[mystrade]

Скопилось несколько драбблов по прошедшим фестам и написанных в подарок кому-нибудь. Решила поделиться.
По заявке A_Stacy.
"Ранней весной оживает не только природа. Пробуждаются души людей, и они совершают порой безумные поступки"

Это было утро субботы. Сегодня он был полностью свободен. Мужчина зашел на кухню сварить себе кофе, когда услышал странные звуки за окном…
- Ранней весной оживает не только природа. Пробуждаются души людей, и они совершают порой безумные поступки, - меланхолично заметил Лестрейд, открывая окно и впуская вместе с весенним прохладным воздухом к себе в квартиру и Майкрофта Холмса собственной персоной, вцепившегося одной рукой в поручень строительной люльки, а во второй – подозрительного вида небольшую коробку. От нее он избавился сразу же, как оказался в квартире, сунув ее на подоконник. – Зачем ты…?
- Заткнись, - и в следующий момент Майкрофт поцеловал его горячо и жадно. Он совершенно не знал, как это бывает: как другие делали глупости для самых любимых людей, пусть даже для таких серьезных, как инспектор Скотланд-Ярда. Но ему ведь на самом деле все равно, потому что инспектор, его инспектор, любит его не за что-то, но вопреки всему. И эти двое еще какое-то время продолжали стоять на кухне и целоваться, потому что им обоим некуда сегодня было спешить. Ведь даже у «британского правительства» бывают часы отдыха.

Майкрофт/Лестрейд. Во взрослых отношениях, нет слов: «давай встречаться». Есть первый поцелуй и последний звонок.

Когда Грегори выскакивает из квартиры Майкрофта, его переполняют злость, обида и непонимание. Чем он заслужил такое к себе отношение? Что он все это время делал не так? Он пытается и не может найти ответа.
Во взрослых отношениях, нет слов: «давай встречаться». Лестрейд отлично помнит, как все начиналось и что в их с самого начала «взрослых» отношениях никогда не было слов: «давай встречаться» и им подобных ненужных глупостей. Майкрофт, этот всегда уверенный в себе до самой маленькой складки на дорогом костюме человек, в один прекрасный день упорно принялся занимать пустующие на тот момент позиции в жизни Лестрейда. Напором он брал так долго возводимые Грегори оборонительные крепости, уверенно возводил прочные мосты на его защитных рвах, и очень скоро ему удалось разжечь в душе инспектора ту искру, что теперь превратилась в пламя.
Есть первый поцелуй и последний звонок. И был первый поцелуй – жадный, нервный, губительный, сводящий с ума и лишивший прежнего покоя. Грегори тогда с трудом понял, что произошло и чем все может закончиться.
И теперь есть последний звонок, ставящий точку. Все, как и должно быть. Он знал, что все когда-то должно закончиться, чувствовал, что в последнее время что-то изменилось в их отношениях, но не думал, что, порвав все, будет так больно…

Три с половиной недели спустя Лестрейд сидит в своем кабинете и разбирается с бумажной работой. Не думать о Майкрофте и проведенном рядом с ним времени инспектору почти не удается, но все это время он очень старается, отвлекая себя сверхурочной работой. Он считает, что надо просто научить себя снова жить без него, гнать от себя отчаяние брошенного пса.
И сейчас Лестрейд остался в очередной раз на работе только потому, что не хочет оказываться в одиночестве в пустой квартире, где бы его рана снова начала саднить и кровоточить. Неожиданный звонок городского телефона заставляет его вздрогнуть, но он не берет трубку. Его здесь нет. Сейчас в офисе Скотланд-Ярда нет никого, кроме его охранников. Через несколько секунд телефон замолкает, и звонки больше не повторяются.
А спустя два с четвертью часа Лестрейд покидает рабочее место. Он написал основную часть отчета, разложил по полочкам все то, что услышал несколькими днями ранее от Шерлока и теперь смело может идти домой к своему одиночеству. Хотя нет, сегодня он не успеет его заметить, сил осталось только на то, чтобы добраться до дома и лечь на кровать, на ходу засыпая.
Внизу его ждет сюрприз. Не двигаясь, «британское правительство» собственной персоной стоит у своей неизменной черной машины и спокойно смотрит на инспектора. Лестрейд останавливается и замирает. Оба молчат, но Майкрофт видит, слышит или чувствует, черт его знает, как на самом деле он понимает, о чем думает в это время другой человек, и в ту же минуту преодолевает разделяющие их расстояние и заключает Грегори в крепкие объятья. И прежде, чем Лестрейд, пребывающий в немом шоке, начнет вырываться и ругаться, шепчет:
- Не стоит злиться, дорогой инспектор. Нам надо просто поговорить. Это была моя самая большая глупость, потому что я люблю тебя, - и слова впечатываются навсегда в память, а губами ловятся его губы.

