Банан - это просто банан.
Название: Во всем виноваты веснушки
Автор: Miauka77
Бета: Xenya-m
Размер: миди, ~ 9400 слов
Пейринг/Персонажи: Грегори Лестрейд/Майкрофт Холмс, Грегори Лестрейд/Эндрю Диммок, упоминание Майкрофт Холмс/ОМП
Категория: слеш
Жанр: романтика, ангст
Рейтинг: PG-13
Примечание: Написано на ЗФБ-2015. Фик притворяется кейсовым.
Краткое содержание: Лестрейд расследует дело об убийстве и узнает о Майкрофте много нового
читать дальше
Утро выдалось отвратительным. Нет, не потому, что Лестрейда вытащили из кровати в четыре часа, попутно объяснив, что ему сейчас придется заниматься свежеиспеченным трупом лорда Николаса Уоррингтона — в конце концов, это была его работа, он ее делать умел и любил, а подобные встряски прибавляли разнообразия. Не потому, что он не выспался — как раз накануне он вырубился в семь часов вечера, компенсируя предыдущие бессонные сутки, и таким образом по прибытии на место убийства был бодр и свеж. А исключительно потому, что ему снился раздевающийся Майкрофт Холмс, точнее, к моменту пробуждения уже совсем раздевшийся, и звонок Салли лишил его расположения духа и возможности увидеть развитие событий. Увы, Лестрейд не так часто видел во сне, что хотел.
А в данном случае, поскольку получить Майкрофта Холмса наяву не представлялось возможным, пробуждение было обидным вдвойне. Потому приехал он на место преступления в очень скверном настроении, и тем, кого он там застал, в первые минуты очень сильно не повезло. Досталось всем, включая Андерсона, который и так дорабатывал последнюю неделю и трясся, как лист на ветру.
— Сэр, — пыталась объяснить Салли, которая, конечно, была слишком добра к нему, объясняя его настроение недавним прыжком Шерлока, — они не специально натоптали. Это домовладелица, миссис Спринглс, сначала вызвала доктора. Потом еще сосед пришел.
— Ну да, доктора только и вызывать, — хмыкнул новенький криминалист, совсем еще салага, Томпсон, — лужа крови на полу и разбитое окно. А без соседей уж точно никак не обойтись.
Лестрейд прошелся по комнате. Труп, еще несколько часов назад бывший красивым, ухоженным мужчиной сорока трех лет, лежал с неловко выгнутой ногой между столом и стеной, под книжными полками. За чистотой в квартире лорда явно не следили — Лестрейд еще от самого порога заметил, какая всюду пыль.
— Он останавливался здесь, когда приезжал в Лондон инкогнито, — пояснила Салли. — Так домовладелица говорит. И что в этот раз он приехал неожиданно вчера поздно вечером, никто его приезда не ждал, и прислугу не успели вызвать. Дочь домовладелицы вернулась из клуба под утро, увидела разбитое окно, разбудила мать.
На столе стоял открытый ноутбук. Экран погас, но моргавший крошечный рыжий глазок показывал, что компьютер находится в спящем режиме.
— А выстрел? — Лестрейд выглянул наружу сквозь оконный проем. — Окно разбивается на мелкие осколки, и целая улица не слышит?
На здании напротив висела маскировочная картина.
— Там ремонт фасада, сэр, всех жильцов переселили. Слева дом только что продан, новые хозяева еще не въехали.
— Ага. А улица слишком узкая, никаких машин, никакой сигнализации. Очень удобно.
— Сэр, на кухне, — отвлек его помощник криминалиста, — кто-то был, вылез через открытое окно. На подоконнике следы. Пыльные. Значит, до дождя.
— Это еще ничего не значит, в квартире не убирали черт знает сколько, — задумался Лестрейд.
— На ковре тоже следов дохрена, кроме следов покойника, — вставил Томпсон. — И тоже пыльных.
— Так! — рявкнул Лестрейд, самому себе до отвращения напоминая Шерлока в лучшие дни. — Всем молчать. Корриган — берешь ноутбук и прямо сейчас везешь на экспертизу.
— Полшестого утра, сэр, IT-отдел еще спит.
— Так разбудите! Бывший лидер партии либеральных демократов, который мог стать премьер-министром… Нас всех распнут и потом еще повесят, если к десяти не будет готов первый отчет.
— Так это когда было дело, пять лет назад.
— Но было! Салли, сейчас придет Диммок, вводите его в курс дела, Картрайт, что по обыску соседнего здания?
— Обыскивают, сэр.
— Вот и идите туда, руководите, какого хрена вы околачиваетесь тут?!
Он прошелся по комнате, постоял над трупом. Интересно, оставят это дело ему или заберут? Заберут, конечно, но до того времени сдерут три шкуры. Взгляд Лестрейда методично обшаривал комнату.
— Андерсон, когда, ты говоришь, его убили?
— До полуночи.
— Хозяйка его видела в половине одиннадцатого, сэр, — робко вступилась за Андерсона Салли, как будто после случая с Шерлоком в глазах Лестрейда данные от профессионального судмедэксперта могли потерять вес, — все сходится.
Сама Салли с Андерсеном почти не разговаривала, но причиной был, конечно, вовсе не Шерлок. На фоне всей этой истории Андерсон был так подавлен, что передумал уходить от жены. Справедливости ради следует заметить, что Салли и сама сильно сомневалась в том, что стоило переводить его из статуса любовника в статус мужа.
— Что с чем сходится? — буркнул Лестрейд.
Он попытался воссоздать картину того, как все произошло. Николас Уоррингтон поднимается по лестнице, разговаривает с хозяйкой, потом ставит ноутбук на стол, работает на нем — стоя!!!
— Здесь стула не было?
— Нет, сэр.
Он обвел взглядом комнату. Стулья стояли вдоль окон, а Уоррингтона черт понес к полкам. Взять книгу? На самом краю полки, порядочно выехав за него, лежал очень старый томик Библии. Буквы на обложке давно стерлись. Лестрейд и не догадался бы, что это, если бы у его бабушки не было такой же. Торчавшая наружу яркая зелено-желтая петелька закладки явно не подходила к такому потрепанному экземпляру. Лестрейду она почему-то напомнила змею. Он представил, как Уоррингтон подходит к полке, разглядывая книги, а тонкий гибкий змеиный язык свешивается с нее, Уоррингтон не замечает ничего, змея стремительно высовывается полностью, выстреливает быстрее молнии, кусает. Его передернуло. Кроме библии на полке в первую очередь были словари, а дальше уже Лестрейд не мог разглядеть — дорогу загораживал труп. С той стороны стола все пространство было занято Томпсоном и еще одним — по счастью молчаливым — криминалистом, а также их орудиями труда.
На улице послышался вой сирен. Должно быть, Диммок прибыл на подмогу.
— Я поговорю с домовладелицей, — сказал Лестрейд. — Если появится что-нибудь интересное, Салли, сбрось смс.
Миссис Спринглс, вероятно, было уже крепко за семьдесят, либо она просто очень рано состарилась, хотя и продолжала ухаживать за собой, а вот ее дочь на вид едва дотягивала до двадцати. Несмотря на потеки туши под глазами, девушка не спешила умываться, а сидела с матерью, преданно обнимая ее за плечи. Когда Лестрейд вошел в комнату, обе они встали. Домовладелица смотрела уверенно, дочь — испуганно. От стола, на котором стоял фарфоровый чайный прибор, дорогой, но в застарелых пятнах, несло сердечными каплями и одновременно пролитым дешевым виски. В окно, распахнутое, скорее всего, для того чтобы уничтожить запахи, врывался утренний холодный воздух, все еще пропитанный дождем.
— Все в порядке, Эми, я справлюсь, — сказала мать.
Дочь бросила на Лестрейда недобрый взгляд и вышла.
— Простите ее. Она еще совсем не понимает, что к чему, — пояснила миссис Спринглс.
Лестрейд кивнул. Подростки, тусующиеся по клубам, стандартно недолюбливают представителей закона. А вот матери явно было что ему сказать.
— Почему сэр Николас приезжал в Лондон инкогнито? — спросил Лестрейд, усаживаясь напротив.
Миссис Спринглс неодобрительно скривилась:
— Это были его дела, я о них ничего не знаю. Мы привыкли не спрашивать. Моя семья служила его семье шесть поколений, пока отец не получил в наследство этот дом.
— Как часто он приезжал?
— Несколько лет подряд — почти каждую пятницу. И уезжал вечером в субботу или в воскресенье с самого утра.
— Сколько точно лет?
— Пять лет, примерно с того времени, как перестал заниматься политикой. Я еще помню тот вечер, когда он приехал в первый раз и сказал: «Понимаю, вам ужасно хочется, Эмили, узнать причины моей отставки, но я не собираюсь ничего объяснять. Поэтому не задавайте вопросов». Конечно, мы были очень удивлены. Все Уоррингтоны занимались политикой, а в двадцатом веке никто не добился большего, чем сэр Николас. И вдруг… — она замолчала, поджав губы.
— Да, это было неожиданно, — поддакнул Лестрейд.
На самом деле он почти ничего про это не помнил, а может быть, даже почти и не знал. Помнил только, что вспыхнувшего яркой звездой на политическом горизонте Уоррингтона быстро заменил Николас Клегг и про его полусоратника-полусоперника все забыли.
— Более чем, — охотно поддержала миссис Спринглс. — Уж я-то в этом разбираюсь. У него были все шансы стать премьер-министром, с ним бы партия точно получила большинство…
— Может быть, ему угрожали?
— Я уже думала об этом, но он не казался недовольным, просто отказался это обсуждать, и все. И как-то еще сказал: «Я не мой отец». Мол, с какой стати вы ждете от меня того же самого, я живу, как хочу. Мне, честно говоря, было все равно, инспектор, у меня своя жизнь, у меня дочь, мне не до терзаний сэра Николаса.
— Но потом он перестал приезжать так часто?
— Около трех месяцев назад. И до этого приезжал уже не раз в неделю, а раз в две. Но всегда предупреждал, и вдруг вчера пришел — без сообщения, без звонка. Сказал, что потерял телефон, но потом я слышала, как он говорил по нему. Зачем было врать, я не понимаю.
— Когда он говорил по телефону?
— Минут через десять после того, как пришел. Я зашла спросить, не нужно ли ему что. Может быть, приготовить что или еду заказать. Он часто просил меня это сделать, когда ужинал один.
— А бывало, что и не один? — сердце Лестрейда забилось, он, словно гончая, почуял след.
Миссис Спринглс на мгновение вновь поджала губы:
— Разумеется. Его навещали разные люди. Мужчины.
— И вам это не нравилось. Почему?
— Сейчас уже все иначе, инспектор, это считается нормой, а вот ваша мать вряд ли бы такое одобрила…
Лестрейд хмыкнул:
— Он что, встречался с мужчинами?
Домовладелица промолчала.
— Давайте начистоту, — сказал Лестрейд. — От этого зависит успех расследования. Вы же не хотите, чтоб по Лондону безнаказанно шлялся человек, оставивший труп в вашей квартире и разбивший ваше окно? Сэр Николас приезжал в Лондон инкогнито, чтобы встречаться с любовниками?
Миссис Спринглс вздохнула и схватилась за пустой стакан.
— Поймите меня правильно, инспектор, если я говорю, что я не лезла в его дела, я в них не лезла. Я знала, что кто-то приходил, голоса, смех, кто-то играл на рояле в гостиной, запах мужского одеколона… — Она брезгливо поморщилась: — Простыни. Окурки без следов помады. Но я никого не видела. Никогда.
— Откуда же вы знаете, что их было несколько?
— Не знаю, но отчего-то сложилось такое впечатление. За пять-то лет?!
Ну конечно, если гей, то за пять лет непременно должен кучу партнеров поменять!
Миссис Спринглс пошарила под завалом на столе и, вытянув сигарету, - Не возражаете, инспектор? - закурила.
— И вчера он приехал в половине одиннадцатого?
— В десять тридцать пять. Я сначала испугалась, подумала, что с Эми что-то, она возвращается так рано, только если ссорится с Питером, чтоб не идти потом одной. Поэтому и посмотрела на часы.
— А легли спать вы во сколько?
— Сразу как вернулась от него, так и легла. Приняла снотворное и уснула. Оно на меня хорошо действует.
Лестрейд в этом почему-то не сомневался, как и в том, что снотворным был стаканчик-другой виски.
— И вы ничего не слышали?
— Ни-че-го, пока не вернулась Эми и не сказала, что у нас разбито окно, а в комнате горит свет. Ну, мы бросились сначала за Блейзом, потому что дверь была закрыта изнутри и мы боялись входить. И… вы знаете, я что-то такое сразу подумала, — вдруг всхлипнула она. — Ведь ему явно угрожали.
Лестрейд аккуратно вынул дотлевающую сигарету из ее руки, подсунул валявшийся тут же на столе скомканный платок.
— Расскажите, пожалуйста, все, что знаете, миссис Спринглс, — попросил он.
Домовладелица с благодарным видом шмыгнула носом в платок:
— По телефону, когда я вошла… Он говорил: «Умоляю, дай мне еще только один день. Умоляю, дай мне один день, и я во всем разберусь».
— И больше ничего?
— Нет, он назвал еще имя, — продолжила домовладелица. — Очень необычное. Сначала, после его слов, я услышала голос на том конце, очень холодный голос, который ответил: «Нет, время вышло». А потом сэр Николас сказал: «Майкрофт, я умоляю тебя».
В Майкрофта Холмса Лестрейд был влюблен безнадежно и давно. К моменту появления брата Шерлока на горизонте (почти одновременно с самим Шерлоком) брак Лестрейда уже дал порядочную трещину и семейная жизнь стремительно теряла смысл. Самое время для того, чтобы во что-нибудь вляпаться, и Лестрейду в этом отношении особенно не повезло. Объект его неожиданной привязанности был не только из совершенно другого социального слоя, а также значился гетеросексуалом (как минимум, по словам миссис Холмс, был когда-то женат), но и относился к нему не более внимательно, чем, например, к стулу, на котором сидел. Лестрейд был удобен Холмсу, чтобы по мере сил приглядывать за братом, только и всего. Единственный раз Майкрофт сделал для него исключение, когда позвал к себе в загородный дом сообщить, что Шерлок жив. Лестрейд был удивлен, особенно когда узнал, что для Джона подобного исключения не будет. В тот вечер Майкрофт даже разрешил назвать себя по имени и угостил виски, точнее, позволил Лестрейду напиться в хлам прямо в своем пафосном кабинете, а потом велел отвезти домой. С тех пор они виделись только один раз, в управлении, поприветствовали друг друга вежливо, и все.
А вот теперь — это…
— Что случилось потом? — пытаясь скрыть растерянность, спросил Лестрейд.
— Я так поняла, что трубку бросили на том конце. Сэру Николасу явно не понравилось, что я что-то могла услышать, но он ничего не сказал. Он был очень спокойный всегда, поэтому я и думаю, что только что-то из ряда вон могло его выбить из колеи.
— Ясно.
Больше ничего толкового от миссис Спринглз добиться не удалось. Заверив, что ее вызовут для дачи показаний, он отчалил.
Эми курила, сидя внизу на ступеньках черной лестницы.
— Арестуете за нарушение общественного порядка на месте преступления? — уныло пошутила она.
— Видимо, не в первый раз? — поддел Лестрейд. — Лучше скажи-ка, — он протянул ей планшет, на котором у него хранилась единственная фотография Майкрофта, переснятая украдкой из альбома миссис Холмс, — не видела ли ты когда-нибудь здесь этого мужчину?
— Пару раз видела, — безразлично протянула Эми.
— Он был…
— Трахались ли они с Ником, хотите спросить?
— Вообще-то нет… — Такое развитие событий Лестрейду в голову пока не приходило. — Эммм, ну да.
— Не знаю. Может, приходил на обед. Я его давно видела и вроде всегда днем. По нему не похоже было, чтоб трахаться приходил. Или что Ник вообще мог на него запасть. Он же… — Эми скривилась.
Лестрейд, в общем, мог ее понять. Зная только надменный фасад Майкрофта, не познакомившись с его потрясающим умом, не видя за костюмом фигуры… А он-то ее тоже разглядел впервые в тот вечер, когда напился: Майкрофт под конец снял пиджак. Потом он даже закатал рукава рубашки, и Лестрейду были продемонстрированы еще и мускулистые руки.
— Вот я другого с Ником видела, — вдруг с чувством заговорила Эми, — этот рулит. И с ним-то они точно трахались. Я видела, как они целовались на лестнице, когда спускались за сигаретами. — Она хмыкнула. — Вообще-то больше, чем целовались. Этот на мусульманина похож. Глазищи — черные, огромные, прям как в сонетах. И наглый такой — прям то, что надо Нику, а то он всю жизнь как дохлая рыба. Ой, — она посмотрела испуганно на Лестрейда и разревелась, размазывая по лицу стекающую тушь.
— Все в порядке, — кивнул Лестрейд. — К таким вещам привыкаешь не сразу.
— Ага. Я маленькая жила у них в имении, там было хорошо. Ну и они незлые вообще… И что бы вам там мама ни наговорила — с ней бывает, — Ник очень хороший… был… Мама, она просто одинокая, у нее и родственников нет никого, кроме меня, и всех друзей — пара теток из кофейни на той стороне, ей иногда… как-то обидно немного.
— Понимаю.
Лестрейд выждал минутку:
— Эми, вы еще кого-то видели, кроме этого мусульманина?
— Нет, вроде нет. Я в пятницу-субботу здесь и не бываю — в выходные почти всегда у отца… Оставьте телефон — если вспомню, позвоню.
— Когда вы его, кстати, видели?
— Вот когда Ник в последний раз приезжал. Кстати, да, мне показалось, что и носатого я этого потом днем в субботу видела. А до этого, может, года два назад.
— А еще когда вы его видели?
— Тоже когда-то давно, — зевнула она. — Может, уже закончите допрос? Вы ведь еще официально вызовете? А так — правда, вспомню, позвоню.
Лестрейд дал ей свой телефон и свернул разговор.
В управление он вернулся около десяти, пристроил сразу два стаканчика с кофе и коробку с пончиками на край стола, подальше от первых отчетов по делу, и, вздохнув, наконец растянулся в своем спасительном кресле. За стеной было тихо, весь отдел чуть ли не в полном составе оставался на месте убийства. Лестрейд глотнул кофе, откусил от пончика и тут же запулил им в мусорку. Черт знает что!
Нет, конечно, он догадывался, что Майкрофт может быть замешан в чем-то таком… Да в чем угодно! Британское правительство, твою мать!
Уоррингтона вполне могли грохнуть из-за каких-то там важных политических соображений, подобное исключать нельзя. Но что теперь делать ему, Лестрейду? Через час он должен представить начальству доклад, и его обязанность — зафиксировать там слова миссис Спринглс. С Эми можно было бы все решить — эта явно не горит давать свидетельские показания, да и как свидетель, нашедший тело, не потребуется, уже есть мать и сосед. А вот как быть с миссис Спринглс?
Решиться и покрыть Майкрофта, чем бы ни были его вчерашние угрозы, связаны они с убийством Уоррингтона или нет? Опустить слова, если что — потом сделать вид, что «забыл» (три ха-ха), и дать Майкрофту время надавить на свидетельницу? И в случае прокола — понижение в звании, отставка, суд? Рисковать всем из-за чувств-с к сомнительному типу? Хотя, в принципе, рискует ведь он только собой. Детей нет, с женой развелся. Кот и тот пропал. И все же собственная свобода чего-то стоит… А коп в тюрьме, это, извините, номер еще тот. Кто его вытаскивать будет, Майкрофт? Еще пять ха-ха. Написать все как есть, и пусть Майкрофт сам о себе заботится? А если он не сможет, если это какая-нибудь более сильная группировка, да и после Шерлока его репутация не очень, и… Лестрейд вздохнул. Шерлок, Шерлок… как же невовремя ты свалил. Впрочем, конечно, жаловаться грех — хотя бы жив.
— Господи боже, ну и что мне делать?!
Он вновь набрал номер Майкрофта, который ему дал Джон, чтобы в очередной раз услышать: «Такого абонента не существует». Понятное дело, Майкрофт уже сто раз за два месяца мог поменять номер, они с Джоном не общаются с самых похорон. А вот Шерлок всегда знал, как найти брата.
Лестрейд знал, где можно попытаться днем застать Майкрофта без всяких номеров, но — либо искать Майкрофта, либо писать отчет. К тому же это опять будет должностное преступление, на котором его могут поймать, если кто-нибудь удосужится посмотреть имена тех, кому будет выдан пропуск. Правительственное здание, как-никак.
Взвыв от безысходности, Лестрейд заставил себя уставиться в отчеты подчиненных. В конце концов, дело Уоррингтона надо раскрывать, или делать вид, что раскрываешь, пока не отберут. Он просмотрел первые результаты обыска и вдруг заметил, что нигде не говорилось о найденном телефоне.
Он набрал номер Корригана:
— Телефон Уоррингтона отвезли уже на экспертизу?
— Телефон? Так его нет, сэр. Нигде нет. Из всей техники или аксессуаров к ней — только ноутбук. Результаты по нему сейчас пришлю.
Вот, значит, как. Спринглс соврала про разговор? Но ведь она знала, что телефон не найдут. Она же и сказала, что он соврал ей, что потерял его. Нелепо и не сходится. Кто-то приходил и забрал телефон? Следы на окне… Но они могут быть черт-знает-сколько-недельной давности, или нет?
— Миссис Спринглс, это инспектор Лестрейд вас беспокоит. Позвольте уточнить, когда вы в последний раз входили в квартиру? А, позавчера. А на кухне были? Ааа. А когда были на кухне? Проветривали четыре дня назад?
Итак, уже две версии. Кто-то был в квартире и забрал телефон. Убийца? Эмили Спринглс врет, и по каким-то причинам ей надо бросить тень на Майкрофта Холмса, что, вообще-то, расходится с тем, что она кажется дамой в здравом уме. Телефон забрал кто-то из своих, пока ждали полицию? Сосед, которого она попросила это сделать, вылез в окно ее квартиры, прошел по общему для обеих квартир выступу над первым этажом, залез в квартиру Уоррингтона?
— Салли, а кто соседа допрашивал? Что он представляет из себя? Шарик средних лет. Ага. А где они ждали полицию, у Спринглсов? К себе пошел?
Шарик точно по карнизу бы не полез. Сходил к себе, потом вернулся к Спринглсам. За это время дамы вполне могли бы вынести телефон, если был сговор, конечно. А следы — для отвода глаз. Но зачем? И Майкрофт тут зачем? Лестрейд распечатал отчет, свалившийся на почту. Фотографии следов. Большие, сорок пятый размер. Но невозможно понять, был их обладатель в квартире после убийства или до.
Господи, какой глупостью он занимается! Лестрейд устало потер лоб. Пытается разрабатывать самую идиотскую версию, пытается усомниться в словах свидетельницы только затем, чтоб оправдать Майкрофта. Он глотнул остывшего кофе. Так нельзя. Ставить под удар себя из-за этой чертовой семейки нельзя.
Угу. Он прикрыл глаза, вспоминая тот самый вечер. Майкрофт казался таким расслабленным, словно бы рассказать о Шерлоке Лестрейду стало для него огромным облегчением. И ведь именно Майкрофт подливал виски, Лестрейд не стал бы вести себя подобным образом в гостях, если бы его не спаивали.
«Туда можешь даже не смотреть». Эту фразу, брошенную со злой насмешкой, Лестрейд помнил всегда, с того самого момента, когда Шерлок впервые перехватил его взгляд в сторону Майкрофта. Об интрижке с Диммоком Шерлок, конечно, тоже узнал, чертов проныра. И не было-то тогда ничего еще, кроме взаимной дрочки. Это потом, после исчезновения Шерлока, они переспали пару раз. И не то чтоб было плохо. Энди, который до этого не увлекался гомосексуальными экспериментами, понравилось. Ему самому тоже нравилось. В конце концов, трах он есть трах, его много, особенно в напряженные дни, не бывает.
Так, а вот на воспоминания отвлекаться не стоит. Лестрейд еще раз просмотрел отчеты и выписал текущую версию: «Убит неустановленным снайпером из окна второго этажа дома напротив. После чего в квартире побывало, путем проникновения через открытое окно, еще одно неустановленное лицо, вынесшее с места преступления телефон покойного. Вероятные мотивы: шантаж». Стоп. Но ведь то, что Спринглс описала, это и не шантаж вовсе. Майкрофт шантажировал Уоррингтона тем, что он его убьет? Да ну, бред. Если даже посметь допустить такое в отношении Майкрофта, то люди подобного склада не угрожают смертью, они просто убивают. Ага, и убирают ненужных свидетелей. Мда…
«Вероятные мотивы: неизвестны». Веснушки, Лестрейд. Во всем виноваты веснушки. Веснушки и виски, который он подливал тебе, пока ты их рассматривал. Что ж, эти воспоминания тебе сильно помогут, когда ты погоришь…
Он открыл письмо, свалившееся на почту от Корригана, и прочел: «Уоррингтон стер все файлы, запустил стирание в 10.50».
Лестрейд усмехнулся, дописал отчет, распечатал его и пошел «на ковер».
Майкрофт стоял у его стола, слегка опираясь на кресло правой рукой. В левой (на сгибе локтя ее висел неизменный зонт) была — Лестрейд это видел даже от входа — распечатка отчета, который он только что отнес в начальственный кабинет.
— Майкрофт, — не скрывая своего облегчения, выдохнул он.
— Я был бы благодарен, инспектор, — не слишком довольным тоном сказал тот, — если бы вы прекратили демонстрировать мою фотографию свидетелям по делу об убийстве.
— Но как?!
— Полагаю, вы и сами способны ответить на этот вопрос. Итак, если я позволил вам иметь у себя мою фотографию, это не значит, что я одобряю подобные действия.
Прозвучало на редкость двусмысленно. Лестрейд почувствовал, что краснеет. И вдруг застыл — Майкрофт знал?! Знал, что он, Лестрейд, к нему неравнодушен?!
— А какие действия вы одобряете? — ошеломленно пробормотал он. И мысленно выругал себя, сообразив, что именно сказал.
Майкрофт бросил на него быстрый взгляд.
— Вы, конечно, понимаете, что сейчас не место и не время для подобных вопросов, инспектор, — холодно сказал он. — Тем не менее я благодарен вам за то, что вы не стали отражать в отчете несущественных слов домовладелицы покойного лорда Уоррингтона.
— Несущественных?! — воскликнул Лестрейд. — Вы считаете подобное несущественным? О, конечно же. Вы ведь заботитесь об интересах всей Британии, по сравнению с ними гибель одного завалящего британского гражданина ничего не значит.
— Вот как? — пробормотал Майкрофт. — Это становится интересным. Что же вы, предполагали, что между убийством лорда Уоррингтона и моими словами, сказанными ему накануне, есть связь? Ну, отвечайте же!
Лестрейд почувствовал стыд. И одновременно — разозлился. Выхватил у Майкрофта отчет и шваркнул им об стол.
— Не смейте, — воскликнул Лестрейд. — Не смейте меня отчитывать как мальчишку! Быть может, у вас гениальные мозги, а я, по вашему мнению, охренительно туп, но все же и я заслуживаю…
— Инспектор! — прервали его таким тоном, что Лестрейд не мог не остановиться. — Что вы, — Майкрофт поправил зонтик, — у меня и в мыслях не было выказывать вам неуважение или подвергать сомнению ваши умственные способности. Я всего лишь удивлен тем, что вы написали в отчете, если считали связь между нашим разговором с лордом Уоррингтоном и его убийством столь существенной.
— О!
Лестрейду почувствовал себя еще ужаснее:
— Простите. Я ведь и правда подозревал вас… Сейчас, когда я вспоминаю ее слова, они не кажутся такими уж важными…
Майкрофт вдруг рассмеялся.
Лестрейд удивленно посмотрел на него.
— Действительно, что же вы еще могли подумать? — спросил тот.
— А что вы думали, что я подумал? Ааа. Вы что, правда, думали, что я подозреваю вас в том, что вы были его любовником?!
Майкрофт промолчал. А еще сглотнул. Лестрейд видел, как задвигался его кадык.
— То есть это что, правда? — ошеломленно пробормотал Лестрейд. — Вы?..
Майкрофт прижал зонт к сгибу локтя пальцами и молчал.
— Вы были его любовником?
— Я оскорбил вас в ваших лучших чувствах, инспектор? — тихо спросил Майкрофт.
— Напротив, я…
Зазвонил телефон. Лестрейда снова, к тому же срочно, вызывали к начальству.
— Послушайте, не уходите, пожалуйста, никуда, я сейчас…
Майкрофт по-прежнему не отвечал, глядя куда-то в сторону.
— Пожалуйста! — Лестрейд чертыхнулся и выбежал из кабинета. Стены кабинета не были прозрачными, как в старом здании, но он все равно, пока пересекал общее помещение, оглядывался хотя бы на дверь…
Начальство предсказуемо вызвало его для того, чтобы сообщить, что дело заберут, но поскольку работы на месте преступления не были закончены, до конца дня оно считалось в ведении Лестрейда. И так же предсказуемо, когда Лестрейд вернулся, кабинет был пуст.
Он опустился в кресло, всем телом чувствуя на нем то место, куда недавно опирался рукой Майкрофт. Без него в кабинете было ужасно пусто. Ну хотя бы ареста за сокрытие важных сведений точно удастся избежать. И Майкрофт гей, боже!!! Он гей, и его любовник только что погиб. Конечно, он, Лестрейд, не полная скотина, чтобы подкатывать к человеку, у которого только что…
— Привет, — сказал Энди, входя в кабинет со стаканчиком горячего кофе. — Изнасиловали?
— Немного, — признался Лестрейд. — Слишком много всего и сразу. Что нового нашли криминалисты за последний час?
— Разве что образцы почвы посмотрели на следах. Киллер явно из центра приехал, и Уоррингтон сам оттуда же, а вот тип, что лазил к нему в окно, местный, максимум с соседней улицы. В имении сказали, что Уоррингтон выехал в Лондон на машине с утра и должен был встретиться с секретарем, который находился в отпуске. Неизвестно, встретился ли он с ним, но секретарь не отвечает.
— Адрес секретаря?
— В отчете есть, но по нему никого. А бумаги, компьютеры в имении — все изъяли они, так что нам их не видать.
— Понятное дело, - Лестрейд разыскал в почте нужный отчет и вывел фотографию секретаря на экран. Присвистнул. «… на мусульманина похож. Глазищи — черные, огромные, прям как в сонетах».
— Кстати, обыск скоро закончится, отчеты мы до вечера сдадим…
— Это намек?
— Более чем.
Лестрейд ухмыльнулся:
— Может быть.
Пожалуй, после всего сегодняшнего разрядка была бы кстати. Стараясь уложиться в рамки рабочего дня, он готовил отчеты так быстро, как только мог, и все же из-за некоторых долгоиграющих экспертиз пришлось задержаться до темноты. Наконец они с Энди остались в отделе одни. Лестрейд вернулся в свой кабинет за плащом, постоял над креслом, как идиот, и уже собирался погасить свет, когда телефон завибрировал.
«Кофейня за углом, дальний зал. МХ».
Боже! Он выскочил из кабинета:
— Прости, не могу сейчас, срочное дело, перезвоню! — и помчался на улицу, перепрыгивая через две ступеньки.
Майкрофт ждал его за столиком в абсолютно пустом помещении. Электрического света здесь не было — его заменяли расставленные на этажерках свечи. Вкупе с темнотой все это создавало обстановку достаточно интимную.
— Вы ведь еще не ужинали, инспектор? Могу я предложить вам заказать что-нибудь? — подвинув меню, спросил Майкрофт.
— Вы ведь меня не для этого позвали, правда? — Лестрейд оглянулся. Видимо, зал закрыли специально по просьбе Майкрофта. — Скажите, что вам нужно…
— Мне казалось, это вы были не прочь продолжить беседу, инспектор? Вы просили меня…
— А, да, — растерянно пробормотал Лестрейд. Он совершенно не знал, о чем говорить сейчас. О том, что произошло в квартире Уоррингтона, Майкрофт вряд ли расскажет. Не об интимных же подробностях выспрашивать. А заверять в своей лояльности к геям казалось сейчас как-то совершенно не к месту.
На губах Майкрофта появилась столь привычная Лестрейду насмешливая улыбка, которая словно бы говорила: с вами все ясно, детектив-инспектор.
— Но вы правы, — сказал вдруг Майкрофт, — у меня действительно есть к вам разговор. И просьба.
— Просьба?
— Да, и в первую очередь — именно она. Не могли бы вы проводить меня на место преступления?
— Зачем?
— Затем, что дело, разумеется, вами уже сдано, но миссис Спринглс об этом не знает. Вам эти люди доверяют, мне — нет.
— Хотите сказать, еще не успели ее подкупить?
— Вы удивительно непоследовательны, Грегори, — мягко заметил Майкрофт. — То вы демонстрируете лояльность, которая могла бы стоить вам свободы, что в вашем случае обернулось бы катастрофой, то огрызаетесь по пустякам. Выберите уже что-нибудь одно.
Лестрейд промолчал. Он и сам не знал, почему злился. Разве что Майкрофт был виноват в том, что оторвал его от свидания, а сам так недоступен. Недоступен ли?
— Разумеется, мой человек поговорил с миссис Спринглс, именно поэтому я и прошу вас теперь мне помочь.
— Так хорошо поговорил? — фыркнул Лестрейд.
— Не все обладают талантом быть настолько вежливым, как вы, инспектор, — поддразнил Майкрофт.
— Грегори, — сказал Лестрейд.
Майкрофт моргнул.
— Простите, вы хотите, чтобы я называл вас по имени?
— Я хочу, чтобы вы называли меня по имени и дали мне свой действующий телефон. Не тот, который вы меняете каждые пару дней.
Майкрофт внимательно посмотрел на него:
— Это цена сделки?
— Ну, по дороге придумаю еще что-нибудь.
— Вы становитесь наглым, — Майкрофт улыбнулся, — Гре-гори.
— Да ну?
— Ладно, — кивнул Майкрофт, и улыбка исчезла с его губ, — я дам вам телефон, но прошу вас воздержаться от того, чтобы звонить мне по пустякам.
— Обещаю беспокоить вас только в самых крайних случаях, — ухмыльнулся Лестрейд.
— Вы злитесь, — с укоризной заметил Майкрофт, — на что-то и срываете злость на мне. Но, позвольте заметить, сегодня трудный день не только у вас.
Лестрейду моментально стало стыдно.
— Простите, — искренне сказал он. — Я болван. Даже не подумал, насколько для вас это тяжело.
Майкрофт посмотрел на него:
— Вы имеете в виду Николаса? По счастью, не настолько, насколько могло бы. Мы расстались некоторое время назад.
— И как долго?.. — Лестрейд осекся.
— Разумеется, это неприличный вопрос, но я отвечу. Восемь лет, инспектор. Расстались мы, как вы сами можете догадаться, по крайней мере — окончательно расстались три месяца назад.
— Восемь лет! И он вас…
— Бросил? — Майкрофт усмехнулся.
— Я не имел в виду…
— Не заставляйте меня предполагать, что вы имели в виду нечто куда более неприличное, Грегори.
— Да, простите.
— Но вы ошибаетесь. Причина нашего расставания была не в этом. — Майкрофт пристально посмотрел на Лестрейда. — Иногда трудно порвать с человеком, с которым тебя, казалось бы, уже ничего не связывает, трудно разорвать то, что, по сути, давно разорвано. Все человеческие создания этим грешат.
— Да, — Лестрейд улыбнулся. Настроение резко изменилось. Майкрофт не собирался скорбеть по красавчику Уоррингтону! — Вы правы, Майкрофт. Мне действительно нужно поесть, — и он, потирая руки, придвинул к себе меню.
Миссис Спринглс, против ожидания, вовсе не проявила при виде инспектора признаков нервозности. Она охотно проводила их наверх и даже предложила поставить чай.
— Кстати, Эми забрала отсюда Библию, можно? — спросила она, открывая дверь. — Это Библия моего отца, мне не хотелось, чтобы она там лежала. Мы подумали — все равно ведь отпечатки с нее уже сняли. Ничего страшного?
— Конечно ничего, — кивнул Лестрейд, улыбнувшись. Эми нравилась ему.
От чаепития он отказался, последовав за Холмсом в гостиную. Здесь ничего не изменилось, кроме того что унесли труп. Майкрофт обошел комнату, постукивая зонтиком, словно выискивал клад. Потом заглянул по очереди во все комнаты.
— В спальню он не входил, — напомнил Лестрейд. — Хотя вы же следили за ним, должны были знать…
— В доме были жучки, но не камеры, Грегори, — покачал головой тот.
— А сейчас?
— Сейчас уже ничего нет. Внутренняя разведка совершает множество бесполезных действий, самое время прекратить одно из них.
— Значит, вы не знаете, кто его убил?
Майкрофт промолчал.
— Или вы пытались предотвратить это, но не смогли, так?
Майкрофт прекратил исследования:
— Уверяю вас, Грегори, лучше вам воздержаться от догадок. По крайней мере, сейчас.
Он заглянул на кухню и внимательно рассмотрел раму, приподняв и опустив.
— Обратите внимание, на какой высоте ее клинит.
— Вы хотите сказать, это был кто-то очень худой? Размер следа сорок пятый, значит, рост минимум 170 см, а скорее 180-185. И, судя по образцам почвы, это парень из окрестных домов. Майкрофт! — Лестрейд оперся на стол. — Чего вы хотите от меня?! Хотите, чтобы я его нашел? Телефон? Раньше молодчиков из отдела по борьбе с оргпреступностью?
— Браво, Грегори, вы проявляете чудеса дедукции.
Лестрейд внимательно всмотрелся в лицо Майкрофта, но в нем не было и тени насмешки.
— Дело действительно заберут, но вы останетесь при нем консультантом, наделенным определенными полномочиями, в том числе вы сможете выполнять все свои функции в качестве детектива. Вы также сможете подключать любых экспертов Скотланд-Ярда.
— В телефоне есть интересующая вас информация?
— Не в телефоне, Грегори. Николас выбросил свой телефон в Темзу вчера днем, надеясь уйти от преследования.
— Но он разговаривал с вами вчера… Черт! — Лестрейд застонал. — Конечно же, скайп или любая другая такая программа! Миссис Спринглс никогда бы не подслушала разговор в гостиной из коридора, если бы он был по телефону, Уоррингтону незачем было ставить телефон на громкую связь…
— Совершенно верно, Грегори, — довольно покрутил зонтиком Майкрофт. — Миссис Спринглс, вероятно, никогда не пользовалась скайпом. Все ее родственники живут очень близко. Поэтому и подумала исключительно о телефоне. Однако нам на руку, что вы направили детективов на ложный след. Вы сможете беспрепятственно разыскивать «телефон».
— А что я буду искать на самом деле?
— Флэшку, Грегори. Вчера, когда Николас разговаривал со мной, он держал в руке флэшку.
— Понятно. Вчера он держал в руке флэшку, а сегодня в комнате, кроме компьютера, ничего не нашли. И вы думаете, что ее стащил тот субъект…
— Есть другие предположения?
— Что за информация на ней была?
Майкрофт внезапно отвел глаза. По его щекам поползли красные пятна.
— Майкрофт, — ахнул Лестрейд. — Там что, что-то про интимную жизнь?
— Да, — выдавил тот. — Поэтому я и прошу вас это разыскать.
Господи. Лестрейд смотрел на Майкрофта. Майкрофт смотрел вниз, не решаясь поднять взгляд. За окном противно мяукала кошка.
— Там что-то совсем ужасное? — решился наконец Лестрейд.
— За кого вы меня принимаете? — вскинулся Майкрофт.
— За очень привлекательного и сексуального мужчину, — сознался Лестрейд.
У Майкрофта расширились глаза.
— Вы не шутите! — воскликнул он.
— Нет конечно! С чего бы мне шутить?
Майкрофт вздохнул.
— Нет, не ужасное. Просто… — он снова вздохнул и замолчал.
— Просто для вашего образа несколько неприемлемое? — подсказал Лестрейд.
— Боюсь, что совершенно, — выдохнул Майкрофт. Он повесил зонтик на локоть и прижал руки к щекам. Жест вышел удивительно трогательный. — Вы ведь поможете?
Глядя на него такого, Лестрейд готов был луну с неба достать, а не только эту чертову флэшку.
— Сделаю все, что в моих силах, — пообещал он.
На узкой кухне старинного дома их друг от друга отделял всего шаг. Майкрофт рискнул прислониться к одному из сомнительной чистоты столов, словно после долгого дня не держали ноги.
— Это вы были так неосторожны или?.. — спросил Лестрейд.
— Я похож на человека, который будет записывать подобное на камеру? — оскорбился Майкрофт.
— Даже самые умные люди способны делать глупости. Взять вот Шерлока, например.
— Шерлок! Ваш допрос сейчас — это условие того, что вы мне поможете?
— Что вы, Майкрофт, у меня и в мыслях не было… Просто…
— Что просто? Вам просто любопытно? Подробности чужой сексуальной жизни перетирать так заманчиво!
— Простите, ради бога. Не кипятитесь! Мне просто интересно понять, как одно связано с другим. Конечно, я хочу знать, кто убил его и почему. Имею я на это право, в конце концов?! Вы меня используете вслепую, а я имею право знать!
Майкрофт вздохнул, покрутил кольцо на пальце:
— Хорошо. Полагаю, вы действительно имеете на это право. Николас был очень обаятельным, но далеко не самым умным человеком, Грегори. Пять лет назад он уже ввязался в игру, которая оказалась ему не по зубам. Я предупреждал его, но ему хотелось стать выше своего отца и деда, которые много сделали для страны. В подобные игры нельзя вступать, не обладая определенной поддержкой. Вначале он рассчитывал на то, что я смогу обеспечить ее ему из-за нашей связи. Я был удивлен, когда узнал о его необоснованных надеждах. Когда я объяснил ему, что для меня подобные интересы расходятся с рабочими интересами, он был разочарован, обозлен и решил играть без меня. В его силах вполне было найти такую поддержку в других местах, но он злился на меня так, как маленькие дети злятся на родителей, отказавших им в сладком, и от этого потрошат аптечку и принимают все таблетки, которые там есть. Мне удалось без последствий вывести его из игры, но ему пришлось пожертвовать своей политической карьерой насовсем. Это почти сломало его. Разумеется, я его не оставил. Но ему лучше было не показываться в Лондоне, а я не мог навещать его в имении. Мы нашли выход и стали встречаться здесь раз в неделю. Николас, однако, нуждался во мне больше, чем я в нем. Это и привело его к очевидно глупейшему решению записывать то, что происходило между нами, чтобы пересматривать у себя. Разумеется, я быстро обнаружил это, и Николас клялся, что все уничтожил, но некоторые записи ему удалось утаить. Недавно они стали достоянием еще одного человека, который взялся шантажировать меня. Поскольку Николас имел на него некоторое влияние, я попросил его разобраться. Что он и сделал. Только он не учел тот факт, что человек действовал не в одиночку. Тем, кому он должен был передать флэшку, все это очень не понравилось и захотелось отомстить.
— И Николаса убили?
— И Николаса убили.
— А флэшка исчезла.
— Да.
Они простояли так молча минут пять. Лестрейд большей частью смотрел на Майкрофта, а Майкрофт то на кухонную стену, то в окно. Наконец Лестрейд решился и на полшага придвинулся к Майкрофту. Тот вопросительно посмотрел на него, однако попытки отстраниться не сделал. Майкрофт был немного выше, и Лестрейд уже потянулся было губами к его губам, как вдруг за стенкой, в гостиной, раздались шаги.
Они отпрянули друг от друга. Майкрофт тут же схватился за зонт обеими руками, как будто пытался таким образом защититься от всякого подозрения в чем-то дурном.
Это оказалась миссис Спринглс с вопросом, все ли в порядке. Лестрейду хотелось ее удушить. Но пришлось сдержать инстинкты и с тяжелым ощущением на сердце отправиться вниз. Момент был упущен, Лестрейд видел это по, может быть, напускному (или все-таки настоящему?) безразличию Майкрофта, и, хотя никто не мешал ему досаждать своими ухаживаниями Майкрофту в будущем, сейчас разочарование было очень острым. Майкрофт предложил его подвезти, и Лестрейд согласился. Потом Майкрофт вышел из машины вместе с ним.
— Вы ведь понимаете, что награда будет достаточной, не так ли? — спросил он.
У Лестрейда от этих слов, от тона, каким они были сказаны, сердце заколотилось так бешено, словно до сих пор оно стояло на предохранителе, а теперь его кто-то взял и снял.
Он лишь едва смог выговорить «ясно», а потом чуть дошел домой на ослабевших ногах. Или он совсем ничего не понимает в людях, или Майкрофт все-таки заинтересован в нем. Таким приглушенным тоном — и с таким при этом взглядом! — не говорят о деньгах. А Лестрейд и сам сегодня проговаривался несколько раз, да и выдал себя утренним безбашенным поступком с головой. И вроде бы ясно, что Майкрофт догадывался и раньше, про фотографию, во всяком случае…
Да… только теперь, завоюет ли он Майкрофта, зависит от какой-то чертовой флэшки, которую он, Лестрейд, должен отыскать. Как будто это такое простое дело… А что, если он не сможет ее найти? И видео Майкрофта выложат в интернет… Нет, об этом думать слишком ужасно. Он должен найти эту треклятую флэшку (благословенную флэшку, если он ее найдет, потому что она заставила Майкрофта обратиться к нему), и точка!
Энди был однозначно разочарован. Он отводил глаза, не так, как это делают виноватые, а так, как делают те, кому за кого-то стыдно.
— Прости, — покаялся Лестрейд. — Я вернулся уже поздно. Меня срочно вызвали на место преступления из отдела, — соврал он. В конце концов, Диммок уже должен был узнать, что они по-прежнему будут задействованы в расследовании.
Но объяснение не прокатило.
— Я видел, как ты выходил из кафе со старшим Холмсом, — спокойно сказал Энди.
Каждое из этих слов будто припечатывало совесть Лестрейда чем-то тяжелым.
— Я действительно ездил на место преступления. Послушай, я не фигней вчера занимался, — взорвался Лестрейд. — И сегодня весь день буду мотаться и искать этого урода, который ворует чужие телефоны. Прости. Прости. — Он поднял руки вверх. — Конечно, я мудак, что вот так наплевал на свидание. Холмс просто хотел нам помочь. Вместо Шерлока. Повез меня на место преступления и описывал приметы преступника.
— О.
Это подействовало. И Лестрейд почувствовал себя еще большей скотиной. Энди так переживал из-за Шерлока. И почему-то винил себя.
Лестрейд отвернулся и пошел к своему кабинету.
— Он тебе нравится, — сказал Энди.
А и вправду, какого хрена он притворяется?
— Да, — глухо ответил он.
— Ясно, — раздалось ему в спину.
Лестрейд зашел в свой кабинет и прикрыл дверь. Он опустился в кресло и выдохнул, распрямляя спину. О приятном, нет, черт возьми, очень приятном сексе с Энди можно теперь забыть. А вчерашнее… вчерашнее казалось теперь невообразимо глупым. Если Холмс действительно заинтересован в нем, не стал бы он придумывать испытания в духе «спасти принцессу». Значит, либо ему, Лестрейду, почудилось, либо Холмс водит его за нос. Хотя… про Шерлока вот с чего-то же рассказал. Но все это выглядит довольно унизительным, надо сказать. Впрочем, и Холмсу тоже, с его тонкой душевной организацией и фразами на полкилометра непременно с завуалированным смыслом, наверное, рассказывать про свою интимную жизнь было унизительно. А уж каково обнаружить, что твой любовник, охуенно умный любовник, записывает секс с тобой, чтобы дрочить где-то потом?! Сам Лестрейд убил бы на месте. Он представил, что должен был чувствовать Холмс, чья карьера оказалась под угрозой из-за действий какого-то обаятельного мудака. Ну неужели Холмс, такая умница, не мог найти себе кого-то с большим интеллектом?! Видимо, не мог. Как говорится, любовь зла — полюбишь и козла.
Лестрейд заржал, понимая, что в какой-то степени это относилось также и к нему, а не только к Холмсу. Ну что ж, сначала он сделает все, чтобы найти эту гребаную флэшку, а там будем посмотреть.
Из жильцов самых ближайших домов под заданное описание подходили минимум сорок человек. Большую часть дня Лестрейд провел, отсортировывая профайлы. В сотрудничестве с более влиятельными отделами структур госбезопасности были очевидные плюсы — он никогда бы не получил на руки столько материала, сколько сейчас.
С трех часов, прихватив по дороге кофе, он пошел обходить квартиры. Каким образом Холмсу удалось выбить эти специальные полномочия только для него, выведя из дела всех остальных, оставалось загадкой. К восьми вечера Лестрейд приуныл. Задача стала казаться не совсем посильной. У всех фигурантов либо находилось алиби, либо они вовсе не выглядели подходящими людьми. Были и те, кто пугался, однако при упоминании убийства Уоррингтона они наоборот расслаблялись. Зарулив около девяти в паб, Лестрейд задумался, а как вообще Майкрофт представлял это себе? Что будет в том случае, если он, Лестрейд, обнаружит парня, а воспитательной беседой и отъемом флэшки отделаться не получится? Он на всякий случай нащупал под плащом пистолет. Оставались двенадцать человек — тех, кого до этого не оказалось дома. В туалете паба он еще раз перелистал распечатки из досье. Парни как парни. У одного из них, Уильяма Стокера, темноволосого хлюпика с глазами чуть навыкате, была судимость за мелкую квартирную кражу. Двух других бывших воришек Лестрейд уже проверил.
В кармане завибрировало — пришла смс от Майкрофта.
«Ставлю на Стокера».
Ну спасибо! А раньше подсказать не мог?!
И тут же как будто попытка оправдаться:
«Только сейчас смог посмотреть профайлы. МХ».
И все равно Лестрейд чувствовал обиду. В самом деле, если Майкрофт так запросто вычислил искомое, какого хрена он заставляет его бегать по этим дворам?! Не, ну реально какой-то квест «Завоюй принцессу». Сказок в детстве обчитался, что ли? Что за херня?!
Он вышел из паба злой, как собака, которую долго не кормили. Каждый раз, когда он только начинал понимать поведение Майкрофта, он тут же переставал его понимать. А еще чувство, что происходит что-то неправильное, становилось все сильнее. Район не входил в знаменитую криминальную десятку, но все же граничил с красной зоной. Впрочем, Лестрейд был уверен, что полицейская карта мало соответствует реальности. Как известно, в Лондоне большинство преступлений происходит внутри районов, там же, вероятно, огромное количество их и покрывается. Лестрейд подумал и переложил пистолет в карман плаща. Путь к дому Стокера лежал через темный переулок, арку и двор-колодец. Ну мало ли…
Открыла ему женщина средних лет, неаккуратная, с седыми космами, торчавшими в разные стороны, в заляпанном переднике. Возле ее ног, пытаясь достать до половника в ее руке, с визгом прыгали две болонки.
— Уильям?! — возопила женщина в ответ на просьбу позвать его. — Да ноги его больше здесь не будет, этого мерзкого отродья! Выгнала третьего дня, не видела, не знаю и знать не хочу!
И она захлопнула дверь прямо перед носом Лестрейда. Зато другая дверь, за его спиной, распахнулась.
— Он наверняка у Энди кантуется. Энди Пауэлла, — сказала приятная девушка в шортиках и маечке, которая не скрывала торчащих сосков.
— А где мне найти Энди?
— Через два дома на углу, он живет над пабом, и у него в окнах красный свет.
Лестрейд припомнил, что действительно видел такие окна. Было только непонятно, почему соседка решила выдать Уильяма полиции.
— Этот парень, — он кивнул в сторону двери Стокеров, — что из себя представляет?
Девушка скорчила гримасу.
— Скандалят, — пояснила она. — Она его выгоняет каждый день, он обратно приходит. Час-два скандалят, полиция если придет, он в окно, — она показала головой наверх, — и по крышам. Давно уже перестали вызывать. Сегодня еще не приходил, может, перехватить успеете. Надоело.
— Понятно.
Он благодарно кивнул и пошел вниз. Для того чтобы в дверях столкнуться со Стокером. Лестрейд узнал его сразу. Он схватил незадачливого взломщика за куртку и вытащил из подъезда в освещенный только окнами двор, ощутимо ткнув пистолетом в ребра.
— Флэшку, урод, которую ты забрал из квартиры Уоррингтона!
— Я… не брал ничего, — задыхаясь от ужаса, забормотал тот. — Вот правда! Только увидел — там жмур, усрался весь и слинял. Клянусь, не брал ничего!
— Когда ты туда залез? Отвечай! Живо!
— Не помню.
— Когда? — рявкнул Лестрейд.
— В одиннадцать вроде, ну плюс-минус. Меня только мать выгнала, а она если на ночь, то перед ночным шоу выгоняет. Ну я пошел, смотрю — дождь. Решил в пустой квартире перекантоваться на пару ночей. На той стороне два дома, где никто не живет. Кто ж знал, что там жмур?!
— Перекантоваться он решил. И стянуть еще до кучи всего!
— Да чего там стянешь-то?! Один хлам. Да не брал я ничего! Богом клянусь!
— Ты еще мамой поклянись!
— Да что я, под пушкой буду врать? Не видел я флэшки никакой, а и увидел бы, не взял. У нас даже компа нет. Играться к Энди хожу.
— К Энди играться… А что позавчера к нему не пошел?
— Так он с Нэт вчера там, что я ему, буду мешать?
— Настоящий друг, значит.
Лестрейд ухмыльнулся, отпуская. Стокер вызывал одновременно отвращение и брезгливую жалость.
— На следующей неделе пойдешь устраиваться на работу, — велел Лестрейд. — Зайду проверю.
Завибрировал телефон. Лестрейд отступил от Стокера, засунул пистолет в задний карман джинсов.
— Инспектор Лестрейд? — спросили в трубке.
— Да.
— Это Эми. Эми Спринглс. Только не говорите, что меня не помните!
— Конечно помню.
— Ладно. Теперь самое главное. Мы тут флэшку в библии нашли. На ней ничего нет. Но я просто хотела вам сказать, мало ли.
— Флэшку. В библии, — обалдело уточнил Лестрейд.
— Вообще-то это Пит нашел. Я думала, это закладка. А это, оказывается, такая флэшка тонкая, плоская, как карта. Ну, он же не знал, что это из квартиры Ника. Он ее и сунул сразу в комп. У него комп навороченный, и специальное гнездо для таких флэшек есть.
— И на ней точно ничего нет?
Эми хихикнула.
— Ну, мы сначала решили, что она шпионская, из-за Ника. Он же политик был. Но друг Пита, Бэзил, он… короче, он шарит в компах, он сказал, что на ней была куча всего, но все удалили, и никаких шифров там нет. Обычная флэшка, только тонкая. Нам ведь не попадет, правда?
— Нет. Спасибо, Эми, вы действительно очень помогли. Не волнуйтесь!
— Ну вот видишь! — ткнул его в грудь Стокер. — Я же говорил. — Он ухмылялся, но вдруг посмотрел вправо, в сторону подъезда, и в ту же секунду повернулся и дернул к арке.
Лестрейд краем глаза уловил мелькнувший в подъезде темный силуэт. Из соседнего подъезда выскочил еще кто-то. Лестрейд бросился через двор вслед за Стокером, вытащив пистолет и на всякий случай петляя. Это замедлило его бег, и когда он завернул в арку, то увидел, как Стокер оседает на землю. Над ним стоял мужчина в черной куртке со складным ножом.
«Капец», — промелькнуло в голове Лестрейда.
Капец, потому что убийца Стокера был вооружен также и пистолетом. Капец, потому что тот, кто догонял Лестрейда, его догнал.
Дальнейшее случилось быстро.
Руку заломили, в горло уткнулось холодное дуло, и осталось только наблюдать, как, словно в замедленной съемке, к нему приближается окровавленный складной нож. В мозгу успело пронестись: «Вот так себя чувствуют перед смертью, Майк». Лестрейд закрыл глаза, чтобы хотя бы не видеть, как нож врежется в живот. Но вместо этого его вдруг отпустили, отбросили так, что он отлетел и ударился спиной о стену. В арке ощутимо прибавилось народу. Хватая ртом воздух, Лестрейд мешком свалился на асфальт, пытаясь одновременно понять, что вообще происходит, что делать и кто с кем дерется, но тут же раздалось несколько выстрелов. Двое нападавших свалились на землю. Кто-то отстреливался во дворе. Лестрейд нашарил на земле свой глок, и вдруг прямо перед ним появился перешагивающий через тело Стокера Майкрофт. Он был в джинсах и кожаной куртке и отчего-то казался сильно ниже ростом.
— Идем, быстрее, — сказал Майкрофт, хватая его за руку и помогая подняться.
Они выбежали из арки и пересекли переулок. У фонарного столба стоял прикованный мотоцикл. Майкрофт быстро отцепил его, протянув Лестрейду шлем.
— Садись!
Они мчались, петляя разными переулками, минут двадцать, пока наконец не добрались до дома Лестрейда.
— Какого черта! — воскликнул Лестрейд, слезая. — Объясни мне, какого черта ты все это устроил!
— Грегори, — запротестовал Майкрофт, — пожалуйста, не кричи так, я все объясню.
— О боги! Эту фразу всегда произносят женщины, которых застукали с любовниками мужья! Моя, кстати, тоже так сказала. Ничего менее вызывающего доверие я не слышал.
Майкрофт молча угрюмо посмотрел на него.
— О, я и сам могу сказать, без всяких ваших объяснений. А я-то все думал, какого черта ты меня отправил искать Стокера, если сам его вычислил без всяких проблем… И, главное, спектакль-то какой разыграл — прямо классика, леди в беде! Браво, какой талант пропадает, мистер Холмс!
— Грегори, — попытался было вставить Майкрофт.
— Ну нет уж! Вчера ты много, очень много всякой чуши наговорил, а я уши развесил — сегодня моя очередь говорить. И жучки ты не убрал на самом-то деле, и на флэшке не было ничего, а если что-то и было, то Николас уже все стер и тебе сказал. А тебе просто надо было кого-то в ловушку заманить. За мой счет! Ладно бы за мой, но Стокера-то за что?! Что он вам сделал, мелкий воришка?!
— Он бежал от моих людей, — глухо сказал Майкрофт. — Если бы он не побежал, мои люди устранили бы угрозу и он остался бы жив.
— А твои люди все всегда предусматривают, да? — выплюнул Лестрейд. — Интересы Британии, чтоб вас!.. Паршивой же станет Британия, если каждый начнет ее интересы отстаивать за счет тех, кто вообще ни при чем. Тут никакого пушечного мяса не наберешься. — Он схватился за голову. — А я-то думал, дурак, идиот… Поманили верного песика косточкой… Как же низко, Холмс! Бесподобно низко. Вы намеренно дали мне понять… Хуже Шерлока, честное слово. Он-то хоть мерзавец, потому что ребенок, потому что просто не умеет, не понимает…
— Грегори. Послушай. Я никогда не посмел бы дать понять, если бы… — Телефон в кармане Холмса завибрировал. Он махнул рукой: — Идите домой, инспектор. Идите домой. — Надел шлем, забрался на мотоцикл и стартовал.
Шум мотора вскоре затих в дальнем конце улице, а Лестрейд, стукнув со всей силы пару раз рукой о стену и предсказуемо содрав костяшки, поплелся к себе.
Автор: Miauka77
Бета: Xenya-m
Размер: миди, ~ 9400 слов
Пейринг/Персонажи: Грегори Лестрейд/Майкрофт Холмс, Грегори Лестрейд/Эндрю Диммок, упоминание Майкрофт Холмс/ОМП
Категория: слеш
Жанр: романтика, ангст
Рейтинг: PG-13
Примечание: Написано на ЗФБ-2015. Фик притворяется кейсовым.
Краткое содержание: Лестрейд расследует дело об убийстве и узнает о Майкрофте много нового
читать дальше
Глава 1. Покойный лорд.
Утро выдалось отвратительным. Нет, не потому, что Лестрейда вытащили из кровати в четыре часа, попутно объяснив, что ему сейчас придется заниматься свежеиспеченным трупом лорда Николаса Уоррингтона — в конце концов, это была его работа, он ее делать умел и любил, а подобные встряски прибавляли разнообразия. Не потому, что он не выспался — как раз накануне он вырубился в семь часов вечера, компенсируя предыдущие бессонные сутки, и таким образом по прибытии на место убийства был бодр и свеж. А исключительно потому, что ему снился раздевающийся Майкрофт Холмс, точнее, к моменту пробуждения уже совсем раздевшийся, и звонок Салли лишил его расположения духа и возможности увидеть развитие событий. Увы, Лестрейд не так часто видел во сне, что хотел.
А в данном случае, поскольку получить Майкрофта Холмса наяву не представлялось возможным, пробуждение было обидным вдвойне. Потому приехал он на место преступления в очень скверном настроении, и тем, кого он там застал, в первые минуты очень сильно не повезло. Досталось всем, включая Андерсона, который и так дорабатывал последнюю неделю и трясся, как лист на ветру.
— Сэр, — пыталась объяснить Салли, которая, конечно, была слишком добра к нему, объясняя его настроение недавним прыжком Шерлока, — они не специально натоптали. Это домовладелица, миссис Спринглс, сначала вызвала доктора. Потом еще сосед пришел.
— Ну да, доктора только и вызывать, — хмыкнул новенький криминалист, совсем еще салага, Томпсон, — лужа крови на полу и разбитое окно. А без соседей уж точно никак не обойтись.
Лестрейд прошелся по комнате. Труп, еще несколько часов назад бывший красивым, ухоженным мужчиной сорока трех лет, лежал с неловко выгнутой ногой между столом и стеной, под книжными полками. За чистотой в квартире лорда явно не следили — Лестрейд еще от самого порога заметил, какая всюду пыль.
— Он останавливался здесь, когда приезжал в Лондон инкогнито, — пояснила Салли. — Так домовладелица говорит. И что в этот раз он приехал неожиданно вчера поздно вечером, никто его приезда не ждал, и прислугу не успели вызвать. Дочь домовладелицы вернулась из клуба под утро, увидела разбитое окно, разбудила мать.
На столе стоял открытый ноутбук. Экран погас, но моргавший крошечный рыжий глазок показывал, что компьютер находится в спящем режиме.
— А выстрел? — Лестрейд выглянул наружу сквозь оконный проем. — Окно разбивается на мелкие осколки, и целая улица не слышит?
На здании напротив висела маскировочная картина.
— Там ремонт фасада, сэр, всех жильцов переселили. Слева дом только что продан, новые хозяева еще не въехали.
— Ага. А улица слишком узкая, никаких машин, никакой сигнализации. Очень удобно.
— Сэр, на кухне, — отвлек его помощник криминалиста, — кто-то был, вылез через открытое окно. На подоконнике следы. Пыльные. Значит, до дождя.
— Это еще ничего не значит, в квартире не убирали черт знает сколько, — задумался Лестрейд.
— На ковре тоже следов дохрена, кроме следов покойника, — вставил Томпсон. — И тоже пыльных.
— Так! — рявкнул Лестрейд, самому себе до отвращения напоминая Шерлока в лучшие дни. — Всем молчать. Корриган — берешь ноутбук и прямо сейчас везешь на экспертизу.
— Полшестого утра, сэр, IT-отдел еще спит.
— Так разбудите! Бывший лидер партии либеральных демократов, который мог стать премьер-министром… Нас всех распнут и потом еще повесят, если к десяти не будет готов первый отчет.
— Так это когда было дело, пять лет назад.
— Но было! Салли, сейчас придет Диммок, вводите его в курс дела, Картрайт, что по обыску соседнего здания?
— Обыскивают, сэр.
— Вот и идите туда, руководите, какого хрена вы околачиваетесь тут?!
Он прошелся по комнате, постоял над трупом. Интересно, оставят это дело ему или заберут? Заберут, конечно, но до того времени сдерут три шкуры. Взгляд Лестрейда методично обшаривал комнату.
— Андерсон, когда, ты говоришь, его убили?
— До полуночи.
— Хозяйка его видела в половине одиннадцатого, сэр, — робко вступилась за Андерсона Салли, как будто после случая с Шерлоком в глазах Лестрейда данные от профессионального судмедэксперта могли потерять вес, — все сходится.
Сама Салли с Андерсеном почти не разговаривала, но причиной был, конечно, вовсе не Шерлок. На фоне всей этой истории Андерсон был так подавлен, что передумал уходить от жены. Справедливости ради следует заметить, что Салли и сама сильно сомневалась в том, что стоило переводить его из статуса любовника в статус мужа.
— Что с чем сходится? — буркнул Лестрейд.
Он попытался воссоздать картину того, как все произошло. Николас Уоррингтон поднимается по лестнице, разговаривает с хозяйкой, потом ставит ноутбук на стол, работает на нем — стоя!!!
— Здесь стула не было?
— Нет, сэр.
Он обвел взглядом комнату. Стулья стояли вдоль окон, а Уоррингтона черт понес к полкам. Взять книгу? На самом краю полки, порядочно выехав за него, лежал очень старый томик Библии. Буквы на обложке давно стерлись. Лестрейд и не догадался бы, что это, если бы у его бабушки не было такой же. Торчавшая наружу яркая зелено-желтая петелька закладки явно не подходила к такому потрепанному экземпляру. Лестрейду она почему-то напомнила змею. Он представил, как Уоррингтон подходит к полке, разглядывая книги, а тонкий гибкий змеиный язык свешивается с нее, Уоррингтон не замечает ничего, змея стремительно высовывается полностью, выстреливает быстрее молнии, кусает. Его передернуло. Кроме библии на полке в первую очередь были словари, а дальше уже Лестрейд не мог разглядеть — дорогу загораживал труп. С той стороны стола все пространство было занято Томпсоном и еще одним — по счастью молчаливым — криминалистом, а также их орудиями труда.
На улице послышался вой сирен. Должно быть, Диммок прибыл на подмогу.
— Я поговорю с домовладелицей, — сказал Лестрейд. — Если появится что-нибудь интересное, Салли, сбрось смс.
Миссис Спринглс, вероятно, было уже крепко за семьдесят, либо она просто очень рано состарилась, хотя и продолжала ухаживать за собой, а вот ее дочь на вид едва дотягивала до двадцати. Несмотря на потеки туши под глазами, девушка не спешила умываться, а сидела с матерью, преданно обнимая ее за плечи. Когда Лестрейд вошел в комнату, обе они встали. Домовладелица смотрела уверенно, дочь — испуганно. От стола, на котором стоял фарфоровый чайный прибор, дорогой, но в застарелых пятнах, несло сердечными каплями и одновременно пролитым дешевым виски. В окно, распахнутое, скорее всего, для того чтобы уничтожить запахи, врывался утренний холодный воздух, все еще пропитанный дождем.
— Все в порядке, Эми, я справлюсь, — сказала мать.
Дочь бросила на Лестрейда недобрый взгляд и вышла.
— Простите ее. Она еще совсем не понимает, что к чему, — пояснила миссис Спринглс.
Лестрейд кивнул. Подростки, тусующиеся по клубам, стандартно недолюбливают представителей закона. А вот матери явно было что ему сказать.
— Почему сэр Николас приезжал в Лондон инкогнито? — спросил Лестрейд, усаживаясь напротив.
Миссис Спринглс неодобрительно скривилась:
— Это были его дела, я о них ничего не знаю. Мы привыкли не спрашивать. Моя семья служила его семье шесть поколений, пока отец не получил в наследство этот дом.
— Как часто он приезжал?
— Несколько лет подряд — почти каждую пятницу. И уезжал вечером в субботу или в воскресенье с самого утра.
— Сколько точно лет?
— Пять лет, примерно с того времени, как перестал заниматься политикой. Я еще помню тот вечер, когда он приехал в первый раз и сказал: «Понимаю, вам ужасно хочется, Эмили, узнать причины моей отставки, но я не собираюсь ничего объяснять. Поэтому не задавайте вопросов». Конечно, мы были очень удивлены. Все Уоррингтоны занимались политикой, а в двадцатом веке никто не добился большего, чем сэр Николас. И вдруг… — она замолчала, поджав губы.
— Да, это было неожиданно, — поддакнул Лестрейд.
На самом деле он почти ничего про это не помнил, а может быть, даже почти и не знал. Помнил только, что вспыхнувшего яркой звездой на политическом горизонте Уоррингтона быстро заменил Николас Клегг и про его полусоратника-полусоперника все забыли.
— Более чем, — охотно поддержала миссис Спринглс. — Уж я-то в этом разбираюсь. У него были все шансы стать премьер-министром, с ним бы партия точно получила большинство…
— Может быть, ему угрожали?
— Я уже думала об этом, но он не казался недовольным, просто отказался это обсуждать, и все. И как-то еще сказал: «Я не мой отец». Мол, с какой стати вы ждете от меня того же самого, я живу, как хочу. Мне, честно говоря, было все равно, инспектор, у меня своя жизнь, у меня дочь, мне не до терзаний сэра Николаса.
— Но потом он перестал приезжать так часто?
— Около трех месяцев назад. И до этого приезжал уже не раз в неделю, а раз в две. Но всегда предупреждал, и вдруг вчера пришел — без сообщения, без звонка. Сказал, что потерял телефон, но потом я слышала, как он говорил по нему. Зачем было врать, я не понимаю.
— Когда он говорил по телефону?
— Минут через десять после того, как пришел. Я зашла спросить, не нужно ли ему что. Может быть, приготовить что или еду заказать. Он часто просил меня это сделать, когда ужинал один.
— А бывало, что и не один? — сердце Лестрейда забилось, он, словно гончая, почуял след.
Миссис Спринглс на мгновение вновь поджала губы:
— Разумеется. Его навещали разные люди. Мужчины.
— И вам это не нравилось. Почему?
— Сейчас уже все иначе, инспектор, это считается нормой, а вот ваша мать вряд ли бы такое одобрила…
Лестрейд хмыкнул:
— Он что, встречался с мужчинами?
Домовладелица промолчала.
— Давайте начистоту, — сказал Лестрейд. — От этого зависит успех расследования. Вы же не хотите, чтоб по Лондону безнаказанно шлялся человек, оставивший труп в вашей квартире и разбивший ваше окно? Сэр Николас приезжал в Лондон инкогнито, чтобы встречаться с любовниками?
Миссис Спринглс вздохнула и схватилась за пустой стакан.
— Поймите меня правильно, инспектор, если я говорю, что я не лезла в его дела, я в них не лезла. Я знала, что кто-то приходил, голоса, смех, кто-то играл на рояле в гостиной, запах мужского одеколона… — Она брезгливо поморщилась: — Простыни. Окурки без следов помады. Но я никого не видела. Никогда.
— Откуда же вы знаете, что их было несколько?
— Не знаю, но отчего-то сложилось такое впечатление. За пять-то лет?!
Ну конечно, если гей, то за пять лет непременно должен кучу партнеров поменять!
Миссис Спринглс пошарила под завалом на столе и, вытянув сигарету, - Не возражаете, инспектор? - закурила.
— И вчера он приехал в половине одиннадцатого?
— В десять тридцать пять. Я сначала испугалась, подумала, что с Эми что-то, она возвращается так рано, только если ссорится с Питером, чтоб не идти потом одной. Поэтому и посмотрела на часы.
— А легли спать вы во сколько?
— Сразу как вернулась от него, так и легла. Приняла снотворное и уснула. Оно на меня хорошо действует.
Лестрейд в этом почему-то не сомневался, как и в том, что снотворным был стаканчик-другой виски.
— И вы ничего не слышали?
— Ни-че-го, пока не вернулась Эми и не сказала, что у нас разбито окно, а в комнате горит свет. Ну, мы бросились сначала за Блейзом, потому что дверь была закрыта изнутри и мы боялись входить. И… вы знаете, я что-то такое сразу подумала, — вдруг всхлипнула она. — Ведь ему явно угрожали.
Лестрейд аккуратно вынул дотлевающую сигарету из ее руки, подсунул валявшийся тут же на столе скомканный платок.
— Расскажите, пожалуйста, все, что знаете, миссис Спринглс, — попросил он.
Домовладелица с благодарным видом шмыгнула носом в платок:
— По телефону, когда я вошла… Он говорил: «Умоляю, дай мне еще только один день. Умоляю, дай мне один день, и я во всем разберусь».
— И больше ничего?
— Нет, он назвал еще имя, — продолжила домовладелица. — Очень необычное. Сначала, после его слов, я услышала голос на том конце, очень холодный голос, который ответил: «Нет, время вышло». А потом сэр Николас сказал: «Майкрофт, я умоляю тебя».
Глава 2. Стереть нельзя оставить.
В Майкрофта Холмса Лестрейд был влюблен безнадежно и давно. К моменту появления брата Шерлока на горизонте (почти одновременно с самим Шерлоком) брак Лестрейда уже дал порядочную трещину и семейная жизнь стремительно теряла смысл. Самое время для того, чтобы во что-нибудь вляпаться, и Лестрейду в этом отношении особенно не повезло. Объект его неожиданной привязанности был не только из совершенно другого социального слоя, а также значился гетеросексуалом (как минимум, по словам миссис Холмс, был когда-то женат), но и относился к нему не более внимательно, чем, например, к стулу, на котором сидел. Лестрейд был удобен Холмсу, чтобы по мере сил приглядывать за братом, только и всего. Единственный раз Майкрофт сделал для него исключение, когда позвал к себе в загородный дом сообщить, что Шерлок жив. Лестрейд был удивлен, особенно когда узнал, что для Джона подобного исключения не будет. В тот вечер Майкрофт даже разрешил назвать себя по имени и угостил виски, точнее, позволил Лестрейду напиться в хлам прямо в своем пафосном кабинете, а потом велел отвезти домой. С тех пор они виделись только один раз, в управлении, поприветствовали друг друга вежливо, и все.
А вот теперь — это…
— Что случилось потом? — пытаясь скрыть растерянность, спросил Лестрейд.
— Я так поняла, что трубку бросили на том конце. Сэру Николасу явно не понравилось, что я что-то могла услышать, но он ничего не сказал. Он был очень спокойный всегда, поэтому я и думаю, что только что-то из ряда вон могло его выбить из колеи.
— Ясно.
Больше ничего толкового от миссис Спринглз добиться не удалось. Заверив, что ее вызовут для дачи показаний, он отчалил.
Эми курила, сидя внизу на ступеньках черной лестницы.
— Арестуете за нарушение общественного порядка на месте преступления? — уныло пошутила она.
— Видимо, не в первый раз? — поддел Лестрейд. — Лучше скажи-ка, — он протянул ей планшет, на котором у него хранилась единственная фотография Майкрофта, переснятая украдкой из альбома миссис Холмс, — не видела ли ты когда-нибудь здесь этого мужчину?
— Пару раз видела, — безразлично протянула Эми.
— Он был…
— Трахались ли они с Ником, хотите спросить?
— Вообще-то нет… — Такое развитие событий Лестрейду в голову пока не приходило. — Эммм, ну да.
— Не знаю. Может, приходил на обед. Я его давно видела и вроде всегда днем. По нему не похоже было, чтоб трахаться приходил. Или что Ник вообще мог на него запасть. Он же… — Эми скривилась.
Лестрейд, в общем, мог ее понять. Зная только надменный фасад Майкрофта, не познакомившись с его потрясающим умом, не видя за костюмом фигуры… А он-то ее тоже разглядел впервые в тот вечер, когда напился: Майкрофт под конец снял пиджак. Потом он даже закатал рукава рубашки, и Лестрейду были продемонстрированы еще и мускулистые руки.
— Вот я другого с Ником видела, — вдруг с чувством заговорила Эми, — этот рулит. И с ним-то они точно трахались. Я видела, как они целовались на лестнице, когда спускались за сигаретами. — Она хмыкнула. — Вообще-то больше, чем целовались. Этот на мусульманина похож. Глазищи — черные, огромные, прям как в сонетах. И наглый такой — прям то, что надо Нику, а то он всю жизнь как дохлая рыба. Ой, — она посмотрела испуганно на Лестрейда и разревелась, размазывая по лицу стекающую тушь.
— Все в порядке, — кивнул Лестрейд. — К таким вещам привыкаешь не сразу.
— Ага. Я маленькая жила у них в имении, там было хорошо. Ну и они незлые вообще… И что бы вам там мама ни наговорила — с ней бывает, — Ник очень хороший… был… Мама, она просто одинокая, у нее и родственников нет никого, кроме меня, и всех друзей — пара теток из кофейни на той стороне, ей иногда… как-то обидно немного.
— Понимаю.
Лестрейд выждал минутку:
— Эми, вы еще кого-то видели, кроме этого мусульманина?
— Нет, вроде нет. Я в пятницу-субботу здесь и не бываю — в выходные почти всегда у отца… Оставьте телефон — если вспомню, позвоню.
— Когда вы его, кстати, видели?
— Вот когда Ник в последний раз приезжал. Кстати, да, мне показалось, что и носатого я этого потом днем в субботу видела. А до этого, может, года два назад.
— А еще когда вы его видели?
— Тоже когда-то давно, — зевнула она. — Может, уже закончите допрос? Вы ведь еще официально вызовете? А так — правда, вспомню, позвоню.
Лестрейд дал ей свой телефон и свернул разговор.
В управление он вернулся около десяти, пристроил сразу два стаканчика с кофе и коробку с пончиками на край стола, подальше от первых отчетов по делу, и, вздохнув, наконец растянулся в своем спасительном кресле. За стеной было тихо, весь отдел чуть ли не в полном составе оставался на месте убийства. Лестрейд глотнул кофе, откусил от пончика и тут же запулил им в мусорку. Черт знает что!
Нет, конечно, он догадывался, что Майкрофт может быть замешан в чем-то таком… Да в чем угодно! Британское правительство, твою мать!
Уоррингтона вполне могли грохнуть из-за каких-то там важных политических соображений, подобное исключать нельзя. Но что теперь делать ему, Лестрейду? Через час он должен представить начальству доклад, и его обязанность — зафиксировать там слова миссис Спринглс. С Эми можно было бы все решить — эта явно не горит давать свидетельские показания, да и как свидетель, нашедший тело, не потребуется, уже есть мать и сосед. А вот как быть с миссис Спринглс?
Решиться и покрыть Майкрофта, чем бы ни были его вчерашние угрозы, связаны они с убийством Уоррингтона или нет? Опустить слова, если что — потом сделать вид, что «забыл» (три ха-ха), и дать Майкрофту время надавить на свидетельницу? И в случае прокола — понижение в звании, отставка, суд? Рисковать всем из-за чувств-с к сомнительному типу? Хотя, в принципе, рискует ведь он только собой. Детей нет, с женой развелся. Кот и тот пропал. И все же собственная свобода чего-то стоит… А коп в тюрьме, это, извините, номер еще тот. Кто его вытаскивать будет, Майкрофт? Еще пять ха-ха. Написать все как есть, и пусть Майкрофт сам о себе заботится? А если он не сможет, если это какая-нибудь более сильная группировка, да и после Шерлока его репутация не очень, и… Лестрейд вздохнул. Шерлок, Шерлок… как же невовремя ты свалил. Впрочем, конечно, жаловаться грех — хотя бы жив.
— Господи боже, ну и что мне делать?!
Он вновь набрал номер Майкрофта, который ему дал Джон, чтобы в очередной раз услышать: «Такого абонента не существует». Понятное дело, Майкрофт уже сто раз за два месяца мог поменять номер, они с Джоном не общаются с самых похорон. А вот Шерлок всегда знал, как найти брата.
Лестрейд знал, где можно попытаться днем застать Майкрофта без всяких номеров, но — либо искать Майкрофта, либо писать отчет. К тому же это опять будет должностное преступление, на котором его могут поймать, если кто-нибудь удосужится посмотреть имена тех, кому будет выдан пропуск. Правительственное здание, как-никак.
Взвыв от безысходности, Лестрейд заставил себя уставиться в отчеты подчиненных. В конце концов, дело Уоррингтона надо раскрывать, или делать вид, что раскрываешь, пока не отберут. Он просмотрел первые результаты обыска и вдруг заметил, что нигде не говорилось о найденном телефоне.
Он набрал номер Корригана:
— Телефон Уоррингтона отвезли уже на экспертизу?
— Телефон? Так его нет, сэр. Нигде нет. Из всей техники или аксессуаров к ней — только ноутбук. Результаты по нему сейчас пришлю.
Вот, значит, как. Спринглс соврала про разговор? Но ведь она знала, что телефон не найдут. Она же и сказала, что он соврал ей, что потерял его. Нелепо и не сходится. Кто-то приходил и забрал телефон? Следы на окне… Но они могут быть черт-знает-сколько-недельной давности, или нет?
— Миссис Спринглс, это инспектор Лестрейд вас беспокоит. Позвольте уточнить, когда вы в последний раз входили в квартиру? А, позавчера. А на кухне были? Ааа. А когда были на кухне? Проветривали четыре дня назад?
Итак, уже две версии. Кто-то был в квартире и забрал телефон. Убийца? Эмили Спринглс врет, и по каким-то причинам ей надо бросить тень на Майкрофта Холмса, что, вообще-то, расходится с тем, что она кажется дамой в здравом уме. Телефон забрал кто-то из своих, пока ждали полицию? Сосед, которого она попросила это сделать, вылез в окно ее квартиры, прошел по общему для обеих квартир выступу над первым этажом, залез в квартиру Уоррингтона?
— Салли, а кто соседа допрашивал? Что он представляет из себя? Шарик средних лет. Ага. А где они ждали полицию, у Спринглсов? К себе пошел?
Шарик точно по карнизу бы не полез. Сходил к себе, потом вернулся к Спринглсам. За это время дамы вполне могли бы вынести телефон, если был сговор, конечно. А следы — для отвода глаз. Но зачем? И Майкрофт тут зачем? Лестрейд распечатал отчет, свалившийся на почту. Фотографии следов. Большие, сорок пятый размер. Но невозможно понять, был их обладатель в квартире после убийства или до.
Господи, какой глупостью он занимается! Лестрейд устало потер лоб. Пытается разрабатывать самую идиотскую версию, пытается усомниться в словах свидетельницы только затем, чтоб оправдать Майкрофта. Он глотнул остывшего кофе. Так нельзя. Ставить под удар себя из-за этой чертовой семейки нельзя.
Угу. Он прикрыл глаза, вспоминая тот самый вечер. Майкрофт казался таким расслабленным, словно бы рассказать о Шерлоке Лестрейду стало для него огромным облегчением. И ведь именно Майкрофт подливал виски, Лестрейд не стал бы вести себя подобным образом в гостях, если бы его не спаивали.
«Туда можешь даже не смотреть». Эту фразу, брошенную со злой насмешкой, Лестрейд помнил всегда, с того самого момента, когда Шерлок впервые перехватил его взгляд в сторону Майкрофта. Об интрижке с Диммоком Шерлок, конечно, тоже узнал, чертов проныра. И не было-то тогда ничего еще, кроме взаимной дрочки. Это потом, после исчезновения Шерлока, они переспали пару раз. И не то чтоб было плохо. Энди, который до этого не увлекался гомосексуальными экспериментами, понравилось. Ему самому тоже нравилось. В конце концов, трах он есть трах, его много, особенно в напряженные дни, не бывает.
Так, а вот на воспоминания отвлекаться не стоит. Лестрейд еще раз просмотрел отчеты и выписал текущую версию: «Убит неустановленным снайпером из окна второго этажа дома напротив. После чего в квартире побывало, путем проникновения через открытое окно, еще одно неустановленное лицо, вынесшее с места преступления телефон покойного. Вероятные мотивы: шантаж». Стоп. Но ведь то, что Спринглс описала, это и не шантаж вовсе. Майкрофт шантажировал Уоррингтона тем, что он его убьет? Да ну, бред. Если даже посметь допустить такое в отношении Майкрофта, то люди подобного склада не угрожают смертью, они просто убивают. Ага, и убирают ненужных свидетелей. Мда…
«Вероятные мотивы: неизвестны». Веснушки, Лестрейд. Во всем виноваты веснушки. Веснушки и виски, который он подливал тебе, пока ты их рассматривал. Что ж, эти воспоминания тебе сильно помогут, когда ты погоришь…
Он открыл письмо, свалившееся на почту от Корригана, и прочел: «Уоррингтон стер все файлы, запустил стирание в 10.50».
Лестрейд усмехнулся, дописал отчет, распечатал его и пошел «на ковер».
Глава 3. Леди в беде.
Майкрофт стоял у его стола, слегка опираясь на кресло правой рукой. В левой (на сгибе локтя ее висел неизменный зонт) была — Лестрейд это видел даже от входа — распечатка отчета, который он только что отнес в начальственный кабинет.
— Майкрофт, — не скрывая своего облегчения, выдохнул он.
— Я был бы благодарен, инспектор, — не слишком довольным тоном сказал тот, — если бы вы прекратили демонстрировать мою фотографию свидетелям по делу об убийстве.
— Но как?!
— Полагаю, вы и сами способны ответить на этот вопрос. Итак, если я позволил вам иметь у себя мою фотографию, это не значит, что я одобряю подобные действия.
Прозвучало на редкость двусмысленно. Лестрейд почувствовал, что краснеет. И вдруг застыл — Майкрофт знал?! Знал, что он, Лестрейд, к нему неравнодушен?!
— А какие действия вы одобряете? — ошеломленно пробормотал он. И мысленно выругал себя, сообразив, что именно сказал.
Майкрофт бросил на него быстрый взгляд.
— Вы, конечно, понимаете, что сейчас не место и не время для подобных вопросов, инспектор, — холодно сказал он. — Тем не менее я благодарен вам за то, что вы не стали отражать в отчете несущественных слов домовладелицы покойного лорда Уоррингтона.
— Несущественных?! — воскликнул Лестрейд. — Вы считаете подобное несущественным? О, конечно же. Вы ведь заботитесь об интересах всей Британии, по сравнению с ними гибель одного завалящего британского гражданина ничего не значит.
— Вот как? — пробормотал Майкрофт. — Это становится интересным. Что же вы, предполагали, что между убийством лорда Уоррингтона и моими словами, сказанными ему накануне, есть связь? Ну, отвечайте же!
Лестрейд почувствовал стыд. И одновременно — разозлился. Выхватил у Майкрофта отчет и шваркнул им об стол.
— Не смейте, — воскликнул Лестрейд. — Не смейте меня отчитывать как мальчишку! Быть может, у вас гениальные мозги, а я, по вашему мнению, охренительно туп, но все же и я заслуживаю…
— Инспектор! — прервали его таким тоном, что Лестрейд не мог не остановиться. — Что вы, — Майкрофт поправил зонтик, — у меня и в мыслях не было выказывать вам неуважение или подвергать сомнению ваши умственные способности. Я всего лишь удивлен тем, что вы написали в отчете, если считали связь между нашим разговором с лордом Уоррингтоном и его убийством столь существенной.
— О!
Лестрейду почувствовал себя еще ужаснее:
— Простите. Я ведь и правда подозревал вас… Сейчас, когда я вспоминаю ее слова, они не кажутся такими уж важными…
Майкрофт вдруг рассмеялся.
Лестрейд удивленно посмотрел на него.
— Действительно, что же вы еще могли подумать? — спросил тот.
— А что вы думали, что я подумал? Ааа. Вы что, правда, думали, что я подозреваю вас в том, что вы были его любовником?!
Майкрофт промолчал. А еще сглотнул. Лестрейд видел, как задвигался его кадык.
— То есть это что, правда? — ошеломленно пробормотал Лестрейд. — Вы?..
Майкрофт прижал зонт к сгибу локтя пальцами и молчал.
— Вы были его любовником?
— Я оскорбил вас в ваших лучших чувствах, инспектор? — тихо спросил Майкрофт.
— Напротив, я…
Зазвонил телефон. Лестрейда снова, к тому же срочно, вызывали к начальству.
— Послушайте, не уходите, пожалуйста, никуда, я сейчас…
Майкрофт по-прежнему не отвечал, глядя куда-то в сторону.
— Пожалуйста! — Лестрейд чертыхнулся и выбежал из кабинета. Стены кабинета не были прозрачными, как в старом здании, но он все равно, пока пересекал общее помещение, оглядывался хотя бы на дверь…
Начальство предсказуемо вызвало его для того, чтобы сообщить, что дело заберут, но поскольку работы на месте преступления не были закончены, до конца дня оно считалось в ведении Лестрейда. И так же предсказуемо, когда Лестрейд вернулся, кабинет был пуст.
Он опустился в кресло, всем телом чувствуя на нем то место, куда недавно опирался рукой Майкрофт. Без него в кабинете было ужасно пусто. Ну хотя бы ареста за сокрытие важных сведений точно удастся избежать. И Майкрофт гей, боже!!! Он гей, и его любовник только что погиб. Конечно, он, Лестрейд, не полная скотина, чтобы подкатывать к человеку, у которого только что…
— Привет, — сказал Энди, входя в кабинет со стаканчиком горячего кофе. — Изнасиловали?
— Немного, — признался Лестрейд. — Слишком много всего и сразу. Что нового нашли криминалисты за последний час?
— Разве что образцы почвы посмотрели на следах. Киллер явно из центра приехал, и Уоррингтон сам оттуда же, а вот тип, что лазил к нему в окно, местный, максимум с соседней улицы. В имении сказали, что Уоррингтон выехал в Лондон на машине с утра и должен был встретиться с секретарем, который находился в отпуске. Неизвестно, встретился ли он с ним, но секретарь не отвечает.
— Адрес секретаря?
— В отчете есть, но по нему никого. А бумаги, компьютеры в имении — все изъяли они, так что нам их не видать.
— Понятное дело, - Лестрейд разыскал в почте нужный отчет и вывел фотографию секретаря на экран. Присвистнул. «… на мусульманина похож. Глазищи — черные, огромные, прям как в сонетах».
— Кстати, обыск скоро закончится, отчеты мы до вечера сдадим…
— Это намек?
— Более чем.
Лестрейд ухмыльнулся:
— Может быть.
Пожалуй, после всего сегодняшнего разрядка была бы кстати. Стараясь уложиться в рамки рабочего дня, он готовил отчеты так быстро, как только мог, и все же из-за некоторых долгоиграющих экспертиз пришлось задержаться до темноты. Наконец они с Энди остались в отделе одни. Лестрейд вернулся в свой кабинет за плащом, постоял над креслом, как идиот, и уже собирался погасить свет, когда телефон завибрировал.
«Кофейня за углом, дальний зал. МХ».
Боже! Он выскочил из кабинета:
— Прости, не могу сейчас, срочное дело, перезвоню! — и помчался на улицу, перепрыгивая через две ступеньки.
Майкрофт ждал его за столиком в абсолютно пустом помещении. Электрического света здесь не было — его заменяли расставленные на этажерках свечи. Вкупе с темнотой все это создавало обстановку достаточно интимную.
— Вы ведь еще не ужинали, инспектор? Могу я предложить вам заказать что-нибудь? — подвинув меню, спросил Майкрофт.
— Вы ведь меня не для этого позвали, правда? — Лестрейд оглянулся. Видимо, зал закрыли специально по просьбе Майкрофта. — Скажите, что вам нужно…
— Мне казалось, это вы были не прочь продолжить беседу, инспектор? Вы просили меня…
— А, да, — растерянно пробормотал Лестрейд. Он совершенно не знал, о чем говорить сейчас. О том, что произошло в квартире Уоррингтона, Майкрофт вряд ли расскажет. Не об интимных же подробностях выспрашивать. А заверять в своей лояльности к геям казалось сейчас как-то совершенно не к месту.
На губах Майкрофта появилась столь привычная Лестрейду насмешливая улыбка, которая словно бы говорила: с вами все ясно, детектив-инспектор.
— Но вы правы, — сказал вдруг Майкрофт, — у меня действительно есть к вам разговор. И просьба.
— Просьба?
— Да, и в первую очередь — именно она. Не могли бы вы проводить меня на место преступления?
— Зачем?
— Затем, что дело, разумеется, вами уже сдано, но миссис Спринглс об этом не знает. Вам эти люди доверяют, мне — нет.
— Хотите сказать, еще не успели ее подкупить?
— Вы удивительно непоследовательны, Грегори, — мягко заметил Майкрофт. — То вы демонстрируете лояльность, которая могла бы стоить вам свободы, что в вашем случае обернулось бы катастрофой, то огрызаетесь по пустякам. Выберите уже что-нибудь одно.
Лестрейд промолчал. Он и сам не знал, почему злился. Разве что Майкрофт был виноват в том, что оторвал его от свидания, а сам так недоступен. Недоступен ли?
— Разумеется, мой человек поговорил с миссис Спринглс, именно поэтому я и прошу вас теперь мне помочь.
— Так хорошо поговорил? — фыркнул Лестрейд.
— Не все обладают талантом быть настолько вежливым, как вы, инспектор, — поддразнил Майкрофт.
— Грегори, — сказал Лестрейд.
Майкрофт моргнул.
— Простите, вы хотите, чтобы я называл вас по имени?
— Я хочу, чтобы вы называли меня по имени и дали мне свой действующий телефон. Не тот, который вы меняете каждые пару дней.
Майкрофт внимательно посмотрел на него:
— Это цена сделки?
— Ну, по дороге придумаю еще что-нибудь.
— Вы становитесь наглым, — Майкрофт улыбнулся, — Гре-гори.
— Да ну?
— Ладно, — кивнул Майкрофт, и улыбка исчезла с его губ, — я дам вам телефон, но прошу вас воздержаться от того, чтобы звонить мне по пустякам.
— Обещаю беспокоить вас только в самых крайних случаях, — ухмыльнулся Лестрейд.
— Вы злитесь, — с укоризной заметил Майкрофт, — на что-то и срываете злость на мне. Но, позвольте заметить, сегодня трудный день не только у вас.
Лестрейду моментально стало стыдно.
— Простите, — искренне сказал он. — Я болван. Даже не подумал, насколько для вас это тяжело.
Майкрофт посмотрел на него:
— Вы имеете в виду Николаса? По счастью, не настолько, насколько могло бы. Мы расстались некоторое время назад.
— И как долго?.. — Лестрейд осекся.
— Разумеется, это неприличный вопрос, но я отвечу. Восемь лет, инспектор. Расстались мы, как вы сами можете догадаться, по крайней мере — окончательно расстались три месяца назад.
— Восемь лет! И он вас…
— Бросил? — Майкрофт усмехнулся.
— Я не имел в виду…
— Не заставляйте меня предполагать, что вы имели в виду нечто куда более неприличное, Грегори.
— Да, простите.
— Но вы ошибаетесь. Причина нашего расставания была не в этом. — Майкрофт пристально посмотрел на Лестрейда. — Иногда трудно порвать с человеком, с которым тебя, казалось бы, уже ничего не связывает, трудно разорвать то, что, по сути, давно разорвано. Все человеческие создания этим грешат.
— Да, — Лестрейд улыбнулся. Настроение резко изменилось. Майкрофт не собирался скорбеть по красавчику Уоррингтону! — Вы правы, Майкрофт. Мне действительно нужно поесть, — и он, потирая руки, придвинул к себе меню.
Миссис Спринглс, против ожидания, вовсе не проявила при виде инспектора признаков нервозности. Она охотно проводила их наверх и даже предложила поставить чай.
— Кстати, Эми забрала отсюда Библию, можно? — спросила она, открывая дверь. — Это Библия моего отца, мне не хотелось, чтобы она там лежала. Мы подумали — все равно ведь отпечатки с нее уже сняли. Ничего страшного?
— Конечно ничего, — кивнул Лестрейд, улыбнувшись. Эми нравилась ему.
От чаепития он отказался, последовав за Холмсом в гостиную. Здесь ничего не изменилось, кроме того что унесли труп. Майкрофт обошел комнату, постукивая зонтиком, словно выискивал клад. Потом заглянул по очереди во все комнаты.
— В спальню он не входил, — напомнил Лестрейд. — Хотя вы же следили за ним, должны были знать…
— В доме были жучки, но не камеры, Грегори, — покачал головой тот.
— А сейчас?
— Сейчас уже ничего нет. Внутренняя разведка совершает множество бесполезных действий, самое время прекратить одно из них.
— Значит, вы не знаете, кто его убил?
Майкрофт промолчал.
— Или вы пытались предотвратить это, но не смогли, так?
Майкрофт прекратил исследования:
— Уверяю вас, Грегори, лучше вам воздержаться от догадок. По крайней мере, сейчас.
Он заглянул на кухню и внимательно рассмотрел раму, приподняв и опустив.
— Обратите внимание, на какой высоте ее клинит.
— Вы хотите сказать, это был кто-то очень худой? Размер следа сорок пятый, значит, рост минимум 170 см, а скорее 180-185. И, судя по образцам почвы, это парень из окрестных домов. Майкрофт! — Лестрейд оперся на стол. — Чего вы хотите от меня?! Хотите, чтобы я его нашел? Телефон? Раньше молодчиков из отдела по борьбе с оргпреступностью?
— Браво, Грегори, вы проявляете чудеса дедукции.
Лестрейд внимательно всмотрелся в лицо Майкрофта, но в нем не было и тени насмешки.
— Дело действительно заберут, но вы останетесь при нем консультантом, наделенным определенными полномочиями, в том числе вы сможете выполнять все свои функции в качестве детектива. Вы также сможете подключать любых экспертов Скотланд-Ярда.
— В телефоне есть интересующая вас информация?
— Не в телефоне, Грегори. Николас выбросил свой телефон в Темзу вчера днем, надеясь уйти от преследования.
— Но он разговаривал с вами вчера… Черт! — Лестрейд застонал. — Конечно же, скайп или любая другая такая программа! Миссис Спринглс никогда бы не подслушала разговор в гостиной из коридора, если бы он был по телефону, Уоррингтону незачем было ставить телефон на громкую связь…
— Совершенно верно, Грегори, — довольно покрутил зонтиком Майкрофт. — Миссис Спринглс, вероятно, никогда не пользовалась скайпом. Все ее родственники живут очень близко. Поэтому и подумала исключительно о телефоне. Однако нам на руку, что вы направили детективов на ложный след. Вы сможете беспрепятственно разыскивать «телефон».
— А что я буду искать на самом деле?
— Флэшку, Грегори. Вчера, когда Николас разговаривал со мной, он держал в руке флэшку.
— Понятно. Вчера он держал в руке флэшку, а сегодня в комнате, кроме компьютера, ничего не нашли. И вы думаете, что ее стащил тот субъект…
— Есть другие предположения?
— Что за информация на ней была?
Майкрофт внезапно отвел глаза. По его щекам поползли красные пятна.
— Майкрофт, — ахнул Лестрейд. — Там что, что-то про интимную жизнь?
— Да, — выдавил тот. — Поэтому я и прошу вас это разыскать.
Господи. Лестрейд смотрел на Майкрофта. Майкрофт смотрел вниз, не решаясь поднять взгляд. За окном противно мяукала кошка.
— Там что-то совсем ужасное? — решился наконец Лестрейд.
— За кого вы меня принимаете? — вскинулся Майкрофт.
— За очень привлекательного и сексуального мужчину, — сознался Лестрейд.
У Майкрофта расширились глаза.
— Вы не шутите! — воскликнул он.
— Нет конечно! С чего бы мне шутить?
Майкрофт вздохнул.
— Нет, не ужасное. Просто… — он снова вздохнул и замолчал.
— Просто для вашего образа несколько неприемлемое? — подсказал Лестрейд.
— Боюсь, что совершенно, — выдохнул Майкрофт. Он повесил зонтик на локоть и прижал руки к щекам. Жест вышел удивительно трогательный. — Вы ведь поможете?
Глядя на него такого, Лестрейд готов был луну с неба достать, а не только эту чертову флэшку.
— Сделаю все, что в моих силах, — пообещал он.
Глава 4. Интересы британского правительства.
На узкой кухне старинного дома их друг от друга отделял всего шаг. Майкрофт рискнул прислониться к одному из сомнительной чистоты столов, словно после долгого дня не держали ноги.
— Это вы были так неосторожны или?.. — спросил Лестрейд.
— Я похож на человека, который будет записывать подобное на камеру? — оскорбился Майкрофт.
— Даже самые умные люди способны делать глупости. Взять вот Шерлока, например.
— Шерлок! Ваш допрос сейчас — это условие того, что вы мне поможете?
— Что вы, Майкрофт, у меня и в мыслях не было… Просто…
— Что просто? Вам просто любопытно? Подробности чужой сексуальной жизни перетирать так заманчиво!
— Простите, ради бога. Не кипятитесь! Мне просто интересно понять, как одно связано с другим. Конечно, я хочу знать, кто убил его и почему. Имею я на это право, в конце концов?! Вы меня используете вслепую, а я имею право знать!
Майкрофт вздохнул, покрутил кольцо на пальце:
— Хорошо. Полагаю, вы действительно имеете на это право. Николас был очень обаятельным, но далеко не самым умным человеком, Грегори. Пять лет назад он уже ввязался в игру, которая оказалась ему не по зубам. Я предупреждал его, но ему хотелось стать выше своего отца и деда, которые много сделали для страны. В подобные игры нельзя вступать, не обладая определенной поддержкой. Вначале он рассчитывал на то, что я смогу обеспечить ее ему из-за нашей связи. Я был удивлен, когда узнал о его необоснованных надеждах. Когда я объяснил ему, что для меня подобные интересы расходятся с рабочими интересами, он был разочарован, обозлен и решил играть без меня. В его силах вполне было найти такую поддержку в других местах, но он злился на меня так, как маленькие дети злятся на родителей, отказавших им в сладком, и от этого потрошат аптечку и принимают все таблетки, которые там есть. Мне удалось без последствий вывести его из игры, но ему пришлось пожертвовать своей политической карьерой насовсем. Это почти сломало его. Разумеется, я его не оставил. Но ему лучше было не показываться в Лондоне, а я не мог навещать его в имении. Мы нашли выход и стали встречаться здесь раз в неделю. Николас, однако, нуждался во мне больше, чем я в нем. Это и привело его к очевидно глупейшему решению записывать то, что происходило между нами, чтобы пересматривать у себя. Разумеется, я быстро обнаружил это, и Николас клялся, что все уничтожил, но некоторые записи ему удалось утаить. Недавно они стали достоянием еще одного человека, который взялся шантажировать меня. Поскольку Николас имел на него некоторое влияние, я попросил его разобраться. Что он и сделал. Только он не учел тот факт, что человек действовал не в одиночку. Тем, кому он должен был передать флэшку, все это очень не понравилось и захотелось отомстить.
— И Николаса убили?
— И Николаса убили.
— А флэшка исчезла.
— Да.
Они простояли так молча минут пять. Лестрейд большей частью смотрел на Майкрофта, а Майкрофт то на кухонную стену, то в окно. Наконец Лестрейд решился и на полшага придвинулся к Майкрофту. Тот вопросительно посмотрел на него, однако попытки отстраниться не сделал. Майкрофт был немного выше, и Лестрейд уже потянулся было губами к его губам, как вдруг за стенкой, в гостиной, раздались шаги.
Они отпрянули друг от друга. Майкрофт тут же схватился за зонт обеими руками, как будто пытался таким образом защититься от всякого подозрения в чем-то дурном.
Это оказалась миссис Спринглс с вопросом, все ли в порядке. Лестрейду хотелось ее удушить. Но пришлось сдержать инстинкты и с тяжелым ощущением на сердце отправиться вниз. Момент был упущен, Лестрейд видел это по, может быть, напускному (или все-таки настоящему?) безразличию Майкрофта, и, хотя никто не мешал ему досаждать своими ухаживаниями Майкрофту в будущем, сейчас разочарование было очень острым. Майкрофт предложил его подвезти, и Лестрейд согласился. Потом Майкрофт вышел из машины вместе с ним.
— Вы ведь понимаете, что награда будет достаточной, не так ли? — спросил он.
У Лестрейда от этих слов, от тона, каким они были сказаны, сердце заколотилось так бешено, словно до сих пор оно стояло на предохранителе, а теперь его кто-то взял и снял.
Он лишь едва смог выговорить «ясно», а потом чуть дошел домой на ослабевших ногах. Или он совсем ничего не понимает в людях, или Майкрофт все-таки заинтересован в нем. Таким приглушенным тоном — и с таким при этом взглядом! — не говорят о деньгах. А Лестрейд и сам сегодня проговаривался несколько раз, да и выдал себя утренним безбашенным поступком с головой. И вроде бы ясно, что Майкрофт догадывался и раньше, про фотографию, во всяком случае…
Да… только теперь, завоюет ли он Майкрофта, зависит от какой-то чертовой флэшки, которую он, Лестрейд, должен отыскать. Как будто это такое простое дело… А что, если он не сможет ее найти? И видео Майкрофта выложат в интернет… Нет, об этом думать слишком ужасно. Он должен найти эту треклятую флэшку (благословенную флэшку, если он ее найдет, потому что она заставила Майкрофта обратиться к нему), и точка!
