[mystrade]

Название: ---
Автор: Lady Ninka
Рейтинг: PG-13
Категория: romance, gen, humour.
Дисклаймер: Конан Дойль в своё время неловко выразился и разрешил делать с ними что угодно. Грех не следовать его заветам.
Персонажи: Лестрейд/Майкрофт, Шерлок/Джон фоном.
Авторские примечания: Две маленьких, тоже почти годовалых, драбблонаброска. В защиту тонн флаффа и розовых соплей могу сказать только, что в тот день действительно очень грустно и холодно было мне, а отдуваться пришлось, как всегда, несчастным им.

I. Майкрофт появился в его жизни внезапно и, как всегда, загадочно - в который раз.

I.
Майкрофт появился в его жизни внезапно и загадочно. В прямом смысле слова: однажды инспектор пришёл домой и обнаружил в комнате гостя. Это было как в плохом детективе: комната, запертая снаружи, а внутри неё - человек, которого, когда инспектор закрывал дверь, здесь точно не было. Впрочем, к пятому представлению "Майкрофт в запертой комнате" Лестрейд уже не был уверен ни в чём. Он менял замки - последний из них он даже сам, собственным ключом с трудом мог открыть - ставил адские пароли на сигнализацию, которые стандартно оказывались аккуратно взломанными. Каждый раз, войдя в квартиру и обнаружив там старшего Холмса, инспектор не стеснялся вместо приветствия энергично обшарить всю квартиру на предмет тайных люков, потайных дверей или хотя бы дырки в стене. В конце концов он обычно обрушивался в кресло, прикрывал глаза ладонью и патетично вопрошал, не сконденсировался ли Майкрофт прямо из воздуха.
- Если я выгляжу как человек, не способный забраться в дом через окно, это не значит, что я действительно этого не могу, - мягко говорил Майкрофт.
Лестрейд фыркал, переводил беседу на другую тему и уже сильно позже вспоминал, что несколько лет назад собственноручно заколотил на зиму все окна в доме, и забраться через них можно только высадив всю раму целиком.
Майкрофт так и не сказал инспектору, что совершенно бессмысленно ставить новейшие замки, если всё равно регулярно забываешь запирать дверь с чёрного входа. Пароли на сигнализацию уже давно трансформировались в своего рода записки на холодильнике. Последним, насколько помнил Майкрофт, было "кончился сыр купи пжлст".

Когда однажды, несколько месяцев спустя, инспектору позвонили и сказали, что в его доме сработала сигнализация, он извинился, сказал, что не стоит беспокоиться, да, ложный вызов, извинился ещё раз, кровожадно улыбнулся и неторопливо отправился домой.
Дома его ждала традиционно запертая дверь и донельзя заинтригованный Майкрофт.
- Что ты поставил паролем? - тут же спросил он, игнорируя светские условности и приветствия. Лестрейд снова улыбнулся. В те моменты - изчезающе редкие - когда Майкрофт чего-то не понимал, он становился ужасно похож на своего брата. Вся социальная адекватность мигом испарялась, оставляя после себя концентрированную, дистиллированную холмсовость.
- Ну так что? - нетерпеливо повторил Майкрофт.
- Я тебя люблю.
- Да-да, превосходно, но что ты поста... что?
- Я тебя люблю.
- ... О.
Майкрофт замолчал и задумался. Лестрейд терпеливо ждал.
- Ты уверен? - нахмурился наконец Холмс. - Я не самый красивый и далеко не самый приятный человек в мире. Конечно, есть и похуже, но я в этом не очень уверен. Кроме того, у меня работа вместо жизни. И я не умею готовить. И у меня есть старый вздорный кот. И отвратительный брат, ну ты знаешь. И нос у меня длинный. И...
Лестрейд тихо взвыл. Майкрофт замолчал на полуслове и пристально посмотрел на него фирменным изучающим взглядом - таким можно тестировать бетонные блоки на прочность. А потом вздохнул и решительно поцеловал.

- Так что ты поставил на пароль?
- Я тебя люблю.
- Я тебя тоже. Пароль какой?
Лестрейд закатил глаза.
С другой стороны, между выяснением отношений и разгадкой головоломки Майкрофт выбрал первое Это было трогательно и ужасно льстило.
- Ты идиот? "Я тебя люблю", говорю!
- ... О, - снова сказал Майкрофт и зажмурился. - О. Это и есть пароль. Я идиот.
- Я сначала так и хотел написать, - хмыкнул инспектор. - Ну, "я идиот". Думал, ты никогда не произнесёшь это вслух.
- Шерлоку не говори.
- Не скажу.
Комнату огласил сигнал смс.
"Он что, правда это сказал?!!
ШХ."
- Вот же маленький засранец.
"Сам дурак.
ШХ."

