"Троичность"

[mystrade]

Название: Троичность
Автор: Sectumsempra.
Бета: Miauka77
Размер: миди, 4362 слова
Пейринг/Персонажи: Майкрофт Холмс/Грегори Лестрейд
Категория: слэш
Жанр: AU, PWP, романс с тентаклями
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: ксенофилия
Краткое содержание: Когда инспектора угораздило влюбиться в Майкрофта Холмса, он не знал, во что это выльется.
Примечание: "по заявкам радиослушателей" приквел к миди "Чужой"
Размещение: только с разрешения автора

Грег сидел в кабинете, откинувшись на спинку кресла, сложив ладони на животе и взгромоздив ноги на стол. Он закрыл глаза, заткнул уши капельками и дремал под что-то монотонное. По идее, надо было ехать домой, но не хотелось. И вообще, у Грега наступил момент полного отупения, когда не хотелось ничего — даже шевелиться. Музыка в наушниках то пропадала, уходила на задний план, и перед глазами начинали мелькать картинки; то какой-нибудь аккорд, выбивающийся из общей монотонности мелодии, заставлял Грега выныривать из дремоты, а сердце посылал в небольшое путешествие в область желудка.

— … вы расстроены…

— Угу, — пробормотал Грег.

— … Джона… не стоило…

Грег вздрогнул, открыл глаза, поспешно спустил ноги со стола и выдернул наушники. Напротив него стоял Майкрофт Холмс.

— Вам не стоило привозить Джону Уотсону запись с поздравлением моего брата, — повторил Майкрофт свою последнюю фразу.

— Извините, я задремал…

— Не удивительно. Работа, переживания… — Майкрофт обошёл вокруг стола, наклонился и взял Грега за локоть. — Давайте продолжим разговор в другом месте.

Тот, как загипнотизированный, поднялся, посмотрел на стол, убедившись, что ничего, связанного с делами, на нём не осталось, а потом послушно потянулся за Майкрофтом. Они вышли в коридор, и Майкрофт подождал, пока Грег запрёт дверь. Он стоял и чуть заметно улыбался.

В машине они молчали. Грег понятия не имел, куда его везут. Он сидел, внешне совершенно спокойный. Рядом неподвижно сидел Майкрофт, опираясь о ручку зонта.

Если бы кто-нибудь мог сейчас заглянуть в душу Лестрейда, то очень бы удивился царящему там смятению. Он редко виделся с Майкрофтом, чаще лишь замечал чёрный автомобиль на местах расследований. Старший Холмс приглядывал за младшим. Грег никогда не знал заранее, когда появится чёрный автомобиль, но исправно его высматривал. Это превратилось уже в навязчивое действие.

Майкрофт иногда звонил, отдавая распоряжения или задавая вопросы. В критических ситуациях за Грегом приезжала машина и подвозила к неприметному зданию с таким же неприметным кабинетом. Даже невзрачным — для человека такого полёта, как Майкрофт Холмс.

Оказавшись в обществе Майкрофта, Грег всякий раз испытывал непонятную нервозность и поэтому, в пику своему ощущению, старался держаться как можно спокойнее и отстранённей. После истории с флэшкой встречи участились, и дня два-три после каждой Грега посещало желание забиться в какой-нибудь угол и переждать, потому что он боялся сорваться на сослуживцах, на жене (тут он боялся в меньшей степени), иногда — просто на первом встречном. Грег не понимал, что с ним происходит, пока в один злосчастный день не понял, что его тянет обратно: в неприметный кабинет. То, что он вдруг влюбился в мужчину, Грега не пугало. Он рассуждал философски: неудачный брак породил недоверие к женщинам, дружеских связей никаких по причине крайней занятости. Даже собаки нет, к которой можно было бы привязаться. А влюблённость… ну что влюблённость? Это не смертельно, хотя, конечно, не совсем нормально при таком раскладе, когда ты уже не первой молодости, а «предмет страсти» видишь раз в столетие.

Самое лучшее лекарство от всяких сердечных ран — это работа, работа и ещё раз работа. И Грег пахал, как каторжный, совершенно не замечая, что брак окончательно затрещал по швам.

