life is sweet // there's always time for tea and room for cake
Название: Майкрофт Холмс и незабываемый посетитель
Автор: Shae
Бета: wakeupinlondon, х_любимая_х
Размер: драббл, 986 слов
Фандом: «Шерлок» (BBC)
Категория: джен, пре-слэш
Жанр: в целом юмор, в середине немножко ангст
Персонажи:
Рейтинг: G
Предупреждения: Кроссовер с спойлер"Гарри Поттером".
Краткое содержание: Первая встреча Майкрофта Холмса и Грегори Лестрейда.
Примечание: с большим удовольствием написано на летнюю фандомную битву для команды Sherlock Holmes 2015
Размещение: фикбук и Ao3.
читать дальшеМайкрофт открыл личное дело детектива-сержанта Грегори Лестрейда, недавнего знакомца своего младшего брата: с фотографии, прикрепленной к первой странице, на него смотрел мужчина исключительно располагающей наружности. Его добрые, с лукавой смешинкой глаза и белозубая улыбка не могли не вызывать расположения. Такому бы не в полиции служить, а податься в политику — и он не только стал бы национальным любимцем, но расположил бы и к себе, и к Британии самых суровых деятелей иностранных государств.
Быстро освежив в памяти биографию сержанта, Майкрофт не в первый раз удивился: надо же, родители из низов, а дали сыну возможность учиться в частной школе. Пусть она и не входила ни в первую, ни во вторую десятку самых престижных школ страны, а ее название все время вылетало из головы, все-таки это что-то да значило. Однако за исключением школы и чертовского обаяния — глядя на фотографию, даже Майкрофту хотелось улыбнуться — в Лестрейде не было больше ничего примечательного. Но он, должно быть, обладал толикой ума или, по крайней мере, интуицией, раз нашел какие-то слова и убедил Шерлока сначала дать показания, а потом и начать помогать полиции в расследованиях.
Грегори Лестрейд появился точно в назначенное время: в дверь кабинета Майкрофта постучали, первым в дверном проеме появился секретарь и произнес:
— Мистер Холмс, к вам Грегори Лестрейд. Он говорит, что ему назначено.
Майкрофт кивнул и уже хотел сказать, мол, пусть заходит, но что-то показалось ему необычным в поведении помощника, и он спросил:
— Почему вы улыбаетесь, Персиваль?
— Да так, — тот пожал плечами и расплылся в нехарактерной для себя улыбке. — Встретил сегодня одного старого знакомого, только и всего, — сказал он и, не дожидаясь ответа, вышел, впуская в кабинет посетителя.
В реальной жизни глаза Лестрейда сияли гораздо ярче, а улыбка была еще шире, чем на фотографии, и весь разговор, который так четко спланировал Майкрофт, сразу пошел не так. Его манеры, его речь, внешний вид не внушили Лестрейду никакого уважения или благоговения. На сержанта не произвели впечатления ни дорого обставленный кабинет Майкрофта, ни его ручка с золотым пером — наоборот, выражение лица Лестрейда становилось все более замкнутым. И когда Майкрофт все же посулил ему некоторую сумму в обмен на информацию о Шерлоке, лицо Лестрейда окончательно утратило сходство с собственной фотографией: оно стало мрачным, но не злым, а, скорее, разочарованным.
— Спасибо, мистер Холмс, за щедрое предложение, — сказал он. — Но я не нуждаюсь в ваших подачках.
— Это не подачки. Я просто хочу знать, что с моим братом все в порядке.
— Тогда поговорите с ним, и если он сочтет нужным, он расскажет вам сам.
Эта непоколебимая уверенность выводила из себя.
— Грегори, вы же понимаете, что мне все о вас известно, поэтому…
— Так уж и все? — перебил Лестрейд и усмехнулся.
— Что? — не понял Майкрофт.
— Вы говорите, что вам все обо мне известно. А что я делал 2 мая 1998 года, вы знаете?
