофт думает, что это удачный момент, чтобы попытаться всё прекратить, но мысли очень медленные, и Лестрейд отодвигается. Пальцев уже два. Грег делает несколько резких движений, Майкрофт хрипит, ему отчетливо не хватает воздуха. Лестрейд успокаивающе гладит его по груди свободной рукой.

— Я бы хотел двигаться в тебе очень медленно, а ты бы рассказывал мне, что чувствуешь. Чтобы ты непрерывно говорил мне, как для тебя лучше.
В тон словам движения пальцев становятся более слабыми, медленными и плавными, это неважно, все равно — это единственное, что Майкрофт остро ощущает сейчас.

Грег вынимает пальцы, Холмс ждет, но пока не слышит звука расстегиваемой молнии на джинсах.
— Я бы очень старался, Майкрофт, ты мне веришь?
Он хочет сказать «нет», но говорит:
— Да.
— Мы могли бы сделать это прямо сейчас. Ты хочешь этого?
Ему очень хочется сказать «да», но (чертов послушный Шерлок!) — Майкрофт отвечает:
— Нет.
Он гладит его по щеке тыльной стороной пальцев.
— Я бы развязал тебя, я положил бы тебя на мягкое, единственно, тебе пришлось бы много говорить... Ты хочешь сейчас такого секса?
— ... Нет.
Лестрейд усмехается.
— Я так благодарен Шерлоку. Невиданное зрелище: Майкрофт Холмс хочет, но не может солгать мне в лицо.
У меня получится сказать ему «спасибо», как ты думаешь?
— Скорее, нет.

— Ты можешь говорить без команды. Скажи мне то, что ты хочешь сказать.
— Я могу спросить?
— Спроси.
— Какая разведка?

Грегори Лестрейд молчит, потом отвечает тихо и вкрадчиво:
— Угадай.
Холмс чувствует острейший укол за грудиной.
— Италия или Франция?
— Не угадываешь.
— Переходите к главному, инспектор.
— Не ты решаешь, когда здесь будет главное, Майкрофт. Ты можешь только угадывать.
Почему ни я, ни Джон не знали, что Шерлок жив?
Майкрофт качает головой. Да, он в чем-то очень серьезном не угадал... И только ли «сыворотка правды», так давящая на мозги, виновата в его нынешней дезориентации?

— Почему мы не знали, что Шерлок жив? — в голосе Лестрейда впервые заметна злость.
Повторный вопрос всегда очень больно, а с этой модификацией препарата особенно, и Холмс захлебывается словами:
— Так хотел Шерлок.
— Это было оправданное желание?
— Скорее, нет.
— Ты выполняешь все безумные желания своего брата?
— Нет.
— Почему же в этот раз? Тебе так было на нас наплевать?
— Нет.
— Тебе нравилось лгать мне?
— Нет.

И он заставляет себя повторить:
— Нет, мне очень не нравилось это делать, Грегори Лестрейд.
В конце-то концов, ради этой фразы он вчера ответил Шерлоку: «Дай».

— Тогда зачем? — Они постепенно переходят на быстрый шепот.
— Я пообещал ему. Я держу свои обещания, ты знаешь.
— Почему ты ему пообещал?
— Я его предал.
— Что ты сделал?
— Я рассказывал о нем Мориарти.
— Зачем?
— В обмен на очень полезную информацию.
— Ты сволочь, Майкрофт.
Это не вопрос, и он молчит. Молчит и Грег. Боль в груди немножко стихает. Наверно потому, что они говорят о том, что Майкрофт и так собирался рассказать.

— Ты согласился молчать, и это было твое извинение?
— Да.
— Ты хотя бы попытался его отговорить?
— Да.
— Но не смог и просто сделал, как он хотел?
— Да.

— Ты понимаешь, что иногда ты такой же сумасшедший, как и твой брат?
— Да, это очевидно.
— Что ты имеешь в виду?
— Я стою на коленях перед незнакомым мне человеком и говорю только правду. Причина этому — я сам.
— Ты делал что-нибудь более безумное в своей жизни?
— Нет.
— Мне это льстит.
От смеха Лестрейда у Холмса мороз продирает по коже. Он кривит губы в ответной улыбке и думает, что пора заканчивать.

— Ты не сказал мне, какая разведка.
— Какое это имеет значение?
— Простое любопытство. Где-то сидят люди гораздо умнее меня, Грег, это интересно — где. Не хочешь сказать?
— Не хочу тебе врать.
— Совсем не надо, Грегори, совсем. Все заканчивается. Тебе пора переходить к более серьезным вопросам. Какая область моей деятельности интересует твоих работодателей?
— Ты так торопишься рассказать мне одну из государственных тайн?
— Да, тороплюсь. Я переоценил свои возможности, Грегори, мне невыносимо, давай заканчивать.
— Ты так говоришь... Что ты имеешь в виду под «заканчивать»?
— Ты задаешь мне вопрос — я откусываю себе язык, болевой шок плюс больное сердце — это все завершает.

Майкрофт произносит это и вдруг понимает, что ослепительная ясность его мыслей последние пять минут — еще один морок свихнувшегося от препарата сознания, и он сказал слишком много. «Ах, Шерлок». Теперь ему могут вставить в рот расширитель, с ним он способен будет на «да» и «нет», это вполне информативно, а другого способа умереть он не знает. И можно ломать ему мозги и тело дальше, его не хватятся еще семьдесят часов.

— Упс! — говорит Холмс и закрывает глаза под повязкой.

Лестрейд валит его на пол и успевает сунуть ему пальцы между зубов, он сильно кусается, но тот пальцы не убирает, другой рукой инспектор сдирает повязку с глаз, у Майкрофта текут слезы.

— Да ради Бога, Холмс, это игра!.. Плевал я на все разведки мира, подразделение «Т», мне было двадцать пять, я ушел оттуда через два месяца. Поверь, это гребаная игра, Майкрофт, посмотри на меня, пожалуйста, поверь!..

Холмс не знает, чему ему верить. Подразделение «Т» существовало когда-то, но это ничего не значит. Отчаяние в голосе логично при любом раскладе. Наконец, он решает поверить пальцам правой руки, которые бережно держат его затылок над полом. Он разжимает зубы и сглатывает чужую кровь. Поворачивает голову и смотрит. Грег испуган.

— Потерпи, я сейчас всё сниму.
Очень осторожно Лестрейд ставит его опять на колени, так веревки не причиняют боли, встает также на коленях рядом, затем просто прислоняет к себе, Холмс сам стоять уже не может.

Расстегивает ошейник, снимает с члена кольцо. Осторожно распутывает веревки, положив голову Майкрофта себе на плечо.

Холмс говорит ему, не поднимая головы:
— Я долго лгал тебе, ты мне талантливо ответил, но ты понимаешь, что ты заигрался?
— Да.
— Ты понимаешь, что со мной нельзя так поступать?
Грег гладит его по волосам, но это другого рода касание, удивительно, но ему нравится, ему не противно.
— Да.

Остались не распутанными только руки. Он знает, что должен промолчать, но не может остановиться:
— Последствия будут для тебя ужасными, ты это понимаешь?
— Придушить мне тебя, что ли, чтобы ты заткнулся?
Рука Грега ложится ему пониже затылка и несильно сжимается. Что-то схлопывается у Майкрофта в мозгу от этого движения, и он тихо шепчет:
— Не надо, Грег, только не это.
— Что?
— Сильный разряд электричества. Я бы предпочел.

Грег торопливо убирает руку и продолжает распутывать веревку. Наконец, матерно ругается и оставляет его одного на полу.
— Ты не помнишь, в каком ящике здесь был нож?
— Нет.
Но вот он находит что-то и возвращается. Майкрофт не видит что это, каким-то краешком мозга он понимает, что его страх иррационален, это просто еще одна из стадий психоактивного воздействия препарата, но это не мешает ему тяжело дышать и вжиматься в пол.

Лестрейд разрезает последний не дававшийся ему узел, берет его на руки и несет на кровать.
— Выпиши Шерлоку тайную медаль, потом засунь ее ему в задницу.
Картинка представляется смешная, и Холмс смеется. Грег гладит его по плечу.

— Кому мне позвонить, Майкрофт?
— Нет. Никому.
— Ты сам?
— Да.
— Тогда звони прямо сейчас.
Лестрейд достает ему из вороха одежды его сотовый, Холмс не спорит, он нажимает цифру «1» и говорит:
— Шерлок? Да, мы закончили... Великолепный образец.

— Когда они приедут?
— Через пятнадцать минут. Не жди их.
— Что мне сделать с камерой?
— Уничтожь.

Лестрейд проходит по комнате, надевает пиджак, вынимает камеру из гнезда, кладет ее в нагрудный карман, это правильно. Он запихивает ногой коврик под кровать, уносит на прежнее место кресло, подбирает и раскладывает уже во внутренние карманы веревку и кольцо на член. Нож и ошейник убирает в те отделения, где они лежали.
— Ошейник и второе по счету кольцо тоже забери, — говорит ему Майкрофт. Грег слушается. Любому покажется, что в этой комнате ничего не происходило. «Не Шерлоку, конечно».

— Тебе помочь одеться?
Майкрофт медлит с ответом. Потом все-таки говорит:
— Да.
После брюк и рубашки он говорит: «Достаточно».
Его сейчас повезут в больницу — нет смысла в жилетке, галстуке и пиджаке.

Лестрейд все еще тут, еще четыре минуты — и они столкнутся. Майкрофт не хочет этого, не сейчас, когда он так уязвим. Он мягко спрашивает:

— Грегори. Тебя устроило мое извинение? Ты больше на меня не в обиде?
Грег трет руками лицо, пачкая его, пальцы левой руки остаются неперевязанными, и говорит:
— Да.
— Тогда, инспектор, вам пора.

Три безумных часа в жизни инспектора Лестрейда заканчиваются, он берет кэб и едет домой. Там садится за стол на кухне и ждет.

* * *

Лестрейд ждет ответных действий от Майкрофта Холмса, но через час приходит смс от Шерлока.

— *Если он умрет — я тебя убью. ШХ*
— *Что случилось? ГЛ* — ему не отвечают.

— Что случилось, Джон?!
— У Майкрофта был сердечный приступ, он в Бартсе.
— Он в сознании? Кризис миновал?
— Сколько знаю — «нет» на оба вопроса.
Внутрь его не пускают. Удостоверение инспектора Скотланд-Ярда не действует.
— *Я могу войти? ГЛ*
— *Он без сознания, пошел к черту. ШХ*
Через час.
— *Зачем? МХ*
— *У меня еще шестьдесят часов твоей жизни. ГЛ*
— *Сократим до пятнадцати? МХ*
— *Да. ГЛ*
Его пропускают и провожают до одиночной палаты.

Сидящий у изголовья Шерлок вскакивает, всплескивает руками, открывает рот... и молчит. Осторожно оборачивается на бледное лицо, сливающееся с подушкой.
— Оставь нас, Шерлок.
— Ты?..
— Да.
Яростно шепчет: «Я предупредил» Грегу в ухо и выходит.

— Чего вы хотите? Сейчас я способен на немногое.
— Что говорят врачи?
— На сколько я понимаю, ситуация разрешится к утру.
— Я хочу побыть рядом.
— Если хочешь.
— Если почувствуешь, что тебе от меня заметно хуже, - скажешь.
— Да.
— Пока нет?
— Пока нет.
Лестрейд выходит, переодевается в больничное, потом сидит очень тихо, один только раз пересаживается в дальний угол, когда врачей заходит в палату сразу несколько.

Уже ночью Майкрофт поднимает тяжелую голову от подушки.
— Зачем ты здесь?
— Изображаю для тебя неопасное, полностью в рамках зло. Если бы я был далеко, — ты бы мог забеспокоиться на мой счет. А тебе сейчас этого нельзя.
— Какие странные фантазии, инспектор.

Но резон в его словах есть.
Под утро Майкрофту снится, как Грегори с незнакомыми бешеными глазами протягивает руку к его груди, рука проходит легко, он поглаживает его сердце подушечкой большого пальца и тихонько спрашивает: «Какая разведка, угадай?»
Потом Холмс чувствует боль в левой руке и просыпается. Лестрейд стоит у кровати на коленях и сжимает до боли его запястье. В глазах плещется вина.
— Я что-то говорил?
— Нет, — легко врет его Грегори, запястье отпускает, тихо поднимается и садится на тот же стул.
Майкрофт думает, что если выживет — узнает, и засыпает вновь. Больше ему ничего не снится.

— Ваше время истекло, Лестрейд, — говорит Майкрофт Холмс, открывая глаза. Грег дергается и смотрит на часы. Бессмысленный лишний жест.
— Помните, я говорил вам, что вы заигрались и очень пожалеете о ваших действиях?
— Что-то в этом духе.
— Моя месть будет крайне изощренной, инспектор.
— Вы превосходно начали, мистер Холмс, я уже пожалел.
Уголок рта Майкрофта дергается.
— О, у меня множество более интересных идей.
Чуть прикрыв глаза и вздернув подбородок:
— Разумеется. Выздоравливайте, я никуда от вас не денусь.

Уже в кэбе Грега догоняет смс.
— *Еще интереснее мне будет только в одном случае: если вы на все мои идеи заранее добровольно согласитесь.*

В машине невыносимо душно, Лестрейд расплачивается и выходит. Весенний ветер с Темзы бьет в лицо.

— *Вы хотите карт-бланш?*
— *Это вы хотите мне его предложить, инспектор, я прав?*
— *Да, хочу.*
— *Вы очень этого хотите, Грегори?*
— *В любой форме. Да. Очень сильно.*
— *Я найду еще три дня в своем расписании. Немного позже.*

Его Грегори зябко поводит плечами, потом смеётся.


Конец первой части.

ЧАСТЬ 2. Карт-бланш. Вечер пятницы.

— ... не только не видите, Андерсон, вы даже не смотрите в нужную сторону.

Старший детектив-инспектор Скотланд-Ярда Грегори Лестрейд засовывает руки в карманы тонкой куртки (погода к вечеру совсем испортилась, будто и не июнь вовсе, а октябрь) и громко вздыхает. Какой отвратительный вечер! Третий труп за сутки, дурная погода, вот это бормотание, камера на столбе, повернутая в их сторону… Когда он только приехал, он точно помнит, она смотрела куда ей и положено — на многолюдную улицу, а не в узкий, запачканный кровью тупик.

Или все-таки объект внимания — Шерлок, приехавший с ним почти одновременно? Шерлок, который, похоже, задался сегодня целью довести до белого каления всех окружающих? Ему уже удалось почти невозможное: вывести из себя доброго доктора. Обычно тот терпит выходки своего компаньона до последнего. Самое большее, что до сих пор наблюдал Грег, это как Джон молча берет младшего Холмса за руку и уводит со сцены (с места преступления, из морга, из Скотланд-Ярда). Рискованный на вкус Лестрейда, но эффективный ход. Через какое-то время (это может быть и час, и сутки) они обязательно, как ни в чем не бывало, вернутся. И с Шерлоком можно будет работать.

Но сегодня Джон, дважды безрезультатно одернув при Греге нарывающегося сыщика-консультанта, расправляет плечи, выпрямляет еще больше и так всегда прямую спину и, больше ни слова не говоря, уходит. Один. И Шерлок окончательно слетает с катушек, превращая жизнь невольных свидетелей в ад.

Уже минут пять, кружа в одиночестве вокруг трупа, он бубнит себе под нос абсолютно неприемлемое:
— ... а глубокий недотрах, инспектор, по моим наблюдениям, особенно губителен для клеток вашего мозга. А если приплюсовать сюда недотрах всей вашей доблестной команды, начиная с кудряшки Донован, и умножить...

Грег не выдерживает:
— Свой недотрах, Шерлок, ты прибавил или вычел?
Глубоко погруженный в свои мысли Холмс-младший вздрагивает и кладет мимо кармана записную книжку убитого. А потом, склонив набок голову, с любопытством рассматривает изумительный, редкостный оттенок голубого у ноздрей на багровом от бешенства лице Лестрейда.

Бросивший все свои дела ради этого действа Майкрофт Холмс радостно улыбается и задает на уличной камере максимальное разрешение. Следующие десять замечательных минут пролетают для него незаметно и заканчиваются с смской: *Пять суток ареста и плевать мне, даже если он тебе будет нужен!*
Холмс не отвечает, поправляет ослабленный на время галстук и возвращается к работе.

* * *

Только утром (воспитательный момент?) за Шерлоком приезжает хмурый Уотсон и долго молча сидит в кабинете у Лестрейда. Тому это, наконец, надоедает, он выписывает крупный штраф, отдает Джону квитанцию и отправляет Донован освободить охладившегося в тюремной камере детектива. Уже от дверей Джон возвращается:
— Грег, Гарри с Эшли помирились, регистрация с вечеринкой завтра. Ты сможешь?
Тот неопределенно качает головой.

Неожиданно Джон светло и искренне улыбается, так, как еще не улыбался ему ни разу за последнее время:
— Приходи, я собираюсь напиться, мне нужен хороший товарищ для такого дела.
Грег думает, что, похоже, доктор, наконец, простил ему сердечный приступ Майкрофта, и улыбается в ответ:
— Хорошо, тогда приду. Когда и где?
Когда за Джоном закрывается дверь, Грег вздыхает облегченно: хотя бы эти отношения наладятся и перестанут его беспокоить.

Но нет смысла скрывать от себя, он надеялся, что за Шерлоком приедет другое лицо, лицо, от которого за прошедший месяц он не получал абсолютно никаких известий.

Лестрейд не сомневается — про него не забыли. Договор об ответном карт-бланше принес ему облегчение. Это означало, что Холмс всё же решил засчитать его действия за игру, пусть и на грани фола, а не за унизительный обман доверия. И Грегу не нужно ждать чего-то примитивного, но очень действенного, вроде внезапного отказа тормозов или нападения шпаны в темном переулке. Вендетта будет личной, на уровне их отношений. (Бывших, — Грег поправляет себя).

Но он обыграл Майкрофта Холмса на его собственном поле, пусть и было в игре с его стороны вдоволь химического читерства. Майкрофт плакал и просил нестрашную смерть, Лестрейд уверен, его заставят облиться кровавыми слезами в ответ. Вопрос — когда? Грег помнит, конечно, о "немного позже", но больше месяца? Что это? Пытка ожиданием?

Это страшно. Это тяжело. А еще... еще он скучает. Грег усмехается собственным мыслям и прикрывает глаза рукой. «Скучает» — какое смешное слово. Его рвет на части, стоит только вспомнить, как близко подпустил его Майкрофт к себе, так близко, как никогда раньше. Он отчаянно хочет этой близости еще раз, даже если теперь стоять на коленях ему.
Но Холмс молчит, и это самое плохое, что может быть.

* * *

Следующим вечером Лестрейд сидит вдвоем с Джоном за столиком, пьет, и рассеянно всматривается в разноцветную компанию отмечающих. Джон не выглядит особо расстроенным, ничего не говорит о Шерлоке, а Грег сам не спрашивает, без него разберутся.

Зато он решается спросить:
— Майкрофт к вам заходит? Как он?
Джон неопределенно поводит плечами.
— С медицинской точки зрения очень близко к норме.
— А с какой нет?
Без охоты, но тот всё же отвечает:
— Похоже, у него какие-то рабочие проблемы. За его несколько дней в больнице что-то вышло из-под контроля. Или кто-то. Как он сказал Шерлоку: "Некоторые люди требуют неослабного внимания"… Зачем я тебе это повторяю?

— Чтобы успокоить? Он не отвечает на мои смс.
— Возможно, ему некогда. И да, хотелось бы, чтобы его проблемы побыстрее порешались уже, так надоел этот его присмотр... — Грег ошеломленно смотрит на него, Джон кривится:
— Ты что, не чувствуешь? Ты же профессионал. Никогда так плотно не...опекали. Думаю, дай ему полную волю, он бы запер нас всех в одном помещении с автоматчиками по периметру.

Незримый третий за их столом согласно кивает на это по ту сторону монитора.

— С Шерлоком и миссис Хадсон в одном помещении? — с нарочитым ужасом переспрашивает Грег, и они смеются.

Грега дважды приглашают танцевать, и оба раза он не отказывается, хотя, если в первый раз это миловидная девушка, то во второй — мужчина за сорок, практически его ровесник. Пригласивший высок, немного полноват и невероятно болтлив. Тряся рыжеватыми кудрями, он успевает за очень короткое время рассказать Грегу бородатый анекдот и историю своей последней неудавшейся любви. Кажется, он пришел без пары, никто не бросает на Грега косых взглядов, пока они танцуют. Ну, или Лестрейд их не видит.

Грег смеется над анекдотом, а сам прикидывает, где бы он разместил камеры в этом зале. Получается, что подходящих мест очень много. От нового танца он отказывается, но мстительно сует визитку нового знакомца себе в карман. И да, его жест был замечен и в должной мере оценён. Вернувшись поздним вечером и вытряхивая всякую праздничную мелочь из пиджака (кусочек гирлянды, открытку с шарадой), эту визитку Лестрейд не находит.

Грег вспоминает слова Джона о гиперопеке и хмурится. Он не стал говорить это вслух, но он постоянно чувствует, как его ведут. Он и раньше ощущал на себе внимательный острый взгляд в самых неожиданных местах и ситуациях, но сейчас этот взгляд кажется ему просто неотрывным.

Он почти не ездит на своей машине (нет желания ежедневно искать в ней жучки), аккуратно косится в витрины магазинов, оглядывается на перекрестках улиц. Да, его ведут, и ведут мастерски. Стоит только решить, что засек слежку, как подозрительный прохожий пропадает из поля зрения… А что уж говорить о камерах наблюдения! Постоянно высматривать их стало дурной привычкой Лестрейда. Может, всё это было и раньше, вот только в последнее время («месяц и 8 дней» — думает он) выносить стало очень тяжело, его физически пригибает к земле.

И он весь день ходит с прямой, черт возьми, спиной, потом не хватает ночи в полной темноте, чтобы расслабиться.

Сегодня Грег долго ворочается, неспособный быстро заснуть после всех впечатлений вечеринки (сейчас он редко куда выбирается), и вдруг вспоминает о давнем обещании Майкрофта не вешать камер в туалетах и ванных комнатах. Вспоминает и недоверчиво качает головой. Возможно, так оно и было до… месяц и восемь дней назад, но сейчас? Выпито порядочно, и Лестрейд решает проверить.

Он включает свет, приносит на кровать бутылку, медленно пьет прямо из горлышка, качая головой и вздыхая, потом закрывается в ванной комнате и там неторопливо рвет на полосы полотенце — мастерит веревку. Вяжет на ней петлю, встает на короб для грязного белья и привязывает веревку к трубе под потолком, затем – надевает её себе на шею. Сладко и мучительно щемит где-то внутри… Чувствуя себя пацаном с первым косяком в руке, Грег закрывает лицо руками и стоит так минут десять. Не очень прочный пластик поскрипывает под ногами.

Ничего не происходит, никакая рота спецназа не выбивает ногами дверь. Он отвязывает веревку, осторожно слезает (не хватало еще по пьяни навернуться и сломать себе что-нибудь), и случайно ловит свой взгляд в зеркале. Для человека с петлей на шее он неприлично доволен и весел.
Лестрейду вдруг очень хочется выйти в таком виде под камеры. Он, поджимая губы, поправляет на себе веревку, как галстук, и, не выдержав, фыркает. Но нет, конечно, даже много выпив, он способен быть благоразумным.

В следующие после этой дурной проверки дни Грег уходит в ванную комнату чаще. Иногда даже не лезет под душ, а просто сидит на том самом коробе, отдыхая. Однажды он там даже задремывает больше чем на два часа и, вернувшись, с опаской проверяет телефон. Пусто. С ним не желают общаться. Морщится, ложась в невероятно холодную постель, и отворачивается к стенке. Засыпает.

Майкрофт Холмс тоже морщится, брезгливо отбрасывает влажный от пота носовой платок и прикрывает окно на ноуте.

@темы: Шерлок Холмс, Рейтинг NC-17, Ангст, Майкрофт Холмс, Джон Уотсон, Фанфик, Грегори Лестрейд, Майкрофт on Top, Грег on Top, Романс

---

Фанарт-скетч: "Чувствуй"

[IrvinIS]

Название: Чувствуй
Автор: свое
Категория: джен, зарисовка
Рейтинг:PG
Дисклеймер: размещение с ссылью на автора( irvinis.deviantart.com/)
Примечание: этот скетч - материал для работы над проектом комикса "Aims and Methods"

Дорогие Майстрадавцы!

кликаем и читаем

Несмотря на то, что большинство из вас, очевидно, не в курсе или не испытывает интереса к нашему проекту, я снова напоминаю вам о нем!
Представте себе, что некто замыслил большой, и, я надеюсь, качественный комикс по этому пэйрингу, который, к сожалению не так популярен как Хотсон и Шериарти, но тоже входит в "три кита" фандома!
Подумайте, какое это дикое предприятие для занятых людей, не до конца даже уверенных в успехе.
Наша небольшая команда проделала так много работы и еще больше осталось впереди. И сегодня текст фика, который станет основой истории был отправлел на вычитку.
Шипперы, откликнитесь! Нам нужно знать, что все это не напрасно!!
кликабельно

@темы: Рейтинг PG, Майкрофт Холмс, Фанарт

---

Фанфик "Адекватное восприятие действительности"

[мисси]

Название: Адекватное восприятие действительности
Автор: нет на дайри
Дисклеймер: Все персонажи принадлежат тем, кому они принадлежат.
Статус: Закончено.
Рейтинг: Простите, пожалуйста, но ни автор, ни я не умеем их считать. Скажите - исправлю!
Пейринг: Майкрофт Холмс/Грегори Лестрейд, Мартин Фримен, Руперт Грейвз, Бенедикт Камбертэтч, Марк Гэттис, Стивен Моффат.
Жанр: Попытка юмора
Предупреждение: Беты как таковой не было - я по диагонали посмотрела. Тапки принимаются.
Предупреждение 2: Автор любит Фримена. В том, как автор видит Фримена - много от Ватсона. Автор верит Фримену.
Описание: Мартин Фримен любит свою работу и своих коллег. Даже тогда, когда они творят на съемочной площадке чистый дурдом.