Он ожидал, что его привезут в уже знакомое место, но старинный трёхэтажный дом, возле которого остановился автомобиль, видел впервые в жизни. Он вошёл вслед за Майкрофтом в прихожую, и его сразу же пригласили подняться на второй этаж. Грег оказался в помещении, которое было чем-то средним между гостиной и библиотекой — всю стену напротив окон занимали книжные шкафы. У камина стояли два кресла и столик, между окон пристроился резной шкафчик с бокалами и чашками, а левее камина белела закрытая дверь. Возможно, что в кабинет.

— Садитесь, инспектор, прошу вас. Коньяк, виски? — Майкрофт был сама любезность.

Грег опустился в кресло и охрипшим от волнения голосом согласился на коньяк. Он следил за тем, как Майкрофт наполняет бокалы, таким пристальным взглядом, будто с янтарной жидкостью могла сейчас произойти какая-нибудь непонятная метаморфоза, и, принимая бокал, чуть не уронил его. Майкрофт, совершенно не замечая его нервозности, спокойно взял свой бокал и сел напротив.

— Ваше здоровье, — промолвил он.

— Благодарю. Ваше здоровье, — отозвался Грег.

— Я хотел попросить вас об одном одолжении, инспектор.

«Да хоть к чёрту лысому на рога пошли!» — подумал Грег, а вслух ответил: — Да, я вас слушаю, мистер Холмс.

— Пожалуйста, не нужно лишний раз напоминать доктору Уотсону о моём брате.

— Я вас не совсем понимаю. Вы ведь в курсе, что у Джона кто-то появился?

— Конечно. Я же приглядываю за ним. — Майкрофт посмотрел на свет через содержимое бокала. — Думаю, это хорошо. Доктор наконец-то оправился от горя.

— Но когда Шерлок вернётся…

— Даже я не могу сказать вам точно, когда это случится. Может, в этом году, а может, через три года. Я надеюсь, конечно, что пораньше, но не всё зависит от меня. Если доктор Уотсон решил идти своим путем — значит, так оно и должно быть.

— Я всё-таки не совсем…

— Пожалуйста, инспектор, сделайте так, как я прошу, — произнёс Майкрофт весомым тоном. — И я вас уверяю: это не во вред ни моему брату, ни доктору.

— Хорошо, как скажете.

Майкрофт задал ещё пару вопросов о делах, но Грег чувствовал, что скорее из вежливости. Шофёр отвёз его домой, и опять потянулись однообразные дни, и Грега не смогли встряхнуть и вывести из оцепенения ни внезапно свалившийся на голову развод, ни работа. Майкрофт совершенно пропал с горизонта, будто растворился. Ни чёрного автомобиля, ни внезапных звонков — ничего. Грег иногда проезжал мимо того дома, где побывал. Вечерами внизу светилось одно окно, окна этажами выше были всегда плотно зашторены.

Грег хандрил, откровенно сдал, и Салли как-то даже набралась наглости и посоветовала взять давно заслуженный отпуск и отдохнуть.

Потом наступила осень и вернулся Шерлок. Грег искренне радовался и его возвращению, и его примирению с Джоном. Потом была свадьба, откуда Лестрейд ушёл немногим позже шафера.

Когда имеешь дело с Шерлоком, катастрофы можно ждать в любое время. То, что он выжил после такого ранения, уже было чудом. И поправлялся на удивление быстро. Настолько, что внезапно сбежал из клиники. И вот тут Грега и вызвали в хорошо знакомый, неприметный кабинет. Наверное, в другое время и в другом состоянии он даже слегка сыронизировал бы по поводу того, что не все убежища Шерлока известны его старшему брату. Грег перечислял адреса, чувствуя, что воздух буквально вибрирует от раздражения и нетерпения Майкрофта, сверявшегося со списком. Услышав о фальшивых домах рядом с линией метро, тот замер на секунду, а потом махнул рукой, отправляя Грега восвояси.

На другой день, узнав, что Шерлок нашёлся и отправлен обратно в клинику, Лестрейд еле дождался вечера и после работы поехал в любимый паб — надираться. По зрелому размышлению он понимал, что причины нет, что мужику его лет стыдно колбаситься по поводу пренебрежительного жеста по сути совершенно чужого ему человека, что при таком раскладе не в паб идут, а к специалистам мозгового профиля. Какого чёрта он ведёт себя, как обиженный молокосос?