— Что за глупая шутка? — Майкрофт сжал кулаки и мысленно пробежался по датам биографии Лестрейда. В августе того же года Лестрейд получил ранение и год восстанавливался в больнице, а после выздоровления был переведен в лондонскую полицию. Но ни о втором, ни о каком-нибудь другом числе в мае там речи не было. За то, что это самая полная информация о Лестрейде, Майкрофт был готов поручиться. — Вы отлично понимаете, о чем я говорю.
— А что делал ваш помощник, Персиваль, знаете? Вижу, что нет. А что делали вы сами?
Майкрофт нахмурился. 1 мая 1997 партия консерваторов потерпела поражение на выборах, и премьер-министром стал Тони Блэр. Майкрофт был здесь, в Уайтхолле, во время всей этой кутерьмы, работал, естественно. А в девяносто восьмом… верно, были выборы президента Колумбии, и Майкрофт, само собой, был в Боготе.
Но он не успел сказать об этом.
— Так вот, мистер Холмс, — продолжал Лестрейд с разочарованной полуулыбкой, — когда вы узнаете, что я делал 2 мая 1998 года, вот тогда вы сможете сказать, что знаете обо мне все. Вот тогда вы и будете… рассказывать о ваших безграничных возможностях. А пока — всего доброго. За меня мою работу никто не сделает.
С этими словами Лестрейд аккуратно прикрыл за собой дверь. Майкрофт постарался успокоиться. Еще никто в жизни его так не осаживал. Какое-то странное чувство объяло Майкрофта. Не досада, не злость, что-то давно забытое…
Через несколько минут к нему в кабинет зашел Персиваль.
— Мистер Холмс, вот соглашение, которое вы просили.
— Персиваль, скажите, пожалуйста, что вы делали 2 мая 1998 года? — спросил Майкрофт.
Персиваль поднял глаза от документов и, поправив очки на своем конопатом носу, посмотрел на Майкрофта.
— Отдыхал с семьей, в одном замке, в Шотландии, — коротко ответил он.
— Отдыхали? Прошло почти десять лет, а вы так хорошо об этом помните… — Предложение будто повисло в воздухе, подталкивая Персиваля дать объяснение.
— Это невозможно забыть, сэр. В тот день был убит мой младший брат.
Ответ оказался более чем неожиданным.
— Простите, Персиваль.
— Ничего, сэр, — кивнул тот и пробормотал что-то про забвение, и все мысли о шотландском замке вылетели из головы Майкрофта, будто их там и не было никогда. Персиваль же переключился на рабочий тон: — В пять вам нужно быть во дворце, сэр, машину подадут ко входу через четверть часа.
Все оставшееся время и в своем кабинете, и в служебном автомобиле Майкрофт думал об этой дате, да и Грегори Лестрейд никак не шел у него из головы. После разговора осталось какое-то полузабытое, смутное чувство, что-то из детства или неуклюжей юности, чему Майкрофт никак не мог вспомнить названия, а когда вспомнил, даже рассмеялся, напугав водителя. Растерянность. Грегори Лестрейд заставил Майкрофта Холмса растеряться.
К началу аудиенции у Ее Величества Майкрофт окончательно убедил себя, что дата 2 мая 1998 года сама по себе ничего не значит, а вот к Грегори Лестрейду стоит присмотреться внимательнее.
И все же однажды Майкрофт узнает — сам Грегори ему и расскажет — о важности этой даты в истории Британии. Они будут стоять на холме перед замшелыми каменными руинами, и сперва Майкрофт подумает, что Грегори потешается над ним, пересказывая какую-то легенду. Но потом он снова взглянет на развалины, и вместо таблички «Проход запрещен. Опасно для жизни» перед ним вдруг встанет прекрасный величественный замок. И слова «Прямо волшебство какое-то!» сорвутся с губ сами собой. Привычный, знакомый мир Майкрофта разрушится к тому моменту окончательно. Впрочем, Майкрофту это даже понравится.
Особенно драконы.