Когда Мартин Фримен давал согласие на съёмки в сериале про Шерлока Холмса, он понимал, конечно, что скучно не будет, но не мог даже предположить насколько временами это будет весело…
В тот день Марк Гэттис рвал и метал, и его гневные вопли разносились по всей съёмочной площадке, выходя далеко за пределы разумного. Мартин ещё издалека услышал его сердитый рык.
- Чего это он? – шёпотом поинтересовался актёр у Кэмбербетча, дежурно улыбнувшись всем, кого успел встретить по пути.
- Акелла промахнулся – ехидно усмехнулся Бенедикт, в ответ на вопросительный взгляд поморщился и нехотя объяснил – Руперт накосячил.
Мартин посмотрел на Грейвза и тихонько присвистнул от удивления и восторга: коллега выглядел просто великолепно. Он загорел, явно хорошо отдохнул и просто лучился здоровьем и счастьем.
Только сейчас помимо счастья читалось во всём его облике глубокое раскаяние.

читать сюда

- Ну пойми, Марк, жена обижалась, мы с ней давно вместе не были, и дети так хотели – жалобно блеял Руперт.
- Это недопустимо, чем ты только думал? – набрав побольше воздуха, зарычал в ответ Гэттис – Лестрейд должен быть уставший, бледный и несчастный, какой к хренам отдых и отдохнувший вид?!
- Марк, ты повторяешь это же восьмой раз – мягко сказал Моффат, который хоть и выглядел очень рассерженным, но при этом кидал на Грейвза подбадривающие и явно сочувствующие взгляды.
- Девятый – ехидно поправил Бенедикт и получил в ответ гневный вопль: «Заткнись!» от обоих сценаристов.
Мартин поморщился, он ужасно не любил ссоры и крики на съёмочной площадке, особенно не любил. Когда кричали на Бенедикта, он как-то незаметно для себя свыкся с ролью няньки для психопата и зачем-то перенёс своё отношение к экранному герою в реальную жизнь. Руперта ему тоже было сейчас очень жаль, он от всей души сочувствовал накосячившему коллеге, а ещё очень хорошо понимал, что такое «жена обижается, что давно не были вместе» и совсем хорошо понимал и представлял, что такое «дети хотели»
- Может, этот его отдохнувший вид можно как-нибудь использовать по сценарию, просто добавить каких-нибудь обстоятельств? – мягко спросил он у Гэттиса, обезоруживающе улыбаясь.
- Ага – быстро закивал головой, ободрённый поддержкой Грейвз – Может, просто скажем, что инспектор куда-нибудь съездил?
- Куда? – ехидно спросил Марк, который явно устал орать, теперь говорил спокойно, но голос его сочился ядом. «Лучше бы орал» - одновременно подумали Мартин и Руперт, на всякий случай втягивая головы в плечи.
- Так вы всё-таки скажете, куда он съездил? – вкрадчиво уточнил Гэттис, Мартин сдавленно сглотнул и спрятался за Кэмбербетча, Стивен отошёл подальше, а Руперт зажмурился и брякнул: «по важному государственному поручению»
- Угу – вклинился Бенедикт – Он ездил кролика искать, как его там звали, Звоночек, вроде?
Мартин охнул, схватил бестолкового Кэмбербетча за руку и на всякий случай оттащил на безопасное расстояние, Моффат встал с ним рядом с другой стороны, то ли чтобы прикрыть от удара, в случае, если он будет, то ли чтобы вовремя зажать актеру рот, если он вознамерится и дальше брякать глупости, а Руперт в десятый раз проклял своё спонтанно принятое решение, свой отпуск, сериал и всё к этому прилагающееся и попытался провалиться сквозь землю, впрочем, безуспешно.
Гэттис несколько раз сжал и разжал кулаки, покачал головой, поправил воротник рубашки, будто тот его душил и посмотрел на исполнителя главной роли оч-ч-чень тяжёлым и нехорошим взглядом.
- Марк, идея ведь правда хорошая – торопливо зачастил Мартин, как всегда подставляясь, чтобы спасти психа – Не про кролика, конечно – поспешно оговорился он, ощутив всю тяжесть этого взгляда теперь на себе – Идея про государственное поручение хорошая.
- В самом деле, Марк – подключился Стивен – А ещё можно сказать, что это важное поручение инспектор выполнял по просьбе Майкрофта.
- По просьбе Майкрофта – повторил Гэттис и перевёл свой страшный взгляд на Моффата – То есть ты хочешь сказать, что Лестрейд приедет весь из себя шикарный и скажет, что это благодаря Майкрофту?
- Ну да – улыбнулся Стивен, правда его улыбка вышла несколько натянутой, он очень хорошо знал этот тяжёлый взгляд коллеги, больше того знал, что это кризис, переломный момент в его вспышках гнева, и теперь надо ждать, что будет дальше, либо ещё более грозная и разрушительная буря, либо полный штиль.
- Волшебно! – сказал Марк, запрокинул голову и расхохотался. Моффат с облегчением понял, что буря миновала, и у Гэттиса теперь по-настоящему хорошее настроение, только вот он никак не мог взять в толк, что же послужило причиной такого разительного перепада. Он терпеливо выслушал смех соавтора и недоумённо поинтересовался, что его так развеселило.
- Золотой мой, не забывай о том, кто составляет большую часть аудитории – почти ласково сказал Гэттис.
- Я всегда об этом думаю и уж точно не забываю – запальчиво ответил Стивен.
Фримен почувствовал, что теперь уже Моффат начинает заводиться и поскорее вмешался, чтобы задавить новый виток злости ещё в зародыше. Тем более что он очень хорошо понял, о чём говорит Марк, что он имеет в виду. Мартину пришлось пережить достаточно неприятных моментов, прежде чем он смирился и научился относиться к этому с философским спокойствием.
- Стивен, я думаю, Марк хотел сказать, что такая деталь вызовет огромное количество домыслов и неправильных толкований, девочки с удовольствием зацепятся за это – мягко сказал он. Гэттис посмотрел на него с благодарностью и даже милостиво кивнул, он не любил сам объяснять и разжёвывать и так по его разумению понятные истины и радовался, если кто-то делал это за него. Почему-то чаще всего лучше и быстрее всех его понимал Мартин. И что совсем приятно, Мартин умел всё доступно объяснять остальным членам команды.
- Вы чего, ребята? – ошарашено выдавил из себя Стивен, посмотрев поочерёдно на коллег, которые ответили ему серьёзными взглядами – Такая ерунда может быть причиной для мыслей гомосексуального направления?
- Именно, золотой мой – уничтожающе посмотрел на него Марк, а Мартин переглянулся с Бенедиктом, и они гнусно захихикали. Кажется, все присутствующие понимали о чём говорят, и только Стивен по-прежнему не вкуривал, что происходит. Впрочем, посмотрев на Руперта, он понял, что не одинок в своём непонимании.
- Но почему, объясните, раз такие умные – обиженно попросил Моффат, а Грейвз закивал в знак солидарности и тоже уставился на остальных участников разговора в полнейшем недоумении.
- Майкрофт посылает Лестрейда на задание, и тот возвращается отдохнувший и довольный жизнью, да легче тогда уж сразу сказать, что Майкрофт ему отпуск организовал – зло процедил Гэттис, которого явно тяготила вся эта ситуация.
- И скажу – так же зло завёлся Стивен – Решено, он был в отпуске, благодаря старшему Холмсу, а ты, Марк, не забывай, что не все думают, как вы, гоми…в общем, я хочу сказать не суди людей по себе, Марк – скомкано закончил он свою речь.
- Ох ты моя святая невинность, – улыбнулся Гэттис и почему-то согласился с запальчивым предложением соавтора. Только вот предупредил, что это повлечёт за собой проблемы, но Стивен и Руперт в едином порыве помотали головами, показывая, что они с этим прогнозом категорически не согласны и не видят причин для беспокойства.
- Пари – вклинился Бенедикт, аж пританцовывая от пришедшей ему в голову очередной идеи – Предлагаю пари! – и он жарко зашептал что-то Марку на ухо, размахивая руками и косо поглядывая на Моффата. Марк внимательно выслушал Кэмбербетча, пару раз шкодливо хихикнул, а потом схватил Стивена за руку и потащил куда-то за собой, бросив всем, что они уходят обсуждать детали.
Руперт перевёл дух и впервые за день с облегчением улыбнулся - понял, что гроза миновала, и его пока никто не собирается убивать. Мартин сочувствующе покачал головой, сказал непонятное: «Держись и потом не жалуйся», и они с Бенедиктом тоже ушли, Кэмбербетч потащил Фримена на ланч, развопившись, что умирает от голода.
Коллеги сидели за столом, Бенедикт с наслаждением жевал сладкие блинчики и рассказывал Мартину, как предлагал всем в качестве наказания Руперту заставить проштрафившегося слушать игру на скрипке в его, Бенедикта, исполнении, но Гэттис почему-то запретил, сказал, что Грейвз, конечно, виноват, но не звери же они, в конце-то концов.
Фримен слушал его болтовню, улыбался, потягивал крепкий кофе и думал, что жизнь, в общем-то, штука неплохая, всё у него хорошо, на съёмки он согласился не зря, а такие встряски иногда даже полезны для всей их дружной команды.
Прошло время, они благополучно отсняли второй сезон, он триумфально прошествовал по экранам телевизоров, а потом появились проблемы и последствия, о которых Марк честно предупреждал недоверчивых Моффата и Грейвза.
Мартин снова ещё на подступах к студии понял, что произошло что-то неладное. Опять раздавались громкие вопли, а открывшаяся взору картина выбила Фримена из колеи.
Марк Гэттис выдавал Стивену Моффату увесистые щелбаны, тот переминался с ноги на ногу, жмурился, хмурился и страдал, рядом со сценаристами приплясывал от восторга Бенедикт Кэмбербетч и с упоением отсчитывал: «Две тысячи сто сорок семь, две тысячи сто сорок восемь…» Руперт Грейвз сидел скорчившись в углу, он обхватил голову руками, а на коленях у него лежала пачка каких-то распечаток.
- Что случилось, ребята? – встревожено спросил Мартин, Руперт посмотрел на него взглядом затравленного оленя и с неимоверной болью выдохнул: «Вот» Дёрнул ногой, и несколько листов упали на пол. Фримен поднял распечатки, торопливо пробежал их глазами, выцепил фразы вроде «…нежно посмотрел на россыпь веснушек на спине британского правительства…» «ласково перебирал седеющие волосы инспектора…» «…Майкрофт залюбовался идеальным членом Грегори…»
Ещё Мартин увидел несколько рисунков и пару потрясающих коллажей. Потрясали они качеством выполненной работы и откровенностью изображений. Фримен сочувствующе покачал головой, поцокал языком, опустился рядом с Рупертом и заботливо подставил своё дружеское плечо.
Грейвз с благодарностью уткнулся в него и пробормотал: «Что теперь жена скажет?!»
- Жена ничего, она поймёт – со знанием дела откликнулся Мартин – Главное, чтобы дети не увидели.
Руперт придушенно охнул и затрясся всем телом, то ли от ужаса, то ли от сдерживаемых рыданий.
Фримен легонько гладил его по голое и нашёптывал какую-то успокаивающую ерунду, Гэттис методично выдавал Моффату щелбаны и нехорошо ухмылялся, Стивен терпел, только жмурился всё яростнее, а неуёмный Бенедикт с мальчишеским восторгом скакал вокруг и продолжал отсчитывать: «Две тысячи двести три, две тысячи двести четыре…»
Мартин поудобнее устроился на полу, покрепче прижал к себе Руперта и мрачно вздохнул. Понимал, что этот дурдом надолго.
Да, всё-таки он не мог предположить насколько же всё это временами будет не скучно…

---

Фанфик "Эти глаза напротив…"

[Kiev_Gerika]

Авторы: T*Sel, Kiev_Gerika.
Бета: ~Lacrimosa~
Рейтинг: PG -13
Статус: Закончен.
Предупреждения 1: стиль написания.
Предупреждения 2: Пострейхенбах. АУ и ООС. Авторский ООС Майкрофта, его Петля Гистерезиса. В теории упругости явление гистерезиса наблюдается в поведении упругих материалов, которые под воздействием больших давлений способны сохранять деформацию и утрачивать её при воздействии обратного давления.
Категория: ангст, слэш, юст, комфорт.
Персонажи: Майкрофт/Грегори, Майкрофт/Мориарти в прошлом.
Размещение: запрещено.
Саммари: Кто на самом деле были Ричард Брук и Джим Мориарти.
Примечание: Любовь Мориарти к Ван Гогу от *Zoi*. Она же любезно подала идею, ставшую основой фика.
Песня не английская, но идеально подходит к фику.


Listen or download Эти глаза напротив for free on Prostopleer

Музыкальный фон всего фика.

Listen or download Ференц Лист Мазепа for free on Prostopleer


Listen or download Ференц Лист Утешение for free on Prostopleer

Когда Грег увидел Холмса на похоронах, ему стало страшно. Тот был безукоризненно одет, казался таким же, как всегда - отстраненным и холодным - кажется, даже смерть брата не смогла поколебать его устои. Только, к сожалению, инспектор имел неосторожность взглянуть в глаза... В них не было НИЧЕГО - темная пустая бездна, черная дыра, в которой все превращалось в антиматерию. Все разошлись, но что-то буквально толкнуло Грега пойти за Холмсом, а тот направился не к машине, а вглубь кладбища и остановился около одного памятника, выделявшегося на фоне прочих - половина белого мрамора, половина черного гранита и буквы R.B. - J.M. 1980-2012. И вот там-то вся выдержка Майкрофта утекла с землю; он, прислонившись к дереву, весь ссутулился и как-то вмиг постарел. Стоял Холмс долго. Грег в своем укрытии опасался пошевелиться, спугнуть. И только проводил Холмса взглядом, когда тот, отойдя от памятника, вновь превратился в «мистера Холмса»: прямая спина, абсолютная уверенность в себе и надменность.
Машина увозила Майкрофта обратно к привычной жизни: к работе, бумагам, совещаниям, приемам. За окном машины просматривался обычный город - равнодушный, суетный, полный туристов, ярких витрин магазинов, снующих такси - война, которая сегодня закончилась. Если доктор еще мог найти покой, то Майкрофт нашел лишь ненависть к себе за свои ошибки и за поражение. Он не смог удержать его на грани, и не сумел убедить брата не переступать вместе с Джимом эту грань. Да и сам он немало сделал для такого финала. «Эмоции - не преимущество». Он позволил себе эмоции и разрушил все, что у него было. Остались только долг и обязательства. Из неотложных: забрать скрипку Шерлока - семейную реликвию, драгоценного Гварнери и на ближайшем аукционе продать Ван Гога, принадлежавшего Джиму.

Грег в своей жизни посчастливилось наблюдать две невероятные, казалось бы, вещи - проявления человечности у Шерлока и Майкрофта Холмсов. Но если у Шерлока он подозревал хоть и неразвитую, но заботу о близких, то такое яркое проявление чувств у Майкрофта, всегда умело показывающего лишь то, что он считал нужным показать, ошарашивало. Грег не решился подойти, поддержать, хотя... Джон выглядел не лучше. В конце концов, он может сделать хоть что-то для одного из переживших горе людей и потому едет к Джону; тем более, нужно еще забрать собственные вещи с Бейкер-стрит. На периферии сознания инспектора осталось любопытство, чьей же была эта вторая могила? Кто этот человек, из-за которого так легко разрушилась броня Майкрофта Холмса?

Память - проклятье и благо, именно она помогала выстоять. Стараясь не смотреть на обстановку и не касаться лишний раз предметов, чтобы не заразиться безумием, Майкрофт забрал картину.



Яркие, болезненные, иссушающие цвета. Как можно было любоваться ими хоть несколько минут подряд? Не говоря уже о том, чтобы просиживать перед ней часами.
Кого надо было попытаться спасти, Джима или Ричарда, когда невозможно выбрать того из них, кто был бы наименее сумасшедшим? Уже не важно.

Майкрофт никогда не верил в мистику, но сейчас картина в багажнике ощутимо обжигала, подгоняла волной огня, не давая отступить, напитывала огненно-желтыми красками силы, заставляя окунуться в другое пламя - боли и неприятия от Джона. Тот мог позволить себе не скрывать ярость, гнев, дать оценку душевных качеств Холмса и выразить все это по-армейски жестко и прямолинейно.

Эти две волны пламени, столкнувшись, придали Майкрофту то ледяное спокойствие, которое и позволило любезно попросить разрешения забрать скрипку. Получив согласие: "Забирайте, что хотите, и убирайтесь сами!!!" – Холмс, не спеша, бережно уложил ее в футляр, впитывая эмоции Джона и от каждой становясь все более спокойным, отгораживаясь, покрываясь коркой вечной мерзлоты. Но эта броня немедленно треснула - почувствовав чье-то присутствие и обернувшись, Холмс натолкнулся на взгляд знакомых черных глаз Джима... Нет! На него в упор смотрел Лестрейд, которого он вообще не заметил, войдя в квартиру. Взяв футляр, Майкрофт вынужден был опереться на зонт, чтобы не пошатнуться - настолько схожими показались ему эти глаза, только выражение у них диаметрально разнилось. Инспектор смотрел с... сочувствием!

Грег медленно прошел в гостиную и подал руку Джону, прерывая его тираду. Холмс уже снова оброс привычным доспехом, хотя на секунду показалось, что при взгляде на него тот как-то заржавел и истончился.

- Инспектор, – и снова обращаясь к доктору: - Не утруждайтесь, Джон, общий смысл я прекрасно понял. Если что-то понадобится – обращайтесь, – Майкрофт гордо покинул гостиную. В машине его снова «накрыло» потоком воспоминаний. Он не заметил, как добрался до особняка, и пришел в себя, когда свет утра уже вползал в окна.

Не останавливаться, не вспоминать, заполнить чем-то выжигающую пустоту. Конференции, саммиты, Европа, арабские революции, обеспечение безопасности олимпиады…
Майкрофт с маниакальной педантичностью громил империю Мориарти, расчленял на вассальные уделы, передавал подконтрольным авторитетам, железной рукой пресекал войну за «наследство» Джима внутри страны. Раскрываемость дел в Ярде возросла на порядок: дилеры, заказчики давних убийств, сети по торговле людьми. Начальство рапортовало с восторгом.
Во время одной из таких облав Грег вновь столкнулся с Холмсом. От того ощутимо било яростью, вокруг его фигуры само собой образовалось пустое пространство. К человеку с зонтом и взглядом змеи боялись подойти не только ярдовцы, кажется, его же собственные подчиненные мечтали оказаться как можно дальше.

В тот раз инспектор не стал напоминать Холмсу о себе. А вскоре их встречи и вовсе прекратились. Однако обдумывать его поведение было все еще интересно. Грег периодически встречался с Джоном, и они стали близкими друзьями, тем более, Грег тоже верил, в подлинность Шерлока. Однажды в разговоре случайно всплыла тема «Ричарда Брука», вернее, они заговорили о Мориарти, который притворялся им. Грег всерьез заинтересовался и принялся «копать» в этом направлении. Участившиеся в последнее время аресты людей Мориарти тоже дали дополнительную пищу для размышлений. Но больше всего поведал Джон, словно обезумевший в годовщину гибели Шерлока. Непривычно злой, он обвинял Майкрофта в лицемерии и доказывал, что тот далеко не безгрешен, поскольку Ричард Брук был хорошо осведомлен о подробностях биографии Шерлока только благодаря ему одному.

Грег почел за благо не сообщать Джону, что Мориарти и являлся Ричардом Бруком. Ричард Брук для всех так и остался актером, получившим признание после нетрадиционных театральных постановок, в которых он был просто неподражаем, благодаря психическому расстройству создавая поразительно живые образы.

Нежданный случай вновь сводит их с Холмсом, и выглядит тот совершенно как раньше, вот только теперь он лично руководит расследованием по делу Мориарти, и потому Грег решается подойти на свой страх и риск.
Операция была уже завершена, арестованные переданы сотрудникам Ярда, а пару особо важных лиц Холмс забрал во Внутреннюю службу безопасности, возможно, надеясь добыть информацию об оставшихся звеньях преступной цепи.
Майкрофт уже направился к машине, когда дорогу ему заступил Лестрейд, с которым они не виделись уже целый год. Но он был, само собой, в курсе, что тот близко общается с Джоном.
- Инспектор? - голос просто сама любезность.
Холмс кажется даже более вальяжным и идеальным, чем раньше: дорогущий костюм, еще более рафинированные манеры, аура неограниченной власти и... глухая стена вокруг, ощущаемая прямо-таки физически.

- Мистер Холмс. Решил вот поздороваться с вами... по старому знакомству, - Грег следил за ним с затаенной опаской и решил сразу пойти ва-банк: - Спасибо за то, что помогаете нам устранить последствия безумия Ричарда Брука.
И у него тут же возникло уже забытое ощущение, словно эти серые глаза сканировали его, раскладывали на атомы на лабораторном стекле, а потом еще и увеличивали под цветным микроскопом.
- Кого, простите? Арестованные - бывшие подручные Мориарти, и ЭТО вам известно, - на лице Холмса не отразилось никаких эмоций, но Грег не жаловался на отсутствие наблюдательности, и то, как пресловутый зонт переместился с локтя и под углом уперся наконечником в асфальт, словно средневековое копье в руках стражника, преграждая вход в личное пространство, говорило о многом.

- О, так значит, для вас станет новостью, что Мориарти и Ричард Брук - одно лицо.- Грег умело разыгрывал невинность. - Так что сумасшедшему актеру удалось выстроить неплохую криминальную империю. Жаль, что развалить ее пришлось такой ценой! Хотя странно, что вы этого не знали... откровенничая с ним о Шерлоке.

Кажется, от Грега должна была остаться лишь горка пепла, таким огнем полыхнул взгляд Майкрофта.
- Не сочтите за труд уделить мне некоторое время и поделиться столь интересной информацией, которая может помочь в моих дальнейших расследованиях. - Холмс приглашающим жестом указал на неизменный черный «Ягуар», только теперь машина была уже более новой модели и явно эксклюзивной сборки.

Поскольку сопротивляться было абсолютно бесполезно, Грег молча сел в машину. Куда его повезет Холмс - неизвестно, но Грегу становится все интереснее докопаться до правды. В мозгу неотступно свербит ощущение, будто он что-то упустил - нечто важное, чем можно заставить Холмса раскрыться.

В машине Холмс молчал, уделяя Грегу внимания не больше, чем пейзажу за окном. Он сидел, погрузившись в свои мысли, и у инспектора появилось время рассмотреть, как Холмс изменился за этот год: он еще сильнее похудел, прорезались фамильные скулы, и на их фоне нос казался длиннее, между бровей пролегла напряженная морщина, и с такого близкого расстояния в нем явственно было видно напряжение перетянутой струны.
Майкрофт же размышлял, какие подробности биографии Джима и его с ним отношений могут быть известны Лестрейду, и как все это может быть использовано против него. В характеристики, данные инспектору братом, он не верил - Лестрейд совершенно определенно был профессионалом, и если его что-то заинтересует, то он докопается до истины с упорством терьера.

Даже прибыв на место, Холмс продолжил молчать, лишь пронзительным взглядом принудив Грега говорить самому. Тому оставалось лишь пересказать имеющуюся информацию и наблюдать мимолетное выражение облегчения, промелькнувшее по лицу Холмса... Но именно это короткое проявление эмоций и натолкнуло его на воспоминание: Холмс на кладбище, сломленный, одинокий у могилы с инициалами J.M. – «Джим Мориарти» подходит до страшного идеально.

Что Холмс привез его в собственный дом, становится ясно с первых шагов, как и уверенность, что этот их разговор не станет достоянием кого-то из посторонних. Майкрофт спокойно выслушивает выводы из собранной информации, досье и сводок. Инспектор собрал лишь подтверждения идентичности обеих личностей, впечатляющее досье на Мориарти и детальные разработки его преступлений в Англии. Но он не смог проследить их личной связи. Холмс сидел в отблесках пламени камина, предложив инспектору продегустировать вино и вертя в руках собственный бокал, что задавало всей беседе неофициальный тон.
- Все это, несомненно, интересно и представляет определенную ценность, но Мориарти…, - почти незаметная пауза, - мертв, и судить его невозможно.

- Но вам бы хотелось, судя по реакции на кладбище.

Холмс мгновенно подобрался и, брезгливо растягивая слова, произнес:
- Вы следили... инспектор. Сразу видна натура полицейского. Впечатлен, вы умнее, чем показались мне вначале. Только видеть все равно не умеете. В данной ситуации это даже хорошо, - он поднялся, давая понять, что разговор закончен. - Не смею задерживать, вас проводят.