***
Энди был однозначно разочарован. Он отводил глаза, не так, как это делают виноватые, а так, как делают те, кому за кого-то стыдно.
— Прости, — покаялся Лестрейд. — Я вернулся уже поздно. Меня срочно вызвали на место преступления из отдела, — соврал он. В конце концов, Диммок уже должен был узнать, что они по-прежнему будут задействованы в расследовании.
Но объяснение не прокатило.
— Я видел, как ты выходил из кафе со старшим Холмсом, — спокойно сказал Энди.
Каждое из этих слов будто припечатывало совесть Лестрейда чем-то тяжелым.
— Я действительно ездил на место преступления. Послушай, я не фигней вчера занимался, — взорвался Лестрейд. — И сегодня весь день буду мотаться и искать этого урода, который ворует чужие телефоны. Прости. Прости. — Он поднял руки вверх. — Конечно, я мудак, что вот так наплевал на свидание. Холмс просто хотел нам помочь. Вместо Шерлока. Повез меня на место преступления и описывал приметы преступника.
— О.
Это подействовало. И Лестрейд почувствовал себя еще большей скотиной. Энди так переживал из-за Шерлока. И почему-то винил себя.
Лестрейд отвернулся и пошел к своему кабинету.
— Он тебе нравится, — сказал Энди.
А и вправду, какого хрена он притворяется?
— Да, — глухо ответил он.
— Ясно, — раздалось ему в спину.
Лестрейд зашел в свой кабинет и прикрыл дверь. Он опустился в кресло и выдохнул, распрямляя спину. О приятном, нет, черт возьми, очень приятном сексе с Энди можно теперь забыть. А вчерашнее… вчерашнее казалось теперь невообразимо глупым. Если Холмс действительно заинтересован в нем, не стал бы он придумывать испытания в духе «спасти принцессу». Значит, либо ему, Лестрейду, почудилось, либо Холмс водит его за нос. Хотя… про Шерлока вот с чего-то же рассказал. Но все это выглядит довольно унизительным, надо сказать. Впрочем, и Холмсу тоже, с его тонкой душевной организацией и фразами на полкилометра непременно с завуалированным смыслом, наверное, рассказывать про свою интимную жизнь было унизительно. А уж каково обнаружить, что твой любовник, охуенно умный любовник, записывает секс с тобой, чтобы дрочить где-то потом?! Сам Лестрейд убил бы на месте. Он представил, что должен был чувствовать Холмс, чья карьера оказалась под угрозой из-за действий какого-то обаятельного мудака. Ну неужели Холмс, такая умница, не мог найти себе кого-то с большим интеллектом?! Видимо, не мог. Как говорится, любовь зла — полюбишь и козла.
Лестрейд заржал, понимая, что в какой-то степени это относилось также и к нему, а не только к Холмсу. Ну что ж, сначала он сделает все, чтобы найти эту гребаную флэшку, а там будем посмотреть.
Из жильцов самых ближайших домов под заданное описание подходили минимум сорок человек. Большую часть дня Лестрейд провел, отсортировывая профайлы. В сотрудничестве с более влиятельными отделами структур госбезопасности были очевидные плюсы — он никогда бы не получил на руки столько материала, сколько сейчас.
С трех часов, прихватив по дороге кофе, он пошел обходить квартиры. Каким образом Холмсу удалось выбить эти специальные полномочия только для него, выведя из дела всех остальных, оставалось загадкой. К восьми вечера Лестрейд приуныл. Задача стала казаться не совсем посильной. У всех фигурантов либо находилось алиби, либо они вовсе не выглядели подходящими людьми. Были и те, кто пугался, однако при упоминании убийства Уоррингтона они наоборот расслаблялись. Зарулив около девяти в паб, Лестрейд задумался, а как вообще Майкрофт представлял это себе? Что будет в том случае, если он, Лестрейд, обнаружит парня, а воспитательной беседой и отъемом флэшки отделаться не получится? Он на всякий случай нащупал под плащом пистолет. Оставались двенадцать человек — тех, кого до этого не оказалось дома. В туалете паба он еще раз перелистал распечатки из досье. Парни как парни. У одного из них, Уильяма Стокера, темноволосого хлюпика с глазами чуть навыкате, была судимость за мелкую квартирную кражу. Двух других бывших воришек Лестрейд уже проверил.
В кармане завибрировало — пришла смс от Майкрофта.
«Ставлю на Стокера».
Ну спасибо! А раньше подсказать не мог?!
И тут же как будто попытка оправдаться:
«Только сейчас смог посмотреть профайлы. МХ».
И все равно Лестрейд чувствовал обиду. В самом деле, если Майкрофт так запросто вычислил искомое, какого хрена он заставляет его бегать по этим дворам?! Не, ну реально какой-то квест «Завоюй принцессу». Сказок в детстве обчитался, что ли? Что за херня?!
Он вышел из паба злой, как собака, которую долго не кормили. Каждый раз, когда он только начинал понимать поведение Майкрофта, он тут же переставал его понимать. А еще чувство, что происходит что-то неправильное, становилось все сильнее. Район не входил в знаменитую криминальную десятку, но все же граничил с красной зоной. Впрочем, Лестрейд был уверен, что полицейская карта мало соответствует реальности. Как известно, в Лондоне большинство преступлений происходит внутри районов, там же, вероятно, огромное количество их и покрывается. Лестрейд подумал и переложил пистолет в карман плаща. Путь к дому Стокера лежал через темный переулок, арку и двор-колодец. Ну мало ли…
Открыла ему женщина средних лет, неаккуратная, с седыми космами, торчавшими в разные стороны, в заляпанном переднике. Возле ее ног, пытаясь достать до половника в ее руке, с визгом прыгали две болонки.
— Уильям?! — возопила женщина в ответ на просьбу позвать его. — Да ноги его больше здесь не будет, этого мерзкого отродья! Выгнала третьего дня, не видела, не знаю и знать не хочу!
И она захлопнула дверь прямо перед носом Лестрейда. Зато другая дверь, за его спиной, распахнулась.
— Он наверняка у Энди кантуется. Энди Пауэлла, — сказала приятная девушка в шортиках и маечке, которая не скрывала торчащих сосков.
— А где мне найти Энди?
— Через два дома на углу, он живет над пабом, и у него в окнах красный свет.
Лестрейд припомнил, что действительно видел такие окна. Было только непонятно, почему соседка решила выдать Уильяма полиции.
— Этот парень, — он кивнул в сторону двери Стокеров, — что из себя представляет?
Девушка скорчила гримасу.
— Скандалят, — пояснила она. — Она его выгоняет каждый день, он обратно приходит. Час-два скандалят, полиция если придет, он в окно, — она показала головой наверх, — и по крышам. Давно уже перестали вызывать. Сегодня еще не приходил, может, перехватить успеете. Надоело.
— Понятно.
Он благодарно кивнул и пошел вниз. Для того чтобы в дверях столкнуться со Стокером. Лестрейд узнал его сразу. Он схватил незадачливого взломщика за куртку и вытащил из подъезда в освещенный только окнами двор, ощутимо ткнув пистолетом в ребра.
— Флэшку, урод, которую ты забрал из квартиры Уоррингтона!
— Я… не брал ничего, — задыхаясь от ужаса, забормотал тот. — Вот правда! Только увидел — там жмур, усрался весь и слинял. Клянусь, не брал ничего!
— Когда ты туда залез? Отвечай! Живо!
— Не помню.
— Когда? — рявкнул Лестрейд.
— В одиннадцать вроде, ну плюс-минус. Меня только мать выгнала, а она если на ночь, то перед ночным шоу выгоняет. Ну я пошел, смотрю — дождь. Решил в пустой квартире перекантоваться на пару ночей. На той стороне два дома, где никто не живет. Кто ж знал, что там жмур?!
— Перекантоваться он решил. И стянуть еще до кучи всего!
— Да чего там стянешь-то?! Один хлам. Да не брал я ничего! Богом клянусь!
— Ты еще мамой поклянись!
— Да что я, под пушкой буду врать? Не видел я флэшки никакой, а и увидел бы, не взял. У нас даже компа нет. Играться к Энди хожу.
— К Энди играться… А что позавчера к нему не пошел?
— Так он с Нэт вчера там, что я ему, буду мешать?
— Настоящий друг, значит.
Лестрейд ухмыльнулся, отпуская. Стокер вызывал одновременно отвращение и брезгливую жалость.
— На следующей неделе пойдешь устраиваться на работу, — велел Лестрейд. — Зайду проверю.
Завибрировал телефон. Лестрейд отступил от Стокера, засунул пистолет в задний карман джинсов.
— Инспектор Лестрейд? — спросили в трубке.
— Да.
— Это Эми. Эми Спринглс. Только не говорите, что меня не помните!
— Конечно помню.
— Ладно. Теперь самое главное. Мы тут флэшку в библии нашли. На ней ничего нет. Но я просто хотела вам сказать, мало ли.
— Флэшку. В библии, — обалдело уточнил Лестрейд.
— Вообще-то это Пит нашел. Я думала, это закладка. А это, оказывается, такая флэшка тонкая, плоская, как карта. Ну, он же не знал, что это из квартиры Ника. Он ее и сунул сразу в комп. У него комп навороченный, и специальное гнездо для таких флэшек есть.
— И на ней точно ничего нет?
Эми хихикнула.
— Ну, мы сначала решили, что она шпионская, из-за Ника. Он же политик был. Но друг Пита, Бэзил, он… короче, он шарит в компах, он сказал, что на ней была куча всего, но все удалили, и никаких шифров там нет. Обычная флэшка, только тонкая. Нам ведь не попадет, правда?
— Нет. Спасибо, Эми, вы действительно очень помогли. Не волнуйтесь!
— Ну вот видишь! — ткнул его в грудь Стокер. — Я же говорил. — Он ухмылялся, но вдруг посмотрел вправо, в сторону подъезда, и в ту же секунду повернулся и дернул к арке.
Лестрейд краем глаза уловил мелькнувший в подъезде темный силуэт. Из соседнего подъезда выскочил еще кто-то. Лестрейд бросился через двор вслед за Стокером, вытащив пистолет и на всякий случай петляя. Это замедлило его бег, и когда он завернул в арку, то увидел, как Стокер оседает на землю. Над ним стоял мужчина в черной куртке со складным ножом.
«Капец», — промелькнуло в голове Лестрейда.
Капец, потому что убийца Стокера был вооружен также и пистолетом. Капец, потому что тот, кто догонял Лестрейда, его догнал.
Дальнейшее случилось быстро.
Руку заломили, в горло уткнулось холодное дуло, и осталось только наблюдать, как, словно в замедленной съемке, к нему приближается окровавленный складной нож. В мозгу успело пронестись: «Вот так себя чувствуют перед смертью, Майк». Лестрейд закрыл глаза, чтобы хотя бы не видеть, как нож врежется в живот. Но вместо этого его вдруг отпустили, отбросили так, что он отлетел и ударился спиной о стену. В арке ощутимо прибавилось народу. Хватая ртом воздух, Лестрейд мешком свалился на асфальт, пытаясь одновременно понять, что вообще происходит, что делать и кто с кем дерется, но тут же раздалось несколько выстрелов. Двое нападавших свалились на землю. Кто-то отстреливался во дворе. Лестрейд нашарил на земле свой глок, и вдруг прямо перед ним появился перешагивающий через тело Стокера Майкрофт. Он был в джинсах и кожаной куртке и отчего-то казался сильно ниже ростом.
— Идем, быстрее, — сказал Майкрофт, хватая его за руку и помогая подняться.
Они выбежали из арки и пересекли переулок. У фонарного столба стоял прикованный мотоцикл. Майкрофт быстро отцепил его, протянув Лестрейду шлем.
— Садись!
Они мчались, петляя разными переулками, минут двадцать, пока наконец не добрались до дома Лестрейда.
— Какого черта! — воскликнул Лестрейд, слезая. — Объясни мне, какого черта ты все это устроил!
— Грегори, — запротестовал Майкрофт, — пожалуйста, не кричи так, я все объясню.
— О боги! Эту фразу всегда произносят женщины, которых застукали с любовниками мужья! Моя, кстати, тоже так сказала. Ничего менее вызывающего доверие я не слышал.
Майкрофт молча угрюмо посмотрел на него.
— О, я и сам могу сказать, без всяких ваших объяснений. А я-то все думал, какого черта ты меня отправил искать Стокера, если сам его вычислил без всяких проблем… И, главное, спектакль-то какой разыграл — прямо классика, леди в беде! Браво, какой талант пропадает, мистер Холмс!
— Грегори, — попытался было вставить Майкрофт.
— Ну нет уж! Вчера ты много, очень много всякой чуши наговорил, а я уши развесил — сегодня моя очередь говорить. И жучки ты не убрал на самом-то деле, и на флэшке не было ничего, а если что-то и было, то Николас уже все стер и тебе сказал. А тебе просто надо было кого-то в ловушку заманить. За мой счет! Ладно бы за мой, но Стокера-то за что?! Что он вам сделал, мелкий воришка?!
— Он бежал от моих людей, — глухо сказал Майкрофт. — Если бы он не побежал, мои люди устранили бы угрозу и он остался бы жив.
— А твои люди все всегда предусматривают, да? — выплюнул Лестрейд. — Интересы Британии, чтоб вас!.. Паршивой же станет Британия, если каждый начнет ее интересы отстаивать за счет тех, кто вообще ни при чем. Тут никакого пушечного мяса не наберешься. — Он схватился за голову. — А я-то думал, дурак, идиот… Поманили верного песика косточкой… Как же низко, Холмс! Бесподобно низко. Вы намеренно дали мне понять… Хуже Шерлока, честное слово. Он-то хоть мерзавец, потому что ребенок, потому что просто не умеет, не понимает…
— Грегори. Послушай. Я никогда не посмел бы дать понять, если бы… — Телефон в кармане Холмса завибрировал. Он махнул рукой: — Идите домой, инспектор. Идите домой. — Надел шлем, забрался на мотоцикл и стартовал.
Шум мотора вскоре затих в дальнем конце улице, а Лестрейд, стукнув со всей силы пару раз рукой о стену и предсказуемо содрав костяшки, поплелся к себе.
@темы: Рейтинг PG-13, Ангст, Майкрофт Холмс, Фанфик, Грегори Лестрейд, Романс
-
-
16.12.2015 в 13:26-
-
16.12.2015 в 14:18С удовольствием перечитываю. Отличная вещь!
-
-
16.12.2015 в 14:31-
-
16.12.2015 в 14:52ира_николаевна, второй день наслаждаюсь, перечитывая ваши произведния увы, еще три-четыре дня, и запасы закончатся
-
-
16.12.2015 в 16:40-
-
16.12.2015 в 23:09-
-
17.12.2015 в 08:57Огника, Я поняла, Вы специально по одной работе выкладываете, чтоб не убить читателям рабочий настрой. Ну, чтоб не на весь день убить.
-
-
01.01.2016 в 17:31-
-
01.01.2016 в 18:14-
-
01.01.2016 в 18:27