Дом, который построил Холмс

[Fors.]

Все, кто хотел, это уже читали, но из-за этой штуки у меня есть предлог осуществить давнюю мечту напроситься в местную уютную кампанию (не упускать же повод). Так что если это прокатит в качестве членского взноса, то здрасте.

Название: Дом, который построил Холмс
Автор: Fors.
Редактор: вместо_Шульдиха
Пейринги: Майкрофт/Джон, Шерлок/Джон, Лестрейд/Майкрофт
Категория: слеш
Рейтинг: PG-13
Дислеймер: guilty, your honour.
Статус: закончен.
Размер: миди
Скачать весь фик одним файлом: тык


Майкрофт Холмс не поднял головы, когда в кабинет вошла его секретарша, кивком дал понять, что заметил положенную на край стола папку, молча перевернул страницу, когда девушка подняла с пола упавшую ручку, и оторвался от документов только когда послышалось ненавязчивое покашливание. Настольная лампа была единственным источником света в помещении, но этого хватило, чтобы в блеклом желтоватом свечении рассмотреть фирменную офисную улыбку, застывшую на губах девушки, и взгляд из-под опущенных ресниц, устремленный на поднос, куда она невозмутимо убирала пустую чашку из-под кофе. Майкрофт взглянул на часы и поджал губы.
- Спасибо, Маргарет, на сегодня можете быть свободны.
- Благодарю, сэр. Всего доброго, сэр.
Холмс закончил просматривать документы и, откинувшись на спинку кресла, слушал, как в приёмной медленно постукивают каблучки его секретарши, как шуршит пальто, когда она надевает его и завязывает пояс, как вжикает молния закрываемой сумочки, щелкает выключатель и с мягким стуком закрывается дверь. Вслушавшись в безмятежную тишину, министр убедился, что он один.
Скользнув ладонью по гладкой поверхности стола, Майкрофт притянул к себе оставленную на углу папку и открыл ее на первой странице: «Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Статус наблюдения: стадия 3 (активная)». Шерлок уже третий день находился в Йорке по делам, не терпящим вмешательства третьего лица, даже если это лицо – его верный доктор. Сама идея оставить хаотичного детектива без присмотра сперва внушала некоторые опасения, но уже через несколько дней Майкрофт убедился, что его брат не безнадежный болван и умеет притворяться человеком. Доклад о похождениях Шерлока был коротким, впрочем, как и всегда: уследить за Холмсом – задачка не из простых, но старшему брату хватило данных, чтобы убедиться в главном: младшенький в порядке. В компенсацию за лаконичность первой части отчета, доклад о распорядке дня Джона Ватсона был подробным и скучным: утро, старая бритва с затупившимся лезвием, кофе, газета, работа, смс от Шерлока, ланч с коллегами, истории болезней, супермаркет, дом, вечернее телешоу… Майкрофт читал сухой отчет о будничных заботах доктора внимательно и с интересом.
Джон Ватсон представлял собой чуть ли ни эталон среднестатистического англичанина, будучи в меру педантичным, консервативным и уравновешенным человеком. Всё в нём было просто, понятно, надежно – поистине редкая удача, что он встретился его брату и смог с ним ужиться. Джон влиял на Шерлока несомненно положительным образом: смягчал его острые черты, способствовал адаптации в социуме, выполняя роль проводника между «великим и единственным» и прочими смертными, относительно спокойно переносил анатомо-химическую лабораторию на кухне, извинялся перед всеми, кого детектив расталкивал в гонке по улице за очередным маньяком, в конце концов, следил, чтобы Шерлок питался хотя бы раз в два дня. Этот простой и понятный человек представлял собой островок уюта и надежности в жизни замкнутого одинокого волка. Очевидно, именно рядом с такими людьми можно почувствовать себя дома.
Закрыв отчет, Майкрофт вынул из пластикового кармашка в обложке серебристую флешку: фото- и видеоматериалы о наблюдениях за день. Министр с сомнением повертел ее в пальцах. Ничего особенного не происходило, и вряд ли что-то в этих данных требовало его особого внимания – совершенно обычный день. Холмс уверенно отложил флешку на стол, поднялся на ноги и направился к вешалке за своим пальто.
Все казалось слишком идеальным, чтобы не насторожить политика со стажем: «У каждого есть свой скелет в шкафу», - гласила старинная английская поговорка, в истинности которой Майкрофт Холмс не единожды имел возможность убедиться на личном опыте. Однако, несмотря на уловки, на тщательное изучение всех возможных досье, изъян в безупречном образе бывшего военного врача обнаружить не удалось. Это настораживало. Это интриговало. Это было интересно.
Натягивая на руки перчатки, он смотрел на поблескивающую в свете настольной лампы флешку. Время было поздним, а его шофера дома ждали жена и дочь. Дома. Щелкнув выключателем, Майкрофт на мгновение задержал руку на столешнице, глаза не успели привыкнуть к темноте, но ладонь уверенным жестом подхватила флешку и сунула ее в карман, прежде чем министр Её Величества уверенным шагом покинул свой кабинет.

***
Майкрофт успел придать чертам своего лица нужное выражение за секунду до того, как дверь кабинета открылась.
- Доктор, рад вас видеть, - с учтивой улыбкой он поднялся поприветствовать посетителя и протянул ему руку. – По правде сказать, я все же надеялся, что моему брату хватит чувства ответственности, чтобы самому прийти и рассказать о ходе расследования, которое он вёл без вас, - добавил он, глядя Джону в глаза и мягко удерживая его ладонь в своей на несколько мгновений дольше, чем того требовало обычное рукопожатие – психологический прием, которому он научился еще на заре своей карьеры. Ватсон в ответ улыбнулся и кивнул:
- Шерлок всю дорогу раздражал соседей по купе, ему нужно отдохнуть немного, а дело, как я понимаю, срочное, так что…
Майкрофт с ироничной ухмылкой опустился в свое кресло.
- Шерлок? Устал с дороги? – не скрывая сарказм, переспросил он. Джон пожал плечами, ерзая в кресле и не переставая улыбаться: всего лишь вежливая ложь, но не говорить же, что брат не хочет его видеть.
- Тем не менее, в расследовании я действительно не участвовал, и ничего практически и не знаю, так что… - Джон сосредоточенно копался в карманах в поисках чего-то, передать что, скорее всего, и приехал. Майкрофт показательно взглянул на часы.
- Знаете, доктор, у меня сегодня очень плотный график…
- Да-да, я понимаю, куда-то я положил…
- … и у меня есть всего лишь полчаса на ланч. Не хотелось бы его пропустить. Составьте мне компанию, обсудим все за чашкой чая.
- Эм… Но я действительно ничего не знаю, мистер Холмс, - растерянно моргнул Джон, вертя в пальцах маленькую коробочку. Майкрофт сгорал от любопытства узнать, как Шерлок извернулся, чтобы ее выманить у предыдущего владельца в Йорке, но отчеты не гарантировали подробностей.
- Доктор Ватсон, вы же понимаете, что Шерлок мне ничего не расскажет, и вы – мой единственный источник информации. Нескольких простых вопросов вполне хватит, чтобы составить общее представление о том, что меня интересует. Я вас надолго не задержу.
Джон помешкал секунду и кивнул, дернув плечом – признак того, что идея ему не нравилась. Майкрофт выдавил благодарную улыбку и нажал кнопу селектора, чтобы приготовили машину.

***
Холмс знал, какие нужно задавать вопросы, поэтому восстановить картину событий и правда не составило труда, учитывая, что наблюдательности доктора хватило, чтобы заметить неровно обломанные ногти на левой руке Шерлока и сбитый носок ботинка.
- Невероятно… - выдохнул Джон, когда министр, неспешно допивая свой Earl Gray, разъяснил ему логическую цепочку, приведшую его к искомым выводам. Холмс поставил чашку на блюдце и вскинул на Ватсона удивленный взгляд, после чего расплылся в польщенной улыбке. «Шерлок будет зол, что я рассказал ему все раньше, чем он успел это сделать сам. Но, черт возьми, приятно слышать такое вместо обычного «а не пошли бы вы, сэр», - подумал он.
- Похоже, у вас это все-таки наследственное, - рассуждал Джон, - я имею в виду, все эти дедуктивные способности.
- Да, возможно, вы правы. Если артистичность заложена у человека на генетическом уровне, то она всегда причудливо себя проявляет.
- Артистичность?
Майкрофт знал, что он опаздывает на встречу, но не стал смотреть на часы, чтобы в этом убедиться. Было бы неразумно с его стороны упустить такую возможность наладить взаимоотношения с доктором Ватсоном, коль скоро удалось перевести беседу из сугубо делового русла в более личную плоскость. Следующая четверть часа была посвящена родословной Холмсов и различным семейным историям. Рассказы о детских выходках великого консультирующего детектива заставляли Джона смеяться вслух – еще один поступок, за который Шерлок возненавидит Майкрофта пуще прежнего.
Министр был доволен тем, что доктор Ватсон больше не чувствовал себя скованным в его компании и получал удовольствие от их беседы, забыв о времени, о котором, однако, помнила его ассистентка. Когда мобильный министра коротко пискнул в кармане его пиджака, Джон мгновенно посерьезнел и зачем-то стал извиняться, что отнял столько времени.

По дороге в Сити, удобно устроившись в салоне правительственной машины, Майкрофт просматривал свежий отчет, посвященный возвращению его брата в Лондон.
После конфликта на вокзале тот вернулся на Бейкер-стрит очень раздраженным, бросил сумку посреди гостиной и полез за никотиновыми пластырями, бормоча что-то себе под нос и игнорируя миссис Хадсон. Отсутствием Джона в квартире он был недоволен и принялся засыпать того смсками. Доктор, принимающий пациентов, отключил телефон после двенадцатого сообщения. Побродив по квартире несколько минут, «великий и единственный» самолично отправился в госпиталь. Поставленному перед фактом – а точнее, перед пребывающим сильно не в духе социопатом – Джону не оставалось другого выхода кроме как в срочном порядке найти себе замену и отправиться вслед за Шерлоком улаживать его дела: то есть ехать к Майкрофту. Посадив доктора на такси, Шерлок наконец-таки взялся разбирать свою сумку, в том числе и привезенные из Йоркшира «сувениры». Скорее всего, по возвращении домой, доктор застанет своего соседа оправдывающимся перед их домовладелицей за густой едкий дым, заволокший всю квартиру вследствие экспертизы качества реагента.

***
Не таким человеком был Майкрофт Холмс, чтобы не воспользоваться подарком судьбы в виде Джона Ватсона. Джон имел определенное (если говорить честно, то большее, чем кто бы то ни было еще) влияние на Шерлока, и, заручившись расположением доктора, Майкрофт обрел возможность манипулировать братом. Иметь в своем распоряжении человека с интеллектом Шерлока, которому можно доверять, - это, мягко говоря, роскошь, доступная не каждому. Джон охотно брался содействовать Британскому правительству, когда у последнего возникала необходимость разобраться в том или ином вопросе, избегая официального вмешательства. Шерлок никогда не соглашался помогать брату, хотя каждое предоставленное им дело было небезынтересным, поскольку со скучными мелочами Холмс старший и сам справлялся без особых усилий. Однако, доктор Ватсон вскоре разработал простую и действенную систему давления на своего соседа: с четверть часа он для вида взывал к его чувству гражданского долга, попутно рассказывая о деталях дела, после того, как эти нотации предсказуемо оставались не услышанными, Джон «брался за дело сам», раз уж он «коллега консультирующего детектива», и даже успевал раздобыть основную информацию, прежде чем Шерлок «не выдерживал» и встревал со своим «ты идиот, разве не очевидно, что…».
Детектив, скорее всего, понимал, что его «разводят», но предпочитал делать вид, что это на самом деле не так, и что он сам решает, вмешиваться в расследование или нет, оставляя, таким образом, за собой право сыпать сарказмом и избавляясь от необходимости лишний раз пересекаться с братом.
Вся коммуникация между братьями происходила через Джона, и обоих это в высшей степени устраивало. Семейные конфликты свелись к минимуму, мамуля Холмсов не переживала, что ее мальчики ссорятся, и молилась на Джона вместе с прочими членами своего семейства.
Встречи с доктором Ватсоном превратились для Майкрофта в привычную рутину. Отказавшись в свое время доносить на соседа за деньги, тот теперь рассказывал о голове в холодильнике и колбах с кислотой в кухонной раковине просто по-приятельски: за чаем во время ланча или в машине, если им было по пути и Майкрофт предлагал его подбросить. В личной жизни Майкрофта Холмса и внешнеполитических отношениях Объединенного королевства воцарилась умиротворенная гармония – до того самого дня, когда, вернувшись с очередной встречи в парламенте, министр не обнаружил в своем кабинете дожидающегося его брата.

Шерлок расселся в его – Майкрофта – кресле, скрестив на груди руки и сверкая не предвещающим ничего хорошего взглядом. Министр закрыл за собой дверь, раздражаясь из-за кресла, хоть и понимал, что это последнее, что должно его сейчас волновать.
- Здравствуй, Шерлок. Давно не виделись.
Детектив не ответил.
- Слышал, Скотланд-Ярд озадачил тебя новым убийством.
- Да ты теперь много чего можешь «слышать», раз у тебя установились такие трогательные взаимоотношения с моим соседом.
- Помнишь, когда ты был маленьким, мама тебе рассказывала, что людям вообще свойственно общаться друг с другом, и это совершенно нормально?
- Да что ты говоришь!
Майкрофт листал документы, которые держал в руках, откладывая некоторые на стол и перекладывая остальные в конец стопки, чтобы был повод избегать смотреть брату в глаза.
- Это, значит, тоже нормально, по-твоему? - Шерлок швырнул на стол папку так, что сложенные Майкрофтом бумаги с шуршанием разлетелась по полу. Министр стиснул зубы, узнав в найденной братом папке отчет о наблюдении за Джоном и Шерлоком. Раздражение, вызванное тем, что брат копался в его бумагах, тоже было несвоевременным: Майкрофт, резко дернувшись, повернулся к Шерлоку и встретил его холодный взгляд.
- Ты знаешь, что я забочусь о тебе, - сказал он как можно спокойнее. – Ты прекрасно помнишь, почему я это делаю.
Детектив вскочил с кресла и обошел стол.
- Брось это, Майкрофт. Речь сейчас даже не обо мне и твоей якобы заботе. Ты ведешь себя иначе, когда просто используешь кого-то для своих целей. Меня же ты не приглашаешь обсудить все за ланчем – очевидно этой чести удостаивается только мой сосед.
- Господи, ну ты и выдумал! – рассмеялся Майкрофт, сглотнув комок в горле и снова отворачиваясь, чтобы обойти стол с другой стороны и занять место в своем кресле.
- Ах, выдумал, говоришь? – Шерлок оперся руками о столешницу и навис над ним. – Что же тебе, в таком случае, нужно от Джона?
- С его помощью я пытаюсь общаться с тобой и следить, чтобы ты снова не искалечил свою жизнь, - министр знал, как важно выдержать взгляд собеседника при этих словах, чтобы они прозвучали правдоподобно.
- И больше у тебя никаких видов на него нет? – испытывающе вглядываясь в лицо брата, вкрадчиво спросил Шерлок.
- Нет. Ради Бога, ты же знаешь, что я никогда не сделаю того, что причинит тебе вред.
- Это-то меня и пугает в комплекте с твоей «заботой». Ты всегда считал, будто лучше меня знаешь, что для меня хорошо, а что плохо.
Майкрофт устало вздохнул:
- Шерлок, мы об этом случае говорили уже много раз.
- И ты все равно считаешь, что был прав.
- Потому что я был прав.
- Оставь Джона в покое, Майкрофт, - сменил тему детектив. Министр моргнул.
- Я разве его преследую?
- Ты замечательно понимаешь, о чем я.
- Мы с ним просто сотрудничаем.
Шерлок выпрямился и улыбнулся недобро:
- То есть, если я не буду игнорировать звонки, соглашусь терпеть тебя и лично браться за твои нелегальные делишки – при условии, что ты не зажрешься и не превратишь меня в мальчика на побегушках – в ваших ставших такими завидно регулярными встречах с Джоном отпадет надобность?
Долго тянуть с ответом было нельзя, и Майкрофт нехотя признал вывод:
- Очевидно, что так.
- Отлично. Значит договорились, - с победной улыбкой заключил Шерлок и, развернувшись на носках, удалился, не обременяя себя продолжением дискуссии.

***
Отложив очередные документы в сторону, Майкрофт устало вздохнул и потер пальцами переносицу, потянувшись к следующей папке: «Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Статус наблюдения: стадия 3 (активная)». Министр поморщился, вспомнив недавний визит своего брата. Впрочем, может, оно и к лучшему. На самом деле Джон интересовал Майкрофта только в отношении его брата и не более того. Ведь не более?
Утром того дня Джон проболтался об одной из историй про детство Шерлока, которую мог услышать только от Майкрофта. Детектив даже забыл взбеситься на эту тему, с беспокойством уставившись на соседа. Майкрофт представил себе выражение лица брата, по которому можно было прочитать всю цепь рассуждений и выводов, из чего он заключил, что старший брат сделал из Джона приближенную особу и, следовательно, положил на него глаз. «Не лишенный логики вывод,» - одобрил министр и, после недолгих рассуждений, в глубине души признал, что не такой уж и неправильный. Сплавив Джона к инспектору Лестрейду с каким-то смехотворным поручением, Шерлок побродил по гостиной и отправился к Майкрофту, выкурив по дороге две сигареты (пластыри, как же).
Холмс хмыкнул, переворачивая страницу: написать это в отчете они догадались, а предупредить его о незваном посетителе, когда он заходит к себе в кабинет, - куда уж там! Уволить что ли всех к чертовой матери?
Встретившись в Ярде с Джоном, Шерлок ни словом не обмолвился о разговоре с братом, погрузившись с головой в кровавые головоломки и сыпля сарказмом щедрее обычного. Джон уволок друга из морга, куда их завело расследование, только под вечер, разрешив забрать с собой для экспертизы ногти убитого.
Сцена на кухне была прелестно идилличной по меркам Бейкер-стрит 221b: детектив, закатав рукава рубашки, порхал над микроскопом, Джон заваривал чай и жарил омлет, столовые приборы преспокойно соседствовали с химической утварью…
Следующая строка заставила Майкрофта побледнеть. Перечитав конец отчета еще раз, он кашлянул и залпом допил оставшийся в чашке холодный кофе. Серебристая флешка в пластиковом кармашке папки поблескивала в свете настольной лампы, но он не решался ее просмотреть.
Шерлок, несомненно, был тупицей, и его бесшабашность могла разрушить всю ту гармонию в семействе Холмсов, которую удерживал своей среднестатистической нормальностью такой нужный им всем доктор Ватсон. Дальнейшее развитие событий целиком и полностью зависело от его реакции. Несмотря на то, что Джон всегда проявлял к Шерлоку симпатию, Майкрофт не находил в себе моральных сил искренне надеяться на (вполне возможный) положительный результат выходки Шерлока.
Кусая губы, министр открыл видеофайл записи с камеры слежения в кухне на Бейкер-стрит – Майкрофт помнил, что заплатил человеку, установившему ее, немалую премию за то, что Шерлок не сумел ее найти и уничтожить: работа поистине достойная уважения, выраженного в денежных знаках.
Сидя за столом перед микроскопом, детектив уже забыл о своем опыте и, положив локти на стол, задумчиво смотрел на спину Джона, стряпающего ужин у плиты. Ценой хорошо спрятанной видеокамеры было отсутствие звука, поэтому Майкрофт не слышал, о чем спросил соседа Шерлок – какая-нибудь будничная несуразица, судя по спокойному ответу Джона, не прерывающему манипуляций со сковородкой. Когда Шерлок поднялся с места и направился к холодильнику, Джон рассказывал о чем-то увлеченно и с улыбкой, разбивая в миску яйца для омлета. Принимая из рук детектива пакет с молоком, он все еще продолжал улыбаться, как вдруг Холмс наклонился и поцеловал его в губы. Доктор от неожиданности шарахнулся в сторону, налетев на кухонный стол, с которого упала чашка и беззвучно разлетелась по полу блеклыми осколками. Шерлок шагнул к Джону, не позволяя тому увеличивать расстояние между ними, и вцепился пальцами в край стола по обе стороны от него. «Идиот,» - подумал Майкрофт, зная, как трепетно Джон относился к неприкосновенности личного пространства, и наблюдая, как доктор сжал пальцы и замахнулся, чтобы ударить. Поймав его кулак ладонью, Шерлок говорил что-то, неслышное Майкрофту, а Джон потрясенно слушал его, напряженно вглядываясь в его лицо. Когда Шерлок отпустил его руку, Джон не попытался оттолкнуть или ударить. Холмс медленно наклонился и снова его поцеловал, и когда рука Джона легла на шею детектива и пальцы скользнули в черные кудри на его затылке, а Шерлок потянул вверх свитер доктора, Майкрофт отключил ноутбук и с тяжелым вздохом потер глаза.

***
Тянущее чувство в груди имело определенное название, известное министру. Но он пытался взять себя в руки и идентифицировать свои эмоции иначе. Безусловно, неосторожность Шерлока могла привести к раздору между жильцами на Бейкер-стрит и повлечь за собой прочие осложнения, связанные с эмоциональной стороной вопроса. Однако реакция доктора оказалось положительной, и он должен бы этому радоваться, вот только… Конечно, стоило опасаться и того, что эта новообразовавшаяся парочка еще может сто раз поссориться (это ведь _Шерлок_), что повлечет за собой еще большие проблемы, но… В общем, что ходить вокруг да около? Это была ревность. Майкрофт вздохнул и посмотрел на секретаршу, складывающую документы на край стола и убирающую на поднос чашку из-под кофе. Да, он ревновал. Хотя у него не было для этого никаких оснований. В том смысле, что он никогда даже не рассматривал возможность отношений с Джоном: доктор Ватсон был необходимым элементом при Шерлоке, а Майкрофт бы никогда не сделал того, что навредило бы его младшему брату. Вся эта ситуация была в высшей степени бессмысленной и раздражала его.
- Благодарю, Маргарет. Это всё.
- Да, сэр.
- И скажите Томасу, что машина мне сегодня не понадобится.
Девушка остановилась в дверях и посмотрела на начальника, словно собираясь что-то спросить.
- Хорошо, сэр.
Вот так. И никому нет дела, как он планирует добираться домой, или будет всю ночь сидеть в офисе. В отличие от других, ему некуда возвращаться, никто не ждет его дома, никто не спросит, хочет он на ужин спагетти с томатным соусом или пюре с жареным беконом. Не для кого заезжать в супермаркет за молоком по дороге домой, и никто не обидится, если он не позвонит предупредить, что задерживается. Похоже, не одному только Шерлоку нужен кто-то среднестатистически нормальный, чтобы урегулировать его жизнь.
Добравшись на такси до своей квартиры на Харли-стрит, Майкрофт открыл ключом дверь и остановился на пороге, не спеша его переступать. На автомате расстегивая пуговицы пальто, министр вглядывался вглубь темного коридора, ведущего в просторную гостиную. По стенам быстро проскальзывали блики от проезжающих за окном машин, освещая картину на стене, и угол дивана, и тёмно-серый ковер на полу, и поблескивающий отполированной поверхностью журнальный столик. Все было идеально прибрано приходящей домработницей, расставлено по своим местам, отмеряно до миллиметра – красиво, продумано, удобно, изящно, правильно. До того правильно, что квартира казалось нежилой. Строгие линии и прямые углы иногда сводили его с ума. Хотелось опуститься до уровня Шерлока и палить по стенам, не относить на кухню чашки с недопитым чаем, бросать книги на кресло, а не ставить их обязательно на полку на то же место, где взял, вешать пальто на спинку стула, а не на плечики в прихожей, рисовать на обоях планы решения очередной головоломки и пришпиливать кнопками к стене документы по делу. Майкрофт вспомнил, какой уютной показалась ему атмосфера на Бейкер-стрит во время его первого и единственного визита. Было это как раз после взрыва в доме напротив: в воздухе висело облако пыли, комната была усеяна осколками стекла, которые хрустели под ногами, пол загромождали папки с бумагами, книги, стопки фотографий, корзина с нестиранными вещами (тоже заваленная неопознанными бумагами), стол был захламлен черт знает чем – и посреди этого хаоса Шерлок в выглаженной рубашке и чистом костюме, вовсе не кажущийся дисгармоничным элементом системы. Детектив был на своем месте и понимал это настолько хорошо, что имел смелость выгонять Майкрофта прочь, потому что был уверен, что имеет на это право – ведь это его дом.
Майкрофт склонил голову набок, стараясь увидеть знакомые предметы по-новому, почувствовать свое родство с ними. Нет, это не его дом - это просто квартира. Смирившись, министр со вздохом переступил порог и закрыл за собой дверь.
Не включая свет, Холмс достал из бара первую попавшуюся бутылку, плеснул в стакан и щедро хлебнул. Алкоголь разлился по телу ядовитым теплом, Майкрофт лег на диван, уставившись в потолок и стараясь расслабиться. Выпрямить спину было приятно, но уют все равно оставался недостижим. Сделав еще глоток, министр глубоко вздохнул и закрыл глаза, попытавшись представить себя в месте, где бы ему было комфортно. Но стоило ему сомкнуть веки, как мысли его вернулись к Джону.
И тут же его осенило. Вот почему Бейкер-стрит была уютной. Виной тому не артистичный беспорядок Шерлока или стирающий прямые линии бардак. Присутствие другого человека - вот что оживляло дом. Майкрофт на мгновение попытался представить себе брата, живущего одного, и в памяти всплыли десятки предыдущих съемных квартир: аналогично заваленные разнообразнейшим хламом и такие же неживые, они скорее были похожи на офис безумного изобретателя и совершенно лишены домашнего уюта. На Бейкер-стрит все было иначе. Коробка с химической утварью на полу (компромисс с ратующим о технике безопасности Ватсоном), телевизор на полке, свободный от бумаг угол стола, где аккуратно возлежал ноутбук Джона, клетчатые тапочки у дивана… Здесь не просто работал и пережидал периоды скуки неадекватный социопат, здесь жили люди: они строили свой быт, ссорились из-за тюбиков с зубной пастой, ругались о том, чья очередь идти в магазин, делили общее пространство, шли на уступки или отстаивали право на свои причуды.
Словом, уют пришел с Джоном. Майкрофт снова вспомнил свой визит, звук хлопнувшей двери, торопливые шаги и взволнованный голос доктора Ватсона, вбегающего в разрушенную взрывом комнату. Взгляд его скользнул по разбитым окнам и притрушенной пылью мебели так бегло, словно все это не казалось ему таким уж из ряда вон выходящим, - и остановился на Майкрофте. Холмс вспомнил этот взгляд, зацепившийся за него как за самую неестественную вещь в комнате, и по его телу прокатилась волна холода.
Передернувшись, он опрокинул в горло остатки того, что было в стакане, и сел, ссутулившись и прижимая к вискам неестественно холодные пальцы. Голова пульсировала болью, но мужчина не помнил, где здесь аптечка и есть ли в ней обезболивающее. Он словно находился в гостях в чужом доме, или в безликом гостиничном номере. Теоретически можно поискать в прикроватной тумбочке. А впрочем, черт с ним: бутылка сочувственно отбрасывала на столешницу тусклые блики и обещала иллюзию тепла - неприятного, отравляющего, искусственного, но единственно доступного тепла. Майкрофт налил себе еще стакан и поставил бутылку на пол у ножки дивана, представляя себе недалекое будущее, утопленное в алкоголизме.
Откинувшись на диванные подушки, Майкрофт наблюдал за пляской ярко-желтых и красных огней на занавесках и пытался убедить себя, что дело вовсе не в Джоне, а в том, что он просто устал и ему просто не хватает домашнего уюта. Но почему же тогда от воспоминаний о прикрытых подрагивающих ресницах доктора и о его пальцах, запутавшихся в черных кудрях Шерлока, становилось так больно и холодно?
Холмс был почти рад услышать тихую трель телефона с сообщением о том, что его срочно ждут в министерстве. Поправив на себе пиджак и сунув руки в рукава пальто, Майкрофт поспешил покинуть это место и спустился к ждущей его у подъезда машине.

***
Следующим утром в Скотланд-Ярде Джон щеголял ярким засосом на шее. Полицейские, среди которых за время своей детективной карьеры Джон успел завести нескольких приятелей, не скупились на фамильярные вопросы о том, кого это он предыдущей ночью довел до такой потери самоконтроля. Ватсон в ответ молча краснел, загадочно улыбался и изо всех сил старался не смотреть на Шерлока. Упомянутый Шерлок при этом расплывался в такой довольной гримасе, что для всякого мало-мальски наблюдательного человека круг подозреваемых существенно сужался и без прямого ответа на вопрос.
- Перестань выглядеть таким торжествующим, - зашипел на Шерлока Джон, когда они остались наедине, разогнав весь отдел Диммока перерывать картотеку и архивы, - не то я подумаю, что ты это нарочно сделал.
Шерлок поспешно отвел глаза и прикусил губу.
- Ты это нарочно сделал, - кивнув, подвел итог Ватсон. – И чему я удивляюсь? Это такое своеобразное клеймо что ли? – проворчал он, в сотый раз за день поправляя воротник застегнутой на все пуговицы рубашки и одергивая ворот куртки в безуспешной попытке спрятать синяк.
- Ты слишком остро реагируешь.
- А ты ведешь себя, как ребенок.
- О Господи Боже мой… - устало вздохнул детектив, снял свой шарф и обмотал им шею Джона. – Так лучше?
- Намного, - похвалил Ватсон. – Твои навыки конспирации просто развиваются на глазах.
- Почему ты так не хочешь, чтобы о нас знали?
- Я вовсе не пытаюсь это скрыть, если ты об этом. Но афишировать свои отношения, разгуливая с плакатом «Я сплю с Холмсом» мне тоже несколько несвойственно.
- Но ведь нужно же как-то тебя ограждать от посторонних посягателей.
- Как будто на меня кто-то посягает, - иронично фыркнул Джон, стягивая с себя шарф. Шерлок поджал губы и не ответил.
- Я так понимаю, это надолго, - сменил он тему, провожая взглядом спешащую по коридору Салли со стопкой старых пыльных папок, и глянул на часы. – Ты жди здесь, и если они что-то найдут, перепиши адреса, а лучше забери бумаги с собой - и встретимся на Бейкер-стрит.
- Хорошо. А ты куда? – спросил Джон, когда Шерлок вынул из кармана свои перчатки и шагнул к двери.
- К Майкрофту, - честно, но явно нехотя ответил детектив. Ватсон удивленно моргнул и спросил деланно равнодушно:
- Какое-то новое расследование?
- Ну, как тебе сказать… - Шерлок нахмурился, внимательно наблюдая за сменой эмоций на лице Джона.
- Как всегда: дело государственной важности, все совершено секретно – я знаю, - кивнул Джон, поднимая на него взгляд. - Иди, я подожду инспектора. Увидимся дома. И забери свой шарф: там ветер сегодня.
Выходя из Скотланд-Ярда, Шерлок продолжал улыбаться, плотнее обматывая вокруг шеи шарф. Слова, растопившие все сомнения и страхи, все еще звучали у него в голове: «Увидимся дома».

***
- Мистер Холмс, к вам ваш брат, - скороговоркой выпалила секретарша по селектору, чтобы хотя бы успеть доложить о вторжении детектива, который, никого не спрашивая и ничего не слушая, толкнул дверь кабинета и с порога воззрился на Майкрофта. Министр вздохнул и захлопнул ноутбук.
- Простите, мистер Кэмерон, давайте прервемся: мне нужно переговорить с братом. Я позже сам вам позвоню.
Высокий мужчина с добродушным лицом кивнул, нервно кусая губы, и без возражений покинул кабинет, напоследок обменявшись с отступившим в сторону Шерлоком неприязненными взглядами.
- Ну? – кивнул брату Майкрофт, скрестив на груди руки. – Какими судьбами?
Шерлок хмыкнул, усаживаясь в кресло напротив.
- Что я слышу? Агрессия? Ты же всегда так терпелив и уравновешен. Неужто последний отчет настолько пошатнул твою непроницаемую крепость вселенского спокойствия? – уголок губ детектива скривился в ухмылке. Майкрофт стиснул зубы и напомнил себе: сосчитать до десяти, вдох, выдох - и успокоиться. Вежливая улыбка далась ему не так сложно, как он боялся:
- Никакой агрессии, тебе показалось. И с отчетом все в порядке. Рад поздравить тебя с развитием ваших с Джоном отношений. Долго же ты тянул. Решил наверстать упущенное и принес мне приглашение на свадьбу?
- Нет, с сообразительностью у тебя туго, как я и подозревал. Потому я, собственно, и пришел. Я думал, мы с тобой договорились обо всем еще вчера.
- Да. Ты обещал повзрослеть, чтобы мне не приходилось решать наши семейные конфликты через доктора Ватсона. В чём проблема?
- Мне казалось само собой разумеющимся, что эти условия включают в себя снятие наблюдения с меня и Джона.
- Да… конечно.
- А мне, представь, показалось, что сегодня я видел твоих людей, ошивающихся на Бейкер-стрит. Эндрю и Питер? Так их, кажется, зовут?
- Не может быть! – притворно удивился Майкрофт, покачав головой, а про себя решив уволить к чертовой бабушке всех разленившихся балбесов, забывших об осторожности.
- Вот и отлично. А то, знаешь ли, Питер очень свободно обращается с чужим транспортом и не испытывает никакого дискомфорта, когда ему приходится угнать машину. Я думал сдать его полиции, если он мне еще раз на глаза попадется. Вот была бы неприятность, если бы в ходе следствия выяснилось, что он работает на некоего скромного государственного служащего!
Майкрофт прикусил губу, глядя в угрожающе сузившиеся глаза Шерлока. Младший брат и правда воспринимал его как реальную угрозу, раз в этот раз так взъелся на него из-за слежки.
- Да, это была бы неприятность, - согласился министр, - маленькая, незначительная досадная неприятность. Но хорошо, что она никак не может случиться.
- Хорошо, - кивнул Шерлок, расслабленно откинувшись на спинку кресла. – Я рад, что все прояснилось, - несколько секунд детектив внимательно смотрел на Майкрофта, потом встал и протянул ему руку. Министр удивленно вскинул на брата глаза и неуверенно пожал протянутую ему ладонь. Разжав пальцы, Шерлок быстро развернулся на пятках и направился к выходу. – Я во вторник еду навестить маму. Передам ей от тебя привет, - небрежно бросил он, прежде чем захлопнуть за собой дверь.
Оставшись один, Майкрофт обмяк в кресле и потер глаза. Шаг к примирению со стороны Шерлока – это что-то из разряда фантастики. Похоже и правда придется снять наблюдение, раз брат готов пойти на такие уступки, чтобы… чтобы что?
Вынув из кармана телефон, Майкрофт нажал на кнопку быстрого набора:
- Антея, зайдите ко мне.
- Да, сэр… - кисло ответил женский голос.
Неужто же это только для того, чтобы оградить от него Джона? Это казалось глупым. Все эти ребяческие препирательства между братьями начались слишком давно. Шерлок с самого детства отличался исключительным талантом влезать в неприятности, но всегда настаивал на своей самостоятельности, и опека старшего брата неописуемо раздражала его. Майкрофт привык приглядывать за ним, и с годами потребность в этом не исчезла, равно как и негодование Шерлока на эту тему.
В дверь постучали, и в кабинет вошла его ассистентка, хмуро покосившись на начальника и приготовившись записывать его распоряжения. Майкрофт моргнул, не сразу сообразив, чем вызван устремленный на него гневный взгляд, и расплылся в улыбке, вспомнив, что только что назвал ее «Антея». Однажды он услышал, как по этому имени к ней обращается Джон. Оказалось, что так она сама представилась ему в день их знакомства, когда не захотела называть свое настоящее имя. С тех пор это прозвище прицепилось к ней, и теперь девушку звал Антеей весь отдел, чем сама она была очень недовольна.
- Снимите наблюдение с Шерлока Холмса и доктора Ватсона. И принесите мне личные дела занимающихся этим расследованием людей.
- Да, сэр, - записывая на ходу, девушка удалилась выполнять указания, а Майкрофт с улыбкой вспоминал тот день, когда Джон выпытывал у него настоящее имя «Антеи». Ей Джон не нравился. Она никак этого не показывала и относилась к нему с той же уважительно-равнодушной холодностью, что и ко всем остальным, но Майкрофт знал, что она его на дух не переносит. Хотя казалось в принципе странным, что спокойный, располагающий к себе Джон мог вызывать антипатию. Даже считающий всех людей идиотами Шерлок практически сразу впустил его в свой узкий круг доверия.
Майкрофт в очередной раз убедился, что Джон положительно влиял на Шерлока. Возможно, детектив даже действительно повзрослел, и устранение навязчивого контроля со стороны Майкрофта заодно разрядит и напряженность в их отношениях. Кто знает. Может, оно все и к лучшему.
Вспомнив о том, что он обещал перезвонить премьер-министру, Холмс включил ноутбук и снял трубку телефона.

***
В отличие от профессионального пути, выбранного Шерлоком, должность Майкрофта не предоставляла сладостной возможности отдаться мукам скуки. Для серьезного политика нет ничего проще, чем похоронить себя в работе. Международные ли перелеты, ранние совещания или поздняя бумажная волокита – Холмс загружал себя делами сверх нормы, подчинив свою жизнь строгому и напряженному графику, в котором не оставалось времени не то что на отдых, но и, временами, на сон. Три-четыре часа в сутки в пустой и безликой квартире на Харли-стрит, чтобы принять душ и немного поспать, не оставляли времени для уныния, а вид мягкой, прохладной подушки даже радовал после особо трудного дня.

Поздно вечером, выйдя на улицу, министр поднял воротник своего пальто, чтобы укрыться от влажного ноябрьского ветра и огляделся в поисках такси. По мокрым от недавнего дождя улицам с мягким жужжанием проносились машины, отсвечивая от асфальта желтыми бликами фар, по тротуарам спешили поздние прохожие, у обочины болезненно хрипела старенькая «Вольво». Водитель несчастной машины, видимо, боролся с умирающим двигателем уже некоторое время, потому что когда он вышел на тротуар, то выглядел крайне раздраженным.
- Чертова ржавая тарантайка! – рявкнул он, хлопнув дверцей и прибавив несколько более выразительных и менее литературных эпитетов. Запахнув свой серый плащ, водитель оглянулся по сторонам, очевидно, намереваясь бросить машину на месте и продолжать путь на такси.
Лицо этого человека, небритое и уставшее, было Майкрофту знакомо: «Детектив инспектор Грегори Лестрейд. Статус наблюдения: стадия 1», - услужливо подсказала память. Надежный, проверенный человек в окружении Шерлока. Однажды давным-давно ознакомившись с его досье, министр установил за ним наблюдение скорее просто на всякий случай. Стадия 1 подразумевала информирование в случае, если в жизни инспектора происходило что-то подозрительное, и короткие отчеты появлялись на углу его стола примерно раз месяца в три. Всегда существовала возможность подкупа или нервного срыва, до которого Шерлок мог довести и человека с более крепкими нервами, чем у этого мужчины, пытающегося сейчас прикурить сигарету от искрящей под нервными пальцами зажигалки. «Чтоб им всем провалиться, лицемерам с никотиновыми пластырями».
Окинув стоящего рядом Майкрофта беглым цепким взглядом, Лестрейд отступил от него на шаг и снова оглянулся, высматривая кэб.
- Вы же не курите, инспектор, - напомнил ему Холмс. Лестрейд выдохнул облако дыма и еще раз окинул министра внимательным взглядом.
- Мы знакомы?
- Майкрофт Холмс. Брат Шерлока, - добавил он, предупреждая очевидный вопрос.
- Оу, – Грегори затянулся, кивнув как будто понимающе, и тихо пробурчал себе под нос: – Вот этого мне только и не хватало для полного счастья.
Майкрофт улыбнулся, жестом останавливая такси.
- Нам, кажется, в одну сторону. Составьте мне компанию, если, конечно, не предпочитаете дожидаться другой машины. – Холмс скользнул в кэб, оставив дверцу открытой. Грегори слишком устал, чтобы удивляться, и был слишком раздражен, чтобы настораживаться. Затянувшись еще раз, он щелчком пальцев отправил сигарету в урну, залез в кэб и захлопнул дверцу. Майкрофт назвал таксисту адрес дома Лестрейда. Инспектор в очередной раз покосился на него изучающее, а Холмс с равнодушным видом созерцал вид за окном, чувствуя на себя взгляд попутчика.
- Так что? Ваша машина тоже сломалась? – осведомился Грегори спустя минуту. Теперь была очередь Майкрофта рассматривать собеседника с любопытством: а где же вопросы о том, откуда ему известен его адрес, кто он такой и что себе позволяет?
- Нет, мне пришлось задержаться подольше в офисе, а шофера я отпустил домой.
- Заботливый босс. Как трогательно, - с сарказмом кивнул Лестрейд, руки его потянулись к карману с пачкой сигарет, но он одернул себя. Министр снова улыбнулся:
- Вы, инспектор, тоже сегодня домой не спешили, в то время как весь ваш отдел уже давно смотрит вечерние телешоу, - заметил он после некоторого молчания. Грегори бросил на Майкрофта косой взгляд, и ответная улыбка скользнула по его губам, прежде чем он успел отвернуться, деля вид, что что-то на улице привлекло его внимание.
- Как там Шерлок? – без интереса спросил Лестрейд, которого, очевидно, решительно не устраивало невежливое (по общепринятым социальным меркам) молчание.
- Все еще жив с тех пор как несколько часов назад покинул ваш кабинет в Скотланд-Ярде, - вежливо ответил Холмс.
- А, ну разумеется… само собой…
- Простите?
- Нет, ничего. Просто вспомнил, у какого учреждения вы такси ловили. Тяжело, наверное, с таким родственником как Шерлок? – переменил тему Лестрейд, прежде чем Холмс успел прокомментировать выводы инспектора по поводу его места работы.
- А вы как думаете? – вздохнул он, погружаясь в воспоминания, от которых так старательно бежал все эти дни.
- А я думаю, что теперь понимаю, почему некоторые вещи так легко сходили ему с рук.
- Иногда я был бы не против, если бы кое-какие мелочи ему с рук не сходили – в воспитательных, так сказать, целях, - но, очевидно, у него и помимо непосредственных родственников, есть доброжелатели. Не так ли?
Лестрейд смерил Майкрофта тяжелым взглядом, пытаясь понять, был ли это упрек в пренебрежении служебными обязанностями или чем-то подобном, но улыбка Холмса была вовсе не осуждающей, а скорее даже заговорщицкой. Инспектор отвел глаза и все же вынул из кармана сигаретную пачку.
- Если каждого привлекать к ответственности за всякий пустяк, то в Лондоне тюрем не хватит. Проступки Шерлока иногда, конечно, бывают размером со слона, но в масштабах его личности выглядят как мелочи. К тому же, если он никому не вредит…
- Инспектор, - перебил Майкрофт собеседника, неосознанно вертящего в пальцах сигарету, - вы вовсе не обязаны оправдываться за то, что защищаете моего брата. Вы достаточно умны, чтобы понимать, что правила, протоколы и официальные процедуры часто связывают руки, а это недопустимо, когда на кону человеческие жизни, и достаточно объективны, чтобы признать, что вам нужна помощь, когда она вам нужна. Шерлоку же надо утолять своего демона – скуку, поэтому он охотно играет для вас роль «консультирующего детектива». – Лестрейд хмыкнул. – Знаете, - продолжал Майкрофт, - не относись вы к нему так лояльно, или будь на вашем месте кто-то более грубый и зацикленный на правилах, возможно, не было бы никакого консультирующего детектива Шерлока Холмса. Мало кто согласится отдать на погибель гиперактивному задаваке свои нервные клетки ради повышения раскрываемости преступлений.
- Да уж, а моя мягкотелость вполне подошла вашему брату, чтобы тот сумел сесть мне на шею, - хмуро прокомментировал Грегори, обхватив фильтр сигареты губами, но тут же спохватившись и раздраженно сунув сигарету в карман. Майкрофт тихо рассмеялся:
- Вовсе нет. Я вел к тому, что ваше сотрудничество, хоть и хлопотно, но взаимовыгодно. За эти годы я хорошо в этом убедился.
- За годы? – без удивления переспросил Лестрейд. – Значит вы меня уже годы знаете, а я вот о вашем существовании впервые слышу. Несправедливо, не считаете?
Холмс виновато пожал плечами:
- Вы же понимаете, Шерлок - большой ребенок. Приходилось за ним присматривать.
- Больше не приходится?
- Пост принял доктор Ватсон, - попытался пошутить Майкрофт, задушив вздох. Инспектор кивнул:
- При докторе с Шерлоком легче иметь дело. Если бы не он, я бы до утра сидел над этим отчетом, - Лестрейд то ли мученически вздохнул, то ли зевнул, зажмурившись и потирая кулаком глаза, как сонный ребенок. Холмс не стал больше мучить его разговорами, тем более что до дома инспектора оставалось всего несколько кварталов. Расплатившись с таксистом, Грегори выскользнул из машины.
- Всего доброго, мистер Холмс, - попрощался он, прежде чем захлопнуть за собой дверцу.
- До свидания, инспектор, - ответил ему Майкрофт и улыбнулся. Лестрейд проводил удаляющийся кэб безрадостным взглядом, покачал головой и скрылся в доме. Холмс заметил, что свет не горел ни в одном из окон.

Оставшись один, министр еще раз обдумал идею, навеянную ему встречей с инспектором. Шерлок потребовал снять наблюдение с него и Джона, и пренебрежение этим условием было чревато всеми неприятностями, которые только Шерлок был в состоянии устроить. С другой стороны, он и Джон проводили много времени, занимаясь делами Скотланд-Ярда, и, следовательно, пребывали в окружении инспектора. Шерлок ничего не говорил о слежке за Лестрейдом, а это могло дать Майкрофту хоть какую-то информацию о том, чем занимался его брат и доктор Ватсон.
«Жаль, что я сразу этого не учел», - подумал Майкрофт, доставая телефон и набирая сообщение своей помощнице, которой – он знал – можно смело отправлять любые указания в любое время суток и быть уверенным в том, что они будут безупречно выполнены: «Повысьте статус наблюдения за инспектором Грегори Лестрейдом до стадии 2. Особое внимание следует обращать на его окружение и дела, которые ему поручают вести. Отчет – ежедневно. МХ»

***
Уловка Майкрофта оправдала себя. Хаотичный Шерлок вламывался в работу и жизнь инспектора, как тропический ураган обрушивается на спокойное прибрежное поселение, круша существующий порядок и заставляя все вертеться вокруг себя. Общее представление о жизни брата, достаточное для сохранения собственного душевного равновесия, Майкрофт из этого наблюдения получал. Пролистывая копии отчетов Лестрейда, министр каждый раз улыбался, прослеживая, как ловко полицейский орудует формулировками там, где нужно умолчать об участии Шерлока в том или ином событии, прикрывая его нарушения или даже сам факт неофициального участия в следствии. Иногда Холмс ловил себя на мысли, что сам бы на месте инспектора долго грыз ногти, рассуждая, в каком месте и что умолчать или приукрасить, чтобы эта маленькая ложь не повлекла за собой другие, нарастая, как снежный ком. Однако в отчетах все выглядело естественно. Даже придирчивый Майкрофт, не знай он истинного положения вещей, с одним лишь отчетом на руках, вряд ли заметил бы нестыковки. Лестрейд явно был мастером своего дела, в том числе и по части так всеми ненавидимой «бумажной волокиты», используя замысловатость и схематичность официальных оборотов себе во благо.
В том, что таланты инспектора не ограничиваются одним лишь умением описывать события в выгодном свете, Холмс убедился, когда Лестрейд нашел первый его жучок. Подслушивающее устройство обнаружилось, когда телефон выскользнул из кармана полицейского при попытке достать оттуда платок и разлетелся по ступенькам на детали. Судя по усталому вздоху, с которым Грегори собирал части мобильного, такое с несчастным аппаратом случалось не в первый и, похоже, не в последний раз. Пытаясь собрать телефон воедино в своем кабинете, он и заметил незнакомый металлический кружок. По долгу службы с подобными приспособлениями инспектор был знаком, и вполне закономерно насторожился. Разобрав крошечный жучок, вынув из него еще более крошечную батарейку и переписав с нее едва разборчивые цифры, Лестрейд попытался выйти на покупателя через базы данных, но предсказуемо не нашел никаких зацепок. Пролистав личные дела нескольких связанных с текущим делом людей и так же не обнаружив их связи с поставщиками подобного рода товаров, инспектор уже окончательно растерялся, когда его озарило.
- Фу ты черт, - устало, но с облегчением выдохнул он, сметая в ладонь и выбрасывая в мусорное ведро останки подслушивающего устройства, - Ведь знал же я, что встреча с братом этого инопланетянина ни к чему хорошему не приведет. Ненормальные Холмсы!
После тщательного обследования своего кабинета доблестным полицейским было обезврежено еще два жучка. К счастью, для наблюдения людям Майкрофта вполне хватало оставшихся пяти.

В целом к профессиональной деятельности Лестрейда Майкрофт относился без интереса, если она не касалась его брата. Лишь когда после прочтения одного из отчетов выяснилось, что поздно вечером, покинув Ярд, Грегори отправился не домой, а в паб, где напился вдрызг, изливая душу случайному собутыльнику, Холмс решил проверить, чем вызван этот срыв, и открыл документы по текущему делу.
В полицию обратились родители пятнадцатилетней девочки. Два дня назад она не вернулась из школы, а вечером того же дня поступило требование выкупа с традиционным предупреждением не обращаться в полицию. Запуганный банкир пошел на поводу у похитителей, но, не сумев собрать требуемую сумму в заданные сроки, в отчаянии обратился к охранникам правопорядка. Чаще всего в таких случаях преступников задерживали при получении денег, но сперва нужно было убедиться, что жизни заложницы ничто не угрожает. Пришлось тянуть время. Похитители не были счастливы услышать, что выкуп не готов, и через несколько часов мать девочки билась в истерике, а отец орал на инспектора, после того, как они получили диск с видео своей плачущей запуганной дочери, забившейся в угол на полу какой-то грязной комнаты без мебели и с ржавыми потеками на обоях. Лестрейд прекрасно знал, что похитителям гораздо выгоднее убить заложницу, получив деньги, чем благородно отпустить ее, позволив выболтать что-то, что наведет на их след, поэтому никак не мог согласиться с требованиями бьющегося в истерике отца соглашаться на все условия преступников. Не было никакого смысла досадовать на несчастного банкира за то, что он не обратился за помощью сразу. Возможно, за эти упущенные два дня им бы удалось отследить звонок, к этому времени они бы успели в деталях восстановить маршрут девочки от школы до дома, опросить всех знакомых, проверить все места, куда она могла зайти и где ее могли видеть – на все это требовалось время, которого у них не было. А теперь еще и истеричные отец и мать велели им не вмешиваться, опасаясь, что если злоумышленники заметят полицию, то убьют их ребенка.
Напиваться в такой ситуации – не самое профессиональное решение, и, судя по пьяному бреду Лестрейда, он и сам это понимал, осознавал так же остро, как и свою «бесполезность» и «беспомощность». Сосед по барной стойке не слушал его, кимаря над энной рюмкой, но Грегори продолжал говорить, очевидно, решив расценивать отсутствие реакции как «понимающее молчание». Подперев щеку ладонью, он вспоминал, как в детективных фильмах полицейские всю ночь ходят между столами в слабо освещенном настольными лампами кабинете, повесив на спинки стульев пиджаки и закатав рукава белых свежевыглаженных рубашек, на ткани которых ярко выделяется темными полосами кобура, и как они сосредоточенно рассматривают документы и фотографии, устало прихлебывая кофе, и как к утру их непременно озаряет догадка, и они успевают спасти пленника в последнюю секунду до катастрофы. Лестрейд злился, вспоминая все эти глупые детективы, ударом кулака о столешницу будил своего пьяного соседа и с жаром объяснял, что можно сколько угодно пересматривать одну ту же запись, прихлебывая кофе и бормоча себе под нос: «Что-то мне в этом видео не нравится, не пойму только, что», - но в настоящей жизни не случается красивых поворотов сюжета, ведущих напряженный конфликт к красивой развязке. Случайный собутыльник хлопал глазами, пытаясь сфокусировать взгляд на взбешенном инспекторе, который, не находя понимания в глазах собеседника, раздраженно махал на него рукой с разочарованным: «Ты меня не понимаешь», - и оборачивался в поисках новой жертвы своих откровений.
Сильные люди срываются редко, если вообще могут себе позволить такую роскошь как срыв, и Майкрофту отчего-то неприятно было то, как вел себя инспектор в настолько серьезной ситуации. Набрав номер Антеи, он велел отвезти инспектора домой, однако, не решился отправить ее одну: его ассистентка умела за себя постоять, но все же кто знает этих пьяных полицейских. Впрочем, здесь Майкрофт просчитался: когда хмурый амбал ненавязчиво посоветовал инспектору отправиться домой и выспаться перед тяжелым днем, он порекомендовал ему идти куда подальше, а когда просьбу повторила Антея со своей обезоруживающей любезной улыбкой, он нахмурился, встал на ноги, придерживаясь за барную стойку, чтобы не упасть, вынул из кармана несколько помятых купюр и положил у своего полупустого стакана. Накинув на плечи плащ, в один из рукавов которого ему все же удалось попасть рукой, он, шатаясь, направился к выходу с комической миной «Я сам могу о себе позаботиться».
На флешке, прилагающейся к отчету обнаружилось видео, которое получили родители похищенной девочки. Недолго думая, Майкрофт щелкнул по иконке. С экрана на него посмотрели покрасневшие от слез запуганные глаза, кажущиеся нереально темными на побледневшем худом лице. Не похоже было, чтобы девочке причинили физический вред, но она явно была очень напугана, сжавшись в углу комнаты, и выглядела больной на фоне желтых обоев в грязных потеках. Сосредоточив внимание на этих обоях, Холмс моргнул: блеклый выцветший узор в цветочках пересекали полосы солнечного света из окна. Майкрофт перевел взгляд на улицу, где уже двое суток лило как из ведра. Прятать ребенка где-то за городом было бы нелогично и нерационально, так что эта запись могла быть сделана только в день похищения. Зачем же им присылать для устрашения запись двухдневной давности?.. Нахмурившись, Майкрофт моргнул еще несколько раз и понимающе выдохнул: «Оу». Захлопнув ноутбук, он откинулся на спинку кресла. Девочка была мертва: вот почему они не смогли прислать более позднее видео. Холмс потер пальцами уставшие глаза. Вся ирония была в том, что если бы вместо того, чтобы банально напиваться, инспектор посмотрел видео лишний раз по примеру так раздражающих его киношных детективов, то возможно и сам бы заметил эту деталь.
Все в том же порыве альтруизма Майкрофт снова поднял трубку телефона: к утру на рабочем столе Лестрейда лежала фотокарточка с кадром из видео. Полосы солнца на обоях были обведены красным кружком, а к изображению скрепкой прикреплялась сводка погоды за предыдущие три дня. Должно ведь этого хватить?

***
Не пытаясь скрыть довольную улыбку, Майкрофт шел по коридору телеканала в сторону конференц-зала. Для того чтобы узнать, что такого особенного канцлер Германии собирался сегодня предъявить их премьеру на пресс-конференции, Холмсу понадобилось всего лишь 10 минут беседы с европейским гостем и несколько небрежно брошенных по сторонам взглядов. В информационный век с лихвой оправдывала себя поговорка «предупрежден – значит вооружен». Будучи уверенным, что Британии есть, чем бить эту карту, Майкрофт чувствовал себя во всеоружии и направлялся сейчас инструктировать пресс-секретаря министерства внутренних дел.
Здесь, в коридорах телекомпании, всегда было суетно: информация перелетала из кабинета в кабинет, на ходу переписывалась, опровергалась, трансформировалась: новости, слухи, скандалы, сплетни, реклама… Упорядоченный хаос. Как легко посеять с помощью этого механизма панику, как иногда непросто удержать его в узде, научиться управлять им и использовать. Информация – это то, с чем Майкрофт умел управляться хорошо: зыбкое, абстрактное, изменчивое и непостоянное, как облачное небо над Тауэром, понятие, на котором, тем не менее, держался современный мир. И даже всесильные на первый взгляд деньги зависели от информации.
Неспешно шагая по коридору, помахивая на ходу своим зонтом, старший Холмс ощущал себя в своей стихии надежно и уверенно. Одна из дверей распахнулась, и в поток спешащих по своим важным делам журналистов, секретарш, корректоров, осветителей и операторов вклинился инспектор Грегори Лестрейд с неотступно следующей за ним Салли Донован, которая недовольно шипела что-то ему в спину. Майкрофт остановился, с легким стуком опустив кончик зонта на пол.
Холмс не привык ошибаться в людях, но тем не менее, он все это время недооценивал инспектора Лестрейда, привыкнув слышать о нём в основном в контексте саркастических колкостей Шерлока. Предвзятое мнение – грубая ошибка с его стороны.

Министр был весьма удивлен тем, как повел себя Лестрейд утром следующего дня после попытки напиться до беспамятства. Обнаружив на своем столе присланные Майкрофтом фотокарточку и прогноз, повертев их в руках и поняв, что они должны значить, он тщательно смял их в маленький комок, выбросил в урну – и ничего больше не сделал. Откинувшись на спинку кресла, он принялся спокойно перебирать бумаги, изредка поглядывая на часы, а когда пришло время проведения операции по поимке преступников во время передачи выкупа, все пошло по утвержденному накануне плану.
Холмс чувствовал себя глупо, когда понял, что инспектор знал о смерти девочки до его великодушной подсказки. По тем ли же самым полосам света на обоях или по другим признакам, но Грегори уже знал, что заложницы нет в живых – потому он и напился в тот вечер. Не потому что не знал, что делать, а потому что знал, что что-либо делать уже поздно, и потому что ему пришлось скрывать правду от несчастных родителей ребенка, чтобы они правдоподобно доиграли свою роль, дав полицейским возможность арестовать похитителей.

Остановившись у лифта, Грегори обернулся ответить на реплику Салли и встретил устремленный на него взгляд Майкрофта. Холмс поприветствовал его кивком головы, оставаясь стоять на месте. Лестрейд буркнул что-то коллеге, всучил ей свою папку и, сунув руки в карманы плаща, уверенным шагом направился к министру.
- Не ожидал вас здесь увидеть, - первым заговорил Майкрофт. Инспектор раздраженно передернул плечами:
- Интервью на тему последнего дела. Информация просочилась в СМИ, теперь вот имею дополнительную головную боль. Кстати, я и хотел-то, собственно, поблагодарить вас за… мм… помощь в тот вечер. И вашу помощницу тоже: она была очень тактична. - Майкрофт улыбнулся. – И за попытку помочь в расследовании, - закончил Лестрей. Губы Холмса сжались в тонкую линию, спина выпрямилась. Это не ускользнуло от внимания инспектора, он расплылся в улыбке: - Да, я сперва все же подумал, что это был Шерлок: сама «подсказка» вполне в его духе, но способ подачи не тот. Никакого шума, оскорблений, ни единой дырки в моей голове. В общем, ваш стиль совсем не похож на методы Шерлока.
- Вы уже так хорошо знакомы с моим стилем, чтобы делать о нём подобные выводы?
- Ну, некоторые выводы – да. В частности, я понимаю, что вы не из тех людей, кому нужно объяснять, что документация Скотланд-Ярда не предназначена для широкого круга читателей, но в том, что касается моей частной жизни, - я бы предпочел, чтобы никто не совал в нее свой нос.
- Справедливое желание, - кивнул Майкрофт, сохраняя невозмутимость. Пока Лестрейд хмурился, пытаясь понять, как расценивать этот ответ, министр учтиво откланялся и скрылся в конференц-зале. Грегори устало вздохнул и поспешил к лифту догонять Салли.

-Продолжение в комментариях-

@темы: Шерлок Холмс, Рейтинг PG-13, Антея, Майкрофт Холмс, Джон Уотсон, Фанфик, Грегори Лестрейд

Comments

[Fors.]

***
Когда Лестрейд находил жучки Холмса, то выражал свой протест молчаливо, но категорично: давил каблуком или разбирал на части. А находил он их не то чтобы редко: в подкладке пальто, в воротнике пиджака, за ножкой стола, в подставке для кофеварки, в щели за кондиционером… Майкрофта это забавляло, как забавляли и попытки полицейского понять, что собой представлял человек, так настырно следивший за ним. Холмс знал, как мало о нем доступно информации в официальных сводках: имя, возраст, родился там-то, родители, младший брат, школа, университет, незначительный пост в парламенте – всё.
Впрочем, все это было забавно и не более. Инспектор так и не понял, кто был в фокусе интересов Майкрофта, хотя, казалось бы, это было довольно логично.
Шерлок и Джон часто навещали Ярд, а инспектор не раз наведывался на Бейкер-стрит. Если консультирующий детектив оказывался в поле зрения агентов Майкрофта, то моментально становился центральным персонажем отчета, что было и не странно: он всегда создавал вокруг себя столько шума, что игнорировать его было невозможно. Точнее говоря, те, кто пытался игнорировать Шерлока, дорого за это расплачивались. Джона же в таких случаях практически не упоминали: в самом деле, что говорить о тихом отставном военном враче, скромно стоящем за плечом детективного гения, и лишь время от времени вставляя реплики или расшифровывая, какую информацию великий сыщик пытался донести до «окружающих его идиотов» своими саркастическими опусами. Роль первого плана в ежевечерних отчетах Джон получил всего раз, когда Лестрейд поймал Шерлока за руку при попытке стащить у него из кармана удостоверение и собирался запереть его в камере. Вытолкав возмущенного до крайности Холмса за дверь, Джон остался в кабинете, пообещал Лестрейду вернуть всю собранную Шерлоком коллекцию его удостоверений и провести с Холмсом разъяснительную беседу. Пока Ватсон успокаивал инспектора, Шерлок в коридоре сошелся в словесной битве с Салли Донован, и доктору пришлось решать еще и этот конфликт.
Словом, иногда Майкрофту казалось, что он читает сценарии цирковых представлений.
Отчеты он теперь просматривал бегло, сидя в салоне машины по дороге домой. И без того ненормированный рабочий график сейчас был просто перегружен: Андорра создавала слишком большие проблемы как для такой маленькой страны.
В этот вечер, уже по привычке отпустив по домам сотрудников, Майкрофт на такси направлялся на Харли-стрит, пролистывая доклад о том, как инспектор обнаружил, что Шерлок подделывает его подпись на пропусках в морг Скотланд-Ярда. В тусклом освещении салона читать было неудобно, да и вредно для зрения. Закрыв папку, Холмс прикрыл глаза и расслабился, убаюканный монотонным шумом мотора.
Эти подписи не пройдут Шерлоку даром. Лестрейд бесился, когда не понимал, как его обводят вокруг пальца, но если умудрялся раскусить детектива, то отыгрывался по полной. Не исключено, что Джону опять придется вымаливать помилование для своего непоседливого любовника, обещая собрать со своей кухни все «экспериментальные образцы» и вернуть их в морг. А потом снова будет воспитательная беседа с Шерлоком. Майкрофт хорошо представлял строгого Джона, его сурово сжатые губы, нервные жесты, непривычно звучащий на повышенных тонах голос… Министр улыбнулся. Разве можно было не улыбаться, если такой человек как Джон Ватсон берет на себя роль строгого воспитателя? Впрочем, как раз Шерлок-то, пожалуй, улыбаться и не будет – чего доброго, обидится еще, и не позволит забрать банку с желчным пузырем из духовки. Он всегда все принимает близко к сердцу. А впрочем, наверное, так и надо: принимать близко к сердцу все, что говорит дорогой тебе человек.
Развить эту мысль Майкрофт не успел. Машина резко затормозила, послышался крик водителя и звук удара. Холмс распахнул глаза: кажется, они сбили человека. Таксист, бормоча под нос проклятья вперемешку с молитвами, выскочил из машины, но не успел сделать и нескольких шагов, как «жертва аварии» выскочила из-под колес с пистолетом в вытянутой руке и в упор застрелила не успевшего даже моргнуть мужчину.
Майкрофт растерялся всего на мгновение. Вздрогнув от звука выстрела, он потянулся к карману пальто за своим телефоном: всего лишь быстрое нажатие маленькой серой кнопочки в верхнему правом углу… Задняя дверца машины открылась, внутрь скользнул человек, ударом по лицу предотвратил попытку Холмса рассмотреть нападающего. Потом кто-то заломил его руки за спину, к лицу прижали тряпку, и в ноздри ударил резкий запах. Прежде чем потерять сознание, Майкрофт еще слышал, как кто-то занял место водителя и захлопнул за собой дверь.

***
Когда министр пришел в себя, ему было холодно, голова болела, руки, скованные за спинкой стула, на котором он сидел, затекли, а тошнотворный привкус крови во рту завершал палитру ощущений. Холмс не спешил открывать глаза и шевелиться (хотя очень хотелось выпрямить шею, онемевшую оттого, что он, очевидно, довольно долго просидел здесь, свесив голову): незачем было обнаруживать себя и упускать возможность услышать что-то полезное. Майкрофт внимательно прислушивался, но слышал только стук крови в висках. Осторожно разлепив веки, он облизнул разбитую губу: на ранке уже образовалась корочка крови, но ведь он не мог провести здесь больше нескольких часов? Холмс осторожно оглянулся по сторонам: помещение похоже было на какой-то пыльный пустой подвал. Каменный пол, железные ступеньки и дверь над ними, тусклый желтый свет от пыльной лампочкой под потолком, несколько ржавых труб, скрывающихся в стенах. Без окон. Никакой возможности определить, где он или который сейчас час. Или хотя бы, какой сегодня день. Майкрофт сидел на стуле посреди помещения, не имея возможности дотянуться даже до стены. Он попытался оглянуться, насколько это позволяли скованные за спиной руки, но его окружали только голые каменные стены. Тем не менее, лампочка светила довольно тускло, нужно было осмотреться тщательнее.
Поерзав на стуле, он убедился, что встать на ноги просто так не получится: спинка стула была слишком высокой, чтобы вывернуть руки так, чтобы освободиться. Холмс безрадостно поморщился, поняв, что придется опрокинуть себя со стулом. Падать на спину и калечиться было ни к чему, но и при падении на бок спинка стула придавит руку. Тем не менее, делать было нечего. Брезгливо скривившись, Майкрофт наклонился влево и оттолкнулся от пола правой ногой. Предплечье придавило довольно ощутимо, а от рывка что-то болезненно хрустнуло в плече. Стиснув зубы, Холмс, стараясь на всякий случай сильно не шуметь, кое-как поднялся на ноги и пошатнулся. Похоже, он все-таки провел здесь больше «нескольких часов»: мышцы затекли и плохо его слушались. Добравшись до стены, он опустился на пол, облокотившись на холодные камни. Неспешно выгибая спину и разрабатывая шею, он продолжал осматриваться по сторонам.
Пол был засыпан слоем то ли глины то ли земли, запаха сырости не было. Было холодно. Не настолько, что пар валил изо рта, но вполне ощутимо, учитывая, что у Майкрофта отобрали не только пальто, но и пиджак. Телефон, наручные часы и зонтик, соответственно, тоже исчезли. Тишина стояла гробовая, давящая на уши. Вздохи или шорохи совсем не отзывались эхом, так что подвал (или погреб? или вообще бункер?) находился скорее всего полностью под землей. Выкрутив руки влево, Майкрофт попытался рассмотреть наручники, сковывающие его запястья (плечо отозвалось болью на неосторожное движение). Далеко не дешевая бутафория. Прочная сталь, надежный замок – такой непросто будет открыть обычной шпилькой, как в американских фильмах. Осторожно поднявшись на ноги, он все же прошелся по помещению, вороша ногой пыль в надежде найти какой-нибудь ржавый гвоздь или кусочек проволоки, но кроме нескольких камешков ничего так и не обнаружил.
Ступая очень тихо, он поднялся по ступенькам к двери и прислушался: все та же давящая тишина. Без особой надежды он попытался толкнуть дверь, но та, разумеется, не поддалась. Раздраженно фыркнув, Майкрофт вернулся к опрокинутому стулу, поддел его носком ботинка, ловко поставив на ножки, и сел. Оставалось только ждать. А заодно нужно было тщательно обдумать, кто и зачем замуровал его здесь.
Итак, причины для такого поступка были у многих: например, у жены австрийского дипломата, которая перевозила в своем багаже наркотики через границу. Майкрофт взялся замять международный скандал, мимоходом встав на горло наркоторговцам. Такая выходка была вполне в их стиле: убить таксиста посреди города, поднять такой шум - грубо, показушно, глупо. Но чего они добиваются, заперев его здесь? Нет, им было бы проще просто его убить. А возможно это некий джентльмен из Сирии, пытающийся использовать его связи для того, чтобы повлиять на одного британского чиновника. Судя по тому, как самоуверенно он себя вел, предлагая ему деньги, и как шумно возмущался, получив отказ, такой банальный способ давления был вполне ему свойственен. Однако, в этом случае его бы не заставили так долго ждать, а сразу бы стали предъявлять требования и угрозы. Уже минут через десять анализа различных теорий, Майкрофт пришел к выводу, что он болван, раз, связавшись с таким количеством скользких людишек, позволяет себе ездить каждый вечер домой на такси. И кто теперь посмеет сказать, что у него паранойя? Отныне только надежная правительственная машина и водитель Томас! Уж он-то не даст прострелить себе череп, попавшись на провокацию бросившегося под колеса безработного каскадера.

[Fors.]

Но все же, кому-то ведь понадобилось, чтобы он сейчас мерз в тесном погребе. Это кто-то, не спешащий предъявлять требования, не боящийся наделать шума, не стремящийся банально его убить. Или кто-то, специально так наследил, чтобы привлечь к этому внимание и… «Вот черт!» - по замерзшему телу Майкрофта прокатилась волна мурашек. Он вспомнил про международный конгресс, который должен был вскоре состояться в Лондоне. Все знали, какой позиции придерживается Майкрофт Холмс, и все понимали, что он уже сделал все, чтобы результат встречи был таким, как он считает нужным, потому-то этот важный, по сути, пункт в его графике не сразу всплыл в памяти. Вот где вечно эта Антея с органайзером, когда она нужна? Если к пяти часам он не появится в парламенте, несчастную ни в чем неповинную Бельгию обвинят в нечестной игре, закатят скандал, и соглашение не будет подписано. Перестрелка на улицах Лондона, его пиджак, его телефон, его зонтик! «Улик» более чем достаточно. А когда Майкрофт вернется, то не посмеет ничего отрицать и подставлять под удар британское правительство – это ему же самому невыгодно. И ничего уже нельзя будет изменить, момент будет упущен. Ну конечно, кто же еще кроме «своих» мог решиться так шутить со скромным политиком Майкрофтом Холмсом! Министр вскочил с места и нервно прошелся по подвалу, успокаиваясь. Он не привык чувствовать себя беспомощным. Это раздражало. Но не оставалось ничего иного, кроме как надеяться на оперативность Антеи, которая, безусловно, уже подняла на ноги все необходимые структуры. На него работали лучшие в Лондоне люди: они должны быть расторопны. Глубоко вздохнув, Майкрофт взял себя в руки. Он очень устал.
Время, казалось, тянулось бесконечно. Холмс не представлял, сколько времени он провел здесь, пока был без сознания, не знал, как долго бродил из угла в угол, стараясь согреться. Будучи полностью дезориентированным во времени и пространстве, он в равной степени не удивился бы, если бы оказалось, что он провел здесь полчаса или неделю.
За время заточения Майкрофт успел простудиться и тихо кашлял, устало согнувшись на стуле, когда за железной дверью послышались шорохи и голоса. Выпрямив спину, он глубоко вздохнул, чтобы, несмотря на усталость, ноющее опухшее плечо и скованные за спиной руки, выглядеть так, словно это он здесь контролирует ситуацию. Со старой двери посыпалась ржавчина, когда ее рывком открыли, и в полосу света ступил Грегори Лестрейд.
- Живой, слава Богу, - выдохнул он, спрыгивая со ступеньки на пол и приближаясь к Майкрофту. – Вы в порядке?
Холмс удивленно смотрел на инспектора. Похоже, все-таки лучшие люди на него не работали.

***
- Искренне рад вас видеть, - сказал Майкрофт инспектору, поднимаясь на ноги. – С удовольствием пожму вашу руку, как только получу такую возможность.
Лестрейд непонимающе моргнул, и министр повернулся, демонстрируя наручники. Грегори забормотал что-то, суетливо копаясь в своих карманах, и вскоре руки Холмса были свободны.
- Благодарю, - улыбнулся Майкрофт, и Лестрейд машинально пожал протянутую ему ладонь.
- С вами все хорошо? – повторил он свой вопрос.
- Немного горячего чая мне бы не помешало, - ответил министр, разглядывая синяки на запястьях и делая вид, что не замечает взгляд инспектора, прикованный к снова кровоточащей трещине на его губе. – Здесь свежо, знаете ли.
- Конечно, - Грегори встрепенулся, пропуская его к выходу. Выбравшись наружу по узким ступенькам, Майкрофт заморгал от яркого солнца и прижал к режущим от света глазам холодные пальцы.
- Инспектор, не подскажете, какой сегодня день?
- Пятница.
- Отлично, а который час?
- Почти полдень.
Холмс облегченно вздохнул. Он провел в заточении около одиннадцати часов, и к пяти вечера еще успевал даже принять душ и переодеться перед встречей. Всё еще жмурясь, он огляделся по сторонам. Помещение, в котором его держали, было все-таки каким-то бункером: железный люк, присыпанный землей среди пожелтевшей осенней травы во дворе двухэтажного серого дома с обвалившейся штукатуркой – довольно пустынное место. Полицейские суетливо сновали в саду, мелькали в окнах дома, но его людей и Антеи нигде видно не было.
- Как же вы нашли меня? – не удержался от вопроса Майкрофт, пока они направлялись к машине «скорой», мигающей яркими огнями на дороге за кленами. Он приблизительно представлял, кто организовал его похищение, и не мог поверить, что этот человек мог наследить так, чтобы обычный инспектор Скотланд-Ярда нашел его в течении одиннадцати часов. Лестрейд фыркнул:
- Вы смеетесь? Перестрелка на оживленной улице Лондона, убийство на глазах у целой толпы, лондонское такси, снабженное навигаторами – они, конечно, бросили его на полдороги, но к тому времени мы уже получили сигнал и…
Майкрофт перестал его слушать, когда увидел человека, спешащего к ним навстречу по дорожке мимо кленов. Наклонив голову, чтобы не задеть ветку, Джон Ватсон споткнулся, увидев Майкрофта.
- Слава Богу, мистер Холмс! Вы целы? – спросил он приблизившись. – Вас били?
Министр облизнул разбитую губу:
- Нет, ничего, это пустяки. – Он быстро оглянулся вокруг. – Где Шерлок?
Лестрейд тихо выругался, Джон раздраженно вздохнул:
- Ему невозможно дозвониться. Засел за каким-то экспериментом, наверное, и совсем не слышит звонка. Я был на дежурстве, когда мне позвонил инспектор, а заезжать на Бейкер-стрит как-то не было времени. Да и особой надобности тоже.
- То есть вы знали, что это все связано со мной? – обратился к Лестрейду Майкрофт. Тот пожал плечами.
- Догадался, еще когда узнал, у какого здания убитый таксист взял пассажира: мы когда-то с вами встретились именно там, помните? А убедился в этом, когда у одного из похитителей нашли ваш телефон. Вы там, знаете ли, храните такие данные, что… В общем, тогда я и позвонил вашему брату, но этот паршивец не брал трубку.
Холмс кивнул. Он уже сидел в машине «скорой помощи», укрытый от ветра и завернутый в одеяло. Джон налил из термоса чай и подал ему. Сделав небольшой глоток, министр поморщился от жгучей боли на ране. Это не укрылось от взгляда Ватсона.
- Позвольте мне, - сказал он, и Майкрофт с трудом заставил себя не дернуться, когда теплые пальцы легли ему на подбородок, приоткрывая его губы, а лицо Джона наклонилось близко к нему, пока доктор сосредоточенно рассматривал рану. Майкрофт радовался, что этого не видит Шерлок, и тихо ненавидел себя за то, что эти прикосновения сводили на нет все те месяцы трудотерапии, посвященные закапыванию себя в работе, чтобы не думать о… теперь уже любовнике своего брата.
- Придется накладывать шов, - вынес вердикт Джон, отстраняясь от него и копаясь в аптечке. Воспользовавшись моментом, Майкрофт сглотнул и осторожно облизнул губы, пытаясь распробовать вкус пальцев Джона на них. Это было все равно, что сорваться и съесть сладкое пирожное во время продолжительной изнуряющей диеты. Одиннадцать часов в холодном подземелье – вполне приемлемая плата за соболезнующий взгляд, и заботливое: «Попробуйте все же немного выпить чаю, вам надо согреться». И еще за осторожные прикосновения ватки с антисептиком к ране, и смешное, но теплое оранжевое одеяло, которое Джон поправлял у него на плечах, и сосредоточенное внимание в его глазах, которые были сейчас так близко, как никогда раньше.
- Мистер Холмс, у меня есть к вам несколько вопросов, - напомнил о себе деловито листающий блокнот Лестрейд.
- Не сейчас инспектор. Ему нужна медицинская помощь, вы разве не видите? – бескомпромиссно заявил Джон, вынимая из чехла тонометр, и для усиления эффекта метнул в полицейского строгий взгляд. Лестрейд многозначительно посмотрел на Холмса. Тот слабо улыбнулся:
- Я найду вас сам, инспектор. Завтра, обещаю.
Грегори согласно кивнул, пряча блокнот в карман.
- Могу я получить свой телефон обратно? – вспомнил Майкрофт.
- Вот завтра и получите.
Министр нахмурился:
- Вы хотите, чтобы я донимал вас подозрениями в государственной измене, если вдруг информация из этого телефона попадет не в те руки? – угрожающе произнес он.
- Очень хочу, - безмятежно кивнул Лестрейд и отсалютовал. - Увидимся завтра, мистер Холмс. Не болейте.
- Неудивительно, что они с Шерлоком сработались, - буркнул министр, глядя вслед удаляющемуся полицейскому, и дернулся от неожиданной боли, когда Джон, закатывающий рукав его рубашки, чтобы измерить давление, неосторожно задел поврежденную руку. Ватсон внимательно посмотрел на него и ощупал опухшее плечо.
- Мистер Холмс, снимите, пожалуйста, рубашку.
По его тону Майкрофт понял, что он думает, будто его все же избили, но не хочет об этом расспрашивать. Министр не стал ничего говорить, а послушно расстегнул пуговицы. Джон помог ему снять рубашку - осторожно, чтобы не потревожить лишний раз плечо. После осмотра Джон недовольно покачал головой и сказал, что надо сделать рентген, прежде чем ставить диагноз. Наложив повязку на руку, Ватсон снова укутал Майкрофта в теплое одеяло и подал ему еще один стакан горячего чая.
Дорога к больнице была заполнена напряженным молчанием. Санитар сидел рядом с водителем, Джон – на скамейке напротив Майкрофта. Оба как-то внезапно вспомнили, что не виделись с тех пор, как отношения Джона и Шерлока приобрели новый статус, и всякая попытка поддержать светскую беседу терпела крах. В конце концов, они просто замолчали.
Усталость, которая давила на министра еще предыдущим вечером и которая не исчезла после «отдыха» в холодном бункере, теперь обрушилась на него со всей жестокостью. Майкрофт научился любить чувство усталости, ценить те моменты, когда не остается иного выбора, кроме как отключить свой высокоскоростной процессор и погрузиться в блаженный вакуум. Теплый плед, горячий чай, присутствие внимательного и надежного Джона – все это умиротворяло его, и разморенный внезапно нахлынувшим ощущением уюта, Майкрофт прислонился к стенке и прикрыл глаза.
Сигнал мобильного заставил его вздрогнуть и очнуться от дрёмы.

[Fors.]

- Ну, наконец-то, - буркнул Джон, отвечая на вызов. – Шерлок, черт тебя дери, не прошло и полгода!.. Да, я звонил, и Лестрейд тоже… Я знаю, Шерлок, послушай... Шерлок!.. – Ватсон закатил глаза, раздражено скрипнув зубами, не успевая вставить хоть слово. - Я рад за твой эксперимент, но… Стой, что?.. Ты хоть окно открыл, чтобы проветрить?.. Сам ты идиот!.. Дай же мне сказать... Шерлок, твоего брата похитили! Поэтому Лестрейд и звонил. Черт возьми, мы тебе весь день пытались дозвониться! Ты слушаешь?.. Некогда было заезжать на Бейкер-стрит, на звонки нужно было отвечать… Нет, Лестрейд быстро во всем разобрался, Майкрофта нашли - вот он совершенно живой передо мной сидит, можешь не волноваться. Мы в больницу едем. Шерлок? Я могу передать ему трубку, если ты… кхм… - посмотрев на экран телефона, Джон поджал губы. – Сеть тут что-то пропадает, - сказал он Майкрофту, но перезванивать не стал, и спрятал мобильный в карман.

Открывая дверь и выпрыгивая из машины наружу, Джон налетел на моментально оказавшегося рядом детектива. Шерлок схватил его за руку, когда доктор от неожиданности отшатнулся назад, и просканировал внимательным взглядом. Ватсон только и успел растерянно пробормотать: «Шерлок?» - как тот протиснулся мимо него к Майкрофту, заслоняя собой Джона. Министр тяжело вздохнул, иронично закатив глаза, пока младший брат изучал его внешность, считывая информацию по мельчайшим деталям. Убедившись, что это все не заговор против его персоны, детектив заметно успокоился, и позволил медикам заняться своим делом.

- Ну и кто это был? – спустя десять минут молчания и построений разнообразных гипотез Шерлок все же решился задать вопрос. Майкрофт устало посмотрел на прислонившегося к стене брата.
- Ну, а как ты думаешь? Те, кто понимает, что им за это ничего не будет, - ответил он.
- Оу, - Шерлок вскинул брови, не сводя внимательного взгляда с сидящего на кушетке ссутуленного Майкрофта. Джон, готовящий хирургические инструменты, поднял голову, вопросительно глядя то на одного Холмса, то на другого. Ему было интересно, но объяснять никто не собирался: Майкрофт не видел необходимости будить зверя в Шерлоке, демонстрируя дедуктивные методы перед Джоном, а Шерлок не горел желанием рассказывать ему о подробностях жизни своего брата. Министр улыбнулся, подумав, что ему впервые представилась возможность узнать, насколько ревнивым может быть Шерлок. Когда Джон приблизился к нему, и приподнял его голову за подбородок, Майкрофт выпрямил спину, отстраняясь, и опасливо взглянул на брата, который заметил его волнение и, отделившись от стены, сделал шаг вперед.
- Это всего лишь лидокаин, - объяснил Джон, неправильно истолковав поведение Майкрофта и ободряюще улыбаясь. Когда доктор отвернулся за хирургической иглой и шовной нитью, министр снова встретился взглядом с Шерлоком: детектив был мрачнее тучи.

Закрывая дверь рентген-кабинета, Майкрофт утомленно вздохнул, поправляя перевязь на руке.
- Сэр? – у двери стояла Антея. – Я привезла вам чистый костюм.
Министр нахмурился. Кто-то получит строгий выговор, как только он разберется с более срочными делами – и виноватые глазки ее не спасут. Не ответив ассистентке, он прошел мимо нее по коридору, слыша стук ее каблуков за собой. Впрочем, винить девушку было нельзя. Он сам учил ее тому, как вести себя в подобной ситуации: первым делом работа, остальное вторично. Но все-таки ему так хотелось, чтобы хоть раз кто-то отнесся к нему как к человеку, а не как к безликой стратегической единице в большой игре. К машине, которую можно будет спасти потом, если получится. Но ведь в игре замешаны судьбы тысяч людей, для этого все и задумывалось, на это и были рассчитаны его инструкции. Да, Майкрофт воспитал себе достойного помощника и, возможно, преемника. Обернувшись, он смерил ее задумчивым взглядом. Но все-таки как хотелось, чтобы хоть раз…
Взявшись за ручку двери в кабинет Джона, Майкрофт замешкался, прислушиваясь к доносившемуся оттуда шуму. Шерлок кричал, что ему все равно, как относится Майкрофт к их отношениям, и что плевал он на то, как он себя вел, когда они встретились, желал ему провалиться ко всем чертям – и Джону вместе с ним, раз уж его так интересует особа его брата. Доктор Ватсон закономерно интересовался, какая муха укусила Шерлока, что, судя по всему, раздражало детектива еще больше, и он рассыпался в очередной саркастической тираде.
- Сэр? – голос Антеи заставил его вздрогнуть. Неуверенно отпустив ручку двери, он спокойно улыбнулся:
- Я поеду домой. Мне нужно принять душ и выпить хорошего крепкого кофе. Остальное потом, у нас мало времени до конгресса, - сдавленно проговорил он и направился к ожидающей его у входа машине. – Напомните мне поднять Томасу зарплату.

***
Майкрофт, не постучавшись, толкнул приоткрытую дверь кончиком зонта и зашел в кабинет.
- Добрый вечер, инспектор.
Лестрейд неспешно повернулся в офисном кресле, выглядывая из-за монитора:
- Я уж думал, вы не придете.
- Напряженный график, - Холмс опустился в кресло напротив. – Но я же обещал вам: сегодня. Вы, я вижу, все так же работаете допоздна. А в коридорах Ярда так пусто. Неужто преступность спит?
- Это вы меня спрашиваете? Помнится, вас похитили примерно в это время всего двое суток назад.
Майкрофт молча улыбнулся в ответ.
- Как ваше здоровье? – спросил инспектор, поднимаясь.
- Спасибо, замечательно.
- Хотите кофе?
- Н-нет, благодарю вас.
Грегори обернулся вовремя, чтобы заметить недоверчивый взгляд, устремленный на кофеварку и брезгливую гримасу на лице политика. Полицейский спрятал улыбку, поднеся к губам чашку.
- Давайте о деле, если вы не против, - предложил Холмс.
- Конечно.
- Сперва о главном: мой телефон?
Лестрейд открыл ящик стола и извлек из него требуемый предмет, упакованный в полиэтиленовый пакет. Майкрофт вынул телефон и погрузился в просмотр входящих сообщений и пропущенных вызовов. Стоя у стола, Грегори терпеливо допивал свой кофе и не сводил взгляд с мужчины, ожидая, пока тот обратит на него внимание. Подняв голову и встретившись глазами с инспектором, Майкрофт замер.
- Как вы смотрите на то, чтобы ответить на несколько вопросов касательно вашего похищения? – спросил Лестрейд. Холмс спрятал телефон в карман:
- Отрицательно.
Полицейский ухмыльнулся:
- Почему-то я не удивлен, - отставив чашку, он опустился в кресло, устремив взгляд в монитор. – Ваш напряженный график, очевидно, не оставил времени для шпионства за Ярдом, поэтому я воспользовался такой редкой удачей, чтобы выяснить кое-что самостоятельно, - стараясь казаться небрежным, сообщил он под торопливый стук клавиш.
- Инспектор, вы умный человек, и потому мой вам совет: оставьте это дело, - понизив голос, сказал Майкрофт, внимательно наблюдая за выражением лица полицейского.
- Это почему же?
- Потому что политика – грязное дело, в которое (поверьте!) вы не хотите вмешиваться.
- Позвольте мне самому решать, как делать свою работу.
- Не позволю. Поймите, вы все равно не докопаетесь до правды, потому что когда подберетесь к ней слишком близко… ну, случиться может всякое.
- Это угроза? – Лестрейд бросил на него короткий взгляд.
- Нет, напротив: дружеское предупреждение.
- Тогда может быть, по-дружески вы ответите мне на пару вопросов?
Холмс устало вздохнул.
- Я могу вам прямо сейчас рассказать все. Назвать все имена, адреса, мотивы, представить доказательства, но…
Полицейский улыбнулся, откинувшись на спинку кресла:
- Но неужели вам придется меня убить, потому что я слишком много знаю?
- Нет, - Майкрофт не улыбнулся в ответ. – Это придется сделать другим людям. Просто оставьте все как есть. Занимайтесь другими преступлениями. Поверьте мне на слово, ваше начальство и не заикнется об отчетах по этому делу.

[Fors.]

Лестрейд внимательно смотрел на него несколько минут, раздумывая. Потом морщинки в уголках его глаз едва углубились, и инспектор с улыбкой сунул руки в карманы брюк:
- Хорошо.
Майкрофт моргнул, и расплылся в ответной улыбке: несмотря на то, что он знал этого человека совсем недолго, он замечательно понимал, что значили эти дрогнувшие веки и подозрительно быстрое: «Хорошо».
- Инспектор, это серьезно. Не ваша весовая категория.
- Я понимаю, - кивнул Грегори, сосредоточившись на экране монитора и лениво щелкая компьютерной мышкой. Майкрофт расплылся в еще более широкой улыбке и устало потер глаза, делая вид, что ничего не замечает. Поднявшись на ноги, он молча направился к выходу, доставая из кармана телефон. Однако на пороге, уже приоткрыв дверь, Холмс все же остановился:
- Инспектор, вы никогда не думали о том, чтобы сменить место работы?
Лестрейд удивленно поднял на него глаза:
- Нет.
- Тогда подумайте. Возможно, вы хотели бы работать на меня? Я рад был бы видеть в своей команде такого человека.
- Эм… спасибо, но боюсь, что нет.
- Условия трудового договора вам очень понравятся, уверяю вас. И я даже расскажу вам… Все, что вы не узнаете, потому что обещали мне оставить это дело.
- Очень великодушно, но все же нет, - уверенно повторил Грегори. Майкрофт пожал плечами и набрал номер Антеи. Ну, нет так нет.
- И все-таки подумайте, - сказал он на прощание, прикрывая за собой дверь.
Один гудок.
- Да, сэр?
- Я подозреваю, что в одном из карманов инспектора Грегори Лестрейда будет лежать флешка, когда он покинет сегодня Ярд. Мне она нужна. Джек успеет перехватить его?
- Конечно, сэр, все будет сделано.
Майкрофт довольно кивнул. Джек был мастером своего дела: короткое, якобы случайное столкновение в дверях, растерянное: «Ох, простите мою неловкость, сэр» - «Ничего, пустяки», вежливые улыбки на прощание – и пустые карманы в результате. Джек умудрялся за несколько секунд обчистить даже внутренний карман пиджака – Бог знает, как ему это удается! Но Джек лучший, Майкрофт привык, что на него работают лучшие, а это значит, что инспектору все же придется серьезно подумать о смене места работы.

***
Не отрывая взгляда от документа, Майкрофт сделал глоток кофе и осторожно поставил чашку обратно на блюдце. Сдержанный стук в дверь остался незамеченным, и Маргарет, войдя, по привычке кашлянула, привлекая к себе его внимание:
- Простите, сэр, но это может быть важно.
Отложив бумаги в сторону, Холмс взглянул в лицо секретарши и принял из ее рук записку. Развернув и прочитав сообщение, министр раздраженно выдохнул и, бормоча под нос проклятия, поспешил прочь из кабинета.
- Машину к главному входу через 5 минут, - велел он, закрывая за собой дверь.
Глупо, конечно, было предполагать, что инспектор откажется от расследования, утеряв материалы по делу. Он уже успел сделать определенные выводы, и плохо было то, что эти выводы были в основном правильными: виновники забеспокоились проявленным к ним вниманием. Нужно было понять намек, когда они проигнорировали требование явиться в Ярд для дачи показаний. Проявлять настырность и являться с допросом в Парламент самолично было форменным самоубийством, однако инспектор именно так и поступил.
Майкрофт еще не успел придумать, что будет делать, когда дошел до нужной приемной и, нацепив фирменную улыбку, вошел.
- Лизи, добрый вечер, как ты сегодня? – поприветствовал он секретаршу. Лизи, молодая, всегда улыбающаяся блондинка, никогда не могла устоять перед дружелюбием: слабость, которой министр умело пользовался уже не в первые.
- Спасибо, мистер Холмс, замечательно, а как вы?
- Прекрасно, милая, прекрасно, - Холмс небрежно взял со стола папку, хоть руки девушки нервно дернулись, чтобы перехватить ее.
- Мистер Томпсон свободен? – поинтересовался Майкрофт, со скучающим видом пролистывая бумаги, как будто это была вчерашняя газета.
- Нет, сэр, у него джентльмен из полиции. Я передам, что вы заходили, - удивленно наблюдая за ним, сказала Лизи. Майкрофт скрипнул зубами, досадуя, что Лестрейд оказался проворнее него.
- Ну, джентльмен из полиции поймет, что в политике каждая секунда на счету, - вздохнул он, захлопывая папку и направляясь к двери в кабинет Томпсона.
- Наверное, сэр, но…
- Я всего на минутку, - обворожительно улыбнулся Майкрофт, поворачивая дверную ручку.
- Эдди, привет, прости, что без стука, - сказал он, войдя в кабинет и сделав вид, что погружен в изучение содержимого папки, которую так и держал в руках. – Хотел уточнить… О, инспектор, добрый вечер. Какая неожиданная встреча.
- Не то слово, - кисло буркнул полицейский, поднимаясь и протягивая ему руку, которую Майкрофт сжал сильно, до боли. Лестрейд непонимающе нахмурился, Майкрофт любезно улыбнулся.
- Ты немного не вовремя, Майкрофт, - заметил Эдвард Томпсон, - инспектор Лестрейд хотел поговорить о чем-то важном.
- Ох, мне так неловко вас прерывать. Но дело в том, что я спешу, а решение этого вопроса нежелательно откладывать в долгий ящик. Две минуты, Эд, больше это не отнимет. Вы ведь не возражаете, инспектор?
Полицейский хмуро посмотрел в глаза Холмсу, скрестил на груди руки и склонил голову набок в красноречивом жесте, что он понимает, что именно пытается сделать политик. Майкрофт ответил тяжелым взглядом, и Лестрейд вздохнул:
- Я подожду в приемной.
- Благодарю вас, - Майкрофт мягко положил руку ему на плечо, пропуская мимо себя. Ненавязчиво повернувшись спиной к Томпсону, он шепнул инспектору:
- Машина у входа. И просто заткнитесь.

Грозный взгляд полицейского достался только захлопнувшейся за его спиной двери. Белокурая девушка за офисным столом понимающе пожала плечами и снова принялась монотонно стучать по клавишам компьютера - Лестрейд пришел к выводу, что такое здесь происходит не так уж редко. Сунув руки в карманы пальто, он прошелся по приемной из стороны в сторону. Холмсы вечно вмешивались в его работу совершенно некстати. Ну, почти вечно и почти некстати. А говоря совсем честно, жизненный опыт учил, что лучше делать то, что они говорят, если в дело вступает такой настойчивый тон. Бросив недовольный взгляд на закрытую дверь кабинета, Лестрейд вздохнул и без единого слова, покинул приемную.

[Fors.]

Через несколько минут Майкрофт скользнул на сидение рядом с инспектором, показательно не глядя в его сторону.
- На Харли-стрит, - резко скомандовал он водителю.
- Могу я узнать, куда мы? Ну, и в целом: какого черта? – спокойно поинтересовался Грегори.
- Я был о вас лучшего мнения, инспектор, - ответил ему Майкрофт, без особого успеха стараясь сдержать раздражение.
- А-а… Сейчас я должен извиниться, что не оправдал доверие?
- Перестаньте паясничать! Неужели вы не понимаете, в какую опасную игру ввязались? Неужели не понимаете, что это вам не по зубам? А я считал вас умным человеком. И почему я должен бегать по Парламенту и выталкивать вас из кабинетов людей, которые могут прихлопнуть вас легче, чем жужжащую над головой муху!
- А кто вам сказал, что вы это должны?
Майкрофт замешкался: а чего это он, в самом деле?
- Скажем так, я чувствую себя обязанным перед вами за то, что вы вытащили меня из того подвала, - ответил он после короткой паузы.
- Это официальная версия? – все в том же небрежно-легком тоне продолжал дознание инспектор.
- Да, если угодно.
- Ясно. Рискну повторить своей первый вопрос: куда мы едем?
Холмс устало вздохнул:
- На Харли-стрит, я там живу.
- Оу… Тогда второй вопрос рискну повторить тоже: какого черта?
- Вам сейчас нельзя ни в офис, ни, тем более, в свою квартиру, ни даже на улицу одному. Томпсон может и не гений, но на него работают головастые ребята, которые объяснят ему, что вы зашли слишком далеко и вас безопаснее убрать с дороги насовсем, - на одном дыхании объяснил Майкрофт. – И, ради Бога, хватит задавать вопросы!
- Работа у меня такая: вопросы задавать, - пожал плечами Грегори. – Но вы ведь понимаете, что я это дело не брошу.
- Если вы предпочитаете, чтобы вас отстранили официально, я это устрою.
- Угрозы, похищение – тяжелый у вас сегодня день!
- Не то слово, - огрызнулся Холмс. - А еще спасение шкуры одного идейного полицейского, который считает, будто его похитили и угрожают.
- А это что, разве не так? – притворно удивился инспектор.
- Ну, разве что чуть-чуть, - задумчиво согласился Майкрофт.
- Отлично, значит хоть одно похищение я раскрыл успешно, - улыбнулся Лестрейд, удобнее устраиваясь на сидении. Окинув его строгим взглядом, министр подавил желание расплыться ответной улыбке, и, все так же изображая строгость, отвернулся к окну, хотя все раздражение таинственным образом испарилось.

***
Открыв дверь квартиры, Майкрофт придирчиво осмотрелся, хоть и знал, что все как всегда безупречно прибрано. Но присутствие другого человека было очень непривычным, и идеально ориентирующийся в любых видах социальных взаимодействий Майкрофт Холмс с удивлением признал, что чувствует себя неловко. Лестрейд переступил порог неуверенно, внимательно оглядываясь по сторонам и спрятав руки в карманы пальто: он явно не понимал, зачем его сюда привезли и, по сути, сам Холмс не понимал этого тоже. Честно говоря, он даже не подумал об этом: нужно было срочно выручать упрямого полицейского из опасной ситуации, и действовать приходилось быстро, а в таких случаях проще всего идти по пути наименьшего сопротивления и воплощать первый пришедший в голову план. Впрочем, толку рассуждать об этом сейчас не было. Вздохнув, Майкрофт снял пальто и повесил его на вешалку в прихожей.
- Милая квартирка, - кашлянув, заметил полицейский. Министр бегло окинул помещение взглядом еще раз.
- Да, пожалуй. Располагайтесь, инспектор.
- И надолго располагаться? – поинтересовался тот, стягивая пальто.
- На сутки, я думаю.
- Что?
- Ну а вы как хотели? Нужно проверить, не взлетит ли в скором времени на воздух ваша квартира, или машина, или офис, и не ждет ли вас печальный несчастный случай за каким-нибудь углом… на все это требуется время.
- Надо же, как все серьезно, - помолчав, буркнул Лестрейд, повесив пальто на вешалку.
Холмс усилием воли подавил желание закатить глаза и ответить что-нибудь едкое.
- Разумеется, серьезно. Стал бы я просто так за вами бегать?
- Ну и что дальше? – спросил Грег, осматриваясь в гостиной. Майкрофт, набирая номер на телефоне, пожал плечами:
- Ужин.
- Ужин, - неуверенно кивнув, повторил полицейский.
- Ничего не имеете против пюре и овощного рагу? – поинтересовался министр, поднося трубку к уху. Лестрейд поморщился.
- Тушеные овощи? Может, ограничимся пиццей?
Не ожидавший возражений Майкрофт обернулся к нему и растерянно моргнул.
- Мм… дело в том, что у меня диета.
- Оу, - Лестрейд смутился, окинув его внимательным взглядом, от которого Холмсу захотелось поежиться. – Посадили здоровье на службе отечеству? – поинтересовался инспектор.
- Да нет, просто нужно держать себя в форме.
Лестрейд иронично скривился, еще раз окидывая его взглядом.
- Не мое это, конечно, дело, но бросили бы вы лучше ерундой заниматься. Видел я таких людей, которых переклинивает на здоровом образе жизни, но кроме самого здоровья от жизни остается немного. В чем же тогда смысл?
Приветливый голос в трубке сообщил название ресторана, в который звонил Майкрофт, и спросил, чем он может быть полезен. Холмс не отвечал, задумчиво глядя на инспектора. «Алло?» - нараспев произнес голос в трубке, и министр оборвал разговор.
- Пусть будет пицца, - согласился он. Лестрейд довольно кивнул и протянул руку за телефоном, сделав это, скорее всего, инстинктивно понимая, что Майкрофт вряд ли знает номер пиццерии. Холмс охотно передал ему трубку и сел в кресло, откинувшись на мягкую спинку и заложив руки за голову.
Уже который раз этот человек заставлял его вести себя несвойственным ему образом, который раз он его удивлял своим поведением, профессионализмом, прямотой, упорством и бесстрашностью. Смелость – мягкий синоним глупости: либо ты все просчитываешь так, чтобы риск сводился к минимуму, и тебе не приходилось храбриться, либо ты дурак и не все учел – тогда конечно, хвастай смелостью. Но Лестрейд не был дураком. По крайней мере, об этом говорили факты. Все, кроме сегодняшнего дня. Было в его упорстве что-то нелогичное и непонятное, что-то, не вписывающееся в общий образ инспектора, что-то странное и – интересное.
- Будет через 10 минут, - прервал его размышления Грегори, положив телефон на стол и усаживаясь в кресло напротив, закладывая руки за голову и зеркаля позу министра. – Итак, Майкрофт Холмс, рядовой британский чиновник, кто же вы на самом деле? – спросил он, внимательно всматриваясь в собеседника.
Майкрофт вежливо улыбнулся: прямота инспектора была воистину обезоруживающей.
- Это сложный философский вопрос, - лениво отмахнулся он от ответа, но Лестрейд не сводил с него изучающего взгляда:
- Глава масонской ложи? Серый кардинал Британского парламента? Консультирующий политик? – допытывался он. – Никогда не поверю, что обычного чиновника будут так тщательно прятать по бункерам за городом.
Холмc пожал плечами:
- Вы простой инспектор Скотланд-Ярда, а за вами ведет охоту один из самых опасных людей на острове.
- Потому что я связался с вами.
- Я предупреждал вас, чтобы вы этого не делали.
- Но ничего не объяснили.
- Я считал вас достаточно умным, чтобы понять все самому.
- Вот я и пытался понять сам, когда вы вытолкали меня из кабинета Томсона… Ведь это он организатор, не так ли?
- Инспектор, это допрос?
- Ну, мой рабочий день еще не закончился, и я все еще при исполнении служебных обязанностей – так что да, это допрос.
- Ошибаетесь, ваш рабочий день закончился, - возразил Майкрофт, кивнув на настенные часы, которые показывали половину девятого вечера. – Это всё ваша привычка сидеть в офисе до поздней ночи.
- Вашими молитвами, мистер Холмс! После вашего визита, знаете ли, как-то прибавилось бумажной работы, приходится сидеть чуть ли не до утра.
- А у вас, тем не менее, все еще находится время заниматься делом, которое уже вне вашего ведомства.
- Правда? – честно удивился Лестрейд. – Видите, в чем недостаток всей этой бюрократичной волокиты: вот и извещение о том, что меня освободили от этого дела, где-то затерялось среди прочих документов.
- Какая досада, - покачал головой Холмс.
- И все-таки – я все еще надеюсь получить ответы на эти вопросы. Ну, хотя бы на некоторые.
- А я все еще надеюсь, что вы согласитесь работать в моей команде.
- Исключено, - без малейшего колебания качнул головой полицейский.
- Могу я узнать, почему?

[Fors.]

- А почему вы отказываетесь помочь мне в расследовании, связанном с вашим же покушением?
- Потому что хочу сохранить вашу жизнь. Ну вот. Я ответил на ваш вопрос, могу я теперь получить ответ на свой?
- Нет.
- Нет?
- Нет.
Майкрофт удивленно моргнул, Грегори расплылся в улыбке и поднял взгляд к потолку:
- Зачем вы так настойчиво пытаетесь переманить меня к себе на службу?
- Я имел возможность наблюдать за вашей работой. И опыт мне подсказывает, что я найду применение человеку с вашими профессиональными качествами.
- Разве для этого у вас нет Шерлока?
- Ох, инспектор, не сыпьте соль на рану.
Лестрейд рассмеялся:
- Да уж, ваш брат – та еще соль, - согласился он, устало потянувшись в кресле.
В последствии Майкрофт признал, что вечер выдался не такой уж и плохой: сплетни о зазнавшемся детективе, обмен компрометирующими историями о нем (большинство из которых Майкрофт знал, но которые приобретали новый шарм, приправленные сарказмом Лестрейда); ужасно калорийная пицца, которую министр не позволял себе Бог знает, сколько времени; совместный просмотр футбольного матча («Вы любите футбол?», «Не особенно, смотрю только некоторые матчи, если это нужно для работы», «Каким образом это может быть нужно для вашей работы?», «Некоторые люди, с которыми мне приходится вести дела, увлекаются футболом», «О, это жестоко. Вы злостный манипулятор, мистер Холмс!», «Вы даже не представляете, насколько, инспектор.»). Этим вечером последней мыслью Майкрофта перед тем, как он провалился в сон, прислушиваясь к сопению спящего на диване в соседней комнате человека, была мысль о том, что он не чувствовал себя так легко и спокойно с тех самых пор, как Шерлок наложил мораторий на общение с Джоном. И следующим утром, споткнувшись на пути в ванную о брошенные у дивана туфли Лестрейда, Холмс, смотрел на смешно уткнувшегося носом в подушку инспектора, сбросившего на пол одеяло и развалившегося в одолженной у Майкрофта пижаме, и был нерационально рад, что спас эту глупую голову от пули. Впервые отправляясь на работу с улыбкой и в хорошем настроении, Майкрофт тихо прикрыл за собой дверь, решив подумать о наполнившем его странном теплом чувстве чуть позже.

***
Проснувшись, Грегори Лестрейд не застал хозяина квартиры, и решил, что может безнаказанно нарушить его указание «залечь на дно». Однако, открыв входную дверь, он обнаружил за ней двоих амбалов сурового вида.
- Доброе утро. Вам чем-то помочь? – любезно поинтересовались амбалы.
- Доброе, - с улыбкой ответил инспектор. – Да. Отойдите, пожалуйста, в сторонку, я пройду.
- Простите, - возразили они. – Указание мистера Холмса.
Лестрейд прищурился и улыбнулся:
- И что, в случае сопротивления приказано применить силу?
- Нет.
- Вот и отлично, - кивнул инспектор, протискиваясь мимо них. – Я передам мистеру Холмсу, что вы старались! – добавил он, бодро сбегая по лестнице.

***
Кивками приветствуя встреченных в коридоре Ярда коллег, Лестрейд, насвистывая песенку, услышанную в такси, толкнул дверь своего кабинета и замер, оборвав мелодию на полуноте.
- Доброе утро. А кто из нас перепутал кабинет? – поинтересовался он у Майкрофта Холмса, вальяжно рассевшегося в кресле для посетителей.
- Доброе утро, инспектор, - спокойно ответил министр, отрывая взгляд от ноутбука и поворачиваясь в кресле к Лестрейду. – Если вы направлялись в свой офис, то поздравляю: вы попали, куда надо, никто ничем не ошибся, и все на нужных местах.
- Вы в этом абсолютно уверены? Потому что у меня есть другая версия того, где ваше место и куда вам следует пойти. Вы что здесь делаете?
- Жертвую уютом своего кабинета, чтобы один не отличающийся сообразительностью полицейский с атрофированным чувством самосохранения пожил еще немного.
- Да сколько ж можно? Покиньте мой кабинет, мне работать надо, - возмутился Лестрейд.
- Работайте, вы мне не мешаете, - милостиво разрешил Майкрофт, снова поворачиваясь к своему ноутбуку.
- Зато вы мне мешаете. Кто вас вообще сюда пустил?
- Ваш начальник. Ах, я же не сказал: я сегодня в некотором роде проверяющий вашего отдела… ну, или как это у вас тут называется.
- Наглеж это у нас тут называется. Чего вы ко мне прицепились, у вас других дел нет?
- О, не беспокойтесь, в наш замечательный 21й век мои дела никуда от меня не денутся, - улыбнулся Майкрофт, постукивая мизинцем по тачпаду.
- Ну и сидите тогда тут, - окончательно взбеленился Лестрейд, снова распахивая дверь, чтобы выйти. – Поеду сам сниму показания с…
- На вашем месте я бы не терял времени на то, чтобы куда-то ездить, - не оборачиваясь, лениво перебил его Холмс. Инспектор остановился:
- И почему же?
- Оу, это я тоже не сказал: вам просили передать, что до завтра нужно подготовить отчет за прошлый месяц.
- Что?!
- Да. Так что вы бы лучше не стояли на пороге.
Грегори издал горловой рык:
- За день подготовить месячный отчет – это же…
- Невозможно? – с улыбкой подсказал Майкрофт, отвечая ему веселым взглядом. Лестрейд скорчил ироничную физиономию:
- Господи, какой глупый, дешевый-дешевый прием, - с издевкой прошипел он, помедлил и, неуверенно закрыв за собой дверь, поплелся к своему рабочему столу, злобно скрипя зубами.

[Fors.]

***
Если судить объективно, то министр вел себя довольно тихо, копаясь в ноутбуке и время от времени перекладывая с места на место какие-то бумаги на своем углу стола. О нём бы даже можно было забыть, если бы он не распугивал всех сотрудников отдела.
- Ой. Простите, я зайду позже, - бормотала заглянувшая в кабинет с папками из архива Доннован и выскальзывала обратно за дверь.
- Салли, иди сюда! – приходилось кричать инспектору. – Давай, что там у тебя. Не обращай на него внимания. Представь себе, что здесь пустое место. Понятно? Пустое место!
- Да-да, я слышу инспектор, - скучающе отзывался Майкрофт, увлеченно черкая что-то на листке бумаги, - очень обидное и колкое замечание, уверяю вас, я поражен в самое… свое… сердце…
Инспектор кисло буравил взглядом погруженного в документы министра, вовсе не выглядящего никуда пораженным, тер ладонями лицо и устало просил:
- Салли, если тебе не сложно, приготовь мне, пожалуйста, кофе.
- Лучше выпейте чаю, - снова оживал Майкрофт, вглядываясь в монитор и хмурясь, - а то вы и без лишнего кофеина слишком взвинчены.
В ответ из горла полицейского вырывался раздраженный рык, сменяющийся усталым вздохом в адрес Доннован:
- Только без сахара. Спасибо.

***
- Первый! – победно выкрикнул Лестрейд, хлопнув ладонью по закрытой папке и откинувшись на спинку кресла. Майкрофт посмотрел на него с недоумением.
- Что, простите?
- Я разобрался со своими делами раньше вас, - пояснил полицейский.
- Вы подготовили месячный отчет за одиннадцать часов? Это…
- Впечатляет? – подсказал Грегори. Холмс улыбнулся, опуская взгляд к бумагам:
- Длительное общение с моим братом все-таки сказалось на вас. Вы нахватались от него глупого ребячества.
- Да ладно, вы просто не хотите признавать, что я выиграл! Итак. Отчет готов. Все сегодняшние дела – спасибо! – отданы в отдел Диммока. Так что я поехал домой, - объявил инспектор, поднимаясь и огибая стол.
- Ладно, поедемте, - согласился Майкрофт, захлопывая ноутбук и тоже поднимаясь.
- А?
- Нам, если вы помните, по дороге, а ваша машина… а ваша машина, наверное, стоит где-то на штраф-площадке.
- О, черт, моя машина! – схватился за голову Лестрейд, только теперь вспомнив, что многострадальная «Вольво» еще вчера вечером осталась одиноко стоять где-то у Здания Парламента.
- Не волнуйтесь, завтра утром она вас будет дожидаться под окнами вашего дома, - уверил его Майкрофт, повесив на сгиб локтя зонтик и открывая дверь. – А сегодня я вас подвезу. Идемте.
- Вы можете себе представить, какие обо мне к завтрашнему дню будут ходить сплетни из-за всего этого спектакля? - крикнул ему вслед Лестрейд, не без труда отцепив пальто от крючка вешалки и догоняя Холмса в коридоре.
- Зачем же представлять? Я вам дам почитать список, - Майкрофт протянул инспектору несколько листов, которые нес в руках. – Самое забавное я отметил галочками.
Прочитав первую строчку, полицейский замер как вкопанный и задохнулся от возмущения. Прочитав вторую, захохотал, запрокинув голову, и ускорил шаг, чтобы догнать невозмутимо шествующего по коридору Холмса.

***
Следующий день обещал быть относительно спокойным: Майкрофта и его людей не обнаружилось ни за дверью, когда Лестрейд уходил на работу, ни в офисе, куда он добрался на своей машине, которая, как и было обещано, утром уже верно ждала его под окнами дома. Инспектор совсем было уговорил себя считать события предыдущих дней странным сном, как тревожные сигналы о том, что все еще далеко не забыто, поступили из кабинета начальника.
- С каких это пор мой отдел должен заниматься квартирными кражами? – праведно возмущался Грегори.
- Фрэд не может взять на себя больше дел, у его ребят и так запарка, поэтому я счел разумным…
- Что в этом разумного? – перебивал взбешенный полицейский. – Нам, по-вашему, заняться нечем? Если он не справляется со своими обязанностями, то это его проблемы, какого дьявола мы должны страдать от того, что делаем свою работу лучше некоторых?
- Так, инспектор! – следовал строгий ответ. – Это распоряжение вышестоящих инстанций! Выполняйте.
- А-а… так вот, какого дьявола, - понимающе кивал Лестрейд.
- Вы свободны, - раздраженно напоминали ему, и Грегори призывал на помощь все свое самообладание, чтобы уходя не хлопнуть дверью.
Он совсем не удивился, что звонок от упомянутого «дьявола» поступил с не определившегося номера.
- Здравствуйте, мистер скромный чиновник. Скажите пожалуйста, что именно во фразе «Я не хочу на вас работать» вам было непонятно?
- У вас очень раздражающая привычка выражать свои эмоции в форме глупых вопросов, - сообщил ему вкрадчиво-ленивый голос. – Но работаете вы вовсе не на меня. Вам ведь Скотланд-Ярд поручил это дело.
- Да, а вы просто так звоните, узнать, как я выспался, о погоде побеседовать. Говорите уже, что вам надо.
- Мне ровным счетом ничего не надо. Просто хотел вам дать несколько советов.
- О, благодарю вас, а то ж я впервые в жизни буду опрашивать потерпевших – так волнуюсь!
- Не паясничайте, инспектор, - в уравновешенном тоне министра промелькнула нота раздражения, а может быть, Лестрейду это только показалось. - Я не собираюсь вас учить прописным истинам, но хотел бы обратить ваше внимание на некоторые детали. Например, если вам удастся поговорить наедине с женой потерпевшего и невзначай спросить ее о том, как за день до ограбления у нее на улице вырвали из рук сумочку, о чем она (как мне кажется) забудет упомянуть в присутствии супруга, то она вам, возможно, расскажет занимательную историю.
- Которую бы вы хотели услышать, - добавил Грегори
- Ну, в общем, да, был бы не против, - равнодушно согласился Холмс.
- То есть у этой женщины в сумочке что-то важное, что вам нужно заполучить. Она – не ваш человек, иначе бы вы сами с ней говорили, и это не вы ее ограбили, а значит в деле замешаны третьи лица, и я вам нужен именно затем, чтобы не светиться самому, - заключил полицейский.
- Ловите на лету, - похвалил министр после короткой паузы.
- А вы не боитесь, что после того, как вы весь день проторчали в моем кабинете, дабы явно показать свой протекторат, то я не лучший кандидат для такой операции?
- Нет, на этот счет не волнуйтесь, - усмехнулся голос в трубке. – Если бы я не был уверен в том, что вы лучший, я бы и не просил вас о помощи.
- Просьба о помощи? Так это теперь называется?
- Я свяжусь с вами через несколько часов, чтобы узнать, что вам удалось выяснить, - все с той же усмешкой в голосе ответил Майкрофт и оборвал звонок.

[Fors.]

***
Лестрейд приходил в сознание медленно, как будто просыпался от глубокого сна или всплывал из темной морской пучины к поверхности, где толща воды не так сильно давит на тело, и солнечные лучи позволяют четче увидеть окружающие предметы. В памяти обрывками мелькали воспоминания.
Поручение Холмса оказалось далеко не таким сложным и запутанным, как полагал, очевидно, сам министр. «Позвольте ваши документы, миссис Спринг… Как это выхватили?! Вот безобразие! А что в полиции сказали?.. Почему же не заявили?.. Нет-нет, преступник обязательно должен быть наказан. Расскажите, когда это случилось.» Конечно, шанс был один на миллион, но после опроса потерпевших инспектор все же сверился с архивами и наведался с визитом к скупщикам краденого. Любой воришка первым делом бы избавился от паспорта из украденной сумочки. Слово за слово, и через час Грегори со скучающим видом переступал порог грязного паба в Ист-Энде. У местного люда, особенно, если совесть не чиста, хороший нюх на полицейских, поэтому, когда сидящий у дальнего края стойки небритый мужчина одним глотком осушил свой стакан и, стараясь не спешить, направился к черному ходу, Лестрейд уже не пытался притворяться случайным посетителем, а преградил ему путь и спокойно предложил поговорить. Однако совесть у молодого человека, судя по всему, была особенно не чиста, поэтому в ответ он с силой оттолкнул полицейского и рванул к выходу. Погоня была недолгой: первый же поворот, еще один толчок – прямо на дорогу – синий пикап, удар, сломанное ребро и сотрясение мозга.
И вот инспектор в больничной пижаме пытается стряхнуть с себя эффект снотворных капель и осмотреться в палате. Унылые белые стены, удручающий искусственный свет, неприятный запах лекарств и Майкрофт Холмс на стуле в углу, скучающе глядящий в окно.
- Опять вы, - утомленно вздохнул Лестрейд. Министр хмуро взглянул в его сторону.
- Информация, инспектор. Мне нужна была только информация. Вы меня снова разочаровываете. И главное, я не могу понять причины такого вопиющего непрофессионализма с вашей стороны, - строго заявил он полицейскому.
- А что, я должен был сидеть без дела, раз вы не перезванивали? – хмуро ответил тот.
- Так это я виноват, по-вашему?
- Ну а кто же еще? – возмутился Лестрейд - Вы его поймали?
- Да, - устало вздохнул Майкрофт.
- Нашли, что искали?
- Да.
- Ну и славно. Видите, оказалось – простая бытовуха, а вы уже выдумали себе мировой заговор, - усмехнулся инспектор.
- Если вы так разбираетесь с «бытовухой», могу себе представить, как бы для вас закончился мировой заговор, - насмешливо пожал плечом Холмс, чем на этот раз действительно задел полицейского. Плотно сжав губы, он попытался приподняться на локтях, чтобы повыше сесть на больничной кровати, но от неуклюжего движения только выдернул из вены катетер и болезненно сморщился.
- Так. А что вы здесь тогда делаете, раз получили все, что хотели? – раздраженно огрызнулся он, отдирая приклеенную пластырями к руке трубку. Холмс поднялся и приблизился к нему.
- Хочу окончательно расставить точки над «і», - решительно заявил он, ловко управляясь с капельницей и пластырями, словно всю жизнь проработал в больнице. – Я действительно серьезно предлагаю вам работу в своей команде. Я уверен, что условия этой работы вас устроят, и я точно знаю, что наше сотрудничество будет продуктивным. Это небольшое поручение могло бы закончиться менее плачевно, если бы вы были лучше проинформированы, поэтому отчасти, здесь есть моя вина. Однако ваше упорное несогласие со мной работать меня несколько озадачивает. Тем не менее, это ваше право, и я намерен _в последний раз_ предложить работать вместе, чтобы больше не возвращаться к этому разговору.
- Нет, - коротко ответил Грегори, внимательно наблюдая за чопорным министром, который аккуратно закреплял катетер на его руке.
- Нет, - разочаровано повторил Холмс, проводя пальцем по пластырю на предплечье инспектора, чтобы убедиться, что он надежно приклеен. – Ну что ж…
- Нет, потому что у меня есть правило: никогда не путать работу и личную жизнь, - перебил его Лестрейд и, схватив за отворот пиджака, притянул к себе для поцелуя.
Министр от удивления широко распахнул глаза и замер, пока пальцы инспектора не отпустили его пиджак и он не разорвал поцелуй, отстраняясь и закусывая губу. Майкрофт ошарашено смотрел на него, выпрямляясь: Лестрейд был заметно взволнован и смущен, хоть и очень старался это скрыть.
- Это… м-м… похвальный принцип, - напряженно выговорил Холмс, взяв себя в руки и отворачиваясь к креслу, чтобы подобрать свой зонтик. Повесив его на сгиб локтя, он задумчиво уставился в окно, понимая, что не знает, что сказать, так как прощальная фраза должна определить дальнейший регламент их общения.
- Я решил, что последнее предложение сотрудничества – хороший повод сообщить вам о причине своего отказа, - услышал он голос инспектора, который несколько перестарался с попыткой звучать беззаботно.
- Да, это было любезно с вашей стороны, - отозвался Майкрофт, заставив себя обернуться и сделать несколько шагов по направлению к двери. – Поправляйтесь, инспектор, - сказал он, открывая дверь, но Грегори окликнул его, и министру пришлось остановиться и посмотреть на него.
- Мистер Холмс, спасибо, - полицейский прикоснулся пальцами к пластырю на своей руке и улыбнулся уже совсем не смущенно, а спокойно и уверенно, как обычно. Майкрофт с облегчением почувствовал, как неловкость между ними растаяла.
- И вам спасибо, - улыбнулся он в ответ и прикрыл за собой дверь.

***
С легкой улыбкой разглядывая ломаные блики на мокром асфальте проносящихся за окном машины улиц, Майкрофт размышлял над тем, что произошло. Это не было неприятно, хоть и было очень неожиданно.
Если говорить начистоту, последний раз такое волнение Майкрофт испытывал еще мальчишкой во время первого поцелуя, и со времен тех первых несостоявшихся отношений никогда не относился к своим партнерам серьезно. Недвусмысленные намеки, терпкое вино и несмелые прикосновения к руке – но Майкрофт понимает, что на самом деле стоит за жадным блеском в глазах. Он не видит необходимости отказываться от того, что ему предлагают, а на утро, флегматично застегивая рубашку, напоминает, что ничего не обещал. Впоследствии он не понимает, почему так непросто оказывается стереть из памяти звук хлопнувшей двери, ведь он знал, что именно этим все и закончится. Иногда он все же выполняет то, чего от него пытались добиться через постель, только легче от этого не становится. Вскоре он вовсе перестает обращать на подобные мелочи какое-либо внимание.
Или же поздний вечер, светский раут, долгая беседа, дорогой виски, и животная похоть в глазах. Ни один из них не видит объективных причин усмирять свое влечение. А на утро: «Это не должно повториться. Ты же понимаешь, что мы слишком многим рискуем, и если о нас узнают…» Майкрофт кивает. Он действительно понимает, более того, он даже благодарен за эти слова: если бы они не прозвучали, он бы сам сказал то же самое.
Остаток дня в своем тихом кабинете министр бесцельно перекладывал документы из папки в папку: смысл написанного все время ускользал от него, как бы он ни пытался сосредоточиться, и вскоре он вовсе оставил попытки сопротивляться воспоминаниям о смущенном выражении лица Лестрейда, когда он отстранялся от него после поцелуя, и его непререкаемом «нет». Определенно, Майкрофту еще никогда не было так приятно получить отказ. Откинувшись на спинку кресла, он прокручивал в памяти все их встречи, пытался припомнить, что каждый из них говорил и делал. Казалось странным, что все это время он не замечал никаких признаков того, что инспектор увлечен им. Да и, собственно, когда он успел им увлечься? Холмс вспоминал их случайные столкновения, саркастические препирательства, взаимные претензии и не находил ответа. Впрочем, у него еще будет время это узнать. Министр снова улыбнулся, вспоминая упрямое «нет», которое теперь для него звучало как «Мне от тебя ничего не нужно, кроме тебя самого». Это льстило, и Майкрофт позволял себе упиваться верой в то, что это было правдой. Холмс давно уже не мог позволить себе роскошь верить в бескорыстный интерес кого бы то ни было к своей персоне. Последним человеком, с которым он общался, зная, что тому ничего от него не нужно, был Джон Ватсон… Майкрофт закусил губу, почувствовав, как болезненно сжалось сердце, захлопнул ноутбук и поднялся с кресла: работать сегодня все равно не получится.

[Fors.]

По дороге на Харли-стрит он думал о том, что решение заменить в своей жизни одного человека другим было чудовищно неправильным и несправедливым по отношению ко всем участникам этого внутреннего конфликта. Талантливый дипломат, ловко улаживающий любые споры между странами, смотрел на прохаживающиеся по залитым теплым вечерним светом улицам Лондона парочки и не понимал, как они умудряются разбираться в своих отношениях друг с другом, как им удается встретить и полюбить именно тех, кто ответит им взаимностью и не разобьет сердце. Или пусть даже разобьет – приемлемая плата за несколько лет, месяцев, недель счастья…
Переступая порог квартиры, Холмс с привычным равнодушием окидывал взглядом свою обитель, ощущая себя так, словно находился в безликом гостиничном номере. Знакомые предметы, всё всегда на своих местах – он может с закрытыми глазами восстановить образ этой комнаты. Майкрофт и правда зажмурился, переступая порог гостиной и рисуя в памяти очертания предметов вокруг. Вновь открыв глаза, он вздрогнул, увидев на диване аккуратно сложенный плед, которого здесь быть не должно. Плед, которым укрывался Лестрейд, когда спал здесь, уткнувшись носом в подушку, одолженную у Майкрофта, которая теперь лежала на кровати в его спальне. Задумчиво уставившись на этот плед, министр вспоминал теплое чувство, согревающее его тем утром, и чувствовал себя окончательно запутавшимся. Единственный вывод, к которому ему удалось прийти, заключался в том, что глупо с его стороны было бы отказываться от предложенной ему близости из-за фантомной мечты, которой не суждено воплотиться ни при каком развитии ситуации. Вздохнув, Майкрофт спрятал плед в шкаф. В конце концов, ему нечего было терять, не так ли?

***
Лестрейда выписали из больницы через восемь дней, за время которых от Майкрофта Холмса не было ни слуху, ни духу. Работа встретила привычными заботами, знакомыми лицами, надоевшими плоскими шутками, стандартными жалобами на Шерлока – ни слова о таинственном «проверяющем». Грегори уже не надеялся его увидеть, когда приоткрытая дверь распахнулась: министр привычным жестом толкнул ее кончиком зонта и вошел внутрь с вежливой улыбкой:
- Добрый вечер.
- Добрый, - инспектор опомнился и до конца натянул повисшее на локтях пальто.
- Вижу, я как раз вовремя, - заметил Холмс.
- Вовремя для чего?
- Нам нужно поговорить о… мм… том, что произошло при нашей последней встрече.
Грегори приосанился, упрямо вскинув голову:
- Да. Нужно. Я мог бы сослаться на стресс, сотрясение и какую-то дрянь, вливающуюся мне в вены через трубку, но я не намерен забирать свои слова или сожалеть о своих действиях, - скороговоркой на одном дыхании выпалил он заметно отрепетированную речь. Руки его дернулись, словно он собирался сунуть их в карманы, но вовремя одумался и только распрямил пальцы. Майкрофт кивнул:
- Рад это слышать. Иначе бы я оказался в очень глупом положении, потому что пришел пригласить вас на ужин.
- Чего? – удивленно переспросил инспектор.
- Ужин. Ну, знаете: еда, вино, беседа…
- Это… как свидание? – на всякий случай уточнил Лестрейд.
- Назовем это так, – улыбнулся Холмс. – В условиях взаимной симпатии после вашего признания такое приглашение, по-моему, вполне уместно.
- То есть… э… А, ну, да. Да. Тогда… отлично, - Грег, растерявшийся было под веселым взглядом откровенно забавлявшегося его неловкостью Майкрофта, наконец спокойно вздохнул, взяв себя в руки.
- Ну, слава богу, - подвел итог Холмс, разворачиваясь на пятках и выходя из кабинета.