@темы: Рейтинг PG-13, Ангст, АУ, Флафф, Майкрофт Холмс, Фанфик, Грегори Лестрейд, Майкрофт on Top, Грег on Top, Романс

---

фанфик: Как я был панком

[Northern Fox]

Работа выполнена на SH Tandem Fest
Тандем:  robin puck и  Northern Fox

Название: Как я был панком
Автор:  robin puck
Иллюстратор:  Northern Fox
Бета арта:  IrvinIS
Техника иллюстрации: арт, гелевая ручка
Категория: слэш, гет на заднем плане
Жанр: романс
Пейринг, персонажи: Грегори Лестрейд/Майкрофт Холмс, ОМП, ОЖП
Рейтинг: PG-13 за упоминание физиологических процессов
Размер: 2758
Дисклеймер: отказываемся

Утром ощущение неловкости предсказуемо вернулось. Шон сидел напротив него – в костюме, с повязанным галстуком, тонкая дужка изящных очков поблескивала на солнце, скупо заглядывавшем в окно столовой. Они завтракали так, будто бы ничего не случилось. Будто бы ничего из того, что произошло вчера, не было, а есть только сегодня, только серое весеннее утро, только яичница с ветчиной, тосты и чай.
– Работаешь сегодня? – спросил Шон, не глядя на него и явно мучаясь той же неловкостью.
– Нет, – Грегори мотнул головой. – Отгул. Наконец-то.
Шон поднял голову, и в глазах его плеснулось замешательство.
– Я бы хотел остаться, но…
– Конечно, – поспешно перебил его Грегори. – Я понимаю. Тоже собирался сегодня заняться кое-какими делами.
Шон с облегчением улыбнулся и допил свой чай, поднялся, неловко оглядываясь по сторонам.
– Я пойду.
Грегори даже не знал, что ему сказать на прощанье. Чужой, практически незнакомый человек, одна ночь ничего не изменила. Все, что он сейчас чувствовал – это неловкость, желание, чтобы Шон побыстрей ушел, и стыд за это желание. На языке вертелись десятки пошлых, бессмысленных фраз. Что полагается говорить в таких случаях? Черт его знает, Грегори никогда еще не был в подобной ситуации и не знал готового ответа. Может быть, его и не существовало совсем.
– Позвони как-нибудь, – выдавил он через силу, глядя на Шона через порог. Тот кивнул и отвернулся, сунул руки в карманы брюк, собираясь шагнуть вперед, на посыпанную гравием дорожку…
В этот момент Грегори не выдержал – то ли нелепости всей этой ситуации, то ли того, как ссутулились плечи Шона под его щегольским пальто. Грегори качнулся вперед и обнял его, развернув к себе, чувствуя, как неуверенно тот обнимает в ответ.
– Взял мою карточку? – преувеличенно строго спросил Грегори, и Шон рассмеялся ему в плечо.
– У меня есть твой номер. Твой адрес. Я даже знаю, где ты работаешь. Я позвоню.
– Хорошо, – сказал Грегори и разжал руки. – Хорошо.
Он неловко наклонился с верхней ступеньки и клюнул Шона в щеку, поцелуем это было бы назвать сложно. А тот в ответ сморщил нос и знакомо, чуть смущенно усмехнулся – высокий, красивый, обманчиво тонкий и светлоглазый, одетый и причесанный так, что за милю можно распознать породу. Как все-таки удивительно складывается жизнь…
– До свиданья, – сказал Шон, наконец отворачиваясь. Грегори смотрел ему вслед несколько минут, пока за углом не скрылась, мелькнув напоследок, пола темно-синего пальто.
– Ну и денек, – сказал он сам себе и поежился – с утра было достаточно ветрено.
Почему-то после ухода Шона есть захотелось с новой силой, Грегори еще минут пять послонялся по кухне, то с сомнением поглядывая на холодильник, то пытаясь втянуть живот, и все-таки не выдержал. Звонок раздался в тот момент, когда он, шипя и дуя на пальцы, вытаскивал из духовки поджаренные на гриле сосиски.
– Да! – сказал он в трубку с немного более сильным раздражением, чем стоило, учитывая высветившееся на дисплее имя.
– Уже освободился? – спросил Холмс-старший обманчиво мягким голосом, и Грегори сел, моментально забыв о сосисках. Каким же надо было быть идиотом, чтобы надеяться, что Майкрофт ни о чем не узнает. Наверняка узнал еще вчера, но не вмешивался, чтобы не потерять лицо… черт его возьми совсем.
– Ага, – сказал он коротко и с тоской поглядел на исходящие паром и соком сосиски.
– Тогда я тебя жду, – многообещающе сказал Майкрофт и отключился.
Следующие десять минут, жуя совершенно невкусные сосиски, Грегори тоскливо смотрел в окно и думал, что совсем не хочет прямо сейчас ехать в Хэмптон Корт. Ему наверняка придется оправдываться, а Грегори терпеть не мог это делать. И вообще, если так подумать, как его только занесло в эти нелепые, бессмысленные, хоть и приятные иногда отношения с Холмсом-старшим? У них не было ничего (ну, кроме Шерлока, а он не считается) общего – социальный статус, вкусы, представления о плохом и хорошем – да все! Трудно было бы представить себе настолько далекого и непонятного, а временами и неприятного человека, как Майкрофт Холмс. Вездесущий Майкрофт Холмс. Везде свой нос сующий…

Этот дом на западе Лондона выглядел неброско, почти скромно, но с достоинством: потемневший кирпич, затянутый сиреневыми гроздьями какого-то вьюна, чугунная решетка палисадника, темно-синяя дверь в три ступеньки, небо, отражающееся в чистых, с белыми рамами окнах. Грегори был уверен, что сам Майкрофт Холмс предпочел бы жить совсем за городом, в затерянном в лесах поместье с диким садом и черным, зеркально блестевшим прудом позади большого четырехэтажного дома. Там было тихо. В городе такой ясной, переполненной влагой и холодом тишины не достичь никак, даже если организовать особый клуб молчальников и отсиживаться там в дальнем кабинете со звуконепроницаемыми стенами. И уж тем более, о какой тишине можно мечтать в непосредственной близости от огромного города, да еще с окнами, выходящими на не самую оживленную, но все-таки дорогу.
Его никто не встречал, и Грегори мимолетно этому обрадовался и одновременно испытал еще большее раздражение. Майкрофт вызвал его к себе, как провинившегося школьника, полтора часа езды с другого конца Лондона, а сам сейчас наверняка спокойно сидит в кабинете. Работает. Ждет. И ощущения такие же противные, как в школе... Почему, какого черта ему постоянно приходится оправдываться? Перед завучем в школе, перед подружками, перед деканом в колледже, перед родителями, перед женой, перед начальством, перед родственниками потерпевших, перед подчиненными, вот теперь еще перед Майкрофтом, как будто ему не хватало?..
– Знаешь, я всегда это терпеть не мог, – сказал Грегори, заходя в кабинет. Второй этаж, окна во двор, стены сплошь заставлены стеллажами темного, тяжелого дерева – сотни, может быть, даже тысячи книг в строгих кожаных, пухлых тряпичных или истрепанных бумажных переплетах. Он подозревал, что Майкрофт держит их тут в качестве дополнительной звукоизоляции, потому что понятия не имел, зачем сейчас, в век вседоступности электронной информации, кому-то могут понадобиться бумажные издания. В них так легко запутаться. Они собирают столько пыли. А еще распространяют тусклый, сладковатый запах старой бумаги. У Грегори он ассоциируется с Майкрофтом и тленом. Не вместе, по отдельности.
– Вот как, – без выражения ответил Майкрофт, не поднимая головы от бумаг. Бумаги, бумаги. Старомодные папки на тряпичных завязках. Медная чернильница на столе – можно подумать, что Майкрофт пишет пером.
– Ага, – кивнул Грегори, падая в кресло для посетителей и потягиваясь, раскидывая руки по широким подлокотникам. – Директор никогда не принимал сразу, он считал, что это такой… – Грегори наморщил нос и щелкнул пальцами, вспоминая выражение, – воспитательный момент, да. Провинившийся должен подождать в приемной, осознать свою вину, все такое. Как следует испугаться.
Майкрофт наконец взглянул на него с интересом, и Грегори только теперь заметил стоящий у левой руки, за пресс-папье, тяжелый резной стакан, на дне которого еще оставалось с полпальца коричневой густо поблескивающей жидкости. И от вида этого стакана внутри у него как-то нехорошо напряглось и дернуло.
– Ты успевал как следует испугаться? – поинтересовался Майкрофт, и Грегори через силу ухмыльнулся, глядя ему в глаза.
– Да ни черта. У меня был плеер, я врубал на полную мощность Cockney Rejects, и время проходило весело.
Майкрофт даже отложил ручку и выпрямился, чуть склоняя голову набок и прищуриваясь.
– А что происходило потом? – спросил он с едва уловимой усмешкой в голосе, и Грегори пожал плечами.
– Ну, что потом. Ты же понимаешь. Потом с меня сдергивали наушники и начинали твердить, что я не оправдал. Что меня выгонят с волчьим билетом, и ни одна школа меня больше не примет.
– Ты был хулиганом, – утвердительным тоном заметил Майкрофт, и Грегори тихо рассмеялся.
– Мне просто было пятнадцать, кем я только не был. Хулиганом, капитаном футбольной команды, пушером – пару дней, это было довольно противно. Один раз я даже был панком.
Майкрофт глубоко вздохнул, расслабляясь и откидываясь в кресле, и до Грегори только сейчас дошло, насколько же он был до этого напряжен и собран. Майкрофт, Майкрофт, кто бы мог подумать, что ты тоже нервничаешь. Кто бы мог подумать, что такие вещи могут заставить тебя так нервничать. Идеальный, застегнутый на все пуговицы Майкрофт Холмс, с утра пораньше в тщательно завязанном галстуке, в жилетке с цепочкой, аккуратно выбритый и причесанный. Это дома-то. Грегори не относил себя к распустехам, многие мужчины в его возрасте переставали следить за собой, обзаводились пятнами на рубашках и пузырями на брюках, он же всегда старался держать себя пристойно и не без щеголеватости. Но Холмс-старший, конечно же, давал ему фору без вопросов. Тем странней было сейчас видеть крошечное темное пятнышко на манжете, Грегори, конечно, не Шерлок, но это мог заметить даже он…
– Как можно быть панком «один раз»? – мягким, журчащим голосом спросил Майкрофт, глядя на него из-под полуопущенных ресниц. Грегори немного натужно улыбнулся и кивнул.
– Это довольно смешная история. То есть, не знаю, может, тебе будет не смешно, но, по-моему, это забавно.
Майкрофт благосклонно кивнул и выдвинул из-за пресс-папье стакан, плеснул в него из графина, не предлагая Грегори. Тот поморщился, глядя, как тонкие холеные пальцы обхватывают резной хрусталь.
– Расскажи, – сказал Майкрофт без нажима. – Как-то в последнее время я испытываю недостаток в забавных историях. Мне, как правило, достаются мерзкие и не слишком чистоплотные.
Грегори невесело усмехнулся.
– Это история о том, как я был панком. Она по определению не может быть чистоплотной. Не пугает?
– Ничего, – неожиданно жестко ответил Майкрофт, отпивая. – Я привык.
– Ладно, – сказал Грегори, помолчав. Он был неправ, здесь все-таки было тихо, ужасно тихо. Тише, чем в «Диогене», где время от времени все-таки слышался шелест переворачиваемых страниц, звон чашки о блюдце, чей-то кашель и шарканье ног по вощеному паркету. Здесь тишина была тяжелой, давящей, будто спрессованной. Странно, что раньше он этого не замечал. Раньше он, правда, никогда не чувствовал себя здесь так – настолько отстраненным от Майкрофта и его дома. Отстраненным не по своей воле.
– Мне было пятнадцать, – начал он, закидывая ногу на ногу и запрокинув голову к потолку, чтобы не смотреть на непривычно недружелюбного Майкрофта. – И я встречался с девчонкой по имени Эмили. Эмили Дэвенпорт.
– Дэвенпорт? – переспросил Майкрофт, замирая с недонесенным до рта стаканом. Грегори рассмеялся.
– Да, она была та еще штучка. Не знаю, что она во мне нашла, мы были точно не одного поля ягоды. Наверное, есть во мне что-то, привлекающее девочек из частных школ. Простая грубая сила?
Майкрофт кашлянул и поставил стакан на стол, а Грегори усмехнулся.
– У нас было не так уж много возможностей, чтобы встретиться, ты понимаешь. Она училась в своей школе и приезжала домой только на каникулы. Мы старались не попадаться на глаза ее папаше, поэтому шлялись все лето по паркам и знакомым, я даже не мог привести ее домой, да и, кажется, она не очень хотела знакомиться с моими предками.
Грегори запнулся и опустил голову, на секунду зажмуриваясь. Эмили Дэвенпорт, богатая девочка, которую он склеил на дискотеке только для того, чтобы выпендриться перед дружками – такой же малолетней гопотой. Она была красивая – высокая, с роскошными рыжими волосами и прозрачными синими глазами. У нее была такая же прическа, как и у их, местных девчонок – похожая на всклокоченную львиную гриву, только волосы не были вытравлены до белого цвета. У нее была такая же короткая юбка с леопардовым принтом, только она была на пол ладони ниже. В ее ушах болтались крупные яркие пластмассовые серьги, а на тонком среднем пальце с нежной кожей скромно сияло тонкое колечко с небольшим камушком, и Грегори был готов поклясться, что колечко было золотым, а камушек – совсем не стекляшкой. Еще у нее была маленькая неброская сумочка, а губы и глаза накрашены ровно и не так, чтобы их обладательница больше походила на панду, чем на роковую красотку. Она была чем-то особенным, и Грегори первым заметил ее и не мог не подкатить. И ужасно удивился, когда эта роскошная штучка согласилась с ним потанцевать. Уже под утро они вдвоем сидели на заднем дворе клуба среди пакетов с мусором, Эмили порвала свои черные блестящие колготки, но не слишком по этому поводу переживала. Они выкурили три сигареты на двоих, а потом целовались, и она пахла цветами и солнцем, а не табаком, пивом и мятной жвачкой, как можно было бы ожидать…
– Мы встречались все лето, – продолжил он, откашлявшись. – Это случилось в самом конце августа. Ей скоро было нужно уезжать обратно в пансион, я тайно изобретал способы сбежать из города, чтобы отправиться за ней… В общем, обычные подростковые глупости. У тебя наверняка тоже было такое.
– Нет, – подал голос Майкрофт. – У меня такого не было.
Грегори на секунду вскинул на него глаза и снова опустил голову, пожимая плечами.
– Ну конечно, как я мог подумать…
– Так что случилось в конце августа?
Грегори облизнул губы, ощущая настойчивую необходимость закурить. Черт возьми, он не курил уже три месяца, он даже вчера удержался и не закурил, а теперь, сидя тут, как распяленная на препараторском столе лягушка, вибрировал и мечтал о сигарете. Или хотя бы о глотке… что там пьет Майкрофт?
– Была вечеринка у друзей, – сказал Грегори, поморщившись. – Мы отрывались по полной, родители отпустили Эмили до утра, и мы… Мы хорошо выпили. Так хорошо, что решили прогуляться. Нам надоел шум, мы вышли из дома и... Ты знаешь эти многоквартирные дома на окраинах. Они совершенно одинаковые. Мы были хорошо поддатые, мы бродили по улицам и смеялись, целовались, я ей рассказывал, как поеду за ней в деревеньку, где была ее школа, она говорила, что будет сбегать каждый вечер, чтобы быть со мной. Все это продолжалось до тех пор, пока не пошел дождь.
Он невольно хмыкнул, вспоминая.
– Мы бегали между этими одинаковыми домами, мокрые и счастливые, и никак не могли найти тот, из которого вышли. В конце концов мы заскочили на чью-то террасу, забрались по лестнице на второй этаж, чтобы хоть немного спрятаться от дождя. И в этот момент… в общем, я выпил много пива, и мне захотелось пописать. Я сказал об этом Эмили. Она пришла в восторг и сказала, что тоже сейчас пописает прямо тут... – Грегори прикрыл лицо ладонью, стараясь не рассмеяться и не дай Бог не посмотреть на Майкрофта.
– В общем, мы стали писать прямо на террасе, напротив чьей-то двери. Ну и, естественно, оно все… стекало. Вниз. Мы не очень обращали внимание на окружающую обстановку, поэтому не заметили, что там, внизу… в общем, там были люди. И мы пописали им прямо на головы… шел дождь, и они не сразу заметили, а когда заметили... Мы с Эмили побежали по лестнице вверх, это было глупостью, нас бы быстро поймали, если бы нам не повезло, и мы не наткнулись на дверь, за которой шла наша вечеринка. Мы ввалились туда мокрые и хохочущие от адреналина. Спрятались в спальне. Нас не нашли во всем этом балагане, который происходил вокруг.
Грегори, улыбнулся и облизнул губы, кивая собственным воспоминаниям.
– Эмили потом сказала, что пописать людям на головы – это очень по-панковски, и мы теперь – панки.
Он потер запястье и наконец откинул голову, встречаясь взглядом с Майкрофтом.
– Она уехала в свою школу через несколько дней. Естественно, что я никуда за ней не поехал. А она не вернулась. Ее семья переехала, и я ничего о ней не слышал…
– До вчерашнего вечера, – подсказал Майкрофт.
– Точно. До вчерашнего вечера.
Снова стало тихо. Майкрофт листал разложенные перед ним на столе бумаги, время от времени задумчиво отхлебывая.
– Мог бы предложить и мне, – не выдержал Грегори, поднимаясь и отбирая у него стакан. – Что это, виски?
Он глотнул и задумчиво помычал, одобрительно кивая, уселся на стол, наклоняясь к Майкрофту.
– Коньяк. Отличный коньяк.
– Спасибо. Надеюсь, ты не выпьешь столько, чтобы пописать у меня в кабинете.
Грегори рассмеялся.
– Эй, кто это говорит? Кто пьет коньяк с утра?
– Ну, я не за рулем, – заметил Майкрофт, не глядя на него. Грегори втянул носом аромат и глотнул еще, смакуя.
– Признайся, ты думал, что я завел любовника. Молодого, красивого…
– Учитывая твою тягу к выпускникам частных школ, это было логичное предположение. Может быть, слезешь с моего стола?
Грегори помотал головой.
– Мне можно. Не забывай, я панк. Ну, то есть, я был панком один раз.
– И к каким это привело последствиям… – пробормотал Майкрофт, устало откидываясь в кресле. Грегори смерил его внимательным взглядом и пожал плечами.
– Честное слово, со своих пятнадцати я уже научился терпеть до туалета. А забеременеть ты не можешь при всем желании.
– Эмили Дэвенпорт, между прочим, замужем уже двадцать четыре года.
– Я знаю, – кивнул Грегори. – Я тоже не особо свободен. И, думаю, мне уже немного поздновато заниматься воспитанием Шона.
Майкрофт помолчал, глядя на него испытующе.
– Но вы будете встречаться?
– Возможно. То есть, я бы хотел. Наверное. Не знаю.
– Может быть, он хочет. Иначе он бы не стал искать тебя через столько лет.
Грегори поболтал коньяк в стакане, глядя, как маслянистая жидкость мягко скатывается по хрустальным внутренностям.
– Наверное, – сказал он. – Может быть, он просто хотел посмотреть, что я из себя представляю. Не уверен, что произвел хорошее впечатление. Я…
Грегори прикрыл глаза и сглотнул.
– Я пока не знаю, что с этим делать, понимаешь? Это слишком внезапно. Не каждый день узнаешь, что у тебя есть тридцатилетний сын.
Он наклонился к Майкрофту ближе и заглянул ему в глаза, требовательно и настойчиво.
– Но одно я знаю точно. Это никак не повлияет на… на тебя. На нас, – добавил он твердо. И Майкрофт в первый раз за утро приподнял бровь, глядя на него с насмешливым вызовом. И Грегори в первый раз за все утро искренне улыбнулся, чувствуя нутром, как Майкрофта отпускают сомнения, а потом поставил стакан на стол, положил руку ему на шею и притянул к себе поближе, чтобы поцеловать. Его и правда всю жизнь тянуло к выпускникам частных школ. Что-то в них такое было. Завораживающее. Чем еще можно было объяснить то, что он до сих пор не послал к черту Шерлока и не прибил его слишком умного, слишком высокомерного, слишком властного и слишком уязвимого брата?..

@темы: Рейтинг PG-13, Майкрофт Холмс, Фанфик, Грегори Лестрейд, Фанарт, Романс

---

фанарт :схема для вышивания- Майкрофт Холмс

[компилятор]

Название: Майкрофт Холмс
Автор: компилятор
Категория: схема для вышивания
Рейтинг: нет
Дисклеймер: размещение -где угодно
Примечание: у моих знакомых возникли проблемы с поиском схемы для вышивки, решил помочь, получилось, если будут заинтересованные выложу еще...
Общий вид:

Сама схема:

@темы: Майкрофт Холмс, Фанарт

---

Фанарт-быстроскетч: Мистер М.

[IrvinIS]

Название: Мистер М
Автор: свое
Категория: зарисовка
Рейтинг:нет
Дисклеймер: размещение с ссылью на автора( irvinis.deviantart.com/)
Примечание: этот быстроскетч - материал для работы над проектом комикса "Aims and Methods"
кликабельно

@темы: Рейтинг G, Майкрофт Холмс, Фанарт, Марк Гэтисс

---

Фанфик "Один год жизни"

[Vlublennaya_v_more]

Название: «Один год жизни»
Автор: Vlublennaya_v_more
Бета: Sybellin.
Жанр: agnst, romance
Пейринг: Майстрад
Рейтинг: R
Размер: Миди
Дисклаймер: материальной выгоды не извлекаю
Описание: Когда-то давно из жизни Грегори Лейстрейда исчез целый год. Частичная амнезия при неясных обстоятельствах... История разворачивается в прошлом и в настоящем. В прошлом у Грега есть таинственный друг, о котором он ничего не помнит, но который его всячески поддерживает, а в настоящем инспектора Лейстрейда бросает в нервную дрожь лишь при одном упоминании имени старшего Холмса.
Предупреждение: Возможен жуткий ООС персонажей и чрезмерный пафос. Специально я к этому не стремилась, но накал страстей в собственном уме и сердце сдержать было очень сложно ))) Допускаю, что могла «съехать» в мелодраму.
От автора: Приношу свои глубочайшие извинения за то что выставляю незаконченный текст. Я честно пыталась успеть все дописать и отправить последнюю часть бете до своего отъезда, но увы… Фактически рассказ дописан, но меня категорически не устраивает то, как я его завершила. Думаю, мне стоит еще хорошенько подумать над окончанием этой истории. Поэтому прошу еще раз меня простить за недосказанность. Вернусь с отпуска и обязательно расскажу вам, чем там все закончилось! Надеюсь, вам будет интересно




Он поворачивается к тебе лицом, и у тебя наконец-то появляется возможность разглядеть своего благодетеля во всей красе. Он улыбается, и ты не можешь даже сразу определить, что именно в его внешности первым бросается тебе в глаза. Эта широкая безупречно ровная белоснежная полоса зубов, целая россыпь медово-оранжевых веснушек или острая, почти ранящая ледяная сталь аметистовых глаз? Его руки тянутся к тебе, пытаясь притянуть, заключить в дружеские объятия, но ты стоишь неподвижно, словно ноги твои намертво примерзли к полу под этим арктическим взглядом. Твоя бесстрастность, кажется, вовсе не смущает его. Напротив, его глаза словно вспыхивают изнутри синим пламенем, и густой, чуть хрипловатый волнующий смех вырывается у него из груди. Очевидно, твоя реакция неприятно удивляет его, но он все же отказывается от своей попытки вовлечь тебя в объятия. Тем не менее, его неожиданно тяжелая и горячая ладонь все-таки ложится на твое плечо. Ты стараешься инстинктивно не повести им, ожидая когда же он наконец уберет руку, но по-видимому это не входит в его ближайшие планы. Ты смотришь на него и теряешься в ощущениях, ладонь такая горячая, а глаза такие холодные… Он что-то говорит тебе, чуть сжимая пальцы, собирая складки ткани на твоем свитере, словно непроизвольно время от времени чуть тянет на себя, делая вид, что абсолютно ничего не происходит. Будто проверяет на прочность, терпение и реакцию. Ты непоколебим, и его ладони ничего не остается как успокоиться и расслабиться на твоем плече. Он спрашивает тебя о здоровье, самочувствии и конечно же о памяти… Но память так и не вернулась к тебе, поэтому на все его расспросы ты просто отрицательно качаешь головой. Ты знаешь, что он несказанно помог тебе, оплатил все твое медицинское обследование и содержание, счета за пустующую в последние месяцы квартиру, да что там даже долги твоей одинокой матери он оплатил от и до. Кто он? Какое место он занимал в твоей жизни? Что ты знал о нем, что чувствовал к нему, какие общие воспоминания могли бы связать вас двоих? Но все тщетно, твоя голова пуста, ты совершенно не знаешь этого странного человека, как-то чуточку отчаянно сжимающего твое напряженное плечо. Говорят что он твой друг… Просто хороший добрый друг.