Он горевал уже над второй пинтой, когда его тронули за плечо. Грег поднял голову и увидел незнакомого мужчину, чья профессиональная принадлежность не вызывала сомнений.

— Инспектор Лестрейд, будьте так добры проехать со мной.

Что сделал бы разумный человек? Послал бы куда подальше. Надо Майкрофту — пусть звонит. Грег ему не мальчик на побегушках и не собачонка, чтобы прибегать по первому свистку. Но Грег тяжело поднялся и пошёл за шофёром к знакомому автомобилю, который вдруг показался почти катафалком.

Его привезли к тому дому, где Грег в прошлый раз давился коньяком и мечтал поскорее унести ноги, на тёмные окна которого так часто смотрел из машины, а потом дома залезал в гугл и искал себе диагнозы, всё чаще склоняясь к психастении.

Майкрофт встал при его появлении. А Грег еле добрался до кресла, кажется, даже не дождавшись приглашения — он был не уверен, что слышал его. И также он был не уверен, что коньяк — это сейчас именно то, что ему нужно.

— … я прошу меня извинить, Грегори…

Грег, не моргая, уставился на лицо Майкрофта.

— Я очень волновался за брата и вёл себя непозволительно невежливо с вами.

Нужно было что-то ответить, но у Грега язык прилип к гортани.

— Вы очень много значите для меня и Шерлока… — Майкрофт вдруг осёкся, быстро зажёг ещё одну лампу, наклонился и внимательно посмотрел в лицо Грега. — Вам нехорошо?

У Грега получилось лишь кивнуть и вцепиться в воротник рубашки, но тот и так не был наглухо застёгнут. Голос Майкрофта доносился откуда-то издалека. Выпитый коньяк почему-то не согревал. Грег достал из кармана пачку сигарет, трясущимися пальцами вытащил одну. Майкрофт не только не возразил, а даже заботливо поднёс зажигалку. От первой затяжки легче не стало, руки затряслись.

— Что же я наделал… — вдруг пробормотал Майкрофт. — Каким образом? Почему?

Он стащил сигарету и быстро закурил, отойдя к камину. Как ни странно, Грега вдруг слегка отпустило.

— Что именно вы наделали? — переспросил он.

Майкрофт не ответил на вопрос, он продолжал свой растерянный монолог:

— Но я ведь, кажется, сделал всё возможное, чтобы вы не испытывали ко мне никакой… привязанности… Шерлок… это нестрашно. Он младший.

Грег абсолютно ничего не понимал. То, что он привязан к Шерлоку, — не секрет. Теперь вот выяснялось, что это нормально, потому что… Что? И какая разница — старший или младший? И почему вдруг обычно или язвительный, или бесстрастный Холмс-старший смотрел на него с болью и жалостью?

— Я должен был почувствовать раньше.

Майкрофт сел в кресло — у Грега сразу заколотилось сердце и сжалось горло.

— Что почувствовать?

— Вашу зависимость. Вы были слишком нужны Шерлоку, а я убедил себя, что веду себя очень осторожно и полностью контролирую.

Грег вдруг улыбнулся.

— Чтобы контролировать, вам нельзя было попадаться мне на глаза или носить маску. Лучше паранджу.

Майкрофт невесело усмехнулся:

— О вкусах, конечно, не спорят, Грегори. Влюбляются даже в типов вроде меня. Но вам многое только кажется. Это даже не привязанность — мы с вами о чём-либо, кроме дел, и парой фраз не перекинулись за всё время знакомства. Это зависимость. Это не ваши чувства. Мои. Я очень виноват.

— Кто из нас сошёл с ума: вы или я? — Грег был совершенно выбит из колеи и даже не осознал, что только что услышал признание.

— Никто.

— Вы так говорите, словно заразили меня чем-то.

— По сути — так оно и есть.

— Значит, я неизлечимо болен? — Грег взял вторую сигарету. Он чувствовал себя совсем паршиво, слыша, как умнейший человек из всех, кого он знает, говорит полный бред.

— Боюсь, что так и есть.

Грег ничего не ответил. Он молча смотрел на Майкрофта, который расплывался у него перед глазами, отвёл взгляд и провёл ладонью по лицу.

— Слушай, мне плевать, что ты там себе напридумывал, — заговорил Грег наконец, — что там у тебя в голове водится. Ты говоришь, это зависимость? Я согласен. Ты говоришь, она твоя? Ладно. И что мы будем делать? Таращиться друг на друга, как два идиота?

Он даже злиться не мог. Майкрофт сидел с совершенно несчастным выражением лица, и было понятно, что он верит во всю эту белиберду.

— Если я расскажу тебе правду, ты мне не поверишь. Если я покажу тебе правду, ты меня возненавидишь. И рисковать я не могу — прежде всего тобой. Это только в Голливуде пришёл бы человек в чёрном, посветил тебе в глаза, и ты бы всё забыл.

— Погоди…

Грег сполз с кресла и присел перед Майкрофтом на корточки.

— Погоди… — он взял его руки в свои. — Ты что-то не о том. Ну подумаешь: мы оба слегка шизанутые. Ну и что? Эй, ты чего? — При первом же прикосновении в глазах Майкрофта появился ничем не прикрытый ужас. — Не надо… — Грег привстал и потянулся к его губам.

Он поцеловал осторожно, думая, что Майкрофт, возможно, просто боится. Поцеловал так бережно, как даже в далёкой юности не целовал девушек. И почувствовал что-то странное. Майкрофт слабо, но ответил. Странность была не в этом… У Грега закружилась голова, и он вдруг потёрся щекой о щёку Майкрофта, почему-то рассмеялся, как пьяный, и лизнул кожу на шее чуть повыше воротника рубашки.

— Как ты странно пахнешь, — протянул он и облизнул губы, — и как хорошо.

И тут же встретился взглядом с Майкрофтом и отпрянул.

— Господи, да я тебя насилую, что ли?! — закричал он.

Майкрофт встал, взял Грега за руку и потянул в сторону шкафов. Он нажал на панель сбоку, и шкаф медленно отъехал от стены, открывая дверь.

Грег шагнул в тускло освещённый коридор, которого тут изначально не должно было быть, его явно отгородили специально, урвав немного места у соседних помещений. Окно в одном конце коридора ничем не отличалось от окна гостиной и только подтверждало это предположение. Прямо перед носом Грега оказалась ещё одна дверь.

Майкрофт потянул за скобу и поставил шкаф на место. Щёлкнул замок.

Грег чувствовал себя странно: просто озабоченным мальчишкой. А непонятный запах, исходящий от Майкрофта, усилился в узком коридоре и только разжигал желание.

— Войди, — Майкрофт открыл вторую дверь и указал на низенький диванчик у стены, — войди и сядь.

Грег почувствовал разочарование, но сделал, как его просили. Майкрофт вдруг опустился на ковёр перед ним и сел, как сидят какие-нибудь японские самураи в фильмах, положив ладони себе на колени. Пока он собирался с мыслями, опешивший Грег оглядел комнату: столик чуть в стороне от дивана, неприметный шкаф в углу. И ещё одна дверь. Спальня там, что ли?

— Послушай меня и постарайся понять, — вдруг решительно заговорил Майкрофт. — Хотя ты и так достаточно слышал, но твой разум не хочет признавать услышанное, не хочет верить. Тебе легче подумать, что у меня что-то не то с головой. Я люблю тебя сильнее, чем это только возможно. И хочу. Но я не могу себе позволить причинить тебе вред. Никто не знает, во что может вылиться наша связь. Я понимаю, что твои чувства ко мне рождены не только моим влиянием на тебя. Они и твои собственные. Джон жил с моим братом под одной крышей достаточно долгое время, но дальше дружеской привязанности дело у них не зашло. Ты же любишь меня, и я очень тронут, хотя и не понимаю, чем человек по имени Майкрофт Холмс мог привлечь такого мужчину, как ты.

Грег было открыл рот, чтобы возразить, но Майкрофт покачал головой.

— Дослушай меня до конца.

— Нет, погоди. Ты так говоришь, как будто Майкрофт Холмс — это не ты.

— В какой-то мере это я. В том, что касается интеллекта, способностей к анализу, характера, моей работы. Но то, что я чувствую, не имеет к нему отношения. Чувствую я сам, а не тот образ, не та легенда, под которой я живу. Среди вас мне подобных не так много, мы просто живём, занимается совершенно разными вещами и наблюдаем. Ты не представляешь, как сложно мне заниматься политикой ровно в той мере, которая доступна человеку, и не пытаться изменить ход вещей.

Грег нервно рассмеялся.

— Я попал в «Секретные материалы».

— Ты напрасно смеёшься, — мрачно промолвил Майкрофт. — Я мог бы показать тебе, кто я есть. Но это будет большой ошибкой. Подумай сам: ты не владеешь собой в моём присутствии. Тебя беспокоит странный запах. Это мои феромоны. Будь я человеком, ты бы их не чувствовал.

Грег вынужден был признать, что какие-то непонятные вещи с ним всё же происходят. Например, не хочется покрутить пальцем у виска и просто уйти на все четыре стороны.

— Ладно, ок. Допустим, я поверил, что ты зелёный человечек с тарелки. Но почему мы просто не можем…

— Мы способны испытывать желание, мы можем хотеть ваш вид, но мы не можем заниматься с вами сексом в человеческом облике. Это ограничение было введено очень давно, чтобы предотвратить возможное спаривание с женщинами и генетические аномалии у потомства. Но разработчики проекта перестраховались и сделали невозможным любой секс с человеческими особями. Поэтому пары составляли только из резидентов, а их дети продолжали миссию.

— Покажи мне себя.

У Грега появилась новая версия, когда он вспомнил о секретной базе. Кажется, он под действием какого-то препарата. Конечно же, над ним ставят эксперимент.

«Никакого эксперимента, Грегори». Услышав явственный голос у себя в голове, Лестрейд испытал мгновенный приступ ужаса и даже отшатнулся от Майкрофта, пытаясь вжаться в спинку дивана.

— Как ты это делаешь?!

«Может, тебе не стоит смотреть на меня? Ты сейчас почувствовал. Этого довольно».

— Нет, я хочу увидеть!

— Я достаточно безобразен по вашим представлениям, Грегори. Откровенно говоря, первые резиденты смотрели на людей так же. Вы казались нам совершенно нелепыми существами с кучей ненужных рудиментов. Но за поколения мы научились ценить ваш облик. Вы хрупкие, нежные, ваша кожа приятна, ваши феромоны способны возбуждать. Я покажу тебе. Не пытайся бежать — просто потому что процесс трансформации для меня не очень приятен, и мне будет тяжело пытаться тебя остановить, если ты вздумаешь выпрыгнуть в окно. Впрочем…

Майкрофт встал и подошёл к двери в соседнюю комнату.

— Продолжим здесь.

Стоило им войти внутрь, как сенсоры включили галогеновые лампы под потолком. В большой комнате стояло лишь возвышение два на два метра, обтянутое чёрной кожей. И больше ничего. Майкрофт закрыл дверь, и Грег увидел, что с другой стороны замок кодовый. «Угу, теперь я точно не выпрыгну в окно. Окна-то нет».

А Майкрофт стал спокойно и деловито раздеваться. Как бы Грег ни относился к происходящему, при виде такого зрелища у него опять встало. Он чувствовал себя полным дураком, оставаясь в одежде. Майкрофт разделся абсолютно донага, просто сбрасывая вещи кучей в угол — так необычно для всегдашнего аккуратиста и образца внешней респектабельности.

— Ты сядь, — прошептал он.

В голосе звучала прямо-таки скорбь. Грег чертыхнулся про себя и послушно сел — возвышение было лишь немногим ниже обычного стула.

— Прости, — сказал Майкрофт.

В следующую секунду Грег порадовался тому, что сидит, и пришёл в ужас от того, что бежать ему некуда.

Кожа на Майкрофте вдруг уподобилась желе, она начала распухать, колебаться, словно поверхность студня. Фигура росла в размерах, очертания смазались. И главное: в голове Грега звучал на одной ноте то ли стон, то ли какой-то скулёж.

Грег хотел кричать, но не мог — рот перекосило судорогой. Он только смог отползти к самой стене. Странный ком понемногу начал лопаться, это напоминало ускоренную съёмку пробивающихся из почвы ростков. Только это были не ростки, а множество коротких щупалец, вроде актиний — с присосками на концах, которые открывались и закрывались подобно десяткам маленьким жадных ртов. То, что раньше было человеческой плотью и должно было бы стечь на пол, втягивалось куда-то в глубь проявлявшегося тела. Грег увидел две передних конечности с тремя «пальцами» на концах и роговыми их окончаниями, что-то вроде нескольких ног — мягких и пружинящих, и вполне пропорциональную телу голову с тремя большими глазами, покрытыми плёнкой. Они, не мигая, смотрели на Грега, который уже обливался холодным потом и сам скулил от страха. Посторонний звук в его голове, меж тем стих. Трансформация закончилась. Под глазами на голове существа открывалось и закрывалось что-то вроде дыхальца, а ниже явно помещался рот ─ такой же круглый, но побольше. Существо зашевелилось, отростки разом приоткрылись, и в воздух вырвалась волна того самого запаха, который сводил Грега с ума. Его страх вдруг разом прошёл. Он посмотрел на существо с любопытством. Оно не было страшным, если уж быть объективным, а просто гротескным, напоминало тех инопланетян и монстров, которых лепили в кино на заре спецэффектов. Интересно, какое оно на ощупь.

«Подойди и потрогай», ─ раздалось в голове. Это был голос Майкрофта, и на Грега нахлынула последняя волна страха, но быстро отступила. Он подполз к краю возвышения. Существо заколыхалось снизу и как будто подплыло ближе. Оно двигалось плавно и даже грациозно для такой живой иллюстрации бестиария. Грег протянул руку, готовый в любой момент её отдёрнуть. Несколько щупалец потянулись навстречу его ладони. Вот они прикоснулись к ней. Это напоминало поцелуй, немного жалящий, но ощущения после него оставались приятными. Будто в кожу вспрыснули какое-то вещество, и оно проникло в нервные окончания и быстрым потоком пробежало от ладони к плечу. Грег посмотрел на ладонь. На месте прикосновения проглядывала лёгкая краснота. Он представил себе, что будет чувствовать, если всё его тело облепят эти присоски, и с трудом подавил вздох.

Тут рот существа приоткрылся, и оттуда вытянулся длинный серый… язык по логике вещей. Узкая трубка с тремя лепестками на конце.

Грег нервно хохотнул:

─ Какой ты троичный. Три глаза, три пальца…

Мягкое, удивительно приятное и нежное прикосновение к шее заставило его замолчать. Это правда было очень нежно, и сравнение с лепестками так и засело в голове Грега. Он закрыл глаза, чувствуя, как кончик языка мягко нырнул в расстёгнутый воротник рубашки, мазнул по межключичной ямке, а потом погладил по губам. Совершенно очумев, как под гипнозом, Грег скинул пиджак, расстегнул манжеты, стянул рубашку прямо через голову и вскрикнул от внезапного наслаждения, почувствовав, как к его коже разом приникли несколько щупалец. Он никогда в жизни не пробовал наркоту, но слышал, как однажды описывали ощущения от горячих внутривенных инъекций. Чувствуя, что пропал окончательно, он разделся до носков, всё ещё не открывая глаз, и тут же что-то мягкое, одуряюще пахнущее, не холодное, не склизкое — чего он больше всего боялся, — но горячее, навалилось на него, передвинуло дальше по возвышению. Грег заорал. Это можно было сравнить с тем, будто сквозь тело пускают разряды тока ─ с той лишь разницей, что вместо боли было одно сплошное удовольствие. Грег, если бы мог соображать, не подобрал бы в должной степени окрашенного синонима этому ощущению. Он не мог чувствовать, что испытывает при этом существо. Оно молчало и в голове Грега тоже не раздавалось ни звука. Он боялся смотреть, боялся встретиться взглядом с тремя ничего не выражающими глазами. Страх вернулся опять, когда Грег почувствовал, как что-то скользкое проникло между его ягодицами.

«Не бойся, — вернулся голос в голове, — тебе не будет больно».

Грег согнул и приподнял ноги, и бёдра тут же обожгли присоски. Мягкое, влажное скользило по анусу — вполне человеческие ощущения, очень приятные — расслабляло, осторожно протискивалось внутрь, разбухало, твердело, а потом начало двигаться. Через минуту Грег уже почти сорвал голос. Наверное, в комнате была хорошая звукоизоляция, как и во всём доме, иначе Майкрофт не стал бы рисковать при наличии на первом этаже охраны. Да, опять вернулись мысли о Майкрофте. Это было вне понимания, но крича, как сумасшедший в бедламе, Грег думал о том, что его трахает не какое-то порождение кошмара, а тот, кого он любил. И он посмотрел…

Плёнка на глазах слабо мерцала, они расширились, дыхальце жадно хватало воздух, щупальца в поле зрения Грега то притрагивались к его коже, то расходились в стороны, напрягаясь будто в судороге. Язык Майкрофта вдруг прянул изо рта, лепестки беспорядочно заплясали по лицу Грега, по шее. И тот не выдержал и кончил. Он даже не осознал этого, потому что давно уже испытывал оргазм за оргазмом. Но всё-таки у тела был предел, и Грег жалко захныкал и почувствовал, как из глаз потекли слёзы, которые тут же принялись собирать лепестки. Майкрофт закрыл глаза, его движения усилились. Грег почувствовал жалящие прикосновения щупалец по всем телу, везде, куда они могли достать. Он не успел сообразить, что происходит. Он будто вышел за пределы тела — и потерял сознание.

Очнулся он в соседней комнате, на том самом диване, который, оказывается, раскладывался. Грег тупо посмотрел в потолок, с удивлением чувствуя, что лежит на обычной простыне и укрыт обычным одеялом. Голову приподняли — и к губам прижался край стакана. Грег жадно напился, окончательно вспомнил, на каком он свете, резко повернул голову и увидел Майкрофта.

— Я что, отъехал? — прохрипел Грег.

— Не совсем, — Майкрофт нерешительно улыбнулся. — Обморок быстро перешёл в сон. Прошло полтора часа.

— Ничего се… господи… — тут Грег вспомнил всё, что творилось в соседней комнате, застонал и прижался к Майкрофту. — О господи…

— Угу, — усмехнулся тот. — За Дагона сойду. Или за Ктулху?

Грег засмеялся и остановился, только когда на глазах выступили слёзы. Он чувствовал себя на удивление хорошо. Никакой ломоты в теле, проснулся будто после здорового восьмичасового сна.

— Это ведь правда было, да?

— Было. — Майкрофт поцеловал его. — Ты не представляешь, как я счастлив. И как мне стыдно перед братом. И как мне его жаль.

— Понимаю, — кивнул Грег. — А знаешь, ты мне понравился. Ты, конечно, ходячая гора кокаина или тонна ЛСД, и я не уверен, что не окажусь в психушке после такого.

— Не окажешься, если мы будем соблюдать меру. Только вот… — Майкрофт отодвинулся и посмотрел на его грудь.

Грег откинул одеяло, осмотрел себя до самых ступней и присвистнул.

— Ничего себе. Ну ты мастер засосы ставить. На лице ничего нет?

Майкрофт покачал головой, не удержавшись от улыбки.

— Придётся мне носить галстук, — подытожил Грег.

Он всё ещё чувствовал эйфорию.

— Шерлока мы вынуждены будем поставить в известность. Он химик, а у нас с тобой ещё возможны всякие осложнения, пока мы адаптируемся друг к другу, — сказал Майкрофт.

— Но ты не жалеешь?

— Господи, и это ты меня спрашиваешь?

Грег опять расхохотался и притянул к себе Майкрофта.

— Ну уж точно не Дагона.

Грег так и не узнал, когда братья имели серьёзный разговор, но явно после выписки Шерлока из клиники. Правда пожинать плоды пришлось спустя несколько месяцев. Шерлок сначала по уши завяз в каком-то странном деле, о котором Майкрофт молчал и советовал Грегу вообще не совать туда нос, потом грянула очередная катастрофа с участием младшего. Ещё месяц сумасшедшего дома, когда вся полиция и спецы то ли ловили Мориарти, то ли делали вид… Наконец наступило затишье. Грег всё чаще стал бывать в неприметном доме в три этажа. Второй раз после такой длительной паузы опять закончился полной отключкой. Но понемногу, постепенно, они всё больше приноравливались друг к другу. Грег уже не терял сознание, получив дозу чужих гормонов, и даже становился с каждым днём как-то бодрее: прекрасно спал, хорошо ел; сотрудники стали называть его за глаза «терминатором» за возросшую не по возрасту работоспособность, но не только из-за этого.

