ЛОТ № 4. "Лилии".

суббота, 12 февраля 2011

17:18

все записи пользователя в сообществе Mystrade

@темы: Майкрофт Холмс, Фанфик, Грегори Лестрейд, Romantic-АУКЦИОН

URL

Ну вот холодно :( , а еще говорят май месяц.... Ког... Наш ответ ЖЖ состоялся?))) Вся боль находится внутри нас, она не существует сама по ...

Корейская сборная прямо вот сейчас стойко и упорно пинает... (внимание: следующая мысль претендует на филосовскую) ... Реанимация Заставить жить человека. Поймать его на к...

Комментарии

15.02.2011 в 15:57

Верба, лилии чудесны! :heart:

URL

15.02.2011 в 16:24

teawein

честно готова поделиться началом будущего фика с общественностью, тем более, что это вполне законченная история ))

URL

15.02.2011 в 16:25

teawein
в смысле за Лилии?))

URL

15.02.2011 в 16:37

teawein

Dirty Inspector ага )) это же верба!!!

URL

15.02.2011 в 16:57

teawein
не пожалеешь)))

URL

15.02.2011 в 16:58

teawein

Врозь скучно?

I want to lay you on a bed of roses
For tonight I sleep on a bed of nails
I want to be just as close
as the Holy Ghost is
And lay you down on a bed of roses

Bon Jovi – «Bed of Roses»

Майкрофт Холмс, всем своим видом напоминающий джентльмена викторианской эпохи, был относительно честных правил. Точнее, почитал он за закон только свои правила, чем гордился безмерно и ухитрялся навязывать эти правила всем его окружающим. Или почти всем, но про это «почти» мы упомянем позже. Майкрофт Холмс был эдаким невидимкой «с одной стороны», потому что в определенных кругах он, без лишней скромности, был страшно знаменит, но остальная часть мира о его существовании даже не подозревала. Что безмерно устраивало самого мистера Холмса, ведь так приятно дергать за ниточки, когда те, кого дергают, думают, что они все делают сами, думают и гордятся этим. Властелин мира, как однажды пошутил над старшим братом младший. Но старшему шутка пришлась по душе и теперь он с теплотой, присущей летнему солнышку, вспоминал о том комплекте визиток со своим именем и тисненой должностью, что как раз и гласила о принадлежности этого мира Майкрофту. Возможно, те, кто назначал его на эту должность, или правильнее сказать, те, с чьего попустительства мистер Холмс эту должность себе заполучил, давно уже пожалели о содеянном, но вернуть все в обратную сторону не могли. История не признавала сослагательного наклонения, а Майкрофт Холмс чужих правил. Настало самое время вернуться к тому моменту, где мы упомянули, что все же под солнцем этого мира нашлись некие индивидуумы, что никак не хотели брать на себя обязательства подыгрывать властелину мира. Самым ярым противником оказался родной и единственный брат. Фрик, как окрестила его общественность. А фрик, он фрик и есть. Тут не то, что о правилах мистера Холмса, даже об общепринятых нормах говорить не приходилось. К счастью этого мира, все свои таланты младший брат направил на дело благое, чем уже безмерно порадовал старшего, хотя последний и был против того ремесла, что выбрал Шерлок. Майкрофт мечтал видеть его своим помощником и соратником в делах светских, и уж никак не гоняться за ним по свалкам, помойкам, притонам и прочим не совсем приличествующим настоящим джентльменам местам. Однако со временем, говорят, ко всему привыкаешь, тем более что во всей этой неразберихе с младшим братом были и приятные моменты. К примеру, в жизни Майкрофта появился еще один весьма забавный экземпляр «я-в-ваши-игры-не-играю», что занимал должность детектива-инспектора в Новом Скотланд-Ярде и был первым и единственным человеком во всем мире, кроме самого Майкрофта и родной мамочки, разумеется, кто вполне нормально, спокойно и иногда весьма доброжелательно относился к Шерлоку Холмсу. Более того, этому самому Шерлоку Холмсу помогал и своеобразно о нем заботился. У детектива-инспектора в глазах властелина мира было еще огромное количество достоинств, пока сам этот властелин мира не осознал одного огромного, просто катастрофического его недостатка. Все было проще простого, детектив-инспектор Грегори Лестрад вызывал чувство дикой иррациональной симпатии со стороны мистера Холмса, причем симпатии именно в романтическом смысле, а не просто «он клёвый парень, он мне нравится, готов поставить его на ворота». Хуже всего было то, что эта симпатия с течением времени никуда не растворялась, а наоборот, концентрировалась и крепла. И тогда, на третьем году их удивительных безотносительных отношений, он решился на серьезный шаг по активному завоеванию внимания объекта своих тайных и скрытых желаний. Самому объекту от такого завоевания его внимания было сначала не по себе, потом он привык, и где-то, спустя месяца полтора, начал получать искреннее удовольствие даже от неожиданных ночных звонков, потому что слышать голос Майкрофта Холмса, не видя в этот момент самого Майкрофта Холмса, оказалось лучшим успокоительным, да и вообще, лучшим звуком в ночной тишине вселенной.