В тот день Лейстрейд привычно и устало продирался сквозь толпу зевак. Все было как всегда: кучка престарелых пожилых леди, несколько влюбленных парочек , неожиданно набредших на место преступления во время своего вечернего романтического променада, толпа чуть подвыпивших молодых людей, домохозяйки с большущими продовольственными пакетами, напрочь забывшие о готовке традиционного семейного ужина… Обычные люди… Все такие добропорядочные, милосердные и безобидные с виду, но слетающиеся как стервятники на место недавней гибели себе подобного. И так ж терзаемы голодом как эти хищные птицы… Только пища здесь не плоть, а зрелище растерзанной плоти. Неудивительно, что именно среди этих «обычных и безобидных», как правило, чуть ли не каждый второй потенциальный убийца. Впрочем, Грегори уже давно разочарован в людях, поэтому, несмотря на подобные размышления, в тот день в его эмоциональном багаже осталась только усталость и досада от вновь неправильно сделанных выводов. Очередная жертва, сходные обстоятельства, характерный и до боли знакомый почерк убийцы … А это значит, что за решеткой в отделении сидит совершенно невиновный человек, и это уже к сожалению значит, что накануне они с Донован просто спороли горячку на нервах. Никаких прямых улик… И вот оно бездыханное, грандиозное подтверждение близорукости их расследования, мать твою! Смотреть на тело было уже просто выше всяких человеческих возможностей. Сколько подобных трупов было у него за последние месяцы? Ужас… Тем временем, взгляд невольно возвращается к толпе зевак. Грег внимательно окинул взглядом жаждущее зрелищ столпотворение и понял, что у него на почве безысходности в деле развилась паранойя. Неудивительно, что они так сплоховали с Донован, нервы у всех явно на пределе. Лейстрейд готов был поклясться, что в этой разномастной группе «зрителей» он различает довольно знакомое лицо. Это лицо, обрамленное тугими каштановыми кудряшками он, кажется, имел возможность наблюдать среди толпы зевак ежесменно, вот уже почти весь этот кровавый последний месяц. Говорят, преступник всегда возвращается на место преступления… Что ж, возможно, идея проверить этого долговязого странного парня не так уж и безосновательна.
Ох, если бы Лейстрейд тогда только знал, чем это все для него обернется, он бы очень хорошенько подумал, прежде чем подойти к ограждающей место преступления полицейской ленте.
Уже спустя неделю, дописывая последний отчет об успешно проделанной операции, Грег осознает, что так и не узнал у этого гениального нахального чудика как его зовут. Способность новоявленного консультирующего детектива уходить от ответа просто потрясала.
Вечером того же дня, развалившись с изрядно початой бутылкой пива перед мерцающим экраном телевизора, инспектор устало потянется к вибрирующему на тумбочке телефону. Тем временем на экране телеведущая поведает всему миру новость о жестоком загадочном убийстве в богатом загородном доме. Лейстрейд увидит два новых сообщения с неизвестного номера:
«Это садовник» и «Меня зовут Шерлок Холмс»
Дыхание инспектора на секунду предательски оборвется, а пальцы опасно крепко сожмутся на хрупком корпусе телефона. И дело здесь вовсе не в садовнике…

Ты сидишь в мягком удобном кресле, но тело твое словно одеревенело. Ты напряжен, испытываешь жуткий моральный дискомфорт, и все что тебе хотелось бы сейчас это чашка сладкого чая и благословенная тишина спальни. Но ты и так отпущен из-под медицинской опеки раньше положенного, поэтому пренебрегать посещениями врача никак нельзя. Чего доброго тебя опять загребут обратно, в стерильно белое лоно больничной палаты. Поэтому ты сидишь здесь и словно игрушечная собачка на бардачке в машине механически качаешь головой в ответ на все расспросы. Пожилой, по врачебному солидный мужчина, с еще хоть и редкой, но заметной проседью в волосах, вот уже несколько недель задает тебе одни и те же вопросы, получая одни и те же ответы. Нет, ты по-прежнему не помнишь происшедшего, ты вообще с трудом что-то помнишь о себе теперешнем. Ты прекрасно помнишь свое детство, свою семью, академию… Но вот последний год исчез из твоей головы бесследно, словно и не было его вовсе. Словно все это время ты был без сознания, лежал в коме, и ничего с тобой не происходило. Но, к сожалению, это не так, и ты теперь знаешь это наверняка. Ты не запомнил свою жизнь, но жизнь прекрасно запомнила тебя… Какие-то совершенно новые люди, события… Все это было с тобой, и тебе ничего не остается кроме как принять все как есть, смириться. И все впрочем не так уж и плохо, бывает ведь и хуже… Забыть всего лишь один год это на самом деле такая ерунда по сравнению с потерей всех воспоминаний, а ведь полная амнезия не такая уж и редкость. Люди забывают все: собственное имя, лица родных и близких, все повороты и перипетии жизни. «Так что тебе еще повезло, парень» - неуклюже пытаешься сам себя утешить. Тебе ничего не рассказывают об этом таинственном утерянном промежутке времени, ссылаясь на то, что твоя память должна восстановиться сама, опираясь на изменившуюся обстановку, чувства, новое окружение. Потому что это только твой мозг отказывается вспоминать, а тело, тело оно всегда все помнит. Сейчас тебе как никогда нужно опираться на собственные ощущения, ассоциации, вызываемые теми или иными вещами, научиться чувствовать себя, слышать. Ты пытаешься, конечно, но все это кажется тебе полной ерундой. В голову закрадывается малодушная мысль забить на все, к черту весь этот странный год! Если он исчез, испарился из твоего сознания, может это все не зря? Нужно пытаться жить дальше, а не гнаться за ускользающим прошлым. И все бы ничего, да только этот странный вылизанный и выглаженный от макушки до кончиков пальцев парень не дает тебе покоя. Он богат, в какой-то степени даже чрезмерно образован и, безусловно, может при желании похвастаться ветвистой и благородной родословной. И это явно не тот человек, с которым ты мог запросто познакомиться в метро.
Наконец с облегчением ты покидаешь опостылевший за последние полтора часа кабинет и, минуя несколько белоснежных сплетений извилистых коридоров, выходишь наружу. Парк клиники прекрасен… Могучие стволы деревьев, тесно примыкая друг к другу, образуют целую живую изгородь, защищающую от летнего зноя и, если нужно, от любопытных глаз. Листва мягко шелестит в ответ на легкий ветерок, и ты в первый раз за последние несколько суток чувствуешь себя в отличной форме. До тех пор пока не доходишь до конца аллеи, приближаясь к главным воротам. Он ждет тебя на выходе, опираясь на капот своего нового серебристого бентли. На нем светло серый идеально подогнанный по фигуре костюм, настолько сильно гармонирующий с расцветкой блестящего металла, что тебе в голову на секунду приходит мысль, а не подбирает ли он одежду в тон к своим автомобилям? Хотя при его финансовом благосостоянии вполне возможно, что это как раз автомобили покупаются в пару к только что сшитым на заказ костюмам. Боже правый, и как меня только угораздило связаться с этим «мистером великолепие»? - немного нервно в мыслях усмехаешься ты. Видя тебя, он широко улыбается и делает шаг навстречу, выходя из тени деревьев. При этом солнце, словно хищник долго поджидавший свою добычу накидывается на его элегантно запакованную в костюм фигуру и заставляет тускло-медные волосы буквально вспыхнуть огнем. Весь такой холодный и вычурный в своем идеальном костюме он вдруг превращается в очаровательно-рыжего мальчишку с глазами цвета теплого моря и золотистой кожей, украшенной россыпью веснушек. И ты просто не можешь устоять, ответная улыбка невольно расползается по лицу, и где-то в глубине души словно немного оттаивает что-то неприятно холодное, что причиняло невнятную боль все это время. Быть может, все-таки не зря этот странный человек считает тебя своим другом?

В нашей жизни всегда найдутся вещи, которые мы не в состоянии изменить. И не важно в каком промежутке времени они застанут нас врасплох: в прошлом ли, настоящем или в будущем. Единственная разница заключается в том, как мы относимся к подобным вещам в эти разные отрезки нашего существования. Что касается прошлого, то здесь приходится говорить скорей о легкой горечи, тупой застывшей в самой глубине сердца боли, которая так глубоко вросла в тело и прижилась там за все безвозвратно ушедшие годы, что выкорчевать ее оттуда и остаться в живых уже невозможно. В настоящем подобные вещи… нервируют. Ты понимаешь, что вроде бы и властен над собственной жизнью, но какие-то события постоянно выходят из под контроля, заставляя наконец расслабиться и сдаться, побуждая просто плыть по течению. А вот неизбежные моменты в будущем просто выводят из себя. Хочется кричать «Да, какого черта!» и бегать вокруг да около своей непокорной судьбы, сломя голову. Так всегда и бывает, пытаешься избежать чего-то неизбежного, выбирая самый далекий и тернистый путь вдали от таящейся за поворотом угрозы, и в итоге сам с разбегу попадаешь в ее коварные лапы. Грегори Лейстрейд в данный момент переживал полную палитру всех этих эмоций. Список вещей, на которые он не в состоянии был повлиять пугал своей нескончаемостью. И хотя Грег никогда не принадлежал к числу тех людей, которые привыкли маниакально держать все под своим тотальным контролем, текущий расклад дел ему совершенно не нравился. Он и так оставил целую кучу всего фатального и непоправимого в своем прошлом, и мириться с подобным в своей текущей, с трудом поставленной на отлаженные прямые рельсы жизни было очень нелегко. Шерлок Холмс стал его фатальным настоящим. Он никого не слушал и ни с чем не считался… Донован психовала, Андресен сводил с ума своими нескончаемыми жалобами и обидами. Шеф… Шеф, слава богу, пока пребывал в сладком неведении, и Лейстрейд любой ценой стремился задержать его подольше в этом состоянии, хотя, видит Бог, это было не так-то просто. Одно радовало - вместе со списком неизбежного рос и список раскрытых дел. Гениальная фатальность носилась туда и сюда, оставляя за собой своеобразный шлейф из «идиотов» и «посредственностей». Вышеупомянутые все как один пребывали в праведном гневе и, отчаянно надеясь хоть как то восстановить поруганную интеллектуальную честь, пытались подколками и придирками достучаться до совести кучерявого грубияна. За всей этой взбалмошной процессией устало плелся инспектор Грегори Лейстрейд, пытаясь из совершенно спонтанных гениальных выкладок Шерлока вычленить хоть что-то удобоваримое для лаконичных полицейских отчетов. Тем временем, его фатальное будущее неотрывно следовало за ним попятам.
В этот день Грегори первый раз за последние десять лет службы позволил себе уйти с работы пораньше. Хотя, учитывая тот факт, что он всегда засиживался там допоздна и привык возвращаться домой чуть ли не за полночь, сегодня он просто ушел вместе со всеми. На улице мелко моросил еще по-летнему теплый первый осенний дождь, солнце, медленно уплывая за горизонт, тускло светило сквозь пелену набрякших туч, а на душе скребли кошки. Он никогда особо не любил лето с его духотой и ярко-зеленым оптимизмом, но когда календарный лист менялся на сентябрь, ему постоянно отчего-то становилось грустно. Это медленное угасание жизни и осенняя меланхолия сводили с ума, уж лучше бы после тридцать первого августа сразу наступало первое декабря. Вот так внезапно: вчера ходили в насквозь мокрых от пота футболках, а сегодня на шее чуть заправленный одним концом под пальто красуется теплый шарф. Удивительно, а ведь раньше он так любил осень… Грегори медленно шел по тротуару, стараясь держаться подальше от края дороги. Нескончаемый поток машин стремился одарить беспечных пешеходов целой россыпью серых капель из мутно грязных луж. Лейстрейд же сегодня был вынужден покинуть водительское кресло и добирался до работы на такси. Его колымага уже давно просила хорошего ремонта и вот, наконец, решила категорически настоять на своем, отказываясь заводиться. Конечно, он мог бы попросить подбросить его до дома кого-нибудь из сотрудников, но мысль о хорошей пешей прогулке показалась привлекательней. Инспектор был почти на месте, когда перед ним неожиданно остановился черный автомобиль. Попытка пройти мимо не увенчалась успехом. Из машины вышли два рослых и широкоплечих парня в строгих темных костюмах, преградив Лейстрейду дорогу. Инспектор с профессиональной сноровкой оглядел амбалов с головы до пят и пришел к выводу, что эти ребята явно не из какой-то преступной группировки. Телохранители какого-нибудь уголовника, возомнившего себя мафиози обычно представляли из себя груду бездумного запакованного в модные тряпки натренированного мяса, без тени интеллекта. Хмм… Неужто им, простым смертным, заинтересовалась какая-то тайная правительственная организация? «Просто какой то шпионский детектив получается» - ухмыльнулся про себя Грег, стараясь сохранять безразличное выражение лица.
- Инспектор Лейстрейд? - обратился наконец к нему один из качков.
-Чем обязан, господа? - поинтересовался он тоном бывалого полицейского.
- Инспектор, мы вынуждены попросить вас поехать с нами. И уверяю, вам все объяснят на месте.
В том, что на месте ему все доступно объяснят, Грег даже не сомневался, но вот ехать до этого странного места без всякой поясняющей информации желания не было никакого. Впрочем, особо делать было нечего. Разве что начать орать как резанному и палить из пушки во все стороны… Но это было бы как-то не совсем солидно для человека его положения, да и тот факт, что у ребят тоже было при себе оружие под сомнение не ставился. Поэтому, тяжко вздохнув о своей несчастной доле, инспектор забрался в салон автомобиля. Его «сопровождающие» тут же запрыгнули следом, и через несколько секунд колеса с мягким шуршанием совершили свой первый оборот…

Ехали они не долго. Припарковав автомобиль около какого-то абсолютно серого и унылого с виду здания, «добрые молодцы» учтиво выпроводили Грега из салона, недвусмысленно давая понять, что дальнейший его путь простирается прямиком в глубины этого облезлого строения, при этом сопровождать его никто не намерен. Скрепя сердце, инспектор подчинился немому приказу и через пару минут скрылся в темноте заброшенных коридоров. Он шел вперед и вперед, двигаясь чисто интуитивно. Солнце еще не успело скрыться за горизонтом, и его ярко красные закатные лучи, свободно проникали во внутрь пустых проемов не застекленных окон, тускло освещая пустое пространство. Почти во всех комнатах отсутствовали двери, и ветер свободно гулял из помещения в помещение. «Это уже не детектив, это уже триллер какой-то… » - внезапно подумалось Лейстрейду.
Наконец, он увидел как где-то вдали из под единственной не снятой с петель двери пробивается неяркий явно искусственного происхождения свет. Медленно, но верно Грегори подошел вплотную к хлипкой деревянной преграде, слегка надавил на ручку, с тихим скрежетом отворяя дверь. В неверном свете мерцающей лампы, в глубине обшарпанной серой комнаты, прислонившись плечом к оконному углу, стоял высокий худой мужчина в темно синем костюме. Услышав шаги за спиной, он медленно повернулся к вошедшему лицом и тихим вкрадчивым голосом прошептал:
- Здравствуй, Грегори…

-Расскажи мне хоть что-нибудь… - словно в никуда обращаешься ты.
Мир вокруг объят сумеречной тишиной, и лишь море неустанно, но, к сожалению, невнятно шумит в ответ на все твои расспросы.
- Что ты хочешь знать? - наконец деликатно уточняет он.
- Как мы познакомились? - наобум говоришь ты и неожиданно осознаешь, что из тысячи вопросов, что ты мог бы задать, ответ на этот кажется чем-то действительно важным.
-Ты выписал мне штраф за неправильную парковку, а я пригласил тебя в кафе, - с затаенной в уголках губ полуулыбкой ностальгически отвечает он.
-Что-то я не припомню, чтобы это когда-то было в моей компетенции… - немного сконфуженно бурчишь ты.
-Что? Ходить в кафе? - уже откровенно улыбается он.
-Выписывать штрафы…
-Ну, ты теперь вообще мало что помнишь…
Что-то в голосе твоего немногословного собеседника тебе определенно не нравится. Ты поворачиваешь голову и откровенно разглядываешь его отстраненно задумчивое лицо. Он полностью ушел в себя, и даже не замечает столь пристального внимания. А море все шумит и шумит, словно пытаясь поведать тебе о чем-то важном, раскрыть какой-то секрет. Но ты и самого-то себя понимаешь с трудом, куда уж тут язык моря.

Лейстрейд с трудом сдерживается, чтобы не сжать ладони в кулаки. «Мог бы и догадаться, старый увалень…» гневно звучит в сознании собственный голос.
А в реальности получается сухо и надтреснуто:
- Добрый вечер, мистер Холмс. Чем могу помочь?
Посветлевшие от времени глаза, кажется, хотят разглядеть его насквозь, увидеть каждую клеточку, постичь каждую частицу. Наконец, пытка взглядом прекращается, и тонкая ладонь в изящном жесте указывает на стоящий неподалеку стул.
-Присаживай…тесь, инспектор, - с небольшой заминкой, но уже отвердевшим голосом и тактично настойчивым тоном говорит Холмс старший.
Но развалиться на стуле это последнее что хочет сейчас Грег. Вместо этого он скрещивает на груди уже почти неконтролируемо напряженные руки и облокачивается на дверь. Все и так понятно без слов, и настаивать никто не пытается. Майкрофт делает вид, что ничего особенного не произошло и с вымученной полуулыбкой вновь обращается к нему:
-Я бы хотел поговорить с Вами о Шерлоке, инспектор.
Лейстрейд невольно фыркнул в ответ:
-Ума ни приложу, что вы такого сверхъестественного хотите узнать про своего родного брата, раз сдернули меня с дороги и увезли в неопределенном направлении в пафосной тонированной тачке.
Холмс медленно прошелся по комнате и остановился около старого, покрытого облупившимся лаком, стола. Теперь он был как раз напротив Грега, и их разделяли каких-то несколько шагов. Майкрофт присел на растрескавшуюся от времени столешницу, опираясь на широко расставленные по бокам ладони.
- Для вас не секрет, что судьба моего брата всегда волновала меня слишком сильно. Порой даже чрезмерно… И поверьте, эта тревога никогда не была безосновательной. К сожалению, в силу множества логических причин я не могу постоянно контролировать и проверять окружение Шерлока, и поэтому, инспектор, мне ничего не остается, кроме как нарушить ваш благословенный покой и попросить о помощи. Разумеется, за должную плату, - с доверительным кивком добавил он.
Лейстрейд презрительно усмехнулся, бескомпромиссно глядя оппоненту в глаза:
-И все же я не понимаю, чего вы хотите от меня, мистер Холмс. Шерлок в любом случае гражданское лицо и я несу за него полную ответственность не только в рамках своих полномочий, но и из простых человеческих соображений. Он здорово помогает нам с расследованиями, хотя его вмешательство в дела полиции Скотленд-Ярда весьма чревато последствиями для всех нас. И как бы то ни было, следить за ним, помыкать его свободой и заниматься его перевоспитанием я не намерен. Да и если бы даже захотел, то просто не смог бы. Кому, как ни вам знать характер Шерлока? В любом случае я буду обеспечивать вашему брату полную безопасность по мере своих сил и его неуемного пыла. И за это мне ничего от вас не нужно, разве только чтобы вы навсегда оставили меня в покое и избавили от своего общества.
Дослушав его речь, Майкрофт еле заметно вздрогнул, и пальцы его намертво вцепились в несчастный край столешницы, так что побелели костяшки. Но на лице его цвела доброжелательная улыбка, и голос был чист и вежлив:
- Что ж… Разумная цена, инспектор.

-Передозировка лекарствами? По-вашему, я пытался покончить с собой?
Ты опять сидишь в этом злосчастном кабинете и понимаешь, что вот-вот сорвешься. Эта нелепая игра в кошки мышки порядком тебе надоела. Почему тебе приходится с таким трудом узнавать, что с тобой случилось на самом деле? Это же не такая сверхсекретная информация, пациент имеет право знать, как он оказался в больничной палате! Недели изнурительных окольных реплик и преднамеренных двусмысленностей и вот, через тернии к звездам, ты узнаешь, что ты самоубийца!
В ответ на твою запальную реплику доктор лишь примирительно улыбается. Он кладет голову на переплетенные пальцы рук, облокачиваясь локтями на стол, и тихо отвечает:
- Вам не стоит быть столь категоричным. В тот период вы принимали много различных лекарств, и виной всему произошедшему могла послужить простая усталость. Вы пили легкие антидепрессанты, в связи с простудой были вынуждены горстями употреблять таблетки от кашля и температуры, и плюс несколько капсул снотворного на ночь сделали свое дело. У вас, молодых людей, вечно не хватает времени на свое здоровье, и вы пренебрегаете банальным посещением врача в случае необходимости. Вы привыкли полагаться на медикаменты, активно рекламируемые в СМИ. Нет ничего удивительного в том, что все так сложилось. Подумайте сами: вы пришли домой усталый и разбитый после тяжелого дня службы, у вас болело и першило в горле, немного знобило, вы были подавлены. Схватили первые попавшиеся в аптечке таблетки от простуды, затем выпили по графику прописанный вам антидепрессант, и под конец, чтобы нормально выспаться перед очередным рабочим днем проглотили снотворное. Вот вам и результат - тяжелая интоксикация, вследствие наобум просчитанных доз и непредсказуемого взаимодействия компонентов.
- Но почему тогда я все забыл? Что стало с моей памятью? - раздраженно спрашиваешь ты и, не выдержав, встаешь с кушетки и принимаешься ходить взад-вперед по кабинету.
Доктор внимательно следит за твоими перемещениями и отвечает так же спокойно и вкрадчиво как и раньше, словно он лектор, а ты студент медицинского факультета:
- Наш мозг имеет очень хрупкое строение. Изменения в памяти могут быть вызваны чем угодно: физическим увечьем, гормональным всплеском, банальным стрессом, и так далее. Всех причин и не перечесть. Так что нет ничего удивительного в том, что после такой активной медикаментозной атаки вы лишились года своих воспоминаний. По правде говоря, это большая удача, что в остальном ваша нервная система не подверглась никаким изменениям.
-Да уж, я вообще счастливчик, - горько усмехаешься ты и, коротко попрощавшись, направляешься к выходу.
Ты уже почти скрылся за дверью, когда вдруг что-то заставляет тебя повернуться и спросить:
- Доктор, ответьте еще на один вопрос - как я очутился в клинике? Кто нашел и привез меня?
Мужчина недоуменно вскидывает брови и, выдержав небольшую паузу, отвечает:
- Ваш друг, конечно же.

Лейстрейд был чертовски зол. Шерлок явно переходил все границы дозволенного. И дело было даже не в бесконечных оскорблениях и не в неподобающем поведении, просто он зарвался, действительно зарвался. Этот неугомонный тип лез в самое пекло, каждую секунду пытался разворошить самое опасное осиное гнездо, не заботясь о последствиях. Грег был инспектором Скотленд-Ярда и переквалифицироваться в няньку или в телохранителя на склоне лет намерен не был. Они ловили совершенно чокнутого, но чертовски способного убийцу и в очередной раз оставались с носом, даже не смотря на гениальную помощь младшего Холмса. А тот, словно слетев с катушек от подобной дерзости, счел все эти поражения настоящим вызовом его высокоинтеллектуальной персоне и без конца влипал в неприятности. В очередной раз вытаскивая его из под града шальных пуль, инспектор не выдержал:
- Какого черта ты творишь?! Если тебе наплевать на собственную шкуру, подумай хотя бы о тех, кому ты дорог! Даже у такого инопланетянина как ты должна быть семья! Кто-то же породил на свет такое вот чудо! Подумай хоть раз о других, гребанный ты засранец! Что будет со мной и с моей командой, в конце концов, если ты тут решишь склеить ласты?! Что мы… Что я буду говорить своему начальству? Как ты себе это представляешь - я нарушил все директивы, допустил тебя к самым засекреченным файлам, впутал в расследование и стал виновником твоей несвоевременной кончины! Поимей же хоть раз каплю благоразумия, отвлекись от наших мозгов!
Шерлок задумчиво посмотрел на него своими ошалелыми от азарта серыми глазами и фыркнул, чуть морщась от боли в разбитой губе:
-Вы общались с Майкрофтом…
Грег устало закатил глаза и провел ладонью по вспотевшему от беготни лбу. Меньше всего на свете ему хотелось бы сейчас обсуждать это.
- Дело не в этом… И да, он беспокоится о тебе.
Гениальная сволочь в очередной раз наградила его презрительным смешком в ответ:
- Не волнуйтесь так, инспектор. Для моего брата я всегда был лишь предлогом.
Глаза Лейстреда угрожающе блеснули, и тихий закоулок, укрывший их от погони содрогнулся от хлесткого звука пощечины.
- Никогда. Не смей. Так. Говорить. О нем.
Инспектор резко встал, выйдя из укрытия, отправился на вой полицейской сирены. Псих был схвачен… по крайней мере один.
Шерлок, держась за горящую щеку, шокировано провожал его взглядом.