***
Впоследствии Майкрофту не пришлось жалеть о своем решении. Пусть во многом их отношения складывались необычно, Холмсу нравилось, что Грегори не испытывает в его присутствии неловкости и всегда прямо говорит то, что думает, а Лестрейду нравилось, что Майкрофт разрешает ему платить за ужин и сердится, когда он называет его «Майк». И хотя тихих вечеров наедине, «чтобы получше узнать друг друга», в их распоряжении было мало, находить общий язык оказалось проще, чем оба они думали. Впервые позвонив инспектору, чтобы отменить планы на вечер, Холмс предупредил:
- Такое, к сожалению, будет повторяться часто, и если это проблема, то лучше нам обсудить ее сейчас.
- Справимся, - коротко вынес вердикт уверенный голос в трубке, и Холмс почувствовал, что с его тихим выдохом растворяется напряжение, которого он до этого не осознавал.
Ключи от квартир друг друга появились на их брелоках не как знак нового этапа в отношениях, а просто потому что так было удобнее, просто потому что темп их жизни оставлял слишком мало времени для официальных приглашений в гости и прочих общепринятых штампов. Майкрофт был не против: снобистски аккуратная безликая квартира на Харли-стрит магическим образом оживала в присутствии Грега, и министр с приятным чувством спешил по вечерам домой, чтобы, ступив через порог, увидеть знакомое серое пальто на вешалке, услышать монотонное бормотание диктора из гостиной или просто увидеть на полу случайно выпавшую из кармана пачку никотиновых пластырей.
Всякий бы сказал, что их отношения развиваются слишком стремительно, вот только им не было до этого никакого дела. Холмс быстро привязался к острому на язык полицейскому, терпеливо сносившему выбрыки его младшего брата и его собственные капризы, которых при детальном самоанализе оказалось больше, чем он мог предположить. Он все чаще улыбался, слушая его оживленные рассказы о том или ином событии и полные веселого сарказма россказни о поведении Шерлока и его словесных схватках с сотрудниками инспектора, хотя уже и читал это все в отчетах. В далеком Сингапуре или Женеве Майкрофт скучал по детской непосредственности бывалого полицейского, мечтал скорее оказаться в пасмурном Лондоне, чтобы отпереть новым ключом на брелоке старую коричневую дверь и шагнуть в погруженную в вечерний сумрак квартиру, вдохнуть знакомый запах остывшего растворимого кофе, крема для бритья и сигаретного дыма, въевшегося в мебель. А потом увидеть стоящего на пороге спальни Грега в серых пижамных штанах и растянутой белой футболке, сонно трущего глаза запястьем: он всегда просыпался и вставал, когда Майкрофт приходил к нему, как бы тихо тот ни старался себя вести. Холмс нестерпимо хотел обнять его, теплого и вялого со сна, почувствовать тяжесть его головы, устало скатившейся на его плечо, словно инспектор готов спать прямо так, стоя на пороге спальни, лениво сомкнув руки на спине Майкрофта.
В сотый раз Холмс прокручивал в голове график встреч, прикидывая, какую бы перенести так, чтобы раньше вернуться домой. Домой. Впервые это слово приобрело значение. Будучи чистоплотным педантом, Майкрофт всегда считал, что не сможет мириться с постоянным хаосом и беспорядком, и никогда бы не поверил, что оторванная пуговица на рукаве рубашки или брошенное на спинку стула влажное полотенце могут вызывать иные чувства кроме раздражения: их могло не хватать так же, как тепла в обычно холодной пустой постели, к ним можно привыкнуть, как к храпу по ночам и незакрытому тюбику зубной пасты в ванной. В очередной раз просыпаясь в гостиничном номере оттого, что скользящая по простыне ладонь не находила никого рядом на второй половине кровати, Холмс измученно вздыхал и поворачивался на другой бок, плотнее укутываясь в одеяло. «Просто к хорошему быстро привыкаешь,» - убеждал он себя и уверенно откладывал «на потом» решение ребуса о человеке, чьей мерзкой привычки перетягивать на себя одеяло по ночам ему вдруг стало так не хватать. «Дело не просто в примитивной потребности физической близости и эмоциональной привязанности,» - доверительно настаивала интуиция. «А в чем тогда?» - возникал закономерный вопрос, из-за которого Майкрофт беспокойно ворочался в постели до самого утра, борясь с желанием потянуться за телефоном.

[Fors.]

- Ну, час ночи же! – вместо «Алло» сиплым спросонок голосом отвечал на его звонок Грегори.
- Привет, - улыбался в трубку Майкрофт.
- Привет, - более миролюбиво откликался Лестрейд, и Холмс слышал шуршание одеяла, когда тот ворочался в кровати. – Извини, что разбудил, но другой возможности позвонить может не представиться.
- Все так плохо?
- Да. Ну, то есть нет, но я вернусь еще на три дня позже, чем говорил.
- Ладно, - спокойно отвечал Грег, судя по шуршанию, рухнув на подушки. – Это ты только сейчас освободился от своих супер-секретных дел? Который у тебя там час?
- Пять утра.
- Ээ… м-м… Где пять утра?
- В Хьюстоне.
- Вчера ты звонил из Афин.
- Да, а сегодня я в Хьюстоне, и именно поэтому я не смогу прилететь в среду.
- Понятно, - зевнув, бормотал Грегори. – Я так понимаю, подробности из тебя можно выбить только во время допроса, я займусь этим, когда ты вернешься и… никто не будет прослушивать наш разговор и все такое.
- Исключено. Мой телефон никто не прослушивает, а твой прослушиваю только я.
- Ну да. И нотацию по этому поводу я прочитаю тебе тоже потом. Когда высплюсь, ладно? Напомни мне.
- Обязательно, - с улыбкой обещал Майкрофт. – Спокойной ночи, соня.
- Доброго утра, трудоголик.

Хотя Майкрофту и нравилось, что его так терпеливо ждут, сам он ждать не любил. Но инспектор строго запрещал являться в Ярд и распугивать его сотрудников или тем более ошиваться на местах преступлений, аргументируя это тем, что второго Холмса, вмешивающегося в его работу, его нервы не выдержат. Так что вечерами, когда Лестрейд задерживался, министр беспокойно бродил по раздражающе тихой квартире, не зная, чем себя занять, проверял обновления в отчетах Антеи и записывал для Грегори футбольные матчи, которые тот не успевал посмотреть, при этом спрашивая себя, зачем он это делает, если его всегда так раздражает, когда инспектор весь вечер увлеченно таращится в телевизор, игнорируя обиженные попытки политика привлечь к себе внимание саркастическими комментариями.
Впрочем, в компании инспектора Майкрофт часто терпел то, чего не стал бы терпеть ни от кого другого. В частности, Грегори, казалось, избрал своей жизненной миссией свести на нет все попытки Холмса старшего соблюдать диету. Как и все давно привыкшие ограничивать себя в пище люди, Майкрофт довольствовался своим рационом и не требовал от Грегори жертв во имя моральной поддержки. Впрочем, даже если бы он и вздумал его об этом попросить, шанс на согласие был нулевой: Лестрейд неустанно ворчал про глупые комплексы на фоне близкой к дистрофии худобе его брата и утверждал, что раз Джону удается заставить упрямого соседа питаться по-человечески, то он – Лестрейд – обязан сделать то же самое для брата так часто помогавшего ему в расследованиях консультирующего детектива. Впрочем, доводы всякий раз были разные: от лекций о белках, жирах и углеводах до «ну, хватит уже ерундой страдать, съешь эту несчастную котлету». Холмс всегда был стоек в своем мнении. Он твердо знал, что делает, и не собирался поддаваться на дешевые провокации. Поэтому он никак не мог объяснить, каким образом получалось так, что тихие вечера дома за просмотром фильма проходили под поедание попкорна или пиццы. Начиналось все с того, что Грэг поносил на чем свет стоит «упрямых Холмсов со своими прибабахами», потом начинал дурачиться, уговаривая съесть кусочек, хохоча, что не всякий может сказать «да Холмс у меня из рук ест!» А заканчивалось тем, что в какой-то момент Майкрофт ловил себя на том, что скучающе жует притащенную Грегом калорийную гадость, пока искуситель развалился на диване, перекинув ноги Майкрофту через колени и с головой погрузившись в тонкости сюжета просматриваемого фильма. Холмс тяжко вздыхал, и тянулся к миске с чипсами, покоящейся на диване под боком у инспектора. Наиболее парадоксальной в этой и без того безумной ситуации было только то, что Майкрофт не злился.
Злиться на Лестрейда вообще было сложно: почему-то все, что он ни делал, вызывало улыбку и то самое странное тепло где-то внутри живота. Он казался забавным, когда искал по утрам свой мобильный, отодвигая кресла, заглядывая под диван и переворачивая все в доме, проклиная адское чудо техники отборной руганью, чтобы в итоге найти его в кармане пальто. Он вызывающе вскидывал подбородок в ответ на иронические вопросы о попытках бросить курить и очаровательно печально вздыхал, держа на ладони очередную оторванную пуговицу. Глаза его оживленно блестели, когда он, забыв обо всем (и обо всех) смотрел футбол, потирая ладони и наклонившись вперед. И даже спотыкаясь о брошенные посреди комнаты туфли Грега, Холмс не чувствовал током пробегающего по нервам раздражения, а только отпихивал обувь в сторону и забирался под одеяло к любовнику, спящему крепким сном честного полицейского. Словом, все те вещи, которые раздражали его в других, казались милыми в Лестрейде. Даже его патологическая ненависть к галстукам. Нервно мечась по дому перед очередным приездом комиссии или важной пресс-конференцией, полицейский до последнего момента оттягивал неизбежное. Попытки научить его несложной науке завязывания хотя бы элементарного узла неизменно терпели крах. И когда Лестрейд, в конце концов, со вздохом замирал перед зеркалом и начинал шаманить над узлом, его пробирал нервный тик. Тогда Холмс осторожно разворачивал его к себе и не спеша завязывал галстук Грегори, чувствуя, как издерганные нервы инспектора успокаиваются, убаюканные мягкими прикосновениями и спокойными движениями.
- Видишь, это просто, - всякий раз повторял Майкрофт, поправляя его воротник и, поднимая глаза, замечал, как Грег улыбается.
- Спасибо, - неизменно отвечал Лестрейд, как только Холмс убирал руки, и возобновлял свою паническую беготню по дому, чтобы вскоре предстать перед внешним миром строгим и уверенным детективом инспектором Нового Скотланд-Ярда.
Иногда Холмс пытался понять, что было такого особенного в его отношении к этому по сути случайному человеку, которого он выбрал чуть ли не наугад, чтобы просто заполнить пустоту в своей жизни, вернее, даже не выбрал, а позволил ему выбрать себя. Как так случилось, что теперь он прощает ему бесцеремонное вторжение в свою жизнь и это вторжение ему даже нравится? Ответ был очень близок и очень прост – Майкрофт чувствовал это, но никак не мог ухватить причину за хвост, суть все время ускользала. Со временем и сам вопрос перестал его занимать. До тех пор, пока одним прекрасным днем не накрыло понимание.
Случилось это обычным дождливым вечером, когда Лестрейд допоздна торчал в офисе, а Майкрофт спокойно листал документы в тепле и уюте на Харли-стрит, прислушиваясь к порывам ветра и хлеставшему по окнам дождю. Устроившись в кресле в гостиной так, чтобы было видно входную дверь через коридор, Холмс почти закончил с отчетами, когда в замочной скважине, щелкнув, провернулся ключ и на пороге появился инспектор. С поникшими от усталости плечами, успевший промокнуть под косым ливнем за несколько шагов от машины до подъезда, он сунул в карман ключи, стянул с ног туфли, наступив на задники, на ходу сняв с себя мокрый плащ, швырнул его на диван – и, игнорируя показательно недовольный этими действиями взгляд Майкрофта, повалился на него, усевшись верхом на колени, обвив его руками и умиротворенно вздохнув. Холмс едва только успел отвести руки в стороны, чтобы Грег не смял бумаги. С улыбкой отложив документы на стол под лампой, Майкрофт обнял его в ответ, давая время успокоиться и отдохнуть, и отмечая упущенные в отчетах детали: запах сигаретного дыма, холодные ладони и холодный нос, уткнувшийся ему в шею и, наверное, такие же холодные ноги. Спокойно держа его в объятьях, Майкрофт ждал, пока Лестрейд придет в себя, успокоит нервы и начнет устало бубнить ему в плечо о злом из-за выговора Диммоке и поцапавшихся друг с другом Доннован и Андерсоне, о невыносимости Шерлока и раздражающе спокойно относящемся к его выходкам Джоне. Он знал, что усталое бормотание очень скоро сменится каким-нибудь оживленным повествованием о сложностях жизни лондонского полицейского, и вскоре Грег уже будет греметь посудой на кухне и жаловаться, что в холодильнике опять какая-то петрушка вместо нормальной еды, в то время как мужчина устал и хочет мяса. Холмс подумал, что надо бы заказать ему ужин и сварить чаю, чтобы тот согрелся. Следующая за этим мысль ударила его как током. Боже, как же все действительно было просто.
- Грег? – тихо позвал Майкрофт.
- М-м?
- Грег, я, кажется, тебя люблю.
Майкрофт почувствовал, как Лестрейд улыбнулся и крепче сжал его.
- Я тоже тебя люблю, - ответил он, целуя Холмса в висок.
Проклятая фраза – люди ее употребляют так часто, что перестали понимать всю важность этого заявления. Майкрофт взял Грега за плечи и отстранил, заставив посмотреть себе в глаза.
- Нет, ты не понял. Я на самом деле – действительно – люблю тебя.
Лестрейд смотрел на него серьезно и внимательно несколько секунд. Когда же он наконец-то разглядел в лице Холмса что-то одному ему известное и поцеловал его, у Майкрофта не осталось никаких сомнений в том, что он его понял.

[Fors.]

Не то чтобы этот случай многое изменил в их жизни. Просто некоторые вещи стали казаться правильными, просто Майкрофт отказался от повышения, потому что оно означало переезд в Токио на три года, просто он больше не выискивал в отчетах о наблюдении за Грегори упоминаний о Шерлоке и мог спокойно пожимать руку Джону при случайной встрече (что, впрочем, не спасало от гневного шипения недоверчивого младшего брата). Все чаще он отказывался от командировок и перепоручал дела подчиненным, чтобы быть дома к возвращению своего утомленного блюстителя порядка.
Наблюдение с Грегори Майкрофт не снял, а наоборот даже ужесточил вопреки всем возражениям полицейского. Лестрейд периодически собирал жучки, которые ему удавалось найти, ругался с таскающимися за ним агентами Майкрофта и устраивал последнему скандалы с лекциями о доверии, личном пространстве и уважении к закону. Холмс терпеливо выслушивал эти претензии, но считал лишним объяснять очевидные истины: дело было вовсе не в доверии или уважении. Он предпочитал называть это проявлением заботы, хотя на самом деле, так ему просто было спокойнее.
В один холодный февральский вечер Лестрейд окончательно понял, что все его попытки вразумить нервного политика были безрезультатны. Новость о том, что его старый друг Джереми Грей – товарищ из полицейской академии и напарник со времен, когда оба они были всего лишь офицерами, – убит при исполнении служебных обязанностей, свалилась как снег на голову. Это казалось безумно нелепым: чтобы какой-то беглый зэк убил тихоню Джереми с его нелепыми шутками и репликами невпопад, с кривозубой улыбкой и обгрызенными ногтями… Лестрейд кричал на весь отдел, что собственноручно размажет паразита по асфальту, и был благоразумно отстранен от дела, что привело его в еще большее бешенство. И за что он был отправлен в отпуск и отпущен домой лечить нервы прямо из кабинета комиссара.
Вспышка бессильной злобы уступила место щемящей боли уже через несколько минут после того, как он переступил порог Ярда. А что глушит боль лучше, чем крепкий ирландский виски? Выруливая к ближайшей забегаловке, Лестрейд проклинал весь белый свет. Какой черт дернул его через несколько часов сесть за руль в доску пьяным, он впоследствии так и не смог объяснить.
Подчиненные Майкрофта надолго запомнили этот день: вид взбешенного Холмса, которого невозможно было даже представить повышающим голос, был одним из самых страшных зрелищ на их памяти. В этот день они четко уяснили, что такое «своевременное предоставление важной информации», и какая именно информация является важной. Но никто, кроме водителя Майкрофта не видел, каким сочувствующим и понимающим может быть взгляд грозного политика, выслушивающего неразборчивый лепет пьяного полицейского по дороге домой из больницы, и как осторожно он может придерживать его перебинтованную голову на своем плече, чтобы резкие движения на поворотах не приняли ему лишней боли. И никто, кроме Антеи, не знал, что следующие две недели Холмс был не в Никарагуа по важным делам, а провел с Грегори, терпеливо уговаривая его немного поесть и немного поспать, и не курить столько. В ответ он выслушивал сотни рассказов о глупом идеалисте Джереми, о Джереми придурке, каких мир не видывал, о наивном Джереми, о Джереми, который «был умнее всех их вместе взятых», и много других «а как-то раз Джереми…».
- Интересно, стал бы ты так убиваться по мне? - после третьей бессонный ночи сболтнул Майкрофт. Остекленевший, безразличный взгляд Лестрейда остро вонзился в Холмса.
- Идиот.
Майкрофт слабо улыбнулся:
- Да, извини.
Холмс почти забыл ту ночь, когда уже почти под утро, потирая холодными пальцами жгущие от усталости глаза, он вернулся на Харли стрит и собирался открыть ключом дверь, но та внезапно распахнулась сама. Майкрофт вздрогнул и отступил на шаг, встретив разъяренный взгляд Грегори.
- Майкрофт Холмс, я надеюсь, ты готов к скандалу, потому что он тебя ждет.
Министр моргнул. Шумно вздохнув, Лестрейд втащил его внутрь и захлопнул дверь.
- Телефон, Майк, - зашипел он, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. - Человечество придумало мобильные телефоны, чтобы с любым обладателем сего чудесного устройства можно было связаться в любое время в любом месте. Ну, или хотя бы узнать, где его носит в половине четвертого утра, если накануне он сам нудел, что сегодня полдня будет скучать дома! Ты вообще понимаешь, что пехота Соединенного Королевства еще не ищет тебя по подвалам только потому, что я знаю, чем шантажировать твою секретаршу, чтобы она выдала мне государственную, блин, тайну о месте твоего нахождения?
Холмс позволил себе выдохнуть, только когда инспектор выговорился.
- Кое-что случилось, и мне пришлось срочно уехать на одну важную встречу, - спокойно ответил он, безмятежно стягивая с рук перчатки.
- Да ради бога, на здоровье, но ты мог меня предупредить?
- Я не успел, мне нужно было еще отредактировать документы.
- Черт, да что за дела такие, что нет тридцати секунд нажать кнопку вызова и сказать: «Уехал, буду поздно»?!
- Этого я не могу сказать. Ты сам не хотел иметь ничего общего с моей работой, и мне запрещаешь вмешиваться в свою, так что…
- Твою ж мать, Холмс! Я же не прошу тебя… - оборвав себя на полуслове, Лестрейд прикрыл глаза рукой и вздохнул, успокаиваясь. – Майк, ты хоть знаешь, что меня мучают кошмары, в которых я нахожу тебя в том чертовом темном подвале и не всегда живого? Ты осознаешь, что я постоянно думаю, что это может повториться в любой момент? Я по долгу службы с разными уродами встречаюсь и отлично знаю, сколько опасностей в этом мире и сколько подлецов в этом городе. Я не знаю, чем там занимаются единственные в мире консультирующие политики, но, если помнишь, я имел возможность лично увидеть, к чему это иногда приводит.
- Не знаю, что ты надумал, но моя работа и близко не так опасна, как твоя, - вставил шпильку Майкрофт и едва сдержался, чтобы снова не отступить на шаг, когда и без того взвинченный Грег при этих словах стиснул зубы и глубоко вдохнул, призывая на помощь все свои силы, чтобы не сорваться.
Тема работы всегда была для них тяжела. Еще в самом начале Грегори наложил на эту тему табу, и каждый рассказывал только то, что считал нужным. Пока однажды это правило не нарушил Майкрофт.
В тот вечер мрачная черная машина Холмса появилась у желтой ленты ограждения, как раз когда инспектор отбивался от линялого оранжевого одеяла и пытался руководить процессом осмотра места преступления. Лестрейд понимал, что Майкрофт уже знал все из своих вездесущих жучков и камер, и, прежде чем скользнуть в салон машины, сперва осторожно заглянул внутрь с невинной улыбкой.

[Fors.]