Майкрофт/Лестрейд. kid!fic. Оба школьники.

Грегори, у которого уроки заканчиваются на час раньше, каждый день вот уже целых два месяца видит его, этого рыжего, всегда аккуратно одетого и с прямой спиной, который ходит мимо его дома из своей частной школы (к слову, эта его школа находится в соседнем квартале). Этот мальчишка всегда один, никогда не смотрит по сторонам, не улыбается, думает о чем-то своем, просто идет мимо, а потом на углу улицы его забирает черный автомобиль и увозит в неизвестном Грегу направлении. Зачем он тут ходит, Грег не понимает, и как-то все не решается спросить, а потом этот рыжий просто перестает тут ходить, пропадает из виду. И юный Лестрейд быстро о нем забывает, имея на это кучу причин.
Проходит еще не один десяток лет прежде, чем инспектор Грегори Лестрейд в приватной обстановке узнает, зачем юный Майкрофт Холмс ходил мимо его дома.


Майкрофт/Лестрейд. Раненый Лестрейд на руках Майкрофта, ХЭ.

- Ты – идиот, - ну конечно, что еще мог услышать Лестрейд вместо благодарности от Холмса в такой момент: только обозначение его умственных способностей.
- Этот идиот, к твоему сведению, только что получил пулю вместо тебя, спасая твою жизнь, - хмурится Лестрейд, пробуя пошевелиться, и стискивает зубы, удерживая в себе стон от боли. Инспектор не сразу замечает, что левая рука Холмса бережно гладит его по голове. Это неожиданно, непривычно и меж тем очень приятно.
- Тебе не нужно было подставляться. За мою безопасность отвечают мои люди, - упрямо твердит Майкрофт, зажимая правой рукой простреленный бок инспектора, голова которого покоится на его коленях. По расчетам Холмса, скорая помощь должна прибыть с минуты на минуту.
- Они были далеко. Они бы не успели ничего сделать. Я был ближе, - замечает Лестрейд, улыбаясь краешком губ. Слова благодарности обоим Холмсам никогда не давались просто.

Когда наконец-таки приезжает карета скорой помощи, инспектор уже без сознания. Майкрофт поднимается на ноги – руки перепачканы его кровью – и прежде, чем увезут Лестрейда, шепчет ему одними губами в самое ухо:
- Спасибо…

Майкрофт/? Потеря контроля. NH! А- (Рейтинг желателен).

Первый вариант

*_*_*_*

Вцепившись в полы его пиджака обеими руками, Майкрофт стиснул зубы. Это было невообразимо! Кажется, в тот миг мир должен был сдвинуться с места. Потеря контроля над Шерлоком – самое страшное, что могло с ним случиться после смерти отца. Если бы он не отдал последнего приказа, если бы не прислушался к Антее, то уже потерял бы младшего брата. Навсегда! Костяшки пальцев побелели, в глазах на долю секунды все потемнело, в горле застрял ком, который он никак не мог проглотить. Он чувствовал себя ослабевшим…
- Вы ни в чем не виноваты, мистер Холмс, - помедлив, успокаивающе начал Лестрейд, не пытаясь отцепить его рук от своего пиджака. – Шерлок сильный. Он не раз это доказывал и вам, и мне. К тому же его верный доктор при нем сутки напролет. Вам…
- Инспектор, вы правы, - перебив, буквально секунду спустя Майкрофт вновь стал самим собой – холодным и неэмоциональным воплощением Британского Правительства. Он не двинулся с места, просто опустил руки, но будто бы стал совершенно другим человеком. Бросив бесстрастный взгляд на Лестрейда, перед тем, как уйти, он обронил, – Пожалуй, мне стоит утроить охрану его палаты… И, инспектор, благодарю, это было великодушно с вашей стороны. До новой встречи, - он в несколько неспешных шагов исчез за входными дверьми.