Ты редко бываешь у него дома. Особняк кажется тебе слишком большим и необжитым. Дворецкий вежливо приветствует тебя при входе, пожилая служанка предлагает проводить до кабинета хозяина. Ты отказываешься, уверяешь, что сам без труда найдешь верную дорогу. Так оно и выходит. Ноги сами несут тебя в правильном направлении, и через какое-то время ты оказываешься перед чуть приоткрытой дверью, очевидно ведущей в кабинет. Памятуя о вежливости, ты деликатно стучишься и, получив приглашение, входишь. Ты первый раз находишься в этой комнате, по крайней мере, в своем текущем состоянии. Был ли ты раньше здесь, еще до амнезии - большой вопрос. Но едва ты переступаешь порог, на тебя накатывается смутная дразнящая память тревога. Странно, ведь это очень уютная комната. Тебе нравится дубовая отделка стен, зеленовато-золотистые обои, благородная, но не вычурная массивная мебель. Но что-то здесь не так. Сперва ты хочешь сесть на диван, но в последний момент отчего-то решаешь отдать предпочтение креслу. Он сидит за столом и внимательно наблюдает за твоими действиями. Такой молодой, в своем собственном кабинете, в своем роскошном доме, в своем извечно сером идеальном костюме. Слишком умен, слишком богат и, безусловно, слишком несчастен. Этот факт неожиданно ясно бросается тебе в глаза. Ты пытаешься хоть что-то разглядеть в этих острых застывших чертах, но как всегда напарываешься лишь на ледяную стену отчуждения.
-Что случилось… - почему-то шепчешь ты, словно кто-то может подслушать вас.
На секунду он опускает глаза, а затем, подняв голову, как-то оценивающе и настороженно заглядывает, кажется, в самые потаенные глубины твоей смятенной души. «И как у него только получается так?» - невольно восхищаешься ты.
- Мой младший брат… С ним приключилось несчастье. Упал с крыши, хотел научиться летать, - на выдохе сообщает он, пряча лицо в ладонях.
Ты понимаешь, что это… Больно. Больно видеть его таким… подавленным.
- Боже мой… Сколько ему лет?
- Двенадцать.
Ты удивленно распахиваешь глаза:
- Такой большой и не знает, что люди не умеют летать?
В ответ ты получаешь слабую улыбку и горький смешок:
- Он привык все проверять опытным путем.
Ты не знаешь что ответить, слова неконтролируемо срываются с губ, и ты даже не успеваешь осмыслить то, что хочешь сказать. Мальчик возможно погиб или тяжело болен, а ты бездумно ляпаешь:
-Что ж, по крайней мере, теперь он знает, что люди не летают как птицы.
Ты в ужасе от собственных слов, но он неожиданно начинает смеяться и холодные глаза наконец теплеют:
- Ну, судя по тому, что он отделался легким сотрясением, возможно, некоторые это все же могут. Такие, как мой брат, например.

По мнению Лейстрейда, люди, наделенные чрезмерной властью, подобные Майкрофту Холмсу, обычно имели целую кучу ужасных недостатков и привычек, которые бесили таких простых работяг, как, например, он сам. Но к чести старшего брата Шерлока стоило сказать, что слово он свое держать умел. После того памятного разговора в тусклой комнате заброшенного дома старший Холмс исчез из его жизни также внезапно как и появился. В свою очередь, Грег пытался всячески соответствовать тому образу защитника и «праведника», коим сам себя наградил в запальчивом диалоге с ним. Такова была цена за спокойствие… И хотя о настоящем покое здесь и речи быть не могло, но хотя бы старые, с трудом затянувшиеся раны не грозили разойтись в одночасье. Но теперь дела действительно обстояли хуже некуда и, как бы это не было сложно, о прошлом ему предстояло забыть… Хотя бы на время.
Поэтому каким-то шестым чувством, загодя услышав плавное движение за спиной, Лейстрейд лишь смиренно вздохнул и повернулся лицом к подъезжающему к нему автомобилю. В этот раз ему не потребовалось особого приглашения. Он сел сам, легко и непринужденно, словно разъезжать в дорогущих брутальных машинах с важными правительственными шишками было его обычным субботним занятием.
Никаких охранников, секретарей и прочих посторонних людей в салоне не оказалось. Они были втроем - он, Холмс-старший и водитель, лысая макушка которого едва виднелась в окошке поднятой звукоизоляционной перегородки.
Они ехали уже минут десять, и за это время Майкрофт не проронил ни слова. Не нарушая идеалистической тишины в салоне, он просто смотрел в исписанное мокрыми росчерками дождя окно. Молчание и размеренное плавное движение автомобиля вопреки сложившейся ситуации сделали свое пагубное дело в отношении уставшего и вконец измотанного тела Лейстрейда - он невольно расслабился и с минуты на минуту готов был погрузиться в легкую дрему. Но всему хорошему свойственно быстро заканчиваться, и поэтому несчастный инспектор был выхвачен из царства добрых грез и умиротворения удручающе спокойным голосом Майкрофта Холмса:
- Это Камерон Шейт.
Тело Грега словно пронзила молния. Он встрепенулся и прерывисто вздохнул. Желваки невольно заходили под слегка небритой кожей щек. Это был удар ниже пояса… Жизнь не может быть настолько несправедлива к нему! Для полной катастрофы его с трудом устоявшейся вселенной ему и Майкрофта Холмса вполне было достаточно! Подсылать к нему еще одного палача из его прошлого - было верхом жестокости даже для его незавидной судьбы.
Тем временем, старший Холмс не замедлил подбавить масла в огонь:
- Вероятно, ты помнишь его…
- О, не сомневайся.

Ты потерял счет дням. Такое бывает, когда все твои ночи сливаются в один сплошной неизбывный кошмар. Память играет с тобой в злые игры, не возвращается полностью, но дразнит фрагментами и рассыпается целым ворохом чувств. И самое ужасное заключается в том, что ты просто не в состоянии определить, разделить, постичь, что из всей этой белиберды, творящейся в твоей несчастной голове - правда, а что просто проделки воспаленного сознания… Начало твоих грез всегда разное, ты можешь находиться в полицейском участке или собирать ландыши на лугу, но продолжение всегда одно и тоже - неожиданно ты срываешься куда-то, бросаешь все, мчишься навстречу чему-то. Потом твое сознание опять выдает финт ушами, ты теряешься в смутных образах и ощущениях, а затем неизбежно оказываешься в шумной толпе чьих-то гостей. Тебе неуютно и тревожно, ты ищешь кого-то или что-то… Но все тщетно, ты один в этой беснующейся массе подвыпивших людей. Потом твоя голова отчего-то начинается кружиться, как будто тараканы в ней решили завести хоровод и повеселиться на славу. В ушах шумит, ноги еле передвигаются… Как всегда в кошмарах - медленно, вязко, еле-еле ты куда-то бредешь. Наконец ты добираешься до своей смутной грезящейся цели, толкаешь незапертую дверь… И неожиданно понимаешь, что очутился в ЕГО кабинете…

- И что ему нужно? - после очередной порции тягостного молчания отзывается Грег.
Его не отпускает чувство, что все происходящее какой-то запланированный неудачный спектакль. Как все эти люди из прошлого могли оказаться сейчас в его настоящем одновременно и столь фатально? Такое впечатление, что судьба решила наконец спросить с него какой-то давно позабытый должок. Убийства, заговоры, внезапно оборванные логические цепочки расследования… Все это уже порядком сводило с ума. Все были на грани, но, конечно же, Шерлок как всегда был бесподобен и непредсказуем в своих реакциях. Казалось, все это радует его и одновременно лишает рассудка, интригует и утомляет, кажется чем-то интересным и безумно банальным в тоже время. И, если в этом деле действительно замешан Камерон Шейт, Лейстрейд все понимает. Это расследование оказалось таким трудно распутываемым вовсе не из-за сверхгениальности неуловимого преступника. Просто зачинщик является обычной «неприкасаемой» персоной, привыкшей загребать жар чужими руками. Нити прерываются, пути расходятся не из-за высокоинтеллектуальных просчетов и происков, а просто потому, что у кого-то слишком много власти. И Шерлок это прекрасно понимает, понимает и погибает… От осознания того, что в этом бренном мире может существовать такая глупая, безрассудная, но неимоверная сила… Сила страха, коррупции, подчинения и пошлой выгоды. Инспектор невольно усмехается своим темным мыслям. Все-таки Шерлок еще такой ребенок вместе со всем своим нескончаемым запасом упрямства и гениальности.
Из размышлений Лейстрейда в очередной раз вырывает голос старшего Холмса:
-Как всегда ведет свои нелепые игры. Хочет подмять все дела под себя, торопится, действует импульсивно… Отсюда все эти незапланированные жертвы. Забавы с властью, ничего особенного… Но тот факт, что Шерлок оказался так опасно близок к эпицентру этого хаотичного безумия… Меня не утешает.
Майкрофт на секунду замолкает, проводит пальцем по запотевшему стеклу, прослеживая линию только что скатившейся по стеклу крупной капли.
- И, конечно же, хочет поддеть меня. Наверняка, он заранее был в курсе, что в расследовании будет участвовать Шерлок. Камерону всегда приходилось по душе бить по тем, кто мне дорог.
Тем временем водитель мягко притормаживает машину перед его домом. Это неожиданная удача для Лейстрейда как нельзя кстати, он радуется возможности быстро покинуть этот давящий на него своей роскошной кожаной обивкой салон и не в меру откровенного собеседника.
Инспектор уже собирается дернуть ручку двери, когда неожиданно кончики его пальцев оказываются в теплом захвате чужой ладони.
-Грегори, - тихо шепчут узкие губы, - откажись от этого дела…
Прикосновение жжет. Он с трудом сдерживается, чтобы грубо не отдернуть захваченную в плен руку. И только серьезные серо-голубые глаза заставляют его умерить пыл.
- Не беспокойтесь, мистер Холмс, с вашим братом все будет в порядке.
Майкрофт покаянно качает головой и отстраняется, возвращаясь к своему запотевшему разрисованному окну, и говорит почти прямо в стекло:
-Ты же знаешь, что дело не только в нем… После всего того что случилось между нами… После всех тех ошибок, что я совершил… Позволь мне всего лишь одну просьбу - береги себя.

-Может мне стоит рассказать твоему милому сыскному песику, что с ним на самом деле приключилось? -
Чужой насмешливый голос застает тебя врасплох.
Вы не договаривались о встрече, но у тебя скопилось слишком много вопросов за эти несколько недель. В твоей голове творится какая-то полная чертовщина, но как ни странно во всей этой кутерьме определенно есть один логичный камень преткновения - он, твой неизвестно откуда свалившийся друг. Вы давно не виделись, он уезжал по каким-то своим чрезвычайно важным делам, не оговаривая времени возвращения. И, собственно, сегодня ты приехал сюда наобум, без какой-либо надежды застать его дома. И надо же какая удача… По правде говоря, ты не намеривался подслушивать чьи-либо разговоры, но эти двое не особо заботились о конфиденциальности. По крайней мере, обладатель незнакомого тебе высокого голоса, по-видимому, вообще считал, что за десять миль вокруг него нет ни одной живой души. Хотя, вероятно, это был всего лишь спектакль, игра на невидимую публику…
В свою очередь его вполне знакомый тебе по голосу оппонент отвечал холодно, сдержанно и четко:
- Можно подумать, что ты сам хоть что-то знаешь, Камерон. Твои угрозы пусты и бессмысленны. Я не стану ничего подписывать и вмешиваться в ваши сомнительные аферы я не намерен.
Ответом на эту реплику стал суховатый подтрунивающий смех.
- О, мой дорогой друг, помнится, до недавнего времени ты любил все мои игры. Один только этот твой смазливый молоденький коп чего стоит. Ты мог бы быть более благодарным… Столь милая игрушка никогда бы не оказалась в твоих цепких руках, если бы не твои старые добрые друзья и их сомнительные аферы.
На секунду в комнате воцарилось молчание. Ты едва успеваешь скрыться за поворотом коридора, когда дверь почти с треском распахивается, и ледяной арктический голос цедит на одном выдохе:
-Убирайся.
Ты действуешь импульсивно. Кровь бешено стучит в висках, тело двигается, словно подчиняясь заклинанию какого-нибудь вудуисткого шамана. Вскрыть замок не составляет для тебя особого труда. Издержки профессии, что уж говорить… Все это необдуманно, чересчур спонтанно и недальновидно, но ничего поделать с собой ты не можешь. Нервы на пределе, мозг давно превратился в кашу, а эмоции вот-вот накроют тебя с головой. Хотя, судя по тому, что ты прячешься на заднем сидении чужого автомобиля, готовый в любой момент наброситься на его владельца, крыша твоя съехала уже окончательно и бесповоротно. Но ты должен все узнать. Сейчас или никогда. Хватит с тебя всех этих недомолвок, снисходительных взглядов и таинственных намеков.
Он бесспорно раздражен столько недружелюбным прощанием. Садится в машину, звучно хлопая дверью, и моментально давит до упора на педаль газа.
С визгом от ни в чем не повинных шин вы вылетаете на дорогу.

Лейстрейд проснулся ровно за десять секунд до звонка от Донован. Он успел пару раз глубоко вздохнуть, словно пытаясь отдышаться от длительной погони, включить ночник и сделать пару глотков из бутылки с минеральной водой, стоящей рядом на тумбочке. Едва протерев от влаги рот, Грег содрогнулся от звонкой трели мобильника.
Еще толком не разобрав значения всех слов своей встревоженной напарницы, Лейстрейд пулей бросился одеваться. Он никогда не отличался особой аккуратностью, но в делах спонтанности это играло ему только на руку. Вещи лежали строго по той траектории и в том порядке, как были сняты и отброшены с натруженного тела накануне. Боже, и как он только смог прожить семь лет в браке? Уму непостижимо, с его-то чисто мужланской небрежностью…
Недавно с трудом отремонтированная машина завелась с полуоборота, словно предчувствуя, что сейчас не место и не время для показа своего непокорного механического характера. Лейстрейд жал на газ что есть сил, но ему все равно казалось, что он плетется как старая больная черепаха. Времени было мало, чертовски мало. Любая впустую потерянная доля секунды могла обойтись им всем очень дорого. И что стоило этому неугомонному гениальному мальчишке немного подождать, предупредить хоть кого-нибудь, на минуту задуматься о последствиях?! Боже правый, страшно подумать в какую заварушку он мог попасть!
Наконец, подъехав к уже оцепившему периметр полицейскому заслону, инспектор буквально вылетает из машины. Полицейские с его группы уже все здесь. Ему все пытаются что-то импульсивно объяснить и показывают на распахнутую сбоку дверь. Смысл сказанного врывается в мозг неотвратимо и оглушительно, Лейстрейд даже не успевает задуматься о своих действиях и, лишь коротко попросив о прикрытии, ныряет в самую гущу событий, через несколько секунд растворяясь в темноте приоткрытой двери.

- Привет, - говорит он с доброжелательной улыбкой удава, смотря на тебя через стекло заднего вида. Да, нелепо… Ты тайком забрался в чужую машину и сам же был пойман врасплох. Хотя, особой неожиданностью для тебя его поведение не стало. Очевидно, что этот сколький тип просчитал все заранее, и разговаривал он слишком открыто, и вышел с нужной поспешностью, и даже должное выверенное время не обращал на тебя внимание. Ты зашел на огонек без приглашения, но являешься бесспорно долгожданным гостем. Тем не менее, ты ощущаешь себя полный придурком, все эти интриги порядком поднадоели тебе. Все что ты хочешь - это узнать правду, и он отлично понимает это. К чему тогда ломать комедию? Ты молчишь, крепко стиснув в еле сдерживаемом раздражении зубы, и всем своим видом даешь понять, что сегодня намерен выявить, вытрясти или даже, если придется, выбить всю правду. Внезапно вспышка от фар проезжающей мимо машины ярко озаряет лицо ухмыляющегося водителя. Неприятный озноб пронзает твое тело… Да, ты определенно был знаком с этим типом когда-то и, судя по твоим иррациональным ощущениям, ничего хорошего тебе это знакомство не принесло. Он ловит твой предупреждающий настороженный взгляд, и улыбка к счастью, немного сходит с его лица. Но омерзительный тон его голоса меняться явно не намерен:
- О, у тебя наверное очень много вопросов ко мне… Но я, право, не знаю одобрит ли наш общий старый друг такие беседы… Ты же все должен вспомнить сам, - он снова хохочет, и тут же примирительно машет рукой в ответ на твое вскипающее негодование, - ладно, ладно, успокойся. Я все тебе расскажу. Только вот доберемся до более… располагающего для подобных бесед места. Есть у меня тут один любимый ресторанчик неподалеку…

Лейстрейд мчался по оккупированным бандитами с одной и полицейскими с другой стороны коридорам, не замечая свистящих прямо над головой пуль. Он знал, что Шерлок мог быть только в самом эпицентре взрыва. Он просто не смог бы удержаться от погони, после всех этих оборванных на полуслове догадках и слепых предположениях. Младший Холмс мечтал взять реванш, он был похож на обезумевшую от охоты гончую, и мчался вслед за ускользающим в просторах завода главарем. Так что тот факт, что он оказался в западне Лейстрейду был очевиден как божий день. Где-то неподалеку уже была слышна дробь перестрелки, и он понял, что его цель уже близка. Позади отчетливо слышался топот подкрепления, стремившегося нагнать инспектора, но он просто не мог остановиться ни на шаг. Уповая на то, что все подоспеют вовремя, Грег ворвался в истязаемый выстрелами зал. Все произошло слишком быстро. Красная точка прицела на высоком бледном гениальном лбу сработала как детонатор. Кто-то кричал, кто-то стонал, что-то стремительно падало вниз и разбивалось… Одним резким выпадом он сбил Шерлока с ног, и уготовленная для гениальной головы пуля промчалась мимо, не задев цели… Но была и другая, выпущенная уже только для него… И, судя по ощущениям, была и вторая и третья… Темнота резко и неотступно застилала глаза, реальность отходила куда-то в сторону…

@темы: Шерлок Холмс, Рейтинг R, Ангст, Майкрофт Холмс, Грегори Лестрейд, Романс

---

Драббл: А где ключ?

[Arthur, darling]

Название: А где ключ?
Автор: Sadei.
Бета: Джу.
Дисклеймер: Все персонажи принадлежат тем, кому они принадлежат.
Статус: Закончено.
Размер: Драббл.
Пейринг: Майкрофт Холмс/Грегори Лестрейд.
Рейтинг: NC-17.
Жанр: Пвп.
Предупреждение: Возможен ООС. Секс ради секса.
Описание: Дом. Два человека. И ни одного ключа от наручников, которыми они прикованы к кровати. Или ключи все-таки есть?..
От автора: Просто захотелось с ними пвп. Не несет в себе никакой смысловой нагрузки. В будущем планирую еще написать секс в тире и утреннею зарисовку, включающую в себя минет на стиральной машине. Оставайтесь с нами~
Размещение: Только с разрешения.

- Майкрофт, может, это и правда не очень хорошая затея… - потянувшись к своему галстуку, Грегори замер, когда встретился взглядом с Холмсом.
- Не очень хорошая затея заняться сексом? - иронично приподняв бровь и повторив жест Лестрейда, Майкрофт развязал свой бордовый галстук и аккуратно повесил его на спинку стула.
- Между прочим, мы могли забронировать номер в отеле «The Milestone», - сняв следом за галстуком пиджак и разгладив его, Холмс повесил его туда же, на спинку.
- Шестьсот семнадцать фунтов за ночь? - хмыкнув, Грегори в отличие от Майкрофта стянул с себя пиджак несколько неаккуратно, бросая его сверху.
- Шестьсот тридцать семь, если точнее. Он включает в себя… - наблюдая за тщетными попытками Лестрейда развязать свой галстук, узел которого затянулся, Холмс шагнул к нему, сокращая расстояние между ними.
- Я помогу? - чуть приподняв пальцами подбородок Грегори, Майкрофт ловко распутал узел. Несколько мгновений молча глядя на Холмса, Лестрейд стянул с себя галстук, роняя его на пол, и, тихо выдохнув: - Да к черту, - притянул к себе Майкрофта за ворот рубашки и прижался к его губам, завлекая в поцелуй. Холмс ответил, не раздумывая: Грегори даже почувствовал, как вздёрнулись уголки его губ.
Целуя Майкрофта, Лестрейд огладил его плечи и, опустив руки ниже, стал расстегивать пуговицы на его жилете. Дорогая ткань приятно холодила кожу. Помогая Грегори, Холмс сам скинул с себя жилет и чуть приподнял руки, когда Лестрейд вытащил его рубашку из-под ремня и пробрался ладонями под одежду, срывая с губ Майкрофта тихий вдох.
- И как тебе это удалось? - склонившись к уху Грегори, Холмс с нажимом провел ладонями вдоль его спины, не мешая: тот торопливо расстегивал скользкие пуговицы на его рубашке.
- Они лежали в ящике стола, - разведя ее полы в стороны, Лестрейд прижался губами к его шее. Подставив ее, Майкрофт полуприкрыл глаза, когда Грегори, оглаживая ладонями бока Холмса, стал покрывать ее короткими поцелуями.
- О, неужели? Воруете с работы, инспектор? - Холмс улыбнулся краем рта и вздрогнул, когда Лестрейд болезненно прихватил зубами кожу на его плече. Стянув с них рубашку, Грегори огладил пальцами россыпь веснушек и, подняв голову, встретился с Майкрофтом взглядом. Тот чуть прищурился.
- Одалживаю. - собираясь подтолкнуть его к постели, он чуть удивленно изогнул бровь, когда Холмс, предугадав его действие, сам сделал шаг назад.
- Вот как. - чуть склонив голову набок, Холмс, усмехнувшись, стал проделывать с рубашкой Лестрейда то же самое. Грегори опустил руки на его бедра, не мешая.
Приглушенный в комнате свет создавал приятный интимный полумрак. Приоткрытое окно покачивало занавески, и тени отплясывали на стенах причудливые танцы. Засмотревшись на них, Лестрейд чуть устало улыбнулся и вздрогнул, тут же сфокусировав взгляд на лице Майкрофта, когда он зазвенел пряжкой ремня Грегори, расстегивая его.
Когда они скинули с себя остатки одежды, возбудив друг друга, Лестрейд вытащил из кармана своего пиджака две пары наручников, флакон со смазкой из тумбочки и, приблизившись к постели, положил их рядом с опустившимся на неё Холмсом. Оседлав бедра Майкрофта, касаясь его обнаженной кожи своей, Грегори проследил взглядом за движением его рук: подняв их к кованой спинке постели, Холмс вздернул подбородок и улыбнулся краем рта, выжидающе глядя на Лестрейда. Грегори наклонился вперед и, обхватив пальцами запястье Майкрофта, застегнул до конца с глухим щелчком сначала одно, а затем и другое кольцо. Когда кожи коснулся холодный металл, Холмс стиснул зубы.
Лестрейд скользнул ладонями вдоль торса Майкрофта и вновь прижался к его губам. Огладив живот Холмса, ощущая, как напряжены мышцы, Грегори обвел пальцами его возбужденный член. Когда Лестрейд обхватил его ладонью и провёл рукой, углубляя поцелуй, Майкрофт, до этого выдававший себя лишь учащённым дыханием, прикрыл глаза, подаваясь навстречу.
Обведя пальцами головку, лаская ее, Грегори убрал руку, разорвав поцелуй, но только лишь для того, чтобы выдавить себе на пальцы смазку. Заведя руку назад, он чуть приподнялся и, уткнувшись лбом в решетку кровати, проник в себя. Вернув вторую руку обратно, но обхватив на этот раз оба члена, Лестрейд стал ласкать и себя, и Майкрофта, размазывая по ним остатки смазки. Приоткрыв глаза, Холмс стал наблюдать за Грегори. В полумраке седина в его волосах и влажные капли пота на лбу переливались серебром. Медленно добавив второй, а затем и третий палец, двигая рукой, тяжело дыша и хмурясь, Лестрейд стал растягивать себя.
- Грегори?
- М-м? - потянувшись к нему, Майкрофт завлек его в мягкий поцелуй, помогая расслабиться.
Вытащив из себя пальцы, Лестрейд выпрямился, не сводя с Холмса чуть помутневшего взгляда, и, придерживая его член, помогая себе, стал осторожно опускаться на него. Когда он опустился до конца, то замер, ощущая заполненность внутри себя.
- Грегори, все в порядке? - от чуть хрипловатого голоса Майкрофта по спине Лестрейда проскользнули мурашки.
- Да. - Грегори поднял вторую пару наручников и, отклонившись назад, застегнув их так же до упора: сначала одно кольцо, а затем и второе, шумно напряженно выдохнул. У них не было никакой возможности прикоснуться друг к другу, и он не мог прикоснуться к себе. При этих мыслях жар внизу живота стянуло в тугой горячий узел.
Скользнув взглядом по телу Грегори: по подтянутому и напряженному животу, по его груди и плечам, Холмс задержал взгляд на его члене. Внимание Холмса заставило Лестрейда повести бедрами и резко втянуть воздух.
- Грегори... - начал было Майкрофт, но тут же прервался, подавившись вдохом, когда Лестрейд приподнялся и резко опустился на его член обратно.
- Молчи. - прикрыв глаза, тот стал медленно двигаться.
Когда Холмс, дав привыкнуть к себе и подстроившись под заданный темп, стал двигать бедрами навстречу, с губ Лестрейда стали слетать короткие тихие стоны.
Но вскоре этого ему стало мало. Ускорив темп, Грегори стал насаживаться резче и глубже на член Майкрофта. Ему отчаянно хотелось прикоснуться к себе, обхватить член ладонью и в такт движениям заскользить по нему рукой, кончить вместе с Холмсом или просто потираясь о его живот, ощущая жар его кожи.
Отзываясь рваными тихими стонами, Майкрофт не выдержал первым. Выдохнув «Грег», он замер на мгновение и, излившись в Лестрейда, отрывисто дыша, спросил: - Где ключи?
- В кармане пиджака. - Грегори, переставший двигаться, смотрел на Майкрофта чуть мутным взглядом, ощущая болезненное возбуждение.
- В кармане пиджака?
- Да, в бок... - Грегори замолк и тихо досадливо застонал, бросив взгляд на стул с одеждой, стоящий у стола, у дальней стены. - Чёрт, я... Майкрофт. - Лестрейд встретился взглядом с Холмсом - тот смотрел на него, чуть прищурившись, и это явно было не к добру. Виновато улыбнувшись, тяжело дыша, он натянул цепь, соединяющую кольца наручников, и попытался высвободить запястья.
- Бесполезно. - попробовав по-другому - резко дернув наручники на себя - Грегори зашипел, когда металл впился в кожу, и, бросив попытки, откинулся назад, оперевшись спиной о решетку постели. - Они... действительно крепкие.
- Горничная зайдёт только утром. - сообщил Холмс, наблюдая за Грегори. Если бы не то, что он так и не кончил...
- А запасные? - Лестрейд нахмурился, пытаясь вспомнить. Очень тяжело было сосредоточиться на своих мыслях. Но вдруг на его губах возникла слабая улыбка.
- На тумбе, справа от тебя. - повернув голову, Майкрофт почти сразу нашел взглядом поблескивающий в темноте ключ, лежащий на краю.
Извернувшись, Холмс подцепил его пальцами - цепь была продета с той стороны решетки - и, вставив в замок, повернул. Когда наручники со звоном упали на пол, а Майкрофт поднялся с постели, Грегори выпрямился.
- Расстегни, пожалуйста. - вместо того, чтобы поднять с пола ключ, Холмс молча направился почему-то к комоду. Выдвинув нижний ящик, он достал из него вибратор телесного цвета, с чуть изогнутой головкой, а затем вернулся к постели и опустился на нее обратно. Притянув к себе флакончик со смазкой, Майкрофт выдавил ее на вибратор.
- Твои ключи лежат в кармане твоего пиджака, Грегори. - включив его, Холмс приподнял уголки губ.
- Ты серьё... - Лестрейд выгнулся и хрипло застонал, когда Майкрофт без предупреждения ввел его в него, уже растянутого, и стал двигать рукой, склонившись и обхватив член губами. Обведя головку языком, Холмс прикрыл глаза, расслабив горло и вобрав его в себя глубже.
Грегори кончил быстро: толкаясь неровно навстречу, насаживаясь на вибратор и горячий рот Майкрофта, ласкающего член языком, Лестрейд замер и, мелко дрожа, излился в него. Приятное тепло, наконец разлилось по телу. Все еще подрагивая, откинувшись назад, хрипло дыша и чувствуя, как кружится голова, Грегори прикрыл глаза, восстанавливая дыхание. Мягко отстранившись от Лестрейда, Холмс медленно вытащил из него вибратор и выключил его.
Когда Майкрофт вновь поднялся с постели, Грегори приоткрыл глаза и, улыбнувшись, кивнул на валяющиеся на полу на ручники.
- Расстегнёшь?
- Конечно, расстегну. Утром. - улыбнулся в ответ Холмс.