Нельзя сказать, чтобы Грег вообще чувствовал себя совершенно оторванным от людей, но иногда ловил себя на том, что смотрит на окружающих как-то слишком отстранённо. Исключением был Шерлок — свой, член семьи, член клана, и ещё какое-то непроизносимое на человеческом языке определение. Грег ощущал, как растёт его связь с Майкрофтом, но и с Шерлоком она росла, и тот всё чаще чувствовал потребность в общении и помогал, как мог, кое-что синтезировав для брата. Второе, человеческое, тело уставало, частые трансформации выматывали Майкрофта, и всё чаще Грегу приходилось ухаживать за ним после секса: теперь уже он подносил разведённый в воде препарат, укладывал, укрывал одеялом и сторожил сон. Но ни один не хотел останавливаться. Грег ходил закупоренный по самые уши в любую погоду, пятна не успевали бледнеть, Джон всё чаще лез с расспросами. Но как возможно было остановиться, если это странное причудливое тело раскрывало всё новые секреты? Грег уже не только смотрел — он трогал, гладил, изучал. Он знал теперь, что означает каждая реакция, и уже не смеялся, когда Майкрофт во время секса издавал забавные протяжные звуки. Эти странные глаза уже не казались безжизненными, Грег даже научился определять настроения по оттенку плёнки. Он узнал, что это странное тело под слоем щупалец вполне плотное, крепкое, но удивительно лёгкое.

Джона угомонили, и он перестал досаждать неуёмным любопытством. Наступила весна, всё больше радуя хорошей, пусть и не очень тёплой погодой. Внезапный и долгожданный звонок Майкрофта застал Грега прямо посреди улицы в соблазнительной близости от их тайного убежища. Он остановился и выхватил телефон из кармана.

— Да. Рад тебя слышать.

— Приезжай, я освободился, — судя по голосу, Майкрофт улыбался.

— Прямо сейчас? Правда?

— Да. Прислать машину? Где ты находишься?

— Нет, не надо присылать машину, любовь моя. Да я же буквально в двух кварталах от тебя.

Грег чувствовал себя как будто воспарившим над тротуаром, но в его крови уже плавали не только эритроциты и лейкоциты, но и кое-что ещё. Очертания предметов слегка смазались, и Грег инстинктивно посмотрел на дорогу — с запоздалым сомнением, что сможет добраться на своих двоих. Рядом стоял какой-то мужчина — наверное, тоже мечтал поймать такси. Грег продолжал разговор, немного встревоженный тем, что Майкрофт решил отпустить охрану. Такси в обозримом пространстве не наблюдалось. Грег скользнул взглядом по невысокому мужчине, убрал телефон и быстрым шагом пошёл дальше по улице.

В доме на первом этаже никого не было. Захлопнув дверь, Грег взлетел вверх по лестнице и попал в объятия Майкрофта, который ждал уже в халате на голое тело. Его губы пахли коньяком. Быстро поцеловавшись, они нырнули в убежище, Грег быстро разделся, побросав вещи на диванчике рядом с халатом Майкрофта, который уже скрылся в соседней комнате и приступил к трансформации. Грег влетел следом и даже не закрыл за собой дверь.

— Как же я соскучился!

Он осторожно погрузил руки в массу колеблющихся отростков, прижимаясь всем телом и ахая от знакомых жалящих поцелуев.
«Я тоже». Лепестки мягко скользили по плечу и шее, и внизу тела Майкрофта — Грег это уже знал — отростки начали расходиться, выпуская наружу то, что мало напоминало человеческий фаллос.

Они улеглись головами к двери. Майкрофт не торопился, отростки не жалили, а гладили Грега. Тот чувствовал себя будто в высокой мягкой траве, колеблемой ветром. Всё это было так… нежно, что Грег не удержался и поцеловал закрывшееся веко среднего глаза Майкрофта.
Протяжный свист и вполне человеческий стон в голове прозвучали одновременно, руки Грега оказались крепко прижатыми к кожаному чехлу, его быстро заполнили, заставляя вскрикнуть от наслаждения. Его трахали вполне традиционно, без каких-то там «присосок», разве что от лепестков никуда было не деться, но и тут Грег, умолкнув ненадолго, умудрился ухватить их губами. Майкрофт посерел от волнения — если бы он был человеком, Грег готов был поклясться, что это означало бы мурашки по всему телу. Он недолго думая обхватил Майкрофта ногами и вскоре огласил комнату новой порцией восторженных причитаний:

— Что ты делаешь?! Господи!

Раздался выстрел.