II. О работе они никода не говорят.

II.
О работе они никогда не говорят. Они вообще практически не говорят наедине - разве что Майкрофт иногда ответит на какую-то мысль инспектора. Это не равнодушие, просто Лестрейд знает, что Майкрофт знает, что он знает, и уж чего-чего, а уютной тишины рабочими днями им обоим точно не перепадает. Но о работе они не говорят особенно.
Если Майкрофт обитает на верхушке многоуровневого торта общества, где-то около марципановой фигурки на его вершине, то Лестрейд бороздит самые нижние коржи, на которых халтурщик-кондитер здорово сэкономил.
Впрочем, болью, кровью и смертью все слои оделяются поровну и неизменно щедро.
Лестрейд и Майкрофт как-то сразу негласно и единодушно условились - будничный кровавый ад остаётся на пороге. Вместе с пальто инспектор вешает на крючок зверское убийство пожилой женщины - кто-то зарубил её на смерть топором и оглушил её сестру; терракт в супермаркете - без летальных исходов, слава богу, только лёгкие травмы и касательное в ногу у доктора Уотсона; бомжа Джонсона, который снова слёзно умолял посадить его в камеру, потому что на улице похолодало, а жить ему негде; упущенную партию кокаина, непонятно где пропавшую из виду; неумолимо надвигающийся годовой отчёт.
Вместе с зонтом и ботинками Холмс оставляет в прихожей очередную стычку в секторе Газа; забастовку лондонских студентов; упорно навязываемое вступление в еврозону; шантаж неизвестными принца Генри; Шерлока, с окаменевшим лицом отгоняющего от своего раненного доктора любое живое существо в радиусе ста метров.
О делах Майкрофта Лестрейд узнает из новостей - с некоторых пор смотреть их стало в несколько раз занятнее.
О делах Лестрейда Майкрофт знает и так.
И в конечном счёте оба считают, что простого, бесконечно усталого "Поцелуй меня" вполне достаточно для застольной беседы.

Даже когда Лестрейд приходит в себя на больничной койке, внутри черепа у него ведутся взрывные работы, а глаза наотрез отказываются открываться, да он их особо и не заставляет, и под рёбрами что-то муторно ноет, отходя от наркоза - единственное, что он услышит, будет сочувствующее "Больно?", на которое, понятно, можно не отвечать и просто жалобно поморщиться, чтобы холодная ладонь утешающе легла на лоб. И никаких вопросов про взвинченного наркомана, незарегистрированный пистолет и идиотический героизм одного небезызвестного детектива-инспектора.

Даже когда Майкрофт твёрдым шагом войдёт в квартиру, сделает пару шагов и мягко осядет по стене, потому что в нём не так много крови, чтобы безвозмездно её разливать в промышленных количествах, и швы, конечно, наложили, но чёрт подери, кто сказал, что от этого будет меньше болеть, и вообще - он уже несколько часов держится на чистой гордости, потому что чёртовы, чёртовы журналисты - то его, конечно, на руки не поднимут, но зато помогут подняться и доведут до дивана, старательно делая вид, что это, понятное дело, просто инспектор устал и решил опереться на Холмса, который идёт твёрдо и, мхм, уверенно, а не совсем наоборот. И уже на диване ему будет предоставлена подушка, безлимитный запас молчаливой заботы и неспрашивания о группе экстремистов, у которых сегодня был на редкость успешный день - по крайней мере, поначалу.
Запрет на упрёки и испуг, кажется, тоже автоматически проставлен в настойках отношений. В обоих регулярно стреляют, или на них нападают с холодным оружием, или взрывают, бросаются с кастетом, кулаками, другое, нужное подчеркнуть. Попадают куда менее регулярно, что радует. И знаете, истерика - последнее, что нужно как детективу, переживающему внутреннее противостояние сломанных рёбер остальному организму, так и скромному британскому служащему, из которого только что выковыряли пулю. Поразительно, но факт.
Просто немного тишины, покоя и заботы будет вполне достаточно.
И чашечку чая, пожалуйста.
И вон тот плед, да, вот этот, как мило с твоей стороны.
И слушай, посиди со мной немного, хорошо?
Спасибо.