@темы: Рейтинг NC-17, Майкрофт Холмс, Фанфик, Грегори Лестрейд, Майкрофт on Top, PWP

---

Фанвидео: Echo

[n_a_u]

Красивая ангстовая вещь.
Echo / Эхо от duchesscloverly



Авторское описание: Лестрейд погиб, работая под прикрытием. Майкрофт пытается справиться с потерей, но в конце концов не выдерживает.

Саундтрек: Echo by Jason Walker
Видео: BBC Sherlock / Dinner Party / Scott & Bailey / Waiting Room / Wallander

Для неспикающих под катом примерный перевод.

Перевод текста песни

Перевод текста песни:

Алло, алло, кто-нибудь там есть?
Потому, что я не слышу ни звука.
Один, один. Я действительно не знаю, где мир, но сейчас мне его не хватает.

Иногда, когда я закрываю глаза, я притворяюсь, что я в порядке, но этого всегда недостаточно.
Потому, что эхо моего голоса, эхо - единственный звук, который я слышу в ответ.
Моя тень, тень - единственный друг, который у меня есть.

Слушай, слушай, я услышу даже шепот, если это все, что ты можешь мне дать.
Но это не так, нет. Ты можешь прийти и спасти меня, попытаться прогнать сумасшествие из моей головы.

Иногда, когда я закрываю глаза, я притворяюсь, что я в порядке, но этого всегда недостаточно.
Эхо моего голоса, эхо ...
Моя тень, тень ...

Алло, алло, кто-нибудь там есть?

@темы: Рейтинг G, Ангст, Майкрофт Холмс, Грегори Лестрейд, Фанвидео

---

немного арта

[MadMoro]

Начнем с небольшой бессмысленной гифки. Называется

"О любви...к тортикам"

"О любви...к тортикам"

Продолжаем небольшой

эротикой

эротикой

Далее следует пенсионная романтика, let's grow old together и все дела. Отличная фраза, по моему. Даю руку на отсечение ее сказал Майкрофту Грег.

- ...я люблю твой пунктик насчет диеты и веснушки на твоей спине, я люблю твою коллекцию зонтов и твои костюмы тройки,

я даже люблю твоих Вольтера и Макиавелли, которые потеснили моего Пратчетта, да я всего тебя люблю.

Я хочу стареть вместе с тобой. Давай состаримся вместе, Майкрофт.

*кликабельно*

И на десерт маленькая русская АУ. Россия конца 19 века, где Майкрофт - действительный тайный советник, а Грегори - городничий. Но до этого они были курсантами в одном училище.

Петербургъ. Осень. Литейный мостъ

Петербургъ. Осень. Летний садъ

@темы: Рейтинг G, Рейтинг R, АУ, Майкрофт Холмс, GIF, Грегори Лестрейд, Юмор, Фанарт

---

Перевод: Глупые маленькие страхи

[Choose to Be Me]

Название: Глупые маленькие страхи
Автор: quinngrey
Ссылка на оригинал: вот
Переводчик:  Choose to Be Me
Бета: нет
Категория: романс
Жанр: юмор, романс
Пейринг: Майкрофт Холмс/Грегори Лестрад.
Рейтинг: G
Размер: ~340 слов
Дисклеймер: все не мое
Разрешение на перевод: запрос отправлен
Размещение: с разрешения переводчика
Саммари: Майкрофт вызывает Грега по срочному делу, требующему его внимания. Конечно же последний спешит на помощь, и находит то, что не ожидал найти.
Предупреждения: нет
Критика: приветствуется


От: М Холмс
Время: 11:32
Сообщение: У меня срочное дело, требующее твоего вмешательства.
Кому: М Холмс
Время: 11:35
Сообщение: Что случилось?
От: М Холмс
Время: 11:36
Сообщение: Пожалуйста, возвращайся, как только сможешь.
Кому: М Холмс
Время: 11:38
Сообщение: Уже еду. Май

*

в оригинале "My", что все контекста издевательств сокращений имени старшего Холмса переводится, как "мой", что случилось?
Грег вернулся в квартиру в рекордное время, выбрав кратчайший путь из возможных. Что бы там ни случилось, Майкрофт не ответил на его последнее сообщение, чем вызвал только еще больше переживаний.
Набирая код и открывая дверь ключом, он позвал:
- Майкрофт? Майкрофт, где ты?
Из комнаты, которую Холмс-старший определил под свой личный кабинет, Майкрофт ответил:
- Сюда! Грегори, Быстрее!
Конечно же, когда он вошел в комнату, он не предполагал увидеть этого рыжего в шикарном костюме, стоящим на стуле и вооруженным газетой. Вид был что ни наесть комичный, но Грег сделал все, чтобы не рассмеяться:
- Что, черт возьми, заставило тебя это сделать?
Длинный и немного дрожащий палец указал на пол. Следуя указанному направлению, он принялся искать, что бы это могло быть. Однако, только нагнувшись и приглядевшись он смог увидеть маленького черного паучка.
- Это? – спросил он, с усмешкой покачивая головой, - Этот паук и есть твое «срочное дело»?
- Это отвратительное создание держит меня в заложниках. Грегори, убей его. Это чудовище ловко загнало меня в дальний конец комнаты и отказывается выпускать!
Услышав это, Грег не смог ничего с собой поделать и рассмеялся. Громко и с удовольствием. Паук, вне всякого сомнения меньше, чем монетка, «загнал» Майкрофта в угол, угрожая его жизни.
Поймав паука и посадив его на ладонь, он все еще сотрясался от смеха, чем и заработал недовольный взгляд от своего партнера. Наконец покинув комнату и выбрасывая паука за окно, он услышал, как Майкрофт спустился со стула.
- И все? Глупый маленький паучок, страхом загнавший самого выдающегося государственного деятеля в угол…
- Не смешно. Я был бы благодарен, если бы ты перестал насмешничать, - поддразнивание заставило Майкрофта нахмуриться.
Каждая морщинка удостоилась поцелуя, и Майкрофт, кажется, немного расслабился.
- Я вызову в квартиру отряд дезинсекторов, если увижу еще хоть одно их этих чудовищ…
- Конечно, Май. Как скажешь, - с усмешкой ответил Грег.

@темы: Рейтинг G, Майкрофт Холмс, Переводы, Грегори Лестрейд, Юмор, Романс

---

[Хохум]

Название: Кот
Автор: Хохум
Бета: Только MO Word, только хардкор.
Персонажи: Майстред намеками, НЖП
Размер: мини
Дисклаймер: не моё
Жанр: сказка
Саммари: У инспектора есть пятнадцатилетняя дочь, которая живет с мамой и отчимом в другом городе. Как ни странно, там тоже есть полицейские участки.
Предупреждения: бунтующие мэри-сьюшные подростки, пытки юмора.
Вдохновлено прочитанными здесь фиками. Возможны ошибки. Тапочки приветствуются.

«Мой папа всегда был самым храбрым, самым честным и самым хорошим. А ещё он очень терпеливый и всё время забывает выбрасывать мусор, но только потому, что работа у него тяжелая. И однажды, когда наверху наконец сообразили, какой замечательный у меня папа, то подарили ему чеширского кота. Самого настоящего. Волшебного и всемогущего.

Обычно за такие подарки бьют по голове или обидно обзывают, потому что эти коты по сути своей никому никогда не принадлежат, зато всем остальным миром владеют с удовольствием. И папа тоже сначала был не очень рад. И кот тоже. Особенно коту не нравилось, что он якобы кому-то достался в подарок. Он улыбался своей знаменитой улыбочкой и делал всяческие волшебные гадости, и ходил невидимым и назло оставлял хорошо заметные следы своих рыжих лап. Но папа ничего не боялся, на все неприятности только тяжело вздыхал, продолжал улыбаться и поступал по-хорошему. А ещё он присматривал за братом кота и за самим рыжим, хотя в этом уж точно не было никакой необходимости.

И кот привык.

А потом стал ходить за папой по пятам и отчего-то думать, что это ему подарили человека, а не наоборот. Но гадости делать перестал, зато начал творить такие замечательные добрые вещи, что все только диву давались. От папы он с тех пор не отходил ни на шаг»

- Поэтому мой отец – немного волшебник, – чуть насмешливо продолжила Эли Лестрейд, – и он меня отсюда обязательно заберет. Или попросит кота, – задумчиво продолжила она, поглядывая почему-то на потолок.

-Тебе пятнадцать или пять? – зло спросил старший инспектор Льюис, – Ты даже телефона его не знаешь.

Девушка прищурилась. Она явно пыталась выглядеть презрительно и надменно, но это не особо получалось изобразить на молоденьком личике.

- Хочешь послушать ещё? – спросила она у маленькой Кити. Кити не была её сестрой, она была дочкой старшего инспектора, но Эли часто за ней присматривала. И сегодня она должна была нянчиться с девочкой дома. А не сидеть в полицейском участке, прикованная к батарее.

Девочка радостно захлопала в ладоши и уставилась на Эли, ожидая продолжения.

-Этот кот был настолько волшебным, что мог входить в любые двери и делать всё-всё, что хочется. Даже съесть всё мороженое во всех магазинах Лондона! – Эли восторженно взмахнула рукой, – И никто бы ему слова за это не сказал, только бы добавки предложили.

Кити от удивления открыла рот. Взрослые лишь нахмурились ещё больше.

-Но он был уже не котенком и понимал, что если все будут делать, что хотят, то ничего хорошего не получится. Поэтому он помогал всем остальным поступать как правильно. Даже если они думали, что это гадости. И был всегда этим очень занят.

Эли серьезно посмотрела на окружающих. Её отчим раздраженно закатил глаза, но ругаться не стал. Инспектор с её матерью нетерпеливо переглядывались, ожидая, когда можно уже будет забрать непослушную девчонку из участка.

-Когда кот ещё гулял сам по себе и совсем не знал о существовании моего папы, – продолжала Эли, напряженно потирая запястье, на котором жесткие наручники уже оставили красноватый след, – то он так много делал и думал, что не успевал разговаривать с людьми. И поэтому ему помогала прекрасная фея. У неё было волшебное зеркальце, где было рассказано обо всем на свете, но не было собственного имени. И поэтому когда кот её нашел, то приютил, как обычно мы кошек, и дал ей кучу красивых и замечательных имен.

-О, ради Бога! – не выдержал старший инспектор, – Когда уже принесут ключи?

Эли не обратила на него внимания.

-А ещё у кота был черный внушительный зонт. Ведь тяжело напоминать людям о порядке, когда ты кот. А когда у тебя под рукой зонт, то все сразу понимают, что ты серьезно и ни капельки не шутишь.

-А дальше? - с придыханием спросила Кити.

Эли замолчала, будто что-то вспоминая.

-И, конечно, он, как все коты, нахально-вежливый. И лично знаком с королевой. Он всегда всё знает, видит, появляется в самое подходящее время и исчезает когда хочет, - сказала Эли и улыбнулась.

-Эли дорогая, ты же уже взрослая девушка, – протянула её мать, - Скажи, что это за ребячество приковать себя в полицейском участке и выкинуть ключ. Чего ты этим хочешь добиться?

-Внимания ей не хватает, – нетерпеливо сказал инспектор, оглядываясь на дверь.

-И хорошей порки, – согласился её отчим.

Девушка раздраженно выдохнула: Я от вас устала. Мне это вообще всё порядком надоело.

Она обобщающе махнула рукой, той, которая не была прикована наручником к отоплению: И поэтому я уезжаю жить к отцу.

-Твое поведение совсем не имеет смысла, – сердито сказал её отчим. Мать неодобрительно покачала головой.

-Всё логично, – возразила девушка, – Из-за запрета я не могу просто так к нему сбежать, и ещё я несовершеннолетняя.

Она нахмурилась: А забрать меня гораздо проще из полицейского участка. И это не будет выглядеть как похищение. Эли победно улыбнулась.

Инспектор устало потер виски.

-Дай угадаю,- язвительно пробормотал он, - и заберет тебя отсюда папин кот.

-С зонтом! – радостно добавила Кити. Зонт поразил её особо, потому что ей тоже очень хотелось выглядеть серьезной.

Эли кивнула: С зонтом, мороженным, черной машиной и настоящей чеширской улыбкой.

-Маразм, – невесело протянул инспектор.

-Мы её слишком разбаловали, – пожаловался отчим её матери.

Эли многое могла ему сказать о воспитании, заботе и вообще, но тут в дверь вежливо постучали.

-Ну, наконец-то принесли ключ, – выдохнул инспектор.

-Дома ты будешь строго наказана! – сказал отчим. Её родная мама молча разглядывала маникюр.

Эли показала им всем язык. И тут же поспешно убрала его обратно.

Ключи действительно принесли, но это был не застенчивый констебль Марти. В дверях стоял высокий мужчина с рыжеватыми волосами. Осанка у него была идеально ровная, костюм – идеально выглажен, а на лице застыла вежливая, но очень наглая улыбка. А ещё в руках у него был черный зонтик.
Взрослые напряженно замолчали.

-Кот пришел! – радостно завопила Кити.

Мужчина удивленно поднял бровь, но ничего не сказал, только неодобрительно посмотрел на Эли. Та захихикала.

В дверь аккуратно проскользнула красивая высокая девушка и, ни на секунду не отрываясь от своего телефона, одной рукой открыла наручники.

-А где папа? – спросила Эли, потирая освободившееся запястье.

-Тяжело вздыхает и поступает по-хорошему, в отличие от некоторых, – процитировал мужчина и пристально посмотрел на взрослых.

-Старший инспектор Льюис, – сухим и властным голосом сказал он, – все бумаги по удочерению вы найдете в верхнем ящике вашего стола. Постарайтесь больше не злоупотреблять своим служебным положением для оказания давления на секретаршу и, - он поморщился – ваша жена права, сиреневый действительно вам не идет.

Он посторонился, пропуская в дверь свою помощницу, а затем и радостно улыбающуюся Эли.

-Всего хорошего, господа, – сказал мужчина напоследок, даже не удостоив взглядом маму Эли и её отчима (бывшего, надо сказать). Последнее, что ошеломленные взрослые успели заметить, перед тем как дверь закрылась, была его широкая улыбка.

@темы: Рейтинг G, Антея, Майкрофт Холмс, Фанфик, Грегори Лестрейд, Юмор

---

[Drimaronda]

Название: Вечные ценности. Введение.
Авторы:  Drimaronda,  QueST AKANe
Бета: Мирамина, Анонимный доброжелатель
Пейринг: Майстрад и…
Жанр: слэш, романс, местами юмор, приправленный иронией, кейс
Размер: миди
Рейтинг: R
Дисклаймер: мы люди не жадные.
Предупреждения: ООС, Антея (или Афродита/Фроди) - дочь Майкрофта
Саммари: Семья. Собака. Битлз.
Благодарности: Чудесной  Карамболина за её подсказку для образа нашей фанонной Антеи и  skaramysh за один весьма оригинальный пейринг, который мы внезапно полюбили. А также всем-всем-всем, кто выслушивал наши намёки, затравки и нытьё)))

Это было не самое удачное утро Майкрофта Холмса.
Они всё ещё не решили, где будут вместе жить. Точнее, Майкрофт давно звал Грега переехать к нему, сначала намёками, потом открыто. Но тот намёков не замечал, не понимал, игнорировал, а потом открыто отказался. Нет. Майкрофт только скривился: иногда Грег был так же упрям, как и Шерлок. Так что ему пока не удавалось переубедить инспектора, иногда оставался ночевать у него.
Майкрофт осторожно снял с себя руку Лестрейда, чтобы его не разбудить, и выбрался из кровати в ванную. Ему ещё нужно было заехать домой и сменить костюм.
Майкрофт потёр руками лицо и посмотрел в зеркало. Больше надо было спать и не на собрании министров с открытыми глазами, а в кровати, и в идеале – с Грегом.
Он открыл кран с водой…несколько секунд тишины, пару раз прошуршало – и ничего.
Воды не было. Второй раз повертел краны.
Воды не было.
Чёрт бы побрал этот старый дом!
Он хотел умыться.
И ненавидел выходить из дома грязным.
Надо было тащить Грега в ванную вчера после секса, а не поддаваться его поцелуям и оставаться в кровати, лишь вытершись полотенцем.
Расплата за слабость.
Хотя всё могло быть гораздо хуже.
Утро он мог встретить в кабинете, в окружении папок с грифом «совершенно секретно», десятой чашкой кофе, приглашением на чай от королевы и хреновым прогнозом ВВП на этот год.
Как это уже случилось.
Тогда пришлось срочно ехать домой, переодеваться, принимать душ, читать блог королевы за одиннадцатой чашкой кофе и поднимать Антею, чтобы она замазала синяки под глазами и придала лицу заработавшегося папаши более здоровый вид.
Фроди тогда ему почти ничего не сказала, хотя вид у неё был не лучше. Даже мордочка Hello Kitty на ночнушке смотрела на него уничтожающе. Но он ничего не мог поделать. Долг и совесть. Хотя даже в таком состоянии она сделала всё правильно. И по лицу Майкрофта можно было сказать, что он ведёт здоровый образ жизни: правильно питается и бегает по утрам. Хотя ни то, ни другое он уже давно не делал.
Беседа прошла как обычно в спокойной и умиротворённой обстановке.
Чтобы не заснуть, он представлял себе голого Грега, Грега, показывающего стриптиз, Грега, выходящего из душа с одним полотенцем на бёдрах, и как он его срывает, а потом…
Напоследок её Величество пожелала ему семейного счастья.
Майкрофт поблагодарил. Понял ещё раз, что Елизавета даст фору любому. И ещё раз почувствовал безмерное уважение к своей Королеве.
«Так что отсутствие воды в кране – это не конец света, а его начало» - закончил мерзкий голосок внутри.
Завернув кран, чтобы не устроить потоп соседям, когда всё-таки дадут воду, Майкрофт вышел из ванной, чтобы одеться и поехать домой, и уже там наконец-то принять душ, почистить зубы, сменить костюм и взять нужные бумаги. Он подумал, может, разбудить Лестрейда и предложить составить ему компанию. 6-00. Но решил, что оставит ему записку, что если воду так и не дадут, то он может заехать и помыться у него. Тихонько оделся, оставил записку, не удержался и замер около Грега. Несколько минут. Надо идти. Майкрофт провёл кончиками пальцев по волосам инспектора. Развернулся и направился к двери.
Грег чуть приоткрыл глаза, посмотрел на спину любовника, перевернулся на другой бок и попытался заснуть.
Холмс всегда старался быть ранней пташкой, если на нём не лежал Грег, который наоборот, предпочитал поваляться подольше, если неугомонному Шерлоку от него ничего не требовалось.
Майкрофт вышел из квартиры инспектора. Неспешным шагом спустился по лестнице, в двух метрах от крыльца его уже ждал чёрный «ягуар».
«Надо было смотреть себе под ноги», - подумал Холмс, когда наступил в лужу горячей воды. Пара непечатных слов - и Майкрофт Холмс как можно быстрее пошёл к машине.
Душ, ему срочно нужен душ.

***
Утро для Грегори Лестрейда начиналось вполне неплохо. Хоть Майкрофт и разбудил его нечаянным шумом ни свет ни заря, сон не ускользнул слишком уж далеко, перед полным погружением обратно в объятия Морфея оставив пару сладких минут полудрёмы, наполненных образами домашнего близкого Майкрофта на фоне разгорающегося утра.
По-настоящему проснулся он почти час спустя, весьма удачно успев опередить будильник на целых пять минут и, избежав тем самым сомнительного удовольствия в тысячный раз слушать Radio Робби Уильямса (1). Песня была ничего, не зря же он её когда-то сам устанавливал, но, как говорится, даже самую любимую песню, поставленную на звонок будильника, ждёт весьма печальная участь. И поменять её в ближайшее время было нельзя – мало ли, как он будет на другое реагировать, здесь-то рефлексы уже выработались.
Грег, бросив телефон с отменённым Робби, со вздохом откинулся обратно на подушки. Ткань простыни приятно ласкала кожу, а в воздухе витал едва уловимый аромат Майкрофта. Это был даже не одеколон, а сложная смесь из элегантных костюмов, шёлковых галстуков, дорогих запонок, благородной старой древесины, чуть корицы, пряностей на щепотку и несколько неизвестных составляющих, за которыми хотелось идти, увлекаемым тайной.
Грег понял, что вновь засыпает, выпрямился и сел, спустив ноги на пол. Кажется, только что он грезил о рождественском печенье с корицей. Или это было что-то другое?
В ванной он долго крутил кран, рассеянно прислушиваясь к тихому шипению и клокотанию в водопроводе, и даже успел выдавить немного пасты на щётку, прежде чем осознал, что произошло. Прожив в своей милой квартире последние несколько лет, Грег видел и не такое, так что отсутствие воды воспринялось вполне спокойно, просто как рядовое происшествие. В голову закралась крамольная мысль, не послужило ли причиной столь поспешного отбытия Майкрофта именно это, а не необходимость раннего выхода на работу? Это выглядело правдоподобно, но несколько обидно – не мог же Майкрофт просто его бросить. Однако найденная на прикроватной тумбочке записка развеяла все сомнения. Если Майкрофт и сбежал, то он в любом случае звал Грега с собой.
- Мило, - мужчина улыбнулся, разглядывая торопливые, но всё равно изящно выведенные строчки. Мысль - заявиться сейчас к Майкрофту и, возможно, даже застать его дома, чтобы потом утянуть с собой в душ, представлялась весьма соблазнительной, но совершенно не укладывалась во время до начала рабочего дня в отделении Ярда. И всё равно Лестрейд некоторое время, пока наскоро гладил костюм и одевался, всерьёз обдумывал возможность такого варианта развития событий. Как всегда всё решил случай, а точнее, банальное сообщение. Только подходя к телефону, Грег уже чувствовал, что это означает конец утра и начало нового рабочего дня. Не успел он открыть сообщение, как на экране отобразился входящий звонок от Донован.
«Ну, точно. Как я и думал».
- Да?
- Доброе утро, - голос её звучал собранно и несколько раздражённо. Совесть шевельнулась, вызвав волну смущения – пока он тут фантазировал, подчинённые вполне профессионально заняты делом. И даже то, что Донован была в ночную, а его рабочий день должен бы начаться только минут через сорок, оправданием быть не могло.
- Да, Салли, что случилось?
- У нас труп. Прошу прощения, что звоню раньше времени, но этот… ненормальный уже крутится здесь, и я посчитала, что надо предупредить… Нет, пшёл! Ничего не знаю!
Грег прикрыл глаза. Не надо быть гением, чтобы понять, о ком она, и кому предназначались последние фразы. То, что она позвонила, уже говорило, в каком состоянии находятся его подчинённые в данную минуту. И видимо, единственное, что пока их сдерживает, так это необходимость потом писать рапорт о втором трупе, потому как начальству ведь не объяснишь, это на своей шкуре прочувствовать надо.
- Уже выезжаю, диктуй адрес.