*_*_*_*_*_*

Второй вариант

Потеря контроля над операцией, в которой участвует он…
Майкрофт не позволял себе такого с одиннадцати лет. Это было так давно и казалось отголосками не своей, чужой жизни, жизни, где он был всего лишь мальчишкой, Шерлок – милым карапузом, а отец и мама – самыми близкими и дорогими людьми на свете.
И вот он сорвался и на ком? На человеке, которого считал своим, закрепленным за собой по праву, по всем имеющимся в этой стране правам. Которого, признаваясь самому себе без лишних уверток, просто любил.
Майкрофт, проведя тыльной стороной руки по губам, закрыл глаза…
Во взгляде неподдельное удивление, пытается что-то сказать, но не успевает, потому что ты, толкая его к стене, затыкаешь его поцелуями, грубыми, жадными, быстрыми. А дальше ты действуешь стремительно, без лишних слов, отточенными, уверенными движениями расстегиваешь его ремень, спускаешь брюки и белье, переворачиваешь к себе спиной. Придавливая своим весом, напрягая все силы, чтобы он не вырвался, без подготовки резко входишь. Толчок, за ним еще один, и еще, и еще… И только его крик приводит тебя в чувство, а в висках исступленно стучит: «Жив! Он жив! Жив!»

Нет, он не станет извиняться. Ничего не было между ними. Теперь все будет забыто, вычеркнуто из памяти обоих. Уж он-то сможет заставить себя заставить не думат и не вспоминать.

Пока Майкрофт был в ванной, он не слышал, как дверь тихо отворилась не без помощи вездесущей Антеи, пропуская в квартиру слегка прихрамывающего инспектора Лестрейда…

Лестрейд/Майкрофт. «На тебе рубашка Шерлока!». А+

Потому как я не могла нацепить рубашку Шерлока ни на Майкрофта, ни на Грегори, ее пришлось одеть на другого персонажа. А еще пришлось выдумать ему имя, потому что в сериальном каноне его зовут только по фамилии. И вообще, все как обычно и хэ в конце

- Инспектор Диммок, можно вас на минуту? – после внеплановой планерки Лестрейд подошел к своему молодому помощнику. – Я кое-что заметил, – и, не прибегая к излишней дедукции, я могу точно сказать, что такого покроя и качества рубашки носит только один знакомый нам обоим человек – так почему на тебе рубашка Шерлока, Эндрю? – заинтересовано спросил он, складывая руки на груди.
- Шеф, я… - замялся Диммок, покраснев до самых корней волос, затеребив край пиджака, - я был на Бейкер-Стрит, и так получилось, что вляпался там в какой-то реактив этого психа. И он-она-оно мне прожгло пиджак вместе с рубашкой… времени у меня не было, чтобы заскочить домой и переодеться, а доктор Уотсон, оказавшийся дома, был очень любезен и предложил его рубашку… - заикаясь, рассказал он. – Я быстро переоделся, поблагодарил доктора и примчался в Скотланд-Ярд после вашего же звонка. А пиджак…
- Эндрю, Эндрю, не красней ты так, все нормально, - улыбнулся Лестрейд, ободряюще похлопав того по плечу, - Верю. И все понимаю. Квартира Шерлока полна неожиданностей, уж мне ли этого не знать. К тому же этот цвет тебе очень к лицу, - подмигнул он, усмехаясь и отпуская побледневшего Диммока по своим делам. Тот, не оборачиваясь, мгновенно скрылся с инспекторских глаз долой.
А Майкрофт и без вопросов понял бы, что случилось с рубашкой Диммока, некстати подумалось Грегори, когда он возвращался к себе в кабинет. Тут же остановившись, он мысленно обругал себя: зачем он только сейчас о нем вспомнил?! Чертов идеальный старший Холмс теперь не существовал в его жизни. Вчерашняя ссора вдрызг разрушила их отношения, этого нельзя было не признать. И надо было ему из-за очередной своей глупости так взвиться? Выйти из себя, наорать, нагрубить, послать и уйти. Ну что же он за человек такой, что никак не может принять и понять элементарные вещи, что Майкрофт в своем неповторимом стиле так проявляет свою любовь, заботится о нем, желает быть всегда в курсе его дел и его передвижений, а не пытается его контролировать и навязывать свое мнение?!
Жалеть теперь о чем-то было бесполезно, все самое обидное, что он мог сказать, сказано. Какой же он все-таки дурак! Непроходимый тупица! После таких слов не прощают, а такие люди, как Майкрофт, тем более. Между ними все кончено – как страшно это осознавать! – и Грегори своими руками разрушил все, что удалось построить за эти полгода. А ведь только позавчера с замиранием сердца он ждал его прихода, из последних сил борясь со сном, а потом прикасался к нему, меняя свою усталость на негу от поцелуев, плавился под его руками