Было похоже на то, что Лестрад начал от души развлекаться. Ну, в самом деле, его постоянно куда-то увозили, в том числе просто поужинать, давали какие-то сверхсекретные инструкции, непонятно зачем и для чего, постоянно контролировали звонками, в основном, когда он был один, у него то и дело исчезали или появлялись какие-нибудь интересные бумаги, весьма интересные, особенно для налоговой инспекции. И поскольку с этим всем как-то приходилось уживаться, то DI Лестрад выбрал для себя позицию, с которой он смотрел на мистера повелителя мира с огромным присутствием юмора. Инспектора давно перестал пугать этот человек, если он вообще когда-либо по-настоящему пугал его. Он к нему привык. Ко всему Майкрофту Холмсу со всеми его выходками, благо они были не так разрушительны, как выходки его младшего брата, а что самое важное, детектив-инспектор Нового Скотланд-Ярда привык к той непомерной власти, коей обладал старший из братьев Холмс. Привык и перестал обращать внимание. За всей этой ширмой из шикарной машины, дорогих костюмов, изысканных манер и появлению всего на свете по щелчку пальцев, он видел просто человека. Вот неожиданность какая. Просто человека, но с весьма оригинальным и в своем роде уникальным способом мышления. Просто человека, который по совершенно непонятным причинам, начал очень сильно привлекать к себе внимание детектива-инспектора, причем внимание именно в романтическом смысле, а не так «я им интересуюсь, потому что он столько много всего интересного знает». С этого момента интересы обоих сошлись в одной точке, только вот сама по себе точка никак не хотела делиться на двоих. И они продолжали еще какое-то время ходить кругами, точнее, складами, барами, ресторанами и ездить по кольцу в безупречной дорогой машине властелина мира. Помог им случай, случай, конечно же, тщательно спланированный и продуманный. Но, как и во всех планах мистера Холмса, касающихся детектива-инспектора Нового Скотланд-Ярда, в этом снова оказалась дыра. Спас дело рояль. Стоял он вовсе не в кустах, а в шикарной лобби зоне отеля Лэндмарк. Они были одни. Они и рояль. Одни. Лестрад не хотел даже знать, что сделал Майкрофт, чтобы предоставить им обоим такую милую приватную обстановку в самом пафосном и самом дорогом отеле Лондона. Повелитель мира расслабленно водил пальцем по полированной поверхности рояля и что-то методично декламировал, Грегори не прислушивался к словам, он слушал голос, а потом, глядя на дорожки, что оставались от пальца Майкрофта на полироли, уверенно спросил:

- Вы играете?
- А вы просите?
- Да, я прошу.
- Да, я играю.

И Майкрофт сыграл. Если бы, уважаемый самой королевой, мистер Холмс знал, что музыка в его исполнении так сильно подействует на объект его симпатий, он сделал бы это гораздо раньше. Композицию Вина Мертенса «Close Cover», пришлось даже сыграть на бис. А потом случилось неожиданное, хотя, для кого как, событие. Грегори Лестрад со словами: «А я думал, у вас в семье только Шерлок всесторонне одаренная личность» наклонился к сидящему за роялем Майкрофту и, взяв того за подбородок, видимо, чтобы не вырвался в случае чего, очень осторожно поцеловал. Майкрофт не сопротивлялся. Совсем. Он победил, выиграл. Правда, Лестрад думал абсолютно о том же самом. И когда понял, что объект его симпатий совершенно не выражает протеста против поцелуя, набравшись смелости, раздвинул губы Майкрофта языком и поцеловал по-настоящему, добившись даже тихого стона от самого властелина мира.

Ночь они провели все в том же отеле Лэндмарк, хотя, Лестрад и предлагал поехать к нему, исходя хотя бы из соображений экономии. Но когда Холмс махнул рукой и прошептал что-то похожее на «Это ничего не стоит» и «До дома слишком далеко, хочу тебя сейчас», инспектор сдался и проследовал туда, куда его повел и весьма элегантно, не смотря на свое желание, пригласил Майкрофт.
Они так долго охотились друг на друга, что первая, проведенная вместе ночь, была похожа на форменное безобразие молодых людей, которые совсем недавно осознали все радости секса.

- Нельзя одеваться попроще? – интересовался инспектор, нетерпеливо расстегивая, как ему казалось, уже десятый ряд пуговиц.
- Я не предполагал, что ты не умеешь вынимать пуговицы из петель, - пытаясь помочь Лестраду, ответил Холмс.
- Подожди немного и я покажу тебе, что и откуда я вынимать умею, - прижимая Майкрофта к кровати, и попутно пытаясь, наконец, избавить того от остатков одежды, прошептал ему в самое ухо детектив-инспектор.
- Я весь в нетерпении, - властелин мира улыбался. Улыбался искренне, обнимая Лестрада за шею.

Последующие события описанию не поддавались, в виду своей безумности. Однако стоит заметить, что глубокой ночью или уже ранним утром, обнимая своего теперь уже любовника, потому что Грегори был уверен, их отношения – это надолго, и пространно гладя подушечками пальцев его щеку, тихо сказал:

- Это был самый потрясающий секс в моей долгой жизни. И это – правда.

Кстати, Майкрофт Холмс никогда и не сомневался в том, что он – лучший.

И это еще не конец…

URL