(1) – выбор песни не несёт смысловой нагрузки) enjoy –


***
Уолтен-Форест(1) был довольно тихим милым районом за шестой зоной(2), но только не для опытного полицейского, которому как никому лучше ясна фраза про тихий омут. Обычно преступления в подобных местах, совершённые людьми пришедшими, раскрывались без особых проблем. Но если преступник оказывался из местных… пиши пропало. Недосказанности, тайны, интриги, хитрое переплетение семейных связей так и сыпались на бедных детективов со всех сторон. По каждому такому делу можно было бы снять не один сериал с кучей всплывающих секретов и с открытым финалом в конце. Не зря же большинство нераскрытых дел было связано именно с такими райончиками. А чего стоили допросы милых одиноких старушек с литрами чая и засохшими кексами!
Так что, уже выезжая на нужную улицу, инспектор Лестрейд молил Бога, чтобы в этот раз всё было по-другому. Присутствие Шерлока внушало некоторую надежду. В преступлениях подобного рода он чем-то напоминал детективов из книг Агаты Кристи.
Лестрейду наконец удалось припарковаться, втиснувшись между полицейской машиной и такси. Выйдя из машины, он быстро окинул взглядом всю картину происшествия. Несколько припаркованных машин полиции, машина скорой с сидящей женщиной, рыдающей навзрыд, толпа любопытствующих, кучкующаяся в основном вокруг одного из домов («Утро рабочего дня же, - с удивлением подумал инспектор, – Неужели никому не надо на работу?»). У крыльца нервно ходили несколько полицейских, не пуская любопытствующих за ограждения, однако что-то подсказывало Грегу, что из дома они все сбежали не за этим. Из окна на первом этаже доносились возмущённые вопли. Можно было различить голос Шерлока, ровный, спокойный, но громкий, и Донован, уже срывающийся на высоких нотах.
Прикинув, что к потерпевшей или свидетельнице всё равно сейчас соваться бессмысленно, инспектор направился прямо к спорщикам.
На пороге кухни лежал труп мужчины лет двадцати пяти в хорошей физической форме. Грег осторожно обошёл его, попутно осматривая. На аккуратной чистой кухне с выделяющимся пятном разлитого кофе в центре всё было вполне обыденно. Андерсон с несколькими коллегами со всех сторон осматривали пролитый кофе, уворачиваясь от ходящего туда-сюда Шерлока, который как раз открыл один из верхних ящиков и заглядывал в коробки с печеньем и крекерами. Салли пыталась ему помешать, хватая за рукава, но детектив ловко уклонялся и, судя по всему, перешёл в стадию полного игнорирования. Ватсон обнаружился в уголке, скромно переписывающимся с кем-то по телефону.
- Хватит, я сказала! Эй, курчавая голова, ты что, не слышал меня?! Хватит трогать, что ни попадя, ты можешь уничтожить улики!
- Не мешай, - Шерлок снова отмахнулся от неё, придирчиво разглядывая банку с мёдом. – Лестрейд давным-давно официально признал за мной эту привилегию.
Салли встала в позу.
- Уж не знаю, что там могла нафантазировать твоя больная голова, но инспектор всегда был против этого.
- Ничего моя голова не фантазировала, - возмутился Шерлок. – Она в морозилке дома лежит. А об остальном можешь сама у Лестрейда спросить. Он уже давно стоит за твоей спиной.
Донован наконец обернулась. Грег кивнул ей.
- Всё в порядке, Салли, ты же знаешь.
- Но…
Несмотря на то, что инспектор встал на его сторону, Шерлоку этого показалось мало.
- Думаю, ещё минут пять, и ты сможешь воспользоваться их ванной, чтобы умыться.
- Ха? – Салли с Грегом переглянулись - каждый принял эти слова на свой счёт. Лестрейд смутился и сделал себе заметку говорить, открывая поменьше рот, хотя пока ехал на машине опустошил целую упаковку жвачки. А сыщик, изучая содержимое холодильника, продолжил:
- Кстати, передай Майкрофту, чтобы в следующий раз не присылал миссис Хадсон набор чая высшего сорта. Она за такое не продаётся. И не переживай на счёт трубы – с учётом того, что в лужу у дома братец тоже наступил, уверен уже сейчас аварию ликвидируют.
Оставалось только округлить глаза.
- Как ты..? – Лестрейд осёкся, вспомнив одно из основных правил общения с Шерлоком: «осторожнее с вопросами». Задавая их, никогда нельзя быть уверенным, что тебе ответят именно на то, что ты спросил, или, что ты захочешь услышать всю информацию.
- Элементарно, - почти с физическим наслаждением протянул детектив, бросив странный взгляд в сторону Ватсона. Тот сделал вид, что не заметил, с любопытством глядя на инспектора. – Что ты иногда… пересекаешься с Майкрофтом уже давно ни для кого не секрет. Твоя брючина мокрая, но дождя ни сегодня, ни вчера не было. Кожа на подбородке слегка покраснела, да и щетина выбрита не очень тщательно – ты брился без геля. Почему? Не успевал или не было воды? Донован звонила недавно. Но пробок на отрезке пути между твоим домом и этим сейчас нет. И за это время успеешь больше, чем выйти из дома и доехать. Кроме того крошки на галстуке и их отсутствие на пиджаке говорят о том, что уж сэндвич перехватить ты успел. Так в чём дело? Авария, прорыв трубы у дома. На счёт того, что Майкрофт тоже в неё наступил. Я достаточно хорошо его знаю, а стрелки на твоих брюках…
- Достаточно, - кажется, он успел вовремя вклиниться в скороговорку Шерлока. Хотя Салли как-то напряглась. Ну да, в кои-то веки разбирают не их с Андерсоном похождения. Грег уже почти жалел, что опоздал и, возможно, пропустил эту часть. – Может, лучше сконцентрируешься на преступлении?
Шерлок фыркнул и смерил Лестрейда презрительным взглядом. Инспектор выдержал его и даже подумал о том, чтобы действительно выдворить детектива с места преступления. В конце концов, за столь долгое время он наверняка узнал всё, что надо, а о границах приличия следует помнить. Единственное, что его останавливало, так это и без того аховая репутация Шерлока среди коллег. Донован замерла в предвкушении.
Ситуацию вовремя спас Ватсон, оторвавшись от телефона.
- Шерлок, я узнал. Это лекарство не прописывают собакам.
Холмс торжествующе крутанулся на месте и резко поскучнел.
– В общем, дело раскрыто. Ничего особенного. Пошли, Джон.
Ватсон с виноватым видом пожал плечами, следуя за другом на выход. Инспектор опомнился и бросился за ними.
- Стой, Шерлок, ты ничего не забыл? А объясниться?
Консультирующий детектив с наигранной неохотой обернулся.
- Ну, это же просто. Давай, вы сможете, - на сей раз хватило одного мученического вздоха Грега и укоризненного тычка Джона. – Хорошо. Убийца Уилл, - Грег лишь недоумённо нахмурился. Подошедшая Салли протянула документы по делу.
- Кто такой… О…. Шерлок, ты с ума сошёл? – Инспектор, наконец, нашёл нужное имя. – Уилл Донелли? Убийца этот Уилл?
- Ну да.
- Но это же убитый!
- Ну и что?
- А я давно говорила, что у этого психа не все дома.
Следующие четверть часа полиция в лице Лестрейда и Салли с частыми вмешательствами Андерсона, до хрипоты споря с Шерлоком, пыталась добраться до истины. Порой Джон подхватывал эстафету, то задавая нужные вопросы, то поясняя уже известное ему. Шерлок уже раз двадцать порывался уйти, показательно взмахнув полами пальто, но Грег даже не думал поддаваться, прекрасно изучив ту черту своего консультанта, что не позволяла ему покинуть поле боя, если не расставив все точки над «и», то уж точно ткнув носом в разгадку.
- Хорошо, кажется, начинаю понимать, - Лестрейд потёр глаза, ещё раз сверяясь с документами. Донован не то чтобы не уловила основную мысль Шерлока, но с самого начала воспротивилась этому, поэтому сейчас неодобрительно фыркнула.
– Так ты утверждаешь, что… Уилл Донелли, младше супруги на одиннадцать лет, был альфонсом, который стремился получить состояние супруги. Но его вполне устраивала жизнь с полным обеспечением, а вот его брат, Уолт Донелли, решил избавиться от его супруги, но… Она завещала всё своё имущество собаке?! - Грег мученически возвёл очи горе. – Но это же бред.
Шерлок был невозмутим.
- Не такое уж редкое явление в наши дни.
Инспектор с мыслями о том, как будет объяснять этот факт в своём отчёте, махнул рукой, прерывая дальнейшие споры.
- Итак, эта часть уже выглядит редкостной чепухой. Но дальше… - он покачал головой.
- А что дальше? – невинно переспросил Шерлок несколько более резкими движениями, чем обычно, стягивая резиновые перчатки и кидая их под ноги как раз наклонившемуся что-то подобрать медэксперту. – Представь, в наш век ещё живут такие идиоты, которые умудряются отравить брата вместо собаки.
Повисла тяжёлая пауза. Консультирующий детектив был невозмутим, с высоты своего гения наблюдая за обывателями, пытающимися осознать очевидные истины. Джон просто пытался держать лицо, хотя в первый момент был явно весьма удивлён. Грег не видел лиц Салли и коллег, но в этот момент и не хотел видеть. Потому как понимал, что Шерлок говорил полный бред. Вот только шутить Холмс-младший, увы, не умел, а ошибался ещё реже, чем устраивал розыгрыши. И хоть в голове не укладывалась вся нелепость произошедшего, стоило хотя бы постараться поверить в это.
- Итак…. - наконец, протянул инспектор.
- Итак… - подхватил Шерлок.
На сей раз это была игра в гляделки. Глупая, конечно, но гораздо эффективнее словесной перепалки в данном случае, с данным человеком…
Ватсон смущённо кашлянул, и это, как будто послужило сигналом Шерлоку.
- Всё просто, - заявил он, – Уолт Донелли сегодня утром пришёл к своему брату и высыпал яд в лежавшую в контейнере в холодильнике заранее подготовленную собачью смесь. Он знал, как Лиза Донелли относится к своему питомцу, предпочитая корма высшего качества, по большей части приготовленные в домашних условиях. Вот только он ошибся, не зная о низкоуглеводной диете младшего брата, старавшегося держать себя в форме. Увы, собачий корм стоял на другой полке и выглядел более съедобным.
Джон вовремя выхватил главное.
- Значит, убийцей был Уолт? Но ты сказал, что убитый…
Шерлок торжествующе ухмыльнулся.
- Вот именно! И тут мы видим яркий пример человеческой глупости! Уилл застал Уолта, уже выходящего из дома, и брат рассказал свой план. Уилла порядком раздражала собака жены, поэтому возражать он не стал, даже на мгновение не допуская, что брат перепутал ёмкости. Но узнав всё, Уилл Донелли решает, что тянуть с женой тоже нечего, ведь из-за смерти собаки она будет сама не своя. Для Лизы яд был подсыпан в кофе. Но прежде чем донести завтрак до жены, Уилл, нервничавший от происходящего, решил плотно позавтракать. На свою беду. Вот и всё!
- Ага… - Лестрейд попутно конспектировал версию Шерлока. – Надеюсь, что доказательства ты мне представишь убедительные, - детектив только фыркнул, – на счёт остального. Уилл Донелли сейчас лежит в собственной кухне мёртвым. Его брат…. Я так полагаю, уже не здесь? Салли, надо объявить в розыск.
- Но…
- Даже если это бред сивой кобылы, всё равно он родственник жертвы, без обид Шерлок. А вот что на счёт Лизы Конор Донелли? Хм…
На миг в памяти шевельнулось какое-то воспоминание. Но, погружённый мыслями в детали дела, Грег так и не смог осознать, что именно его привлекло. Салли пришлось дважды повторить, что Лиза Донелли сейчас находится в машине скорой, которая почему-то до сих пор не уехала. Шерлок с Джоном ненадолго зашли в дом, ожесточённо споря. Инспектор не стал немедленно выспрашивать у консультирующего детектива подробности, зная, что куда охотнее эту информацию он предоставит Ватсону, разжевав все неточности, а уж тот сможет потом донести её до остальных в понятном и удобоваримом виде. Следовало выяснить, что там с пострадавшей и как скоро она сможет давать показания.
К Лизе Донелли его пустили не сразу. У женщины была самая, что ни на есть настоящая, истерика. Она вопила, брыкалась, рыдала, хихикала и предъявляла целый список разнообразных требований. Можно было подумать, что так её подкосило горе, связанное со смертью мужа. Но как бы не так! Чаще всего в этом потоке воплей звучало требование немедленно принести её «бедного Чарли» (инспектор заглянул в записи Донован, но никакого Чарли в них не обнаружил) и подать её косметичку из ванной на втором этаже. Параллельно со всем этим бедные врачи пытались её успокоить, подсовывая выпить пару таблеток и чая. А один из мужчин всё старался поймать её правую руку, чтобы наклеить пластырь. С другой стороны женщине кололи успокоительное, и она этому не особо сопротивлялась, но и не утихомиривалась. Один из врачей закончил вводить успокоительное, и попытался выйти из машины, но миссис Донелли преградила ему дорогу ногой. Медбрат попытался отмахнуться.
- Перестаньте. Ваш муж мёртв, а вас волнует собака! Кроме того инспектор Лестрейд ждёт, чтобы допросить вас. Так что будьте добры…
- Да как вы…?! – она вдруг резко замолчала. Возможно, лекарства, наконец, подействовали.– Лестрейд? Моим делом занимается инспектор Грегори Лестрейд?
Сказать по правде, Грег до этого после первых же услышанных воплей попытался незаметно отойти в сторону дома, но то, что пострадавшая назвала его по имени, заставило его вернуться, залезть в машину скорой и повнимательней присмотреться к ней.
- Добрый день. Лиза Коннор Донелли, я полагаю? Меня зовут… - и тут он узнал её. Конечно, за годы они оба изменились. И дело было даже не во взрослении-старении. Сквозь годы, прошедшие с их последней встречи, сквозь потёкший и размазавшийся макияж на зарёванном лице просто невозможно было узнать ту Лизу Коннор, с которой он был знаком в старших классах. Взгляд, правда, у неё остался прежним, уверенным и одновременно по-женски беспомощным. Если бы она не оставила девичью фамилию…
- Грег…
- Привет, - он глупо улыбнулся, чувствуя себя последним идиотом. События тех лет лавиной воспоминаний хлынули в сознание, вызывая смешанные чувства стеснения, радости и грусти. Всегда сложно встречать давно покинутых друзей, с которыми жил и дышал в одном ритме, но потом почему-то обнаружил, что жизнь уже развела их в разные стороны. А как быть в такой ситуации? Сказать, что рад её видеть?
«Да у неё же муж около часа назад умер!».
- Э… Миссис…. Лиза…
- Ах, Грегори, - женщина вцепилась в его рукав, припала к плечу и зарыдала ещё отчаянней. Грегу стало не по себе. Он растерянно похлопал её по плечу, то ли успокаивая, то ли привлекая внимание. Инспектор посылал жалобные взгляды Салли, но та, будто в отместку за Шерлока, сделала вид, что не понимает, о чём он. Пришлось взять себя в руки и вспомнить все те рутинные правила общения с потерпевшими, что несколько осложнялось из-за личного знакомства.
- Лиза, послушай…
В этот момент что-то ощутимо ткнулось ему в ногу чуть пониже колена и потянуло за штанину. Грег пару раз тряхнул ногой и постарался скосить глаза вниз. Маленькая рыжая собака породы корги в дорогом ошейнике со стразами настойчиво тянула его за брюки. Лиза, похоже, тоже её заметила и тут же отпустила инспектора, почти оттолкнув его от себя.
- Ох, Чарли! Иди к мамочке, мой мальчик.
Лестрейд со смешанными чувствами наблюдал за этой сценой. Потом Лизу потянуло в сон, и врачи посоветовали провести взятие показаний попозже, да Грег и так понял, что ничего путного он сегодня не добьется. Оставалось вернуться к Шерлоку, узнать все подробности расследования, распорядиться о проведении экспертизы, съездить в офис… Словом, предстоял ещё один обычный рабочий день.
Однако, занимаясь рутинными делами, Лестрейд всё никак не мог выкинуть из головы мысли о Лизе и своей юности. Та встреча сильно взволновала его, даже несмотря на то, что чувств непосредственно к Лизе Конор у него уже давно не было, и то почти детское увлечение казалось милой глупостью, оставшейся записью в истории. Гораздо ярче и волнительней вспоминались события и поступки тех лет. Пытаясь добиться внимания красавицы Лизы, чего только Грег не делал: вырезал из дерева всякую романтическую ерунду, дрался с сильнейшим бугаем класса, доставал лилии из пруда, убегал от сторожевых собак…. Было интересно, где же теперь товарищи тех дней. Он никогда не увлекался социальными сетями, а вот теперь стало до жути любопытно узнать о судьбе бывших одноклассников.
Благодаря Шерлоку, дело оказалось довольно прозрачным и простым. После утренних разборок теперь оно заключалось лишь в поимке главного подозреваемого, Уолта Донелли, что было, по сути, вопросом времени. Однако это не значило, что у Скотланд-Ярда не было других дел. Но Лестрейд не чувствовал усталость и тяжесть навалившейся на плечи работы – в конце концов, день можно было назвать практически лёгким, да и сам он черпал силы из окрыляющего чувства, возникшего от воспоминаний прошлого.
Пару раз он ловил себя на страстном желании пробить старых знакомых по базам Скотланд-Ярда, но каждый раз вовремя останавливался, убеждая себя, что сможет сделать это ближе к выходным. В какой-то момент Грег вспомнил про коробку со старыми фотографиями, которую пару лет назад передала его мать, решившая тогда сделать ремонт в его старой комнате. Это настолько заняло его мысли, что до вечера он был полон сил и смог написать отчёты по нескольким делам, а также продвинуться в расследовании пары других.
Домой он ехал в приподнятом расположении духа. По радио очень в тему шла программа хитов 80-х, и Грег выставил громкость на максимум, с удовольствием подпевая Дилану:
- Love comes to town I'm gonna jump that train
When love comes to town I'm gonna catch that flame.(3)

1 – район Лондона, выбранный методом тыка пальцем в карту
2 – Лондон принято делить на зоны-кольца, начиная от центра.
3 - U2 - When Love Comes To Town:
Любовь пришла в город, я собираюсь прыгнуть в этот поезд
Когда любовь приходит в город, я собираюсь поймать это пламя© ещё



****
Приехав домой, Майкрофт тут же направился в ванную. Положил чистое полотенце на полку, скинул бесформенной кучей одежду около душевой кабинки, наконец, залез в кабинку и включил воду.
Блаженство. Майкрофт зажмурил глаза и провёл ладонями по лицу, устало привалившись к стенке кабинки: несколько минут под струями горячей воды, чтобы окончательно проснуться и собраться с мыслями. Он выключил воду и взял губку и гель для душа. Мысль, что у него ещё было время для омовения, грела: много геля на губку и медленные движения. Через некоторое время он снова включил воду и подставил лицо, проводя руками по телу, проверяя, не осталось ли где пены.
Наскоро вытеревшись полотенцем, Майкрофт надел махровый халат и вышел из ванной, не забыв включить вентилятор: разводы на стекле его раздражали, а горничная должна была прийти только завтра.

Через час Майкрофт уже сидел за столом в своём кабинете и смотрел в окно. Там, на улице, привычно моросил дождь, и было совершенно непонятно, какое время года: то ли осень, то ли весна. Его привычно ждали бумаги, их анализирование, запоминание незначительных деталей, которые могли ему пригодиться, сортирование дел на завтра по степени важности, ланч с Фроди, потом обсуждение сложившейся ситуации на Востоке, потом несколько звонков, лёгкий перекус, потом ещё одна встреча и просмотр записей с камер, если ничего экстраординарного не произойдет с его братом, то спортзал или посещение диетолога, потом дорога домой, лёгкий ужин и, наконец, кровать, если совсем повезёт, то в ней ещё будет Лестрейд.

Привычно открыв ничем не примечательную серую папку, Майкрофт начал читать отчёт своего наблюдателя о положении дел в Сирии, где, несмотря на все усилия Совета безопасности НАТО, гражданская война была в самом разгаре. Из-за кровавого подавления мирной демонстрации Ассад может потерять столь долго оберегаемое кресло президента. События разворачивались неконтролируемо быстро. Страны запада и востока с маниакальной жаждой власти сделали Сирию ареной для своих игрищ. Говорить о каких-либо изменениях в правительстве Сирии было пока ещё рано.
Холмс перелистнул страницу.
Кризис стран ЕС продолжался, начало его конца ещё не видно. Марио Драги или, как его теперь зовут во всех кругах, высших и не очень, с лёгкой руки журналистов, Супер Марио выдвинул довольно дерзкие предположения. Но мало кто ему поверил.
Экономисты спорили на тему разделения зоны евро.
Холмс отметил, что Великобритания поступила крайне разумно, не вступив в этот союз.
Но всё же Англия зависела от событий, происходящих в ЕС, так что сложившаяся ситуация требовала очень внимательного рассмотрения.
Наиболее печальная ситуация была в Греции с её выборочным дефолтом, но Испания с самым высоким уровнем безработицы не отставала. Долговой кризис усугублялся. ЕС трещал по швам. Рынки лихорадило. Инвесторы теряли деньги, а оставшиеся выводили в кратчайшие сроки.
Дуэт Германии и Франции разладился. Господин Саркози и госпожа Меркель не смогли определить: нужно ли расширять полномочия ЕЦБ или нет.
Холмс заложил стикером эту страницу, ему требовалось больше информации.
Межличностные отношения всегда играли первую роль в политике.
Майкрофт подумал, что про политику можно было бы снять прекрасный сериал с интригами, сплетнями, расследованиями и большой любовью. Но, увы, этот сериал пришлось бы показывать в слишком закрытом кругу.
Он посмотрел на часы: пора было идти обедать. Обычно Антея выбирала место, где можно было спокойно съесть салат и обсудить не только работу, но и личную жизнь, например, что каждый будет делать вечером и удастся ли поужинать вместе. Майкрофт напомнил ей об обещании познакомить отца со своим другом. Конечно, в силу своего рода деятельности Майкрофт достаточно знал об этом молодом человеке, но официальной встречи ещё не было.
Сегодня это был китайский ресторанчик недалеко от офиса. Время обеда ещё не началось, так что ресторанчик был практически пуст.
- Я выберу?
Майкрофт кивнул.
Они расположились около окна, потому что Антее нравилось отпускать едкие замечания о прохожих или рассказывать о них истории, если у них было время провести его вот так, разговаривая ни о чём.
Она уткнулась носом в меню, а он рассматривал интерьер ресторанчика. Если бы он зашёл сюда один, он не подумал бы, что здесь подают исключительно блюда китайской кухни.
- Я открыла это местечко случайно, когда на прошлой неделе начался ливень, а я не взяла зонтик, пришлось быстро искать крышу над головой. Да, это когда Крис меня встречал. Он тоже постоянно забывает зонты. Да, я скоро тебя с ним познакомлю. Да, я поговорю с Грегом по этому вопросу.
Она уткнулась в свой блекберри, а Майкрофт вспомнил, что эта компания сдаёт свои позиции. Работа привычно была повсюду.
Покончив с ланчем, они вернулись на Даунинг-стрит(1).
Майкрофта ожидал разговор об иранских исследованиях в области ядерной энергии. Холмс должен был договориться, чтобы наблюдатель от Англии смог беспрепятственно посетить некоторые лаборатории и заводы в Иране и вернуться на родину живым и невредимым.
Разговор получился долгим и тяжёлым: Иран становился слишком закрытой страной. Холмс готов был поверить, что разработки ведутся исключительно в мирных целях, но Иран обязан был представить весомые доказательства, что он отказывался сделать.
«Скоро терпению Америки придёт конец, и ситуация с Ираком повторится», - напомнил Майкрофт своему собеседнику. На том конце провода снова пожелали закончить разговор и продолжить его завтра, когда стороны будут готовы предложить ещё несколько путей решения сложившейся проблемы.
Повесив трубку, Майкрофт откинулся в кресле и закрыл глаза, разговор его вымотал. Нужно сделать паузу: он открыл папку с видео за день.

На одной из записей Майкрофт увидел, как Грег усмехнулся, увидев отъезжающую аварийку от своего дома.

На другой Шерлок был занят экспериментом, а Джон - Шерлоком.

(1) – все знают, но на всякий случай Википедия

***
Дома первым, что он увидел, был Грег с открытым фотоальбомом на коленях. Он сидел на ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж. Майкрофт удивился где-то глубоко внутри себя, обнаружив Лестрейда в особняке, но был искренне рад его увидеть.
- Может быть, мы поднимемся на второй этаж или пройдем в кабинет или гостиную?
Грег оторвался от рассматривания каких-то старых снимков, кивнул и прошёл мимо него, в гостиную.
Майкрофт не смог понять, как случайно встреченная девушка из школы, с которой Грег вместе учился, вызвала такой поток воспоминаний.
Молча пройдя к шкафу, Майкрофт открыл самый нижний большой квадратный ящик, наклонился и начал что-то перебирать. Грег оторвался от рассматривания фотографий, положил альбом рядом с собой и подошёл к нему.
Майкрофт перебирал старые, потрёпанные пластинки. Наконец, найдя нужную, он открыл верхний ящик. Там находился проигрыватель с двумя небольшими колонками по бокам. Холмс молча вынул пластинку и отдал Грегу конверт, на котором была фотография ливерпульской четвёрки в осенних тоннах.
Из динамиков полился рассказ о несчастной любви.
Он отрегулировал звук, сделав его тихим, но чтобы можно было разобрать текст песни.
Грег хмыкнул и направился к дивану, положил конверт на кофейный столик перед ними и, взяв в руки альбом, сел.
Майкрофт подошёл к бару, взял бутылку и пару бокалов, поставил их на кофейный столик и сел в кресло около дивана, наблюдая, как Лестрейд перелистывал страницы.
Холмс налил немного виски в стаканы и задумчиво посмотрел в него.
- Мечты сбываются, только когда этого совершенно не ждёшь. Мне ответили взаимностью, правда, как я выяснил потом, она была фальшивая, когда я только начал работать в Министерстве. Ведь не важно, кем ты работаешь, главное – найти нужные рычаги.
Грег оторвался от фотографий и посмотрел на него, по Холмсу не было видно, как тяжело ему дались эти слова. Но он чувствовал, что Майкрофт просто переступил чрез свои принципы и рассказал о своей слабости и ждал от него того же.