- Привет, Майк, как дела?
- Сядь! – стиснув зубы, прорычал министр. Грегори послушно умостился на сидении рядом с ним, продолжая делать вид, что ничего не случилось.
- Сегодня туман такой густой, даже как будто дышать неприятно этим вязким воздухом.
- И поэтому ты сослепу полез под пули, - Майкрофт на корню пресек попытку избежать разговора. Лестрейд подавил вздох.
- Со мной все в порядке.
- Только потому что доктор Ватсон достаточно проворен, чтобы вовремя выдернуть тебя за рукав из-под линии огня.
Лестрейд небрежно запахнул полу простреленного плаща и вздохнул с видом провинившегося школьника, который терпеливо ждет, пока скучный выговор закончится.
- Ты так рычишь, как будто я во всем виноват, - тихо буркнул он, довершая образ.
- Ах, ты не виноват значит.
- Конечно. Не я же стрелял.
- Может в этом и проблема.
- Эй! Я же полицейский…
- Вот именно.
- … я не могу просто так стрелять в людей. Что?
Майкрофт помолчал, поджав губы и пытаясь тактичнее сформулировать свою мысль.
- Одной британской государственной организации, - осторожно начал он, - которая занимается поиском определенных людей, нужен смышленый человек… обладающий примерно твоими опытом и навыками…
- Мы, кажется, давно уже закрыли эту тему, - спокойно, но холодно прервал его Грегори.
- Я с этой сферой никак не связан.
- Ты всегда со всем связан.
- Это так плохо?
- Да, если дело идет о моей работе.
- Не понимаю я этого, - поморщился Холмс.
- Значит дурак, - пожал плечами Грегори и отвернулся. Его отражение в оконном стекле было спокойным и равнодушным, но внимательно всмотревшись в избегавшие его взгляда глаза, Майкрофт благоразумно отложил разговор на потом.
Министр неоднократно имел возможность убедиться, что вода камень точит, и при каждом удобном случае ненавязчиво напоминал инспектору о своем предложении. С каждым разом Лестрейд раздражался все больше.
- Да что ты так прицепился ко мне со своей работой? – рычал он, вскакивая с кресла. – Всегда все нормально было, вдруг – здрасте! – переклинило!
- Проконтролировать, кому из нескольких тысяч политиков взбредет в голову прострелить тебе голову, я сумею, но несколько миллионов потенциально неуравновешенных лондонцев – это слишком даже для меня.
- Меня умиляет слово «даже», - фыркнул Грег, механически шаря по карманам в поисках сигарет. – Послушай. Благодарю за заботу, извини, что заставил волноваться, но… ты можешь не поверить, но мне нравится моя работа, и я не собираюсь менять профессиональную ориентацию.
- Тебе не придется так уж кардинально менять…
- Майкрофт Холмс! Закрыли тему!
Однако тема поднималась снова и снова, приводя к ссорам, заканчивающимся грохотом захлопывающейся двери, и смятыми сигаретными пачками, и объяснениями, и обещаниями, и напряженным молчанием.
В конце концов, равновесие установилось само собой. Майкрофт смирился с опасной профессией своего спутника, а Лестрейд обреченно распихивал жучки по карманам и, натыкаясь на сотрудников Холмса, стиснув зубы, пожимал им руки, осознавая причину беспокойства своего партнера.

В очередной раз маленький личный мир Майкрофта Холмса обрел гармонию и уют. И в который уже раз все это было разбито его непоседливым младшим братом.
Звонок в дверь раздался одним ничем не приметным вечером. Бросив взгляд на гремевшего посудой на кухне Лестрейда, Майкрофт, которому строжайше запрещалось даже пытаться что-то приготовить, открыл дверь. Улыбка замерла у него на губах, когда он увидел на пороге брата. «А ведь он до сих пор ничего не знает», - пронеслась в его голове мысль. Шерлок избегал разговоров на личные темы, если только не хотел обидеть кого-либо или если это не было связано с расследованием какого-нибудь изощренного преступления, поэтому и Лестрейд и Майкрофт, давно привыкнув к этому, инстинктивно избегали подобных разговоров.
- Брокер из Сити, тот брокер, который говорил, что весь четверг провел в офисе, - с порога затараторил детектив, - он же за два дня до этого, во вторник… - Шерлок осекся, услышав звуки из кухни. – О. Я не вовремя, - спокойно констатировал он. – Я пришлю тебе е-мейл, - пресек он попытки брата остановить его, но, поворачиваясь, чтобы уйти, зацепился взглядом за пальто на вешалке. Замерев на несколько мгновений, он снова развернулся лицом к брату.
- Серьезно, Майкрофт?!
- Серьезно, Шерлок, - ответил Грегори с порога кухни, вытирая полотенцем руки.
- Добрый вечер, инспектор.
- Добрый.
- Вы идиот.
- Есть ли на Земле человек, которому ты это еще не говорил? – устало вздохнул Лестрейд.
Детектив ухмыльнулся.
- Ладно, посмотрим. Позволите? – стянув с шеи шарф, он проскользнул в гостиную. Грегори и Майкрофт, переглянувшись, последовали за ним.
Расстегнув пальто, Шерлок устроился в кресле и, соединив кончики пальцев, поднял глаза на остановившихся в дверях мужчин.
- Итак. Как давно вы это от меня прячетесь? – не скрывая раздражения, ядовито поинтересовался он.
- Не знал, что тебя беспокоят подробности моей личной жизни, - улыбнулся министр.
- Меня не интересуют подробности твоей жизни, до тех пор, пока этими подробностями не становятся люди из моего окружения, - резко оборвал его брат.
Лестрейд возмущенно фыркнул, но не нашел, что возразить.
- Когда вы познакомились? - продолжал Шерлок. - Уж не в ноябре ли?
Майкрофт побледнел.
- Да, вроде бы в ноябре, - равнодушно пожал плечами Лестрейд, привыкший к непонятным на первый взгляд дедукциям беспокойного гения.
- Надо же. Тогда повторяю свое утверждение: вы идиот, инспектор.
Грегори закатил глаза.
- И почему же?
- Шерлок… - Майкрофт предпринял отчаянную попытку остановить лавину выводов, хлынувшую из младшего Холмса, но, видя его замешательство, тот только больше убеждался в своей правоте.
- Потому что именно в это время мы с ним заключили договор, и он обещал не следить за мной больше…
- Боже, как тебе удалось его заставить?!
- … вот он и решил, что поскольку вы так часто прибегаете к моей помощи, то следить за вами – это все равно, что следить за мной. Формально договор выполнен, не спорю, но Майкрофт, в самом деле: ты что, всех, с кем я сотрудничаю, пытаешься в постель затащить? В Лондоне других людей нет?
Майкрофт не сводил грозного взгляда с младшего брата, но всей кожей почувствовал, как при этих словах в него впился удивленный взгляд Лестрейда. Повисло неловкое молчание. - Майкрофт? – позвал Грегори. Холмс с трудом оторвал взгляд от стиснувшего зубы брата и обернулся к нему.
- Шерлок имеет в виду тот эпизод, когда ему показалось, что у меня есть виды на доктора Ватсона.

[Fors.]

- Показалось? – встрепанный гений вскочил на ноги. – Когда это мне что-то казалось, Майкрофт?! Не пытайся сделать хорошую мину при плохой игре, выглядит жалко. Имей совесть признать, что я прав. Вы встречались и сплетничали, как школьники…
- Мы говорили о тебе, Шерлок, - сердито огрызнулся Майкрофт, шагнув к брату. Единственные за многие годы приятные воспоминания о человеке, относившемся к нему искренне, резанули больнее, чем он ожидал. – Ты можешь не верить, но мне не все равно, что с тобой может случиться. Всегда, с самого детства я знал, что если за тобой не присматривать, ты разрушишь свою жизнь в рекордные сроки. А моя привязанность к Джону, о которой ты сейчас говоришь, существовала только в твоей голове. В конце концов, когда ты перестал бойкотировать мои попытки наладить с тобой отношения, я больше не искал встреч с Джоном Ватсоном.
- Вот именно, - кивнул Шерлок. – И этим только подтвердил мои выводы.
Майкрофт оторопело моргнул. Детектив издал усталый вздох.
- Ладно, я все равно приехал не за этим. Записи с камер наблюдения из брокерской биржи у тебя? Они мне нужны.
Майкрофт чувствовал на себе взгляд Лестрейда, но почему-то не мог к нему обернуться. Обойдя Шерлока, он направился в кабинет за диском с записью. Детектив нетерпеливо следовал за ним. Получив искомый предмет и сунув его в карман пальто, Шерлок с насмешливой ухмылкой отсалютовал брату и без лишних слов удалился.
- Всего доброго, инспектор, - услышал Холмс за секунду до звука закрывающейся входной двери.
Когда Майкрофт вновь переступил порог гостиной, Лестрейд сидел в кресле, из которого их пару минут назад допрашивал Шерлок, и, заложив руки за голову, рассматривал стену напротив.
- Знаешь, у меня часто бывает это чувство после разговора с Шерлоком, - не оборачиваясь, сказал он, когда Холмс подошел. – Чувство, что все, что тебе только что рассказали, действительно логично и просто. Иногда даже настолько просто, что тебе кажется, что ты все еще чего-то не понимаешь. Например, того, почему ты сам не видел этого раньше. Все эти якобы случайные встречи, отказ прекратить слежку…
- Грег… - прервал его Майкрофт, чувствуя внутреннюю потребность остановить его, пока он не дошел до того, к чему вел. Грегори обернулся и выжидающе посмотрел на него. Холмс молчал.
- Ну? Я готов выслушать твою версию событий. Давай же, Майкрофт. Ты политик, ты должен уметь быстро реагировать на подобные повороты сюжета.
- Это все… довольно сложно объяснить, - выдавил из себя мужчина. – Шерлок, по сути, ни в чем не ошибся, но сама форма того, как это было изложено, искажает общую картину.
Лестрейд снова отвернулся к стене.
- Джон Ватсон - славный парень, - сказал он. – И слава богу, что у твоего невыносимого братца в добавок к гениальным мозгам появился портативный здравый рассудок в лице Джона. И в том, что ты им увлекся, нет ничего странного, и за то, что оставил его Шерлоку, спасибо от имени Скотланд-Ярда. Но вот только я никогда не думал, что когда-то докачусь до того, что стану в чьей-то жизни затычкой на месте кого-то другого…
- Это не так.
- А как всё, Майкрофт? – снова обернулся Грег, выпрямляясь в кресле. - Я всегда понимал, что у нас все складывается подозрительно гладко, но мне не хотелось искать подвох, давать волю профессиональной недоверчивости. Мне казалось, что всё и правда было так, как выглядело, а теперь я уже ничего не понимаю, так что объясни мне пожалуйста, как «всё» между нами?
Холмс потер лоб и попытался объяснить:
- Наша первая встреча действительно была случайной. И это правда, что тогда я решил воспользоваться тобой для контроля над братом. Также правда и то, что когда я ответил взаимностью на твое признание, я просто не хотел быть один. Но с тех пор мое отношение к тебе изменилось, и сейчас ты для меня важен.
- Надо же, какая трогательная история, сейчас расплачусь, - пробурчал Лестрейд, поднимаясь. – Ты знаешь, у меня завтра совещание в комиссариате. Мне нужно съездить домой за костюмом.
- Ты уходишь?
- Да, знаешь, надо выспаться, - пожал плечами инспектор, направляясь к вешалке. Майкрофт встревожено следовал за ним.
- Ради бога, ты же не уйдешь просто так, из-за того, что наговорил Шерлок.
Грегори обернулся на пороге.
- Там сковородка на плите стоит. Не забудь минут через десять снять с огня, - ответил он, прежде чем закрыть за собой дверь.

Нарезание кругов по комнате всю ночь напролет привело Майкрофта к единственному выводу: пускать дело на самотек нельзя. Велев Антее перенести или отменить все утренние встречи, он направился в Скотланд-Ярд.
Несмотря на ранний час, Лестрейд был у себя в офисе. Мятая рубашка, беспорядок на рабочем столе, круги засохшей кофейной пенки в чашке и синяки под глазами инспектора не оставляли сомнений, что у себя в квартире он и не был.
- Чем обязан? – спросил он, бросив на появившегося на пороге Холмса короткий взгляд. Майкрофт отметил, что он вовсе не удивился, увидев его, а, казалось, даже ждал.
- Я пришел поговорить.
- Придумал убедительную версию и решил поделиться?
- Нет. Мне тяжело было подобрать слова вчера, потому что речь идет о довольно непростом этапе моей жизни, но я понимаю, что тебе важно получить объяснения, и готов обсудить сложившуюся ситуацию.
- Вот как. Ну, давай, излагай. Обсудим.
Облизнув губы, Майкрофт переступил с ноги на ногу, прикидывая, с чего начать.

[Fors.]

- Сложилось так, что в основном меня в Лондоне окружали люди корыстные и двуличные, и самым близким мне человеком был ненавидящий меня брат. А Джон Уотсон, как ты сказал, человек хороший. Что бы он ни чувствовал к другому человеку, он всегда выражает это искренне. Это качество влекло меня к нему.
- Угу, я понял, - резко вставил Грегори. Под пристальным взглядом притихшего Холмса он стиснул зубы и, выдавив улыбку, потер шею. Майкрофт продолжил:
- Одним словом, Шерлок был прав в своих подозрениях. Однако ревность его беспочвенна, потому что я бы никогда… но это неважно. Важно то, что по отношению к тебе я поступил… мм… нечестно. Ты был похож на Джона своей искренностью, и твоя прямота не могла оставить меня равнодушным, поэтому я и подумал, что не будет никакого вреда, если я попробую дать нам шанс. Я тогда не думал, что у нас все зайдет так далеко. Мне просто нужен был человек, который бы видел человека во мне. Я был эгоистом и многого не понимал. И в этом я виноват перед тобой.
- И чего конкретно ты не понимал?
- Того, что… что общество другого человека может быть настолько целительным. Что счастье рядом с другим человеком - это результат труда их обоих, а не истощающая тяга к другому. Это нечто, построенное на взаимном уважении и поддержке, два характера, дополняющие друг друга, желание заботиться о ком-то, умение не быть эгоистом и отсутствие необходимости быть эгоистом. Это не разрушающее помешательство на ком-то, а близость, позволяющая оставаться собой и становиться лучше. Я не понимал, что отношения – это не идеальное совпадение двух специально созданных друг для друга людей, но союз людей, готовых на компромиссы, способных работать над созданием общего быта и живущих так, чтобы им обоим было комфортно в компании друг друга. Это то, что я понял, будучи с тобой. Не сразу, но со временем. Я не знаю, возможно, это не то, что современное общество называет любовью, но это то, что я имел в виду, говоря, что люблю. Мне хорошо и уютно с тобой, потому что я знаю, что ты ждешь от меня не больше, чем даешь мне сам, что ты способен мириться с моими недостатками и напоминать мне, что я должен мириться с твоими. Я был неправ где-то вначале. Но с тех пор изменилось столько, что мне было бы жаль потерять все это, потому что я дорожу тем, что мы создали.
Высказавшись, Майкрофт закусил губу в ожидании реакции Лестрейда, который внимательно выслушал всю его речь и теперь задумчиво смотрел в пространство перед собой. Майкрофт не торопил его, позволяя все спокойно обдумать, но ждал в таком напряжении, что когда дверь резко распахнулась, был готов убить стоявшую на пороге Салли Донован.
- Шеф, у нас вызов. Пьяная потасовка, ножевое ранение…
- Инспектор занят, не беспокойте нас, пожалуйста, - прорычал он попятившейся от него женщине и захлопнул перед ней дверь.
Вторжение Салли пробудило инспектора. Поднявшись с кресла, он надел пиджак и похлопал себя по карманам в поисках удостоверения.
- Прости, должен бежать, - сказал он Холмсу, направляясь к двери. Тот преградил ему путь:
- Мы не договорили.
- Я на работе, Майк! – сердито отпихнул его Лестрейд и открыл дверь, но на пороге остановился, все еще копошась в карманах.
- Мы договорим позже, - бросил он через плечо и быстро скрылся в лабиринтах коридоров собирать свою команду.

«Возможно, так даже лучше», - убеждал себя Майкрофт. За день Грег успеет успокоиться, все обдумать, понять, что он – Майкрофт – прав, и что у них вышла крайне глупая ссора, и что прошлому нельзя позволять рушить будущее. На этом этапе Холмс пускался в горячий внутренний монолог с Лестрейдом, затем заставлял себя встряхнуться и сосредоточиться на работе. До тех пор пока снова не приходилось убеждать себя, что все к лучшему.
Тем временем за день в кабинете Лестрейда успели обнаружить жучки. Поднявшуюся было панику не без труда замяли, но для установления новых средств слежения нужно было время, и вечером Холмс возвращался на Харли-стрит, совершенно не зная, что его там ожидает.
А ожидали его там пустые и снова кажущиеся холодными комнаты, погруженные в вечерний мрак. Майкрофт включил свет и с порога осмотрел комнату. Домашней и уютной она казалась еще вчера, когда он читал газету на этом самом диване, прислушиваясь к шагам на лестничной площадке. Чужой и безразличной казалась она сейчас, когда никого не ждала.
Холмс устало опустился на диван. Конечно, он на этом не остановится, разумеется, он не будет опускать руки. Вопрос был только в том, что делать сейчас: выждать какое-то время или искать Грегори и продолжать выяснять отношения? Что говорить?
Кусая губы и просчитывая возможные последствия того или иного действия, он не услышал знакомых шагов за дверью и вздрогнул, когда щелкнул замок. Лестрейд стоял на пороге с двумя обедами из китайского ресторана.
- Еще не ужинал? – хмуро спросил он.
- Нет.
- Хорошо. – Грегори поставил коробки на стол и со вздохом сел на диван рядом с Майкрофтом, рассматривая свои сложенные на коленях руки. Майкрофт наблюдал за ним внимательно, пытаясь прочесть его мысли и настроение. Мрачное выражение лица могло быть просто усталостью, а могло быть и чем-то более серьезным. Холмс осторожно накрыл его ладонь своей. Лестрейд вопросительно обернулся к нему, словно ожидал, что тот что-то скажет, но Майкрофт молчал. Спустя минуту игры в гляделки губы Грегори едва заметно дрогнули в улыбке: растерянность серого кардинала Британского парламента явно забавляла его. Майкрофту показалось, словно стягивающие все его нутро холодные металлические проволоки разжались, и на смену спавшему напряжению его волной накрыла усталость. Придвинувшись ближе к Лестрейду, он уткнулся ему в плечо. Откинув голову на спинку дивана, Грег обнял его и вздохнул:
- Мне надо принять душ. Я сегодня даже не брился.
- Угу, - согласно буркнул Холмс, удобнее устраиваясь в объятиях.
- А еще я опять влез в твои носки. Все-таки нужно съездить как-нибудь к себе за чистой одеждой хотя бы.
- Да перевези ты уже сюда свои вещи и не езди больше никуда, - посоветовал Майкрофт, ткнувшись носом ему в шею и сонно прикрыв глаза. Кровь в венке на шее Лестрейда отчетливо застучала громче.
- О’кей, - через некоторое время равнодушно отозвался он, поглаживая пальцами плечо засыпающего Холмса.

конец. не знала, что оно такое огромное... >___<

[Teisi]

и еще раз промурлычу,что это прекрасно. такая дивная история.

[Carl Ablett doesnt panic]

ура, Вы с нами! *________________* не знаю, как остальные, а я давно уже жду.))))
добро пожаловать!

и спасибо, что дописали, читала всё и взахлёб, с огромным удовольствием и нервным сгрызанием ногтей.)))

[Fors.]

Teisi, спасиииибо ^___^
.fun.fun.fun., да вот все как-то не с чем было прийти) внизапна (!) выясняется, что за полтора года в фандоме это мой первый майстрад.

[Carl Ablett doesnt panic]

Fors.,
вот уж "внизапна" так внизапна.)))) с почином тогда! да ещё и с каким!

[Fors.]

.fun.fun.fun., спасибо) Будем надеяться, я к ним еще вернусь.

[ГончаяСатаны]

Автор, это феерически! Прочиталось на одном дыхании. Я просто влюбилась в это произведение.

[Fors.]

ГончаяСатаны, спасибо, автор тает ^___^

[teawein]

с удовольствием перечитала еще раз!
Fors., welcome к нам на майстрад соо

[Fors.]

teawein, спасибо, надеюсь я надолго, где у вас тут тапочки?

[teawein]

Fors., тапочки в пабе ))

[Fors.]

ыы) чай, наверное, там же)

[teawein]

Fors., и коктейли с зотниками ))

[_lumos_]

Fors., как хорошо, что ты выложила это и здесь, так сказать самое подходящее место)) спасибо, что присоединилась к нам

[Fors.]

_lumos_, спасибо за теплый прием)

[Suhmat]

Просто чудесное произведение! Такое теплое и чувственное.

В первые в жизни нестерпимо хотелось придушить Шерлока

[Fors.]

Suhmat, спасибо
да он же вроде не так уж сильно и нашкодил-то...

[-tafa]

Придушить Шерлока - это нормальное желание здравомыслящего человека, да)))
Спасибо, очень понравилось!

[Fors.]

Придушить Шерлока - это нормальное желание здравомыслящего человека, да)))

пожалуй
-tafa, спасибо=)

[Greggy]

Приятная и тёплая история а Шерлок не мог, конечно же, не вставить свои пять копеек зато разобрались) очень понравился инспектор - молодец и первый шаг сам, и понять смог. ЗдОрово, спасибо И, кстати, название очень подходит тексту, передаёт его суть, что редко случается, оно как бы подытоживает, чуть ли не саммари))

[компилятор]

Уважаемый автор, прошу разрешения выложить ваше произведение в своем дневнике. Буду искренне благодарен. cytqg.beon.ru/

[Fisha-Soi]

Fors., спасибо за такую глубокую и хорошую историю
Чуть не хватило небольших эмоций (мотивов) со стороны Грега, но Майкрофт получился прекрасным ♡