Автор: Shae
Бета: wakeupinlondon, х_любимая_х
Размер: драббл, 986 слов
Фандом: «Шерлок» (BBC)
Категория: джен, пре-слэш
Жанр: в целом юмор, в середине немножко ангст
Персонажи:
Майкрофт Холмс
, Грегори Лестрейд
, персонаж из другого фандома (спойлер)Перси УизлиРейтинг: G
Предупреждения: Кроссовер с спойлер"Гарри Поттером".
Краткое содержание: Первая встреча Майкрофта Холмса и Грегори Лестрейда.
Примечание: с большим удовольствием написано на летнюю фандомную битву для команды Sherlock Holmes 2015
Размещение: фикбук и Ao3.
читать дальшеМайкрофт открыл личное дело детектива-сержанта Грегори Лестрейда, недавнего знакомца своего младшего брата: с фотографии, прикрепленной к первой странице, на него смотрел мужчина исключительно располагающей наружности. Его добрые, с лукавой смешинкой глаза и белозубая улыбка не могли не вызывать расположения. Такому бы не в полиции служить, а податься в политику — и он не только стал бы национальным любимцем, но расположил бы и к себе, и к Британии самых суровых деятелей иностранных государств.
Быстро освежив в памяти биографию сержанта, Майкрофт не в первый раз удивился: надо же, родители из низов, а дали сыну возможность учиться в частной школе. Пусть она и не входила ни в первую, ни во вторую десятку самых престижных школ страны, а ее название все время вылетало из головы, все-таки это что-то да значило. Однако за исключением школы и чертовского обаяния — глядя на фотографию, даже Майкрофту хотелось улыбнуться — в Лестрейде не было больше ничего примечательного. Но он, должно быть, обладал толикой ума или, по крайней мере, интуицией, раз нашел какие-то слова и убедил Шерлока сначала дать показания, а потом и начать помогать полиции в расследованиях.
Грегори Лестрейд появился точно в назначенное время: в дверь кабинета Майкрофта постучали, первым в дверном проеме появился секретарь и произнес:
— Мистер Холмс, к вам Грегори Лестрейд. Он говорит, что ему назначено.
Майкрофт кивнул и уже хотел сказать, мол, пусть заходит, но что-то показалось ему необычным в поведении помощника, и он спросил:
— Почему вы улыбаетесь, Персиваль?
— Да так, — тот пожал плечами и расплылся в нехарактерной для себя улыбке. — Встретил сегодня одного старого знакомого, только и всего, — сказал он и, не дожидаясь ответа, вышел, впуская в кабинет посетителя.
В реальной жизни глаза Лестрейда сияли гораздо ярче, а улыбка была еще шире, чем на фотографии, и весь разговор, который так четко спланировал Майкрофт, сразу пошел не так. Его манеры, его речь, внешний вид не внушили Лестрейду никакого уважения или благоговения. На сержанта не произвели впечатления ни дорого обставленный кабинет Майкрофта, ни его ручка с золотым пером — наоборот, выражение лица Лестрейда становилось все более замкнутым. И когда Майкрофт все же посулил ему некоторую сумму в обмен на информацию о Шерлоке, лицо Лестрейда окончательно утратило сходство с собственной фотографией: оно стало мрачным, но не злым, а, скорее, разочарованным.
— Спасибо, мистер Холмс, за щедрое предложение, — сказал он. — Но я не нуждаюсь в ваших подачках.
— Это не подачки. Я просто хочу знать, что с моим братом все в порядке.
— Тогда поговорите с ним, и если он сочтет нужным, он расскажет вам сам.
Эта непоколебимая уверенность выводила из себя.
— Грегори, вы же понимаете, что мне все о вас известно, поэтому…
— Так уж и все? — перебил Лестрейд и усмехнулся.
— Что? — не понял Майкрофт.
— Вы говорите, что вам все обо мне известно. А что я делал 2 мая 1998 года, вы знаете?
— Что за глупая шутка? — Майкрофт сжал кулаки и мысленно пробежался по датам биографии Лестрейда. В августе того же года Лестрейд получил ранение и год восстанавливался в больнице, а после выздоровления был переведен в лондонскую полицию. Но ни о втором, ни о каком-нибудь другом числе в мае там речи не было. За то, что это самая полная информация о Лестрейде, Майкрофт был готов поручиться. — Вы отлично понимаете, о чем я говорю.
— А что делал ваш помощник, Персиваль, знаете? Вижу, что нет. А что делали вы сами?
Майкрофт нахмурился. 1 мая 1997 партия консерваторов потерпела поражение на выборах, и премьер-министром стал Тони Блэр. Майкрофт был здесь, в Уайтхолле, во время всей этой кутерьмы, работал, естественно. А в девяносто восьмом… верно, были выборы президента Колумбии, и Майкрофт, само собой, был в Боготе.
Но он не успел сказать об этом.
— Так вот, мистер Холмс, — продолжал Лестрейд с разочарованной полуулыбкой, — когда вы узнаете, что я делал 2 мая 1998 года, вот тогда вы сможете сказать, что знаете обо мне все. Вот тогда вы и будете… рассказывать о ваших безграничных возможностях. А пока — всего доброго. За меня мою работу никто не сделает.
С этими словами Лестрейд аккуратно прикрыл за собой дверь. Майкрофт постарался успокоиться. Еще никто в жизни его так не осаживал. Какое-то странное чувство объяло Майкрофта. Не досада, не злость, что-то давно забытое…
Через несколько минут к нему в кабинет зашел Персиваль.
— Мистер Холмс, вот соглашение, которое вы просили.
— Персиваль, скажите, пожалуйста, что вы делали 2 мая 1998 года? — спросил Майкрофт.
Персиваль поднял глаза от документов и, поправив очки на своем конопатом носу, посмотрел на Майкрофта.
— Отдыхал с семьей, в одном замке, в Шотландии, — коротко ответил он.
— Отдыхали? Прошло почти десять лет, а вы так хорошо об этом помните… — Предложение будто повисло в воздухе, подталкивая Персиваля дать объяснение.
— Это невозможно забыть, сэр. В тот день был убит мой младший брат.
Ответ оказался более чем неожиданным.
— Простите, Персиваль.
— Ничего, сэр, — кивнул тот и пробормотал что-то про забвение, и все мысли о шотландском замке вылетели из головы Майкрофта, будто их там и не было никогда. Персиваль же переключился на рабочий тон: — В пять вам нужно быть во дворце, сэр, машину подадут ко входу через четверть часа.
Все оставшееся время и в своем кабинете, и в служебном автомобиле Майкрофт думал об этой дате, да и Грегори Лестрейд никак не шел у него из головы. После разговора осталось какое-то полузабытое, смутное чувство, что-то из детства или неуклюжей юности, чему Майкрофт никак не мог вспомнить названия, а когда вспомнил, даже рассмеялся, напугав водителя. Растерянность. Грегори Лестрейд заставил Майкрофта Холмса растеряться.
К началу аудиенции у Ее Величества Майкрофт окончательно убедил себя, что дата 2 мая 1998 года сама по себе ничего не значит, а вот к Грегори Лестрейду стоит присмотреться внимательнее.
***
И все же однажды Майкрофт узнает — сам Грегори ему и расскажет — о важности этой даты в истории Британии. Они будут стоять на холме перед замшелыми каменными руинами, и сперва Майкрофт подумает, что Грегори потешается над ним, пересказывая какую-то легенду. Но потом он снова взглянет на развалины, и вместо таблички «Проход запрещен. Опасно для жизни» перед ним вдруг встанет прекрасный величественный замок. И слова «Прямо волшебство какое-то!» сорвутся с губ сами собой. Привычный, знакомый мир Майкрофта разрушится к тому моменту окончательно. Впрочем, Майкрофту это даже понравится.
Особенно драконы.
@темы: Кроссовер, Рейтинг G, АУ, Майкрофт Холмс, Джен, Фанфик, Грегори Лестрейд, Юмор, Пре-слэш