Лестрейд налил себе немного виски и кончиками пальцев погладил фотографию.
- Сейчас моя команда расследует убийство мужчины, который был мужем девушки, в которую я был когда-то влюблён. - Лестрейд грустно улыбнулся. – Но, как оказалось, у меня не было достаточно денег для того, чтобы я мог с ней встречаться. И песен под её окнами не хватило.
Майкрофт удивлённо посмотрел на него.

- Hold me, love me, hold me, love me.
I ain't got nothin' but love babe,
Eight days a week,(1) - подпел битлам Грег.

Холмс понимающе улыбнулся. Он, конечно, серенады под окнами не пел, но тоже много сделал для того парня, когда бегал из одного кабинета в другой за бумажками. Ведь не обязательно быть на виду, чтобы всё контролировать.
- А как ты узнал, что любовь была фальшивой?
- Банально. На вечеринке он попросил меня принести для него выпивку. Я вернулся слишком рано и подошёл к нему сзади. Он сказал своей подружке слишком громко, что этот рыжий - простофиля, и его очень легко использовать. Я ушел, молча, чтобы не портить вечеринку.
Холмс замолчал.
- А что тот парень?
Лестрейд не верил, что Холмс вот так забыл. Никогда.
- Я его больше не видел, пара перепутанных переданных документов. Мой шеф мне полностью доверял.
Грег отпил из стакана.
- До Академии, я как-то влюбился в одну девчонку, когда жил у бабушки и дедушки и попытался влезть к ней в спальню по лестнице. Но ошибся.
Майкрофт улыбнулся.
- Я никогда так быстро не бегал: у её отца хранилось охотничье ружьё под кроватью, и он начал палить из него, подумав, что я вор.
Грег улыбнулся, он никогда раньше не вспоминал этот нелепый случай и очень надеялся, что о нём никто не узнает. Но никогда не говори «никогда».
- Я получал анонимные любовные письма от дочки подруги моей матушки. Девушка была уверена, что я обязан жениться на ней, потому что этого хотела моя матушка. Именно в тот момент я признался, что мне нравится свой пол и ни о какой женитьбе просто не может быть и речи.
Грег наблюдал за тем, как Майкрофт вертел в руках стакан и тоже доставал из сундука памяти старые любовные истории: грустные и весёлые, забавные и трагичные. Холмс сделал несколько глотков и, поморщившись, поставил стакан на столик.
- Тебе нелегко было?
Майкрофт кивнул.
- Мама приняла этот факт адекватно, с отцом я поговорил на эту тему несколько лет спустя. Когда точно понял, что девушки меня не интересуют. Шерлок догадался сам.
Лестрейд перевёл взгляд с Майкрофта обратно на свой стакан. Раз уж такой вечер…
- Я переспал с однокурсником из академии. Мы были хорошими друзьями. Он расстался со своим парнем и, не придумав ничего лучше, напившись, полез ко мне в штаны. Я не стал его отталкивать. С утра он не знал, как смотреть мне в глаза. Мне самому пришлось его успокаивать и объяснять, что я не буду его бить.
Грег поднял взгляд на Майкрофта. Тот был удивлен.
Грег усмехнулся.
- Такие мои промахи не были написаны в моём досье.
- А были ещё?
Майкрофт посмотрел на своего любовника.
- Пару раз, ничего серьёзного.
Майкрофт не ожидал другого ответа.
Лестрейд внимательно следил за реакцией Холмса. Кажется, он подтвердил все его догадки и можно расслабиться.
- Тебе ведь ещё кто-то нравился.
Майкрофт кивнул.
- Молодой человек, начинающий карьеру политика.
- Майкрофт, а я всегда ведь думал, что ты можешь достучаться до небес.
- Только если ты там. Молодой человек оказался интересным только снаружи.
Майкрофт встал. Подошёл к Грегори и поцеловал его.
- Пора возвращаться в настоящее.
Взяв конверт, он пошёл выключать музыку: завтра обычный загруженный работой день, и нужно хоть немного поспать.
Вернув всё на свои места, он быстрыми шагами направился в спальню.
- Майкрофт, подожди меня!
Лестрейд не заметил, как Холмс закончил, и теперь пришлось вскакивать, отчего альбом упал с коленей и все фотографии разлетелись в стороны. Чертыхнувшись, он поспешил за Майкрофтом.
В спальне Грег быстро переоделся в приготовленную для него пижаму и лёг на кровать.

Майкрофт, весь погружённый в свои мысли, сел на кровать и начал медленно расстегивать жилетку, рубашку...
Грег неотрывно наблюдал за ним, расположившись на другой стороне кровати и выстукивая какой-то незамысловатый ритм.
Холмс лёг на кровать на бок.
Грег придвинулся к нему, взял руку и переплёл пальцы.
- Я не смогу теперь спать один, - сказал Майкрофт, будто обращаясь к самому себе. - Постель слишком холодна,- тут же объяснил он.
Грег улыбнулся.
- Тоже встретил сегодня своё прошлое?
- Наверное, твои старые фотографии так на меня повлияли. Я хотел бы познакомится с тобой в университете.
- Думаю, что тогда наши отношения сложились бы по-другому.
- Ты прав.
Грег поцеловал Майкрофта в плечо. Холмс выключил ночник.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.

(1) - The Beatles, «Eight days a week» :
Ближе, крепче, ближе, крепче,
Я от тебя лишь любовь жду
Восемь дней в неделю. ©



****
Лиза Конор Донелли прибыла почти вовремя. Одетая в траурный наряд от известнийших брендов, в маленькой шляпке с чёрной вуалью на глаза новоявленная вдова сразу дала о себе знать, немедленно потребовав провести её «к самому справедливому инспектору Лестрейду». Но главное - она вполне пришла в себя и, не смотря на то, что ясно давала понять, как сильно потрясло её случившееся, адекватно воспринимала окружающих, лишь иногда картинно всхлипывая и поднося ажурный платочек к глазам. Лестрейд разглядывал её с тщательно скрываемым любопытством и просто диву давался, как же она похожа и одновременно не похожа на ту девочку из прошлого. Накануне он думал, что не смог сразу узнать её из-за потёкшего макияжа, но дело было не в этом. Черты лица, форма носа, разрез глаз были совершенно другими, что в купе с некоторыми другими признаками наводили на мысли о пластических операциях, но держалась она в точности как раньше.
Грег задавал стандартные вопросы, уточнял кое-какие моменты, а сам задумался, почему когда-то так бегал за той Лизой. И что было бы, если б она всё-таки согласилась? А если бы он не развёлся? А если не встретил Шерлока? А затем и… Нет, явно, что ни делается, то к лучшему.
Миссис Донелли, кажется, не сильно расстроилась из-за смерти мужа. Как оказалось, она уже подозревала его в изменах и собиралась разводиться. Насколько ослабли её чувства, можно было понять по тому, как женщина кокетливо поправляла юбку, томно вздыхала, в общем, использовала свои женские штучки. Грег задался вопросом, почему же это срабатывало тогда, но не действует сейчас? Да, он сейчас с Майкрофтом… Но Грег бы ни сказал, что он прямо-таки сменил ориентацию. Что же тогда? Хотелось верить, что стал умнее.
Допрос закончился, и миссис Донелли начала больше говорить о прошедших днях, чем о деле. Инспектор попытался вежливо намекнуть, что ему пора. Однако выручила его Салли, которая заглянула по какому-то пустяку, но правильно истолковала молящие взгляды начальника. После ухода пострадавшей инспектор осведомился о результатах поисков подозреваемых. Увы, мистера Донелли до сих пор не нашли. Затем они с Салли засели за обсуждение других дел. Но не успели перейти к третьему, когда у Грега зазвонил мобильный, а в трубку миссис Донелли почти прохрипела:
- Помоги! Он.. он здесь! И Чарли…
Высветившийся номер был городским. Лестрейд дал распоряжение и с ещё одной полицейской машиной отправился на место преступления. Но, как оказалось, подкрепление было лишним. Уолт Донелли, совершенно потерянный и запуганный, бежал прочь от дома, перепрыгивая через живые изгороди. Поймать его не составило никакого труда. Лизу Донелли обнаружили у лестницы на второй этаж. Она была без сознания со страшной кровоточащей раной на затылке и парой сломанных конечностей, но жива. Рядом с ней сидел преданный корги Чарли. Лиза оказалась столь крепкой и живучей, что пришла в себя уже в скорой, когда машина ещё не успела отъехать. Она снова звала свою собаку, но на сей раз ввиду серьёзных повреждений медики её не слушали, молча вкалывая необходимые лекарства. Печальный корги смиренно сидел рядом с машиной.
Инспектор осведомился, когда её можно будет допросить, на что получил несколько странный ответ «Хоть сейчас, если сможете». Естественно «сейчас» под горячую руку он не полез. И без того было ясно, что миссис Донелли упала с лестницы, а уж толкнул ли её Уолт, или же это бы несчастный случай, следовало выяснить позднее. В любом случае пребывание на месте убийства главного подозреваемого не сулило последнему ничего хорошего.
Пока они ехали в участок, Лестрейд кинул СМС Шерлоку о поимке Донелли, но тот ничего не ответил. Инспектор даже вздохнул с облегчением. Это всего лишь значило, что Шерлоку скучно, и ничего интересного в этом деле он не видит. Тем лучше. Да и СМС была всего лишь своего рода жестом вежливости.
По прибытии в участок Донелли во всём сознался, похоже, его и так подкосила столь внезапная смерть брата. Всё время с того рокового утра он скрывался у своих подружек. Узнав из телевизионных новостей, что объявлен в розыск, Уолт Донелли запаниковал.и решил, что стоит валить из Англии подальше. Но для этого были нужны деньги, а самой близкой знакомой, у которой они водились, была вдова брата. Увы, расставаться с драгоценностями добровольно Лиза Донелли не согласилась. И в результате беготни по дому и попыток сопротивления в какой-то момент она умудрилась грохнуться с лестницы. Увидев кровь, Уолт якобы вызвал скорую и постарался поскорее свалить, вот только прежде чем бежать, он успел достаточно плотно набить карманы своей куртки драгоценностями и деньгами. Зато благодаря этой задержке полиция подоспела вовремя.
Лестрейд проверил его показания, выяснив, что никаких звонков в скорую от Уолта не поступало. А одна ложь порождала уверенность, что в рассказе о падении с лестницы подозреваемый тоже был не совсем честен. Но в любом случае, дело можно было считать почти закрытым. Осталось узнать у Лизы Донелли её версию событий и правильно оформить все бумаги. Особенно ту часть, что надиктовал Шерлок. Инспектор часа два корпел только над частью с ядом, поочерёдно сверяясь то с энциклопедиями, то с Андерсоном по телефону. Каждый раз в делах с Шерлоком было одно и то же. Скотланд-Ярд превращался в общежитие студентов, которым в университете злобный преподаватель начитал непонятную лекцию, и теперь они всей гурьбой пытаются её расшифровать, одновременно ужасаясь, какой бездной знаний надо обладать, чтобы собрать все факты вместе. Зато после каждый из них с удивлением понимал, что теперь знает на толику больше в химии, биологии или других науках.
Перерывов в работе они почти не делали, разве что бегая за кофе или по другой нужде.
«Ты сегодня приедешь? М.Х.»
«Возможно Г.Л.», - и почти сразу, - «Постараюсь. Г.Л.».
Ближе к вечеру инспектор решил заскочить в больницу проведать потерпевшую. За последние годы в своей работе он начал ценить принцип «Не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня», потому что, как показывала суровая правда жизни, завтра проблем и дел может стать ещё больше.
К счастью Лиза была в сносном состоянии, так что Лестрейда к ней пустили. Женщина лежала на больничной койке, вся в бинтах и гипсе со сложными поддерживающими навесными конструкциями и являла собой образ стандартных потерпевших из комедийных фильмов. Хотя лучше уж так, чем быть мёртвой. После двух покушений остаться в живых казалось чудом.
Сама Лиза счастливой не выглядела, и Грег готов был её понять. Сначала умирает муж, и не просто умирает, но предаёт. Затем его брат пытается ее ограбить.
Он давно уже старался не представлять себя на месте пострадавших, однако не настолько абстрагировался, чтобы не принимать во внимание состояние собеседника, влияющее на долю субъективности в их показаниях. Поэтому-то его и поразило, когда миссис Донелли досадливо отмахнулась от его соболезнований.
- Ой, ну не делай такое лицо, Мушкетёр, - Грег был поражён: Лиза только что вспомнила его школьное прозвище, к тому же легко узнала после долгой разлуки. - Будто я такая дура и не понимала, куда он клонит в последнее время. Да я его держала-то, чтоб подруги обзавидовались. Надо было как-то разнообразить жизнь после смерти первого мужа. Хотя эта выходка стала действительно несколько неожиданной. Ну да, сам выкопал яму, сам в неё и попал. Гораздо больше меня волнует другое, - тут её голос предательски дрогнул, она шмыгнула носом. – Я… я надолго сюда попала… из-за этого козла.
- Какого? – инспектор привычно выцепил основное, приготовившись заполнять протокол. Он угадал.
- Да из-за Уолта, конечно! Всё из-за него с самого начала! Не хватило ему смерти родного брата – нет! На следующий же день пришёл и потребовал деньги и драгоценности. Да ещё посмел пнуть Чарли! А ведь мальчик мой пытался за меня заступиться!
Лиза опять всхлипнула, а Грег с недоумением и любопытством всмотрелся в её лицо, никак не в состоянии поверить, что она это всерьёз. Неужели муж для неё был кем-то вроде декоративной собачки, а собака самым близким и любимым существом? Но это как-то… Он никак не мог понять, что же в ней так сильно поменялось? Когда-то он был влюблённым романтиком, мушкетёром, который совершал ради неё разные глупости, а она его отвергла, выбрав более практичнее варианты, побогаче. Где же в таком случае был её практицизм, когда она повторно выходила замуж? Для чего всё это было?
Когда-то в самом начале их с Майкрофтом отношений Шерлок прочёл ему целую лекцию о том, насколько циничен и расчетлив его брат. Обычно младший-Холмс видел людей насквозь, но в этот раз… Просто упрямо в упор не хотел замечать истинное положение дел. С тем большей радостью Грегори убедился в его неправоте. Майкрофт был слишком расчётлив. Но при этом выбрал Лестрейда. Не логично. Не выгодно. Позднее Грег заметил, что Майкрофт всё больше придерживается голоса разума, подчинив поискам выгоды и политическим интригам свою жизнь, чтобы обладать достаточной властью для возможности расслабиться.
Переносить это на Лизу как-то не получалось. Слишком многого он о ней не знал, слишком разные они были с Майкрофтом. Его Холмсу никаких показушных подвигов посвящать было не нужно.
- Кхм... – Грег вынырнул из размышлений, пытаясь сконцентрироваться на протоколе. – Так что там с Уолтом? Он утверждает, что падение с лестницы вышло случайным.
Лиза фыркнула.
- Ну конечно. Чем вы вообще у себя там занимаетесь, раз ты веришь всему подряд? Он меня столкнул!
- Во время побега или…?
- Это совершенно не важно, - женщина, забывшись, попыталась махнуть рукой и тут же поморщилась от боли. – Гораздо важнее другое – мой бедный Чарли остался совсем один!
Грег как-то отстранённо прикинул, не является ли подобная одержимость собакой следствием травмы головы? Но до падения всё то же самое было. Может, она раньше ударилась? Вот как Майкрофт недавно у него на кухне: открыл верхний ящик, а ему на голову кастрюли посыпались. Эх, и скандал тогда был! Хотя злился в основном не Майкрофт, а Антея, став на какое-то время столь неприветливо-холодной, что аж дрожь пробирала. И шишка на лбу ещё долго не проходила…
Все причитания Лизы Грег успешно пропустил, думая о своих делах и прочих вещах. В палату уже пару раз заглянула медсестра, постукивая по запястью, чтобы напомнить о времени. В третий раз она зашла и встала в дверях. Инспектор кивнул ей и быстро просмотрел протокол в руках. В целом, он уже выяснил всё, что надо. Оставаться дольше было довольно бессмысленным.
- Что ж, - Лестрейд встал со стула, запахивая пальто. – Ещё раз благодарю, что согласилась поговорить со мной, невзирая на все обстоятельства. Я веду это дело и обещаю, что Уолта осудят по всей строгости. А теперь…
- Подожди! – Лиза умудрилась цепко ухватиться за полу его плаща, хотя лицо её тут же исказилось от боли. – Пообещай мне!
К ним уже спешила медсестра, пытаясь оттолкнуть Лестрейда и усадить Лизу ровно. Грег потерянно дёргал плащ на себя, но безрезультатно.
- Пообещай!
- Да выйдите уже отсюда!
- Пообещай!
Медсестра нажала на кнопку вызова у кровати, чтобы вызвать подмогу.
- Да что пообещать-то?
- Что ты возьмёшь Чарли к себе и присмотришь за ним!
- Что?!
- Обещай!
В палату вбежали два медбрата и оттеснили растерявшегося инспектора в сторону. Он выскользнул в коридор, всё пытаясь сообразить, что только что произошло. С него что, взяли обязательство заботы за собакой? Нет, бред какой-то. И потом, он же так ничего и не ответил.
Успокаивая себя таким образом, он постарался выкинуть всё это из головы и переключиться на что-то другое, пока вёл машину домой. В конечном счете, это дело можно уже считать закрытым, а с Лизой их связывали не настолько близкие отношения, чтобы после всего этого поддерживать связь. И уж конечно за собакой он присматривать не будет. Псина и без того явно избалована. Если уж ей завещали целое состояние! Которое, к слову, Лиза получила после смерти своего первого мужа, Чарльза Ньюмана. После этого у неё не оставалось никого из родственников, Инспектор уже сверялся ещё утром. А значит, пока она лежит в больнице (это ж надо было умудриться переломать столько конечностей!), никто к ним в дом не придёт и….
Грегори чертыхнулся и развернул машину, направившись в Уолтен-Форест.
Пёс лежал на крыльце, положив голову на лапы, и выглядел настолько печально, что сердце в груди сжималось. Хоть дверь и была опечатана крест-накрест (Андерсон ещё что-то хотел там проверить), собачий лаз был свободен. Но корги явно кого-то ждал. При виде приближающегося Грега он поднял голову и неуверенно тяфкнул. Инспектор остановился. Он не боялся собак, даже мечтал завести себе какого-нибудь грейхаунда, вот только в детстве были против родители, затем жена с её аллергией и, наконец, дурацкий график работы. Так справится ли он сейчас с этим?
«По крайней мере, это не дог», - вздохнул он и поманил пса к себе, причмокивая и зовя по имени. Корги подошёл, хоть и с весьма недоверчивым видом, старательно обнюхал незнакомца, особенное внимание уделив той поле плаща, за который держалась Лиза, и радостно затяфкал, энергично помахивая хвостом и пританцовывая. Теперь у Лестрейда точно не оставалось выбора.


продолжение в комментариях

@темы: Шерлок Холмс, Рейтинг R, Антея, Флафф, Майкрофт Холмс, Джон Уотсон, Фанфик, Грегори Лестрейд, Юмор, Инспектор Диммок, Романс

---

[Трегги Ди]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Реклама Фандомной битвы

[некомпас]

Мы теряем воодушевление, боевой запал и инстинкты самосохранения, когда видим, что количество наших софандомцев, которые читают ФБ уменьшается

Поддержи родной Фандом!!!

Щелкнув на картинку, вы увидите список наших работ, а так же ссылки, пройдя по которым можно почитать и проголосовать за работы! На любые вопросы, я готова ответить в комментариях или умылке!

Сборный пост: 3 левел (от R до NC-17)
Поста для голосования за левел пока нет.
В остальных голосованиях, голосованиях за квесты оценки ставятся только трем понравившимся командам. Первое место оценивается в 3 балла, второе - в 2, третье - в 1 балл.
Подробнее о правилах и системе голосования можно узнать непосредственно в организаторских постах или в правилах Фандомной Битвы.

♟ Драбблы (оригинальный или переводной текст до 1000 слов): ознакомиться с работами.
Завершение голосования состоится 8 сентября. Проследить и проголосовать можно по тегу, формы для голосования прописаны в шапках.

Список представленных работ

1. Подземка (Майкрофт Холмс/Грегори Лестрейд; PWP)
2. Мера (Себастьян Моран/Джим Мориарти; юмор, романс)
3. Золушка из Зазеркалья (Джеймс Мориарти/dark!Молли Хупер; драма)
4. Девушки со вскрытия (Молли Хупер|Ирэн Адлер; джен)
5. Июнь, июль, август 2.0 (Джон/Шерлок, Майкрофт/Лестрейд, Себастьян/Джим; драма)
6. Цинизм (Грегори Лестрейд|ОМП|ОЖП; джен)
7. Обмани меня красиво (Лестрейд/Шерлок; ангст)
8. Совпадения (Шерлок/Джон, Майкрофт/Лестрейд, Моран/Мориарти, ОЖП; юмор, крэк)
9. Об отношениях (Майкрофт/Лестрейд; романс, флафф)
10. Жестокие игры (Себастьян Моран/ Джим Мориарти; PWP, романс)
11. Это так увлекательно, наблюдать за старшими сестрами (Джон Уотсон|Гарриет Уотсон/ОЖП; фемслэш, PWP)

♞ Арт/Клип/Коллаж: ознакомиться с работами
Завершение голосования состоится 12 сентября. Проследить и проголосовать можно по тегу, формы для голосования прописаны в шапках.

Список представленных работ

1. Два-два-один Браво Бейкер (клип; Шерлок/Джон, Майкрофт; детектив, AU, романс, видео по фанфику)
2. Until we bleed (клип; Шерлок/Джон; романс)
3. Клуб Диоген (клип; Ирен/Шерлок, Шерлок/Джон, Майкрофт/Грег, Себастьян/Джим и другие; PWP, романс, бдсм, АУ)
4. you've seen it already (клип; Джон/Док; драма, кроссовер с Generation Kill)
5. It's an experiment (арт; Шерлок/Джон; PWP)
6. Violent Light (арт; Шерлок/Джон; PWP)
7. Черное и белое (арт; Ирэн Адлер)
8. Редкая возможность (арт; Шерлок/Джон)
9. Не ОТП единым (арт; Лестрейд/Джон, Майкрофт/Шерлок, Лестрейд/Шерлок, Джон/Майкрофт)
10. Intelligence is the new sexy (коллаж; Шерлок Холмс)

♝ Мини (оригинальный или переводной текст от 1000 до 4000 слов): ознакомиться с постами №1 и №2
Завершение голосования состоится 16 сентября. Проследить и проголосовать можно по тегу, формы для голосования прописаны в шапках.

Список представленных работ

Пост №1:
1. Завиток (Джон/Шерлок; PWP)
2. Клиентка (Ирен Адлер/Молли Хупер; романс, драма)
3. Кровь и песок (Себастьян Моран/Джон Уотсон; ангст)
4. С ним будет куча проблем (Шерлок Холмс/Грегори Лестрейд; романс, ангст, PWP)
5. Расскажи мне… (Майкрофт Холмс/Грегори Лестрейд; пародия, юмор, романс)
6. Частица "не" (Майкрофт Холмс/Грегори Лестрейд; романс, юмор, флафф)

Пост №2:
1. Casus belli (Шерлок Холмс/Джим Мориарти; романс, PWP)
2. Eat me, drink me (Джим Мориарти, Джон Уотсон, Себастьян Моран, упоминается Шерлок Холмс; драма)

♜ Челлендж (любой неформат): ознакомиться с
Завершение голосования состоится 20 сентября. Проследить и проголосовать можно по тегу, формы для голосования прописаны в шапках.

Список представленных работ

1. SherCock (игрушечный косплей (пластилиновые куклы); Джон/Шерлок, Джим/Шерлок, Майкрофт)
2. Пазл (flesh-игра (пазл))
3. Русская рулетка для доктора Уотсона (фандомная аналитика; Джон Уотсон; психология)
4. Как по писаному (аудиофанфик; Шерлок/Джим; крэк, стеб)
5. Начинаем лепить коня! (аудиофанфик; команда Sherlock bbc 2012|персонажи сериала; крэк, стеб)
6. Фандомное чтиво (переделка песни "Любовное чтиво" Тимура Шаова; юмор)

♛ Миди (оригинальный или переводной текст от 4000 слов): выкладка состоится 2 сентября.

♚ Бонус: выкладка состоится 6 сентября.

Сборный пост: 1 левел
Сборный пост: 2 левел

Спроси себя, любишь ли ты фандом, как любим его мы?

размещается с благословения администрации

@темы: Ссылки и рекомендации, Новости

---

[Трегги Ди]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

[Трегги Ди]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра