Название: Пока смерть не разлучит нас Глава 30
Автор: MsHelena
Соавтор: Koshka-matryoshka
Фандом: Шерлок
Жанр: слэш
Пейринг/Герои: Майкрофт/Лестрейд, Шерлок/Джон
Рейтинг: R
Размер: Макси
Дисклеймер: ни на что не претендую
Размещение: mystrade.diary.ru/?userid=3089904
Саммари: Они живут уже более двух тысячелетий, обреченные на вечную жизнь без любви,
до тех пор пока не найдут свою вторую половинку. Того единственного, ради которого стоит умереть.
Предупреждения: OOC, АУ
Критика: возможна в мягкой форме
читать дальше
День, когда Майкрофт Холмс объявился в мире живых, Грег искренне мог назвать и самым ужасным, и самым счастливым в своей жизни.
Возможно, пребывай Грегори в ином состоянии, он смог бы оценить не здоровую иронию Судьбы — Холмсы воскресли именно к тому моменту, когда Грег наконец-то почувствовал в себе силы жить дальше.
Его путь осознания потери напоминал то, как человек восстанавливается после ножевого ранения: поначалу каждый неосторожный вдох, каждый шаг отдавались такой изощрённой, выматывающей болью, что порой не спасало даже лекарство, в его случае — работа. Спустя положенное время болезненная пульсация всё реже и реже давала о себе знать, тугая повязка на груди сменилась марлевой нашлёпкой, скрывающей под собой зашитую и подживающую рану.
Потихоньку Грег начинал посмеиваться над не всегда удачными кулинарными экспериментами Джона, радоваться мелочам вроде похода на матч, не корчась от тупой пульсирующей боли, и, хоть долгожданный момент, когда на больном месте останется лишь красноватый шрам, был далёк, инспектор Грегори Лестрейд медленно двигался в верном направлении.
А, переступив порог Бейкер-стрит, столкнулся взглядом с Майкрофтом Холмсом.
Грег искренне посчитал, что разум сыграл с ним злую шутку, но Джон подтвердил — галлюцинация если и была, то одна на двоих.
Мир раскрутился как волчок, наматывая на себя нить следующих событий — грянули выстрелы, после которых Грегори почти ничего не помнил, кроме огромного, почти чёрного пятна на тёмной ткани и холодного липкого ужаса от происходящего. Как только Грег немного пришёл в себя, спавший с лица Ватсон посмотрел поверх его головы, и Грегори ждало новое потрясение.
«Господи, да я же рехнулся!» — решил Лестрейд, когда ласковые руки супруга, которого он дважды потерял за эти долгие месяцы, заключили его в крепкие объятия. Грегори открыл слезящиеся глаза и встретил полубезумный взгляд Джона, сидящего на полу и прижимающего к себе бездыханное тело Шерлока.
Только что грозившая уплыть из-под ног земля покачнулась и вернулась в устойчивое положение, когда перемазанный в крови, живой Шерлок отчитал Джона за слишком крепкие объятия. Грегори окончательно уверился — удар головой был для него слишком крепок. Разум вышел из-под контроля.
Над головой раздавались спорящие на повышенных тонах голоса, громко стукнули двери — Ватсон выскочил из дома, а самого Грега бережно подняли с пола и куда-то повели.
Лестрейд вздрогнул, когда дверь автомобиля с мягким деликатным хлопком закрылась, отсекая назойливый уличный шум, заодно выдёргивая Грегори из неприятных воспоминаний. Мотор машины сыто урчал, салон сиял чистотой и благоухал ненавязчивым ароматом автомобильной парфюмерии, а в ладони покоилась горячая рука Майкрофта — живого, мать его! — Майкрофта Холмса.
Грег с содроганием вспомнил расслабленное бледное лицо супруга, обмякшего в кресле — скорее, лицо спящего человека, чем восковая маска печати смерти — и тревожно вцепился в ладонь Майкрофта, ожидая, что та на глазах растворится, тонким дымком улизнёт сквозь пальцы, и супруг вместе с ней.
Однако ладонь была привычно сухой и крепкой. А вовсе не иллюзорный Майкрофт ободряюще пожал его пальцы в ответ и улыбнулся. Тёмные серые глаза смотрели настороженно и беспокойно.
«Может быть, я всё-таки сошел с ума?» — подумал Грег почти с надеждой, потому что реальность, даже при всём своём несовершенстве, была слишком хороша.
За окном замелькали знакомые многоквартирные дома и ухоженные особняки, опутанные вязью кованной ограды — всё это сулило долгожданное возвращение домой. Когда машина остановилась перед домом, Майкрофт махнул водителю, отпуская его, и без слов потянул Грега из салона.
В холле Грегори остановился как вкопанный, чувствуя, как комок в горле разбухает, лишая дара речи, а в глазах предательски щиплет — он ведь и не надеялся вернуться в дом, где они стали единым целым, настоящей семьёй. В дом, где его ждали и любили, где он ощущал себя действительно нужным.
Грегу почему-то раньше не хватало духу самому себе признаться, что любимым моментом даже в самые напряженные дни было именно возвращение домой: после особо тяжёлого расследования, когда на ногах его держало исключительно упрямство, Грегори медленно поднимался в кабинет мужа, зная, что он его ждёт. На тот момент это казалось излишне сентиментальным и совсем недостойным инспектора полиции, а теперь вот вспомнилось.
Майкрофт закрыл дверь и обернулся к Грегори — в его глазах растекалась такая обезоруживающая нежность, что Лестрейд попросту растерялся. Он не знал, что говорить, что спрашивать, да и стоит ли: казалось, произнеси он хоть слово, и это хрупкое мгновение счастья исчезнет, рассыплется колдовской пылью при малейшем сотрясении недвижимого воздуха.
Грег даже задержал дыхание, когда Майкрофт шагнул к нему, обнимая настолько трепетно, словно супруг был величайшей драгоценностью, достойной поклонения.
— Я не мог рассказать тебе раньше, — прошептал на ухо Майкрофт, не разрывая объятий.
Это были первые слова, произнесённые Холмсом с того момента, как Грегори его увидел.
— Я верю, — выдавил Грег, почти просипел, вцепившись в мужа обеими руками, мысленно умоляя мироздание о том, чтобы это не оказалось лишь сладким обманчивым мороком. Сколько раз в его снах Майк оказывался жив, но чтобы вот так...
— Прости меня, — горячо зашептал абсолютно реальный Майкрофт Холмс, прижимаясь пылающим лбом ко лбу Грега. — За то, что оставил в одиночестве, что ушёл вот так, что не предупредил... Прости меня, мой дорогой. Я так перед тобой виноват.
От этого срывающегося шёпота, не уступающего самой отчаянной молитве, сердце Грегори сжалось. Твёрдый взгляд Майкрофта ясно говорил, что тот готов вымаливать это прощение годами.
— Знаешь, — Грег обнял Майкрофта ещё сильнее, сжав ткань пиджака в горстях, — сейчас я как пьяный. Так счастлив видеть тебя невредимым, что даже обидеться толком не могу... Невероятно, — Грег что-то неразборчиво пробормотал под нос. — Ты слышишь? Пока — не могу. Боже мой, ты заставил меня пройти через ад!
— Я понимаю, — горько произнёс Майкрофт.
— Нет, — Грегори покачал головой, отстраняясь. — Это невозможно понять. Разве что ты увидишь, как умру я.
Майкрофт застыл в его руках и резко отвернулся, но Грег успел уловить в его глазах вспышку боли и пожалел, что не подобрал иных слов.
— Мне нужно принять душ, — Майкрофт вымученно улыбнулся и вывернулся из объятий Грега, намереваясь поскорее уйти. Взгляд Грегори скользнул по рубашке супруга, его внимание приковало тёмное подсохшее пятно на жилете.
— Майк…
— Я быстро, — теплая ладонь супруга задержалась на щеке Грега, большой палец невесомо огладил скулу и задел тяжело опустившиеся ресницы. Только в эту секунду, радуясь такой нехитрой ласке, Грегори ощутил в полной мере сокрушительную усталость, от которой закрывались глаза и подкашивались ноги. Майкрофт ободряюще ему улыбнулся. — Когда я вернусь — мы поговорим, даю слово.
Лестрейду ничего не оставалось, кроме как согласиться.
Проводив взглядом поднимающегося на второй этаж мужа, Грег ушёл на кухню — ужасно хотелось пить. Организм, как и полагается, реагировал на стресс, и теперь, когда схлынула адреналиновая волна, руки сотрясала настолько сильная дрожь, что Грег едва не расплескал полный стакан воды.
Кое-как напившись, Лестрейд понял, что успокоиться в данный момент не получится; тревога, усиливающаяся с каждой секундой, мешала дожидаться супруга — Грег то поглядывал на лестницу, то чутко прислушивался. Пребывая в томительном ожидании, Лестрейд обошёл гостиную, затем на очереди оказались кабинет и спальня.
За время отсутствия хозяев особняк наполнился слабым запахом пыли и гулкой, необжитой пустотой. Грег ощутил острый укол стыда: собственный дом показался ему непривычным и неуютным, слишком уж он обжился на Бейкер-стрит... Что ж, здесь привыкнуть станет куда легче.
Слушая, как за дверью смежной со спальней ванной шумит вода, Грегори немного отвлёкся и натянул старые джинсы и футболку, оставшиеся со времён переезда. Кое-какие вещи попросту не влезли в чемодан, поэтому он оставил их здесь.
Стараясь занять себя хоть чем-то, Грегори схватил брошенные на кровать рубашку и жилет Майкрофта, автоматически пытаясь сопоставить отверстия от пули в одежде и тот факт, что муж был жив и невредим, а от ранения отмахнулся, как от не стоящего внимания пустяка.
Логика и здравый смысл отказывали Грегори Лестрейду, и он накинулся с вопросами, как только Майкрофт вышел из ванной, немного смешной и очень домашний в костюмных брюках и старой футболке Грегори.
— Если ты был в бронежилете, то почему столько крови? — вопрос сорвался с языка прежде, чем Грег мог его обдумать: всё-таки профессиональные привычки давали о себе знать. Грегори повертел в руках жилет. — Наверняка синяк огромный остался, я-то знаю, как это бывает.
— Грег, — упреждающе окликнул его Майкрофт, но Грегори уже не мог остановиться, почти физически ощущая, как напряжение повисло между ними натянутыми вибрирующими нитями.
— Тебе должно быть очень больно, — Лестрейд обеспокоенно посмотрел на мужа. — Может, мы съездим к врачу? Я знаю, ты их не любишь, но если трещина в рёбрах? Я слышал, бывает, что кусочек ребра может отколоться и повредить лёгкое.
— Грегори, подожди...
— А кровь? — Грегори нахмурился и отложил жилет. — Это что-то вроде постановочной сцены, когда в героя стреляют и из него фонтаном хлещет кровь, да?
— Грегори.
— А как же Шерлок? — Лестрейд упрямо следовал курсу, пытаясь добиться хоть каких-то вразумительных ответов. — Ему ведь стреляли в затылок, там было море крови. Как вы смогли такое провернуть? Бедный Джон, нервы не выдержали. Я его понимаю, сам чуть не двинулся, когда увидел тебя в кресле!
— Грег, послушай!
— Да слушаю я, слушаю, — откликнулся Грегори.
— У нас и в мыслях не было делать это на ваших глазах. Вы появились столь неожиданно, что чуть все не испортили.
— Это была спланированная операция? — уточнил Грег.
— Разумеется, — Майкрофт присел рядом на кровать. — Нужно было выманить одного очень опасного человека. Фактически он был правой рукой Мориарти.
— Поэтому ты так внезапно «умер»?
— Совершенно верно, — кивнул Холмс-старший. — Тебе грозила опасность, и я не мог рисковать твоей жизнью.
— Мне?! Да кому я мог помешать? — пожал плечами Лестрейд. — Все, кого я упрятал за решетку по серьезным статьям и, между прочим, не без помощи твоего брата, еще сидят, насколько я знаю.
— Вы с Джоном были мишенями, потому что очень дороги для нас. Иногда, чтобы победить, лучше отступить, собраться с силами и нанести сокрушительный удар, — со вздохом заключил Майкрофт.
— Поэтому великие тактики Холмсы решили обдурить всех? Шерлок инсценировал самоубийство, ты – взрыв в машине. Понятно. Чёрт, — Грег потёр ладонями лицо. — А отчёты, видео камер с места взрыва? И это была твоя ДНК. Хотя... — Лестрейд вздохнул и выразительно посмотрел на мужа. — О чём я говорю, я же знал, с кем связался. Всё ведь было оговорено заранее, и экспертиза, и чужой обгоревший труп, и то, что водитель так удачно заболел в нужное время?
— Нет, Грегори.
— Неужели я ошибся?
— Не в деталях, нет, — Майкрофт осторожно взял Грегори за руку, тонкие пальцы скользнули по запястью и принялись вычерчивать круги на ладони. — В главном.
— Тогда объясни мне, — потребовал Лестрейд.
— Видишь ли, падение с крыши Бартса, взрыв моей машины, пули снайпера — всё это было настоящим. Никаких уловок и розыгрышей.
— Что?... — Грег посмотрел на Майкрофта с обидой. — Ты считаешь, что у меня сегодня был недостаточно насыщенный день, чтобы выслушивать эти сказки? И так голова раскалывается.
— Я никогда бы не стал тебе лгать, Грегори, — попытался вразумить его Майкрофт. — Мост Ватерлоо, кстати, тоже относится к этим событиям. Разве тебя не насторожило, что меня пришлось вынимать из груды покорёженного металла, а я даже пары царапин не получил?
— Честно говоря, я тогда чуть не умер от ужаса, — признался Грег. — И решил, что ты чёртов счастливчик.
— А сегодня? — Майкрофт пытливо взглянул в глаза супругу и встал, нервно прохаживаясь вдоль кровати. — Тебе спокойнее верить, что все было тщательнейшим образом спланировано, и моя жизнь была вне опасности?
— Не знаю, — поджал губы Грегори. — Ты мне скажи.
— Я устал, — тихо пожаловался Майкрофт и отвернулся к окну. — Я очень сильно устал, Грегори.
— Да перестань, — Грег едва не приоткрыл рот, услышав от всесильного и не имеющего слабых сторон «Большого Брата» такое признание, — ты же младше меня. Отдохнешь, выспишься, вернешься на работу, зароешься в свои бумаги и снова почувствуешь себя отлично, гоняя подчинённых фирменным холмсовским взглядом.
На эту неловкую попытку приободрить Майкрофт лишь покачал головой.
— По-твоему, сколько мне лет?
— Если я не растерял последнюю память, то тридцать восемь будет через два месяца, — растерянно отозвался Грегори.
— Ты прав, — Майкрофт невесело усмехнулся. — Мне всегда тридцать восемь. И вчера, и сегодня, и будет всегда!
Грегори нахмурился.
— С тобой все в порядке?
— Более чем.
— Почему ты задаёшь такие странные вопросы? — Грег торопливо поднялся с кровати и вцепился в Майкрофта так, словно мог потерять его в любую секунду. — Постой, я должен что-то знать? Ты болен?
— Сиди, куда ты вскочил, — ворчливо отозвался Холмс-старший. — Не души меня, ничего со мной не случится!
— Бога ради, Майкрофт, перестань испытывать мое терпение, — взмолился Грег. — Я не железный!
— Грегори, — Майкрофт явно собирался с духом, и Грег похолодел, боясь представить, что же такого собирается поведать его супруг. — Мне две тысячи триста восемьдесят пять лет.
От неожиданности Лестрейд расцепил руки и уставился на Майкрофта с абсолютно ошеломлённым видом. А затем рассмеялся. Горький смешок, напоминающий истерический, вырвался из горла и растаял в повисшей тишине.
— Смешно, — признал Грег. — Очень. Жаль только, что с чувством юмора у меня сегодня как-то не сложилось. Давай в другой раз.
Майкрофт не сдавался:
— Я похож на шутника? Я родился в триста семьдесят втором году до нашей эры, не старею, не болею, не умираю. После насильственной смерти тело само регенерирует и восстанавливается в самые короткие сроки. Я не мифическое существо, я — человек, просто временная постоянная величина в изменчивом мире. Все вокруг меняется, кроме меня.
— Ага, — фыркнул Грег. — Конечно! И Наполеона ты живого видел, и адмирала Нельсона, Клеопатру, ну, не знаю… Александра Македонского?!
— К сожалению, мне не довелось познакомиться с адмиралом, — абсолютно серьёзно ответил Холмс-старший. — После французской революции я был вынужден эмигрировать в Америку. С Александром я был знаком, а вот Клеопатру, когда она прибыла в Рим к Цезарю…
— Стоп!! Хва-тит! — возопил Грегори. — Я не могу больше слушать этот бред! Сегодня был очень тяжелый день. И для тебя, и для меня. Но ради всего святого, не мучай меня больше. Остановись, умоляю! Иначе я точно съеду с катушек.
— Ясно. Пошли со мной, — приказал Холмс и направился в ванную.
— Куда? — растерялся Грег. — Зачем?
— Я не могу убедить тебя словами, значит… — Майкрофт достал из узкого кожаного футляра опасную бритву, и Грег в ужасе замер. Когда-то давно он не раз подтрунивал над старомодностью супруга, однако заменить опасный предмет на электронный аналог так и не смог: Майкрофт предпочитал бриться по старинке.
— Положи бритву, — взмолился Грегори. — Что ты задумал?... Не смей!
— Решил доказать тебе, что это не бред, — невозмутимо сказал Майкрофт и вытянул левую руку. Неуловимое движение, и острое лезвие вспороло тонкую светлую кожу предплечья, глубокий надрез за секунду набух и засочился кровью.
Грегори в смятении смотрел, как алая влага полилась неконтролируемым потоком, закапала с пальцев в раковину и на кафельный пол.
— Не отводи взгляд! — крикнул побледневший Холмс-старший, держа на весу окровавленную руку. — Рана глубокая, — подтвердил он опасения Грега, — обычному человеку грозит обширная кровопотеря. Но не мне.
Грегори кинулся к мужу, трясущимися пальцами выдёргивая ремень из джинсов, который можно было использовать как жгут:
— Тебе жить надоело?! — в отчаянии рявкнул Грег. — Дай мне возможность помочь, не отталкивай меня!
Оскальзываясь на залитом кровью кафеле, Грегори попытался схватить Майкрофта, решив, что в случае сопротивления наложит жгут насильно. Однако спятивший Холмс упрямо сжал зубы и увернулся, держась подальше от супруга. Лестрейд едва не взвыл, лихорадочно вспоминая адрес ближайшего пункта медицинской помощи и выискивая по карманам телефон.
— Не двигайся, — прикрикнул на него Майкрофт, — я могу случайно пораниться ещё раз, или тебя пораню, что ещё хуже! Успокойся, всё под контролем! Грегори, всё в порядке!
Лестрейд взглянул на залитый пол и грязно выругался, высказываясь, что он думает о таком доверии.
— Теперь смотри! — Майкрофт выкрутил кран и сунул руку под струю воды, смывая кровь. Спустя мгновение он показал ровную кожу, по которой ещё сбегали быстрые прозрачные капли.
— Этого не может быть, — Лестрейд сделал шаг назад, неверяще смотря на место пореза, а потом — на подсохшие кровяные брызги на белоснежном кафеле. Не привиделось же ему? — Быть не может! Как?
— Я знаю, это кажется нереальным, — осторожно произнёс Майкрофт. — Но я говорил тебе правду. Теперь ты мне веришь?
— Кто ты?! — Грегори едва не отшатнулся, когда Майкрофт попытался к нему приблизиться, но поразительно быстро взял себя в руки.
Майкрофт Холмс никогда не испытывал такого страха — казалось, ещё слово, и Грег отвернётся от него, оттолкнёт, не смирившись с этой странной правдой, больше похожей на причудливый вымысел.
В сравнении с мальчишеской горячностью супруга, Майкрофт зачастую чувствовал себя замшелым, вросшим в почву валуном, взирающим на смену эпох и времён с никогда не меняющейся усталостью. Да что там, камнем, если даже Стоунхендж был куда моложе!
И тогда Майкрофт начал свой рассказ, который в какой-то мере стал его исповедью. Торопливо, прерываясь от волнения, порой замолкая, чтобы подобрать верные слова, он говорил и говорил — о нелёгком путешествии в Америку, об испанской инквизиции, делился сожалением об ушедших близких и бесконечном одиночестве.
Майкрофт рискнул открыться Грегу, не задумываясь, что же в конечном итоге перевесит чашу весов — отвращение, страх или те чувства, которые испытывал к нему супруг?
Слова, жаждущие быть высказанными ещё десятки, сотни лет назад, срывались с языка всё легче и легче, история его вынужденного заключения в смертном теле приобретала объём и краски, ведая о временах и нравах тех мест, в которых Грегори никогда не побывает. Майкрофт ровно говорил как о хорошем, так и о плохом, без утайки.
Иногда Грег вскакивал и принимался мерить комнату шагами, иногда — хватался за голову, но не уходил, не отворачивался, и Майкрофт за это был бесконечно благодарен.
Несколько раз Грегори останавливал его, говоря, что этого слишком много и он не выдержит, но тут же снова просил продолжать повествование.
Когда рассказ длинной в десятки земных жизней закончился, за окном давно воцарилась звездная ночь.
Майкрофт опустился на кровать — последние пару часов Грегори бессильно лежал, впившись недвижимым взглядом в потолок. В темноте белки его глаз влажно поблескивали, слабый лунный свет неровно ложился на волосы и кожу, подобно тонкому слою мерцающей звёздной пыли.
— Значит, тебе... сколько? Две тысячи триста восемьдесят лет? — голос Грегори был сиплым и безэмоциональным.
— Восемьдесят пять, — поправил Майкрофт, прикрыв глаза. Воображаемые весы тяжело покачнулись, чтобы дать ответ. Каждый прожитый год мелкой речной галькой ложился на противовесную чашу, и чаша эта наполнялась отнюдь не в его пользу.
— Пять… — безжизненным эхом отозвался Лестрейд. — Но даже когда мне перевалит за седьмой десяток и замучает артрит, тебе по-прежнему будет тридцать восемь?
— Верно.
— Ты любишь меня? — тихо спросил Грегори, повернувшись к нему так, чтобы оказаться лицом к лицу.
— Конечно. Разве я когда-нибудь давал тебе повод думать иначе? — напряжённо ответил Майкрофт. Грег шумно вздохнул и упёрся подбородком в его плечо.
— И мы будем вместе? — выдохнул он на ухо Майкрофту.
— Именно поэтому я и сделал тебе предложение.
— Этого мне достаточно, — решительно кивнул Грег, находя ладонь супруга и переплетая их пальцы. — Пусть весь мир катится к черту. Я люблю тебя, Майкрофт Холмс, кем бы ты ни был.
***
Грег оказался прав — Майкрофт действительно воспрянул духом, когда снова вернулся на службу. С его «воскрешения» прошло больше недели, и он с воодушевлением взялся за работу, пропадая то на переговорах, то в своём кабинете.
Дел накопилось достаточно, и Грега пробирало дрожью, когда после разбора полётов в своём ведомстве Майкрофт пошутил, что его людям не хватает нужного стимула для хорошей производительности — Грег как никогда радовался, что они живут не во времена Священной Инквизиции, чьи методы влияния на подчинённых были куда более кардинальными.
Всё почти вернулось в привычное русло, но исповедь супруга не шла у Грега из головы. Собственная жизнь с тех пор казалась быстротечней века мотылька, крохотной песчинкой, ни в какое сравнение не идущей с монолитом, коим он представлял себе Майкрофта Холмса.
Всё чаще Грегори с досадой смотрел в зеркало, отыскивая новые морщинки и разглядывая прибавившуюся седину, отмечая, что хоть годы и благосклонны к нему, однако всё же брали своё.
«Мне всегда тридцать восемь. И вчера, и сегодня, и будет всегда!» — вспоминались горькие слова супруга.
Всё чаще Грегори украдкой поглядывал на Майкрофта, размышляя, каково это — в конечном итоге хоронить того, к кому так сильно привязался? Грег был стопроцентно уверен в своём желании прожить жизнь вместе — точнее, свою жизнь, но разные предательские мысли и сомнения время от времени его тревожили. Легко говорить о любви сейчас, когда здоровье крепко и напоминает о себе исключительно в похмелье и простуду. А вот как будет дальше?
Грегори молчал, надеясь, что этих внимательных взглядов Майкрофт не замечает.
Этим вечером Холмс вернулся домой позже обычного. Восстановленная в должности Мария уже успела побаловать Грегори своими кулинарными изысками — нежнейшим стейком с овощами и картофельной запеканкой.
— Ты снова кого-то уволил? — с улыбкой попробовал угадать Лестрейд, заметив, что супруг выглядит удивительно довольным и едва не сияет. — Мария приготовила для тебя томатный суп.
— Суп — это замечательно, — отозвался Майкрофт и, пользуясь моментом, утащил с тарелки Грега кусочек мяса. — А твоя догадка не верна.
Грегори усмехнулся, гадая, что же вызвало такое хорошее настроение.
— Сядь и поешь нормально. Если ты хочешь рассказать, что Шерлоку вернули его честное имя, смею заверить — для меня это не новость. Джон написал смс.
— Даже не старайся. Всё равно не узнаешь, пока я сам не расскажу, — довольно заявил Холмс, отчего Грег ещё больше заулыбался — ни дать ни взять Шерлок, разгадавший загадку.
«Не к ночи будет упомянут этот неугомонный тип, — инспектор мысленно перекрестился, совсем не горя желанием на ночь глядя ехать на срочный вызов. — Всё таки родство — страшная вещь!».
— Ты меня интригуешь, — вслух произнёс Лестрейд. — Надеюсь, ты не желаешь обрадовать меня отпуском где-нибудь на море? Не то, чтобы я был против, просто у меня сейчас расследование идёт полным ходом, я хотел Шерлока привлечь.
— Никуда не денется твоё расследование, а Шерлока я сегодня навестил. И могу тебя заверить — сейчас ты можешь просить его о чём угодно, он вряд ли тебе откажет, хоть верёвки из него вей!
— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Грегори. Майкрофт ответил ему таинственной улыбкой.
— Хм…
— Ну что? — не выдержал Грег.
— Увидишь Шерлока — сам поймёшь, — заявил Майкрофт.
— Интриган! — Грег махнул на недомолвки рукой и тоже расплылся в улыбке. Мария выглянула из коридора и снова удалилась, когда Холмс жестом попросил подождать.
— Вообще я хотел поговорить с тобой, — Майкрофт поставил рядом с собой кожаный портфель, в котором обычно хранил нужные рабочие документы, и твёрдо взглянул в глаза Грегу. — Как ты помнишь, я очень виноват перед тобой, Грегори. И не спорь, — бросил он предупреждающий взгляд на супруга, который хотел возразить.
— Я не совсем понимаю...
— Как ты знаешь, мы относимся к прожитому времени по разному. Мне не к чему особо стремиться — у меня есть ты и работа, да, именно в таком порядке. Но после нашего разговора я осознал, что в моей власти сделать для тебя кое-что.
— Почему мне кажется, что ты лучше меня знаешь, что же это может быть, — проворчал Лестрейд, чувствуя подступающее волнение.
— Моё бессмертие не делает меня счастливым, но я знаю, как подарить тебе твоё, собственное.
— Нет! — возмутился Грег. — Как тебе это в голову пришло? Ты же сам утверждал, что это проклятие, разве ты хочешь и мне такой жизни?
— Должно быть я не совсем верно выразился, — вздохнул Майкрофт. — Даже если бы я обладал способностью наделять вечной жизнью, я не поступил бы с тобой так жестоко.
— Тогда, я совсем ничего не понимаю.
— Я хочу сказать, что в отличие от меня, ты можешь двигаться дальше, Грегори. Я не могу заводить детей, зато ты можешь, — мягко сказал Майкрофт. — Став отцом, ты обретёшь бессмертие в своём ребёнке, твой род продолжится, а память о тебе будет жива до тех пор, пока будут живы твои потомки. Подожди, не говори ничего. Я знаю, как ты хотел иметь дочь, и даже подобрал ей замечательное имя. Всё-таки, София — это мудрость.
Майкрофт щёлкнул застёжками портфеля и вытащил увесистую папку, положив её перед Грегори.
— Здесь собраны досье женщин, готовых стать суррогатными матерями и выносить дитя. Всё, что от тебя требуется — дать согласие и выбрать ту, что даст начало новой жизни, нашему ребенку, Грегори. А теперь — твоё слово.
Грегори молча поднялся и крепко обнял супруга. Майкрофт ласково провёл по жёстким волосам Грега и тепло улыбнулся — Грег не отстранялся подозрительно долго, а рубашка на плече стала немного тёплой и подозрительно влажной.
Что ж, очевидно, это означало согласие, а значит с подарком он не ошибся.
***
В пятом часу утра Майкрофт проснулся, и больше сон не шёл.
После разговора он предложил Грегу побыть в его кабинете, обдумать всё как следует, пока он отправится спать. Осторожно, чтобы не потревожить супруга, Майкрофт накинул халат и спустился на кухню выпить воды. После этой непродолжительной прогулки последние остатки сна улетучились окончательно, и после недолгих размышлений Майкрофт отправился в кабинет — если и чтение его не займёт, тогда останется только начать рабочий день.
Папка, которую он отдал Грегори, аккуратно лежала на самом краю стола поверх бумаг.
Майкрофт улыбнулся, вспомнив, как отбирал лучших претенденток на мать их ребёнка: там насчитывалось с дюжину подробных досье — были и брюнетки, и блондинки, даже эффектная мулатка с копной смоляных кудрей; все они могли стать действительно подходящими биологическими матерями. Учитывая внешние данные Лестрейда и этих женщин, ребёнку было суждено быть действительно красивым.
Майкрофт открыл папку и замер — на самом верху лежал листок из досье с крупной цветной фотографией. Женщина была симпатичной. Каштановые с рыжим отливом волосы, очаровательные веснушки на переносице, белоснежная кожа... И ласковые серые глаза.
Майкрофт на миг прижал пальцы к губам, чувствуя, как к горлу поступил комок. До самого пробуждения мужа Майкрофт Холмс рассеянно размышлял: кто кому ещё сделал подарок?
___________________________
Сегодня ровно год, как мы начали выкладывать эту историю. С ума сойти)))
Автор: MsHelena
Соавтор: Koshka-matryoshka
Фандом: Шерлок
Жанр: слэш
Пейринг/Герои: Майкрофт/Лестрейд, Шерлок/Джон
Рейтинг: R
Размер: Макси
Дисклеймер: ни на что не претендую
Размещение: mystrade.diary.ru/?userid=3089904
Саммари: Они живут уже более двух тысячелетий, обреченные на вечную жизнь без любви,
до тех пор пока не найдут свою вторую половинку. Того единственного, ради которого стоит умереть.
Предупреждения: OOC, АУ
Критика: возможна в мягкой форме
читать дальше
День, когда Майкрофт Холмс объявился в мире живых, Грег искренне мог назвать и самым ужасным, и самым счастливым в своей жизни.
Возможно, пребывай Грегори в ином состоянии, он смог бы оценить не здоровую иронию Судьбы — Холмсы воскресли именно к тому моменту, когда Грег наконец-то почувствовал в себе силы жить дальше.
Его путь осознания потери напоминал то, как человек восстанавливается после ножевого ранения: поначалу каждый неосторожный вдох, каждый шаг отдавались такой изощрённой, выматывающей болью, что порой не спасало даже лекарство, в его случае — работа. Спустя положенное время болезненная пульсация всё реже и реже давала о себе знать, тугая повязка на груди сменилась марлевой нашлёпкой, скрывающей под собой зашитую и подживающую рану.
Потихоньку Грег начинал посмеиваться над не всегда удачными кулинарными экспериментами Джона, радоваться мелочам вроде похода на матч, не корчась от тупой пульсирующей боли, и, хоть долгожданный момент, когда на больном месте останется лишь красноватый шрам, был далёк, инспектор Грегори Лестрейд медленно двигался в верном направлении.
А, переступив порог Бейкер-стрит, столкнулся взглядом с Майкрофтом Холмсом.
Грег искренне посчитал, что разум сыграл с ним злую шутку, но Джон подтвердил — галлюцинация если и была, то одна на двоих.
Мир раскрутился как волчок, наматывая на себя нить следующих событий — грянули выстрелы, после которых Грегори почти ничего не помнил, кроме огромного, почти чёрного пятна на тёмной ткани и холодного липкого ужаса от происходящего. Как только Грег немного пришёл в себя, спавший с лица Ватсон посмотрел поверх его головы, и Грегори ждало новое потрясение.
«Господи, да я же рехнулся!» — решил Лестрейд, когда ласковые руки супруга, которого он дважды потерял за эти долгие месяцы, заключили его в крепкие объятия. Грегори открыл слезящиеся глаза и встретил полубезумный взгляд Джона, сидящего на полу и прижимающего к себе бездыханное тело Шерлока.
Только что грозившая уплыть из-под ног земля покачнулась и вернулась в устойчивое положение, когда перемазанный в крови, живой Шерлок отчитал Джона за слишком крепкие объятия. Грегори окончательно уверился — удар головой был для него слишком крепок. Разум вышел из-под контроля.
Над головой раздавались спорящие на повышенных тонах голоса, громко стукнули двери — Ватсон выскочил из дома, а самого Грега бережно подняли с пола и куда-то повели.
Лестрейд вздрогнул, когда дверь автомобиля с мягким деликатным хлопком закрылась, отсекая назойливый уличный шум, заодно выдёргивая Грегори из неприятных воспоминаний. Мотор машины сыто урчал, салон сиял чистотой и благоухал ненавязчивым ароматом автомобильной парфюмерии, а в ладони покоилась горячая рука Майкрофта — живого, мать его! — Майкрофта Холмса.
Грег с содроганием вспомнил расслабленное бледное лицо супруга, обмякшего в кресле — скорее, лицо спящего человека, чем восковая маска печати смерти — и тревожно вцепился в ладонь Майкрофта, ожидая, что та на глазах растворится, тонким дымком улизнёт сквозь пальцы, и супруг вместе с ней.
Однако ладонь была привычно сухой и крепкой. А вовсе не иллюзорный Майкрофт ободряюще пожал его пальцы в ответ и улыбнулся. Тёмные серые глаза смотрели настороженно и беспокойно.
«Может быть, я всё-таки сошел с ума?» — подумал Грег почти с надеждой, потому что реальность, даже при всём своём несовершенстве, была слишком хороша.
За окном замелькали знакомые многоквартирные дома и ухоженные особняки, опутанные вязью кованной ограды — всё это сулило долгожданное возвращение домой. Когда машина остановилась перед домом, Майкрофт махнул водителю, отпуская его, и без слов потянул Грега из салона.
В холле Грегори остановился как вкопанный, чувствуя, как комок в горле разбухает, лишая дара речи, а в глазах предательски щиплет — он ведь и не надеялся вернуться в дом, где они стали единым целым, настоящей семьёй. В дом, где его ждали и любили, где он ощущал себя действительно нужным.
Грегу почему-то раньше не хватало духу самому себе признаться, что любимым моментом даже в самые напряженные дни было именно возвращение домой: после особо тяжёлого расследования, когда на ногах его держало исключительно упрямство, Грегори медленно поднимался в кабинет мужа, зная, что он его ждёт. На тот момент это казалось излишне сентиментальным и совсем недостойным инспектора полиции, а теперь вот вспомнилось.
Майкрофт закрыл дверь и обернулся к Грегори — в его глазах растекалась такая обезоруживающая нежность, что Лестрейд попросту растерялся. Он не знал, что говорить, что спрашивать, да и стоит ли: казалось, произнеси он хоть слово, и это хрупкое мгновение счастья исчезнет, рассыплется колдовской пылью при малейшем сотрясении недвижимого воздуха.
Грег даже задержал дыхание, когда Майкрофт шагнул к нему, обнимая настолько трепетно, словно супруг был величайшей драгоценностью, достойной поклонения.
— Я не мог рассказать тебе раньше, — прошептал на ухо Майкрофт, не разрывая объятий.
Это были первые слова, произнесённые Холмсом с того момента, как Грегори его увидел.
— Я верю, — выдавил Грег, почти просипел, вцепившись в мужа обеими руками, мысленно умоляя мироздание о том, чтобы это не оказалось лишь сладким обманчивым мороком. Сколько раз в его снах Майк оказывался жив, но чтобы вот так...
— Прости меня, — горячо зашептал абсолютно реальный Майкрофт Холмс, прижимаясь пылающим лбом ко лбу Грега. — За то, что оставил в одиночестве, что ушёл вот так, что не предупредил... Прости меня, мой дорогой. Я так перед тобой виноват.
От этого срывающегося шёпота, не уступающего самой отчаянной молитве, сердце Грегори сжалось. Твёрдый взгляд Майкрофта ясно говорил, что тот готов вымаливать это прощение годами.
— Знаешь, — Грег обнял Майкрофта ещё сильнее, сжав ткань пиджака в горстях, — сейчас я как пьяный. Так счастлив видеть тебя невредимым, что даже обидеться толком не могу... Невероятно, — Грег что-то неразборчиво пробормотал под нос. — Ты слышишь? Пока — не могу. Боже мой, ты заставил меня пройти через ад!
— Я понимаю, — горько произнёс Майкрофт.
— Нет, — Грегори покачал головой, отстраняясь. — Это невозможно понять. Разве что ты увидишь, как умру я.
Майкрофт застыл в его руках и резко отвернулся, но Грег успел уловить в его глазах вспышку боли и пожалел, что не подобрал иных слов.
— Мне нужно принять душ, — Майкрофт вымученно улыбнулся и вывернулся из объятий Грега, намереваясь поскорее уйти. Взгляд Грегори скользнул по рубашке супруга, его внимание приковало тёмное подсохшее пятно на жилете.
— Майк…
— Я быстро, — теплая ладонь супруга задержалась на щеке Грега, большой палец невесомо огладил скулу и задел тяжело опустившиеся ресницы. Только в эту секунду, радуясь такой нехитрой ласке, Грегори ощутил в полной мере сокрушительную усталость, от которой закрывались глаза и подкашивались ноги. Майкрофт ободряюще ему улыбнулся. — Когда я вернусь — мы поговорим, даю слово.
Лестрейду ничего не оставалось, кроме как согласиться.
Проводив взглядом поднимающегося на второй этаж мужа, Грег ушёл на кухню — ужасно хотелось пить. Организм, как и полагается, реагировал на стресс, и теперь, когда схлынула адреналиновая волна, руки сотрясала настолько сильная дрожь, что Грег едва не расплескал полный стакан воды.
Кое-как напившись, Лестрейд понял, что успокоиться в данный момент не получится; тревога, усиливающаяся с каждой секундой, мешала дожидаться супруга — Грег то поглядывал на лестницу, то чутко прислушивался. Пребывая в томительном ожидании, Лестрейд обошёл гостиную, затем на очереди оказались кабинет и спальня.
За время отсутствия хозяев особняк наполнился слабым запахом пыли и гулкой, необжитой пустотой. Грег ощутил острый укол стыда: собственный дом показался ему непривычным и неуютным, слишком уж он обжился на Бейкер-стрит... Что ж, здесь привыкнуть станет куда легче.
Слушая, как за дверью смежной со спальней ванной шумит вода, Грегори немного отвлёкся и натянул старые джинсы и футболку, оставшиеся со времён переезда. Кое-какие вещи попросту не влезли в чемодан, поэтому он оставил их здесь.
Стараясь занять себя хоть чем-то, Грегори схватил брошенные на кровать рубашку и жилет Майкрофта, автоматически пытаясь сопоставить отверстия от пули в одежде и тот факт, что муж был жив и невредим, а от ранения отмахнулся, как от не стоящего внимания пустяка.
Логика и здравый смысл отказывали Грегори Лестрейду, и он накинулся с вопросами, как только Майкрофт вышел из ванной, немного смешной и очень домашний в костюмных брюках и старой футболке Грегори.
— Если ты был в бронежилете, то почему столько крови? — вопрос сорвался с языка прежде, чем Грег мог его обдумать: всё-таки профессиональные привычки давали о себе знать. Грегори повертел в руках жилет. — Наверняка синяк огромный остался, я-то знаю, как это бывает.
— Грег, — упреждающе окликнул его Майкрофт, но Грегори уже не мог остановиться, почти физически ощущая, как напряжение повисло между ними натянутыми вибрирующими нитями.
— Тебе должно быть очень больно, — Лестрейд обеспокоенно посмотрел на мужа. — Может, мы съездим к врачу? Я знаю, ты их не любишь, но если трещина в рёбрах? Я слышал, бывает, что кусочек ребра может отколоться и повредить лёгкое.
— Грегори, подожди...
— А кровь? — Грегори нахмурился и отложил жилет. — Это что-то вроде постановочной сцены, когда в героя стреляют и из него фонтаном хлещет кровь, да?
— Грегори.
— А как же Шерлок? — Лестрейд упрямо следовал курсу, пытаясь добиться хоть каких-то вразумительных ответов. — Ему ведь стреляли в затылок, там было море крови. Как вы смогли такое провернуть? Бедный Джон, нервы не выдержали. Я его понимаю, сам чуть не двинулся, когда увидел тебя в кресле!
— Грег, послушай!
— Да слушаю я, слушаю, — откликнулся Грегори.
— У нас и в мыслях не было делать это на ваших глазах. Вы появились столь неожиданно, что чуть все не испортили.
— Это была спланированная операция? — уточнил Грег.
— Разумеется, — Майкрофт присел рядом на кровать. — Нужно было выманить одного очень опасного человека. Фактически он был правой рукой Мориарти.
— Поэтому ты так внезапно «умер»?
— Совершенно верно, — кивнул Холмс-старший. — Тебе грозила опасность, и я не мог рисковать твоей жизнью.
— Мне?! Да кому я мог помешать? — пожал плечами Лестрейд. — Все, кого я упрятал за решетку по серьезным статьям и, между прочим, не без помощи твоего брата, еще сидят, насколько я знаю.
— Вы с Джоном были мишенями, потому что очень дороги для нас. Иногда, чтобы победить, лучше отступить, собраться с силами и нанести сокрушительный удар, — со вздохом заключил Майкрофт.
— Поэтому великие тактики Холмсы решили обдурить всех? Шерлок инсценировал самоубийство, ты – взрыв в машине. Понятно. Чёрт, — Грег потёр ладонями лицо. — А отчёты, видео камер с места взрыва? И это была твоя ДНК. Хотя... — Лестрейд вздохнул и выразительно посмотрел на мужа. — О чём я говорю, я же знал, с кем связался. Всё ведь было оговорено заранее, и экспертиза, и чужой обгоревший труп, и то, что водитель так удачно заболел в нужное время?
— Нет, Грегори.
— Неужели я ошибся?
— Не в деталях, нет, — Майкрофт осторожно взял Грегори за руку, тонкие пальцы скользнули по запястью и принялись вычерчивать круги на ладони. — В главном.
— Тогда объясни мне, — потребовал Лестрейд.
— Видишь ли, падение с крыши Бартса, взрыв моей машины, пули снайпера — всё это было настоящим. Никаких уловок и розыгрышей.
— Что?... — Грег посмотрел на Майкрофта с обидой. — Ты считаешь, что у меня сегодня был недостаточно насыщенный день, чтобы выслушивать эти сказки? И так голова раскалывается.
— Я никогда бы не стал тебе лгать, Грегори, — попытался вразумить его Майкрофт. — Мост Ватерлоо, кстати, тоже относится к этим событиям. Разве тебя не насторожило, что меня пришлось вынимать из груды покорёженного металла, а я даже пары царапин не получил?
— Честно говоря, я тогда чуть не умер от ужаса, — признался Грег. — И решил, что ты чёртов счастливчик.
— А сегодня? — Майкрофт пытливо взглянул в глаза супругу и встал, нервно прохаживаясь вдоль кровати. — Тебе спокойнее верить, что все было тщательнейшим образом спланировано, и моя жизнь была вне опасности?
— Не знаю, — поджал губы Грегори. — Ты мне скажи.
— Я устал, — тихо пожаловался Майкрофт и отвернулся к окну. — Я очень сильно устал, Грегори.
— Да перестань, — Грег едва не приоткрыл рот, услышав от всесильного и не имеющего слабых сторон «Большого Брата» такое признание, — ты же младше меня. Отдохнешь, выспишься, вернешься на работу, зароешься в свои бумаги и снова почувствуешь себя отлично, гоняя подчинённых фирменным холмсовским взглядом.
На эту неловкую попытку приободрить Майкрофт лишь покачал головой.
— По-твоему, сколько мне лет?
— Если я не растерял последнюю память, то тридцать восемь будет через два месяца, — растерянно отозвался Грегори.
— Ты прав, — Майкрофт невесело усмехнулся. — Мне всегда тридцать восемь. И вчера, и сегодня, и будет всегда!
Грегори нахмурился.
— С тобой все в порядке?
— Более чем.
— Почему ты задаёшь такие странные вопросы? — Грег торопливо поднялся с кровати и вцепился в Майкрофта так, словно мог потерять его в любую секунду. — Постой, я должен что-то знать? Ты болен?
— Сиди, куда ты вскочил, — ворчливо отозвался Холмс-старший. — Не души меня, ничего со мной не случится!
— Бога ради, Майкрофт, перестань испытывать мое терпение, — взмолился Грег. — Я не железный!
— Грегори, — Майкрофт явно собирался с духом, и Грег похолодел, боясь представить, что же такого собирается поведать его супруг. — Мне две тысячи триста восемьдесят пять лет.
От неожиданности Лестрейд расцепил руки и уставился на Майкрофта с абсолютно ошеломлённым видом. А затем рассмеялся. Горький смешок, напоминающий истерический, вырвался из горла и растаял в повисшей тишине.
— Смешно, — признал Грег. — Очень. Жаль только, что с чувством юмора у меня сегодня как-то не сложилось. Давай в другой раз.
Майкрофт не сдавался:
— Я похож на шутника? Я родился в триста семьдесят втором году до нашей эры, не старею, не болею, не умираю. После насильственной смерти тело само регенерирует и восстанавливается в самые короткие сроки. Я не мифическое существо, я — человек, просто временная постоянная величина в изменчивом мире. Все вокруг меняется, кроме меня.
— Ага, — фыркнул Грег. — Конечно! И Наполеона ты живого видел, и адмирала Нельсона, Клеопатру, ну, не знаю… Александра Македонского?!
— К сожалению, мне не довелось познакомиться с адмиралом, — абсолютно серьёзно ответил Холмс-старший. — После французской революции я был вынужден эмигрировать в Америку. С Александром я был знаком, а вот Клеопатру, когда она прибыла в Рим к Цезарю…
— Стоп!! Хва-тит! — возопил Грегори. — Я не могу больше слушать этот бред! Сегодня был очень тяжелый день. И для тебя, и для меня. Но ради всего святого, не мучай меня больше. Остановись, умоляю! Иначе я точно съеду с катушек.
— Ясно. Пошли со мной, — приказал Холмс и направился в ванную.
— Куда? — растерялся Грег. — Зачем?
— Я не могу убедить тебя словами, значит… — Майкрофт достал из узкого кожаного футляра опасную бритву, и Грег в ужасе замер. Когда-то давно он не раз подтрунивал над старомодностью супруга, однако заменить опасный предмет на электронный аналог так и не смог: Майкрофт предпочитал бриться по старинке.
— Положи бритву, — взмолился Грегори. — Что ты задумал?... Не смей!
— Решил доказать тебе, что это не бред, — невозмутимо сказал Майкрофт и вытянул левую руку. Неуловимое движение, и острое лезвие вспороло тонкую светлую кожу предплечья, глубокий надрез за секунду набух и засочился кровью.
Грегори в смятении смотрел, как алая влага полилась неконтролируемым потоком, закапала с пальцев в раковину и на кафельный пол.
— Не отводи взгляд! — крикнул побледневший Холмс-старший, держа на весу окровавленную руку. — Рана глубокая, — подтвердил он опасения Грега, — обычному человеку грозит обширная кровопотеря. Но не мне.
Грегори кинулся к мужу, трясущимися пальцами выдёргивая ремень из джинсов, который можно было использовать как жгут:
— Тебе жить надоело?! — в отчаянии рявкнул Грег. — Дай мне возможность помочь, не отталкивай меня!
Оскальзываясь на залитом кровью кафеле, Грегори попытался схватить Майкрофта, решив, что в случае сопротивления наложит жгут насильно. Однако спятивший Холмс упрямо сжал зубы и увернулся, держась подальше от супруга. Лестрейд едва не взвыл, лихорадочно вспоминая адрес ближайшего пункта медицинской помощи и выискивая по карманам телефон.
— Не двигайся, — прикрикнул на него Майкрофт, — я могу случайно пораниться ещё раз, или тебя пораню, что ещё хуже! Успокойся, всё под контролем! Грегори, всё в порядке!
Лестрейд взглянул на залитый пол и грязно выругался, высказываясь, что он думает о таком доверии.
— Теперь смотри! — Майкрофт выкрутил кран и сунул руку под струю воды, смывая кровь. Спустя мгновение он показал ровную кожу, по которой ещё сбегали быстрые прозрачные капли.
— Этого не может быть, — Лестрейд сделал шаг назад, неверяще смотря на место пореза, а потом — на подсохшие кровяные брызги на белоснежном кафеле. Не привиделось же ему? — Быть не может! Как?
— Я знаю, это кажется нереальным, — осторожно произнёс Майкрофт. — Но я говорил тебе правду. Теперь ты мне веришь?
— Кто ты?! — Грегори едва не отшатнулся, когда Майкрофт попытался к нему приблизиться, но поразительно быстро взял себя в руки.
Майкрофт Холмс никогда не испытывал такого страха — казалось, ещё слово, и Грег отвернётся от него, оттолкнёт, не смирившись с этой странной правдой, больше похожей на причудливый вымысел.
В сравнении с мальчишеской горячностью супруга, Майкрофт зачастую чувствовал себя замшелым, вросшим в почву валуном, взирающим на смену эпох и времён с никогда не меняющейся усталостью. Да что там, камнем, если даже Стоунхендж был куда моложе!
И тогда Майкрофт начал свой рассказ, который в какой-то мере стал его исповедью. Торопливо, прерываясь от волнения, порой замолкая, чтобы подобрать верные слова, он говорил и говорил — о нелёгком путешествии в Америку, об испанской инквизиции, делился сожалением об ушедших близких и бесконечном одиночестве.
Майкрофт рискнул открыться Грегу, не задумываясь, что же в конечном итоге перевесит чашу весов — отвращение, страх или те чувства, которые испытывал к нему супруг?
Слова, жаждущие быть высказанными ещё десятки, сотни лет назад, срывались с языка всё легче и легче, история его вынужденного заключения в смертном теле приобретала объём и краски, ведая о временах и нравах тех мест, в которых Грегори никогда не побывает. Майкрофт ровно говорил как о хорошем, так и о плохом, без утайки.
Иногда Грег вскакивал и принимался мерить комнату шагами, иногда — хватался за голову, но не уходил, не отворачивался, и Майкрофт за это был бесконечно благодарен.
Несколько раз Грегори останавливал его, говоря, что этого слишком много и он не выдержит, но тут же снова просил продолжать повествование.
Когда рассказ длинной в десятки земных жизней закончился, за окном давно воцарилась звездная ночь.
Майкрофт опустился на кровать — последние пару часов Грегори бессильно лежал, впившись недвижимым взглядом в потолок. В темноте белки его глаз влажно поблескивали, слабый лунный свет неровно ложился на волосы и кожу, подобно тонкому слою мерцающей звёздной пыли.
— Значит, тебе... сколько? Две тысячи триста восемьдесят лет? — голос Грегори был сиплым и безэмоциональным.
— Восемьдесят пять, — поправил Майкрофт, прикрыв глаза. Воображаемые весы тяжело покачнулись, чтобы дать ответ. Каждый прожитый год мелкой речной галькой ложился на противовесную чашу, и чаша эта наполнялась отнюдь не в его пользу.
— Пять… — безжизненным эхом отозвался Лестрейд. — Но даже когда мне перевалит за седьмой десяток и замучает артрит, тебе по-прежнему будет тридцать восемь?
— Верно.
— Ты любишь меня? — тихо спросил Грегори, повернувшись к нему так, чтобы оказаться лицом к лицу.
— Конечно. Разве я когда-нибудь давал тебе повод думать иначе? — напряжённо ответил Майкрофт. Грег шумно вздохнул и упёрся подбородком в его плечо.
— И мы будем вместе? — выдохнул он на ухо Майкрофту.
— Именно поэтому я и сделал тебе предложение.
— Этого мне достаточно, — решительно кивнул Грег, находя ладонь супруга и переплетая их пальцы. — Пусть весь мир катится к черту. Я люблю тебя, Майкрофт Холмс, кем бы ты ни был.
Грег оказался прав — Майкрофт действительно воспрянул духом, когда снова вернулся на службу. С его «воскрешения» прошло больше недели, и он с воодушевлением взялся за работу, пропадая то на переговорах, то в своём кабинете.
Дел накопилось достаточно, и Грега пробирало дрожью, когда после разбора полётов в своём ведомстве Майкрофт пошутил, что его людям не хватает нужного стимула для хорошей производительности — Грег как никогда радовался, что они живут не во времена Священной Инквизиции, чьи методы влияния на подчинённых были куда более кардинальными.
Всё почти вернулось в привычное русло, но исповедь супруга не шла у Грега из головы. Собственная жизнь с тех пор казалась быстротечней века мотылька, крохотной песчинкой, ни в какое сравнение не идущей с монолитом, коим он представлял себе Майкрофта Холмса.
Всё чаще Грегори с досадой смотрел в зеркало, отыскивая новые морщинки и разглядывая прибавившуюся седину, отмечая, что хоть годы и благосклонны к нему, однако всё же брали своё.
«Мне всегда тридцать восемь. И вчера, и сегодня, и будет всегда!» — вспоминались горькие слова супруга.
Всё чаще Грегори украдкой поглядывал на Майкрофта, размышляя, каково это — в конечном итоге хоронить того, к кому так сильно привязался? Грег был стопроцентно уверен в своём желании прожить жизнь вместе — точнее, свою жизнь, но разные предательские мысли и сомнения время от времени его тревожили. Легко говорить о любви сейчас, когда здоровье крепко и напоминает о себе исключительно в похмелье и простуду. А вот как будет дальше?
Грегори молчал, надеясь, что этих внимательных взглядов Майкрофт не замечает.
Этим вечером Холмс вернулся домой позже обычного. Восстановленная в должности Мария уже успела побаловать Грегори своими кулинарными изысками — нежнейшим стейком с овощами и картофельной запеканкой.
— Ты снова кого-то уволил? — с улыбкой попробовал угадать Лестрейд, заметив, что супруг выглядит удивительно довольным и едва не сияет. — Мария приготовила для тебя томатный суп.
— Суп — это замечательно, — отозвался Майкрофт и, пользуясь моментом, утащил с тарелки Грега кусочек мяса. — А твоя догадка не верна.
Грегори усмехнулся, гадая, что же вызвало такое хорошее настроение.
— Сядь и поешь нормально. Если ты хочешь рассказать, что Шерлоку вернули его честное имя, смею заверить — для меня это не новость. Джон написал смс.
— Даже не старайся. Всё равно не узнаешь, пока я сам не расскажу, — довольно заявил Холмс, отчего Грег ещё больше заулыбался — ни дать ни взять Шерлок, разгадавший загадку.
«Не к ночи будет упомянут этот неугомонный тип, — инспектор мысленно перекрестился, совсем не горя желанием на ночь глядя ехать на срочный вызов. — Всё таки родство — страшная вещь!».
— Ты меня интригуешь, — вслух произнёс Лестрейд. — Надеюсь, ты не желаешь обрадовать меня отпуском где-нибудь на море? Не то, чтобы я был против, просто у меня сейчас расследование идёт полным ходом, я хотел Шерлока привлечь.
— Никуда не денется твоё расследование, а Шерлока я сегодня навестил. И могу тебя заверить — сейчас ты можешь просить его о чём угодно, он вряд ли тебе откажет, хоть верёвки из него вей!
— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Грегори. Майкрофт ответил ему таинственной улыбкой.
— Хм…
— Ну что? — не выдержал Грег.
— Увидишь Шерлока — сам поймёшь, — заявил Майкрофт.
— Интриган! — Грег махнул на недомолвки рукой и тоже расплылся в улыбке. Мария выглянула из коридора и снова удалилась, когда Холмс жестом попросил подождать.
— Вообще я хотел поговорить с тобой, — Майкрофт поставил рядом с собой кожаный портфель, в котором обычно хранил нужные рабочие документы, и твёрдо взглянул в глаза Грегу. — Как ты помнишь, я очень виноват перед тобой, Грегори. И не спорь, — бросил он предупреждающий взгляд на супруга, который хотел возразить.
— Я не совсем понимаю...
— Как ты знаешь, мы относимся к прожитому времени по разному. Мне не к чему особо стремиться — у меня есть ты и работа, да, именно в таком порядке. Но после нашего разговора я осознал, что в моей власти сделать для тебя кое-что.
— Почему мне кажется, что ты лучше меня знаешь, что же это может быть, — проворчал Лестрейд, чувствуя подступающее волнение.
— Моё бессмертие не делает меня счастливым, но я знаю, как подарить тебе твоё, собственное.
— Нет! — возмутился Грег. — Как тебе это в голову пришло? Ты же сам утверждал, что это проклятие, разве ты хочешь и мне такой жизни?
— Должно быть я не совсем верно выразился, — вздохнул Майкрофт. — Даже если бы я обладал способностью наделять вечной жизнью, я не поступил бы с тобой так жестоко.
— Тогда, я совсем ничего не понимаю.
— Я хочу сказать, что в отличие от меня, ты можешь двигаться дальше, Грегори. Я не могу заводить детей, зато ты можешь, — мягко сказал Майкрофт. — Став отцом, ты обретёшь бессмертие в своём ребёнке, твой род продолжится, а память о тебе будет жива до тех пор, пока будут живы твои потомки. Подожди, не говори ничего. Я знаю, как ты хотел иметь дочь, и даже подобрал ей замечательное имя. Всё-таки, София — это мудрость.
Майкрофт щёлкнул застёжками портфеля и вытащил увесистую папку, положив её перед Грегори.
— Здесь собраны досье женщин, готовых стать суррогатными матерями и выносить дитя. Всё, что от тебя требуется — дать согласие и выбрать ту, что даст начало новой жизни, нашему ребенку, Грегори. А теперь — твоё слово.
Грегори молча поднялся и крепко обнял супруга. Майкрофт ласково провёл по жёстким волосам Грега и тепло улыбнулся — Грег не отстранялся подозрительно долго, а рубашка на плече стала немного тёплой и подозрительно влажной.
Что ж, очевидно, это означало согласие, а значит с подарком он не ошибся.
В пятом часу утра Майкрофт проснулся, и больше сон не шёл.
После разговора он предложил Грегу побыть в его кабинете, обдумать всё как следует, пока он отправится спать. Осторожно, чтобы не потревожить супруга, Майкрофт накинул халат и спустился на кухню выпить воды. После этой непродолжительной прогулки последние остатки сна улетучились окончательно, и после недолгих размышлений Майкрофт отправился в кабинет — если и чтение его не займёт, тогда останется только начать рабочий день.
Папка, которую он отдал Грегори, аккуратно лежала на самом краю стола поверх бумаг.
Майкрофт улыбнулся, вспомнив, как отбирал лучших претенденток на мать их ребёнка: там насчитывалось с дюжину подробных досье — были и брюнетки, и блондинки, даже эффектная мулатка с копной смоляных кудрей; все они могли стать действительно подходящими биологическими матерями. Учитывая внешние данные Лестрейда и этих женщин, ребёнку было суждено быть действительно красивым.
Майкрофт открыл папку и замер — на самом верху лежал листок из досье с крупной цветной фотографией. Женщина была симпатичной. Каштановые с рыжим отливом волосы, очаровательные веснушки на переносице, белоснежная кожа... И ласковые серые глаза.
Майкрофт на миг прижал пальцы к губам, чувствуя, как к горлу поступил комок. До самого пробуждения мужа Майкрофт Холмс рассеянно размышлял: кто кому ещё сделал подарок?
___________________________
Сегодня ровно год, как мы начали выкладывать эту историю. С ума сойти)))
@темы: Шерлок Холмс, Рейтинг NC-17, АУ, Майкрофт Холмс, Джон Уотсон, Фанфик, Грегори Лестрейд
-
-
09.05.2014 в 02:37-
-
09.05.2014 в 10:33-
-
09.05.2014 в 12:39-
-
09.05.2014 в 12:56-
-
09.05.2014 в 13:46-
-
09.05.2014 в 18:39идеальная пара для Майкрофта
вдохновения. ждем продолжения
-
-
09.05.2014 в 19:31Kiev_Gerika, да. Его "золотая рыбка", что спасает от одиночества.
-
-
10.05.2014 в 19:03-
-
10.05.2014 в 23:50-
-
20.05.2014 в 18:44Очень понравилось как автор вписал в текст случаи из сериала.
-
-
21.05.2014 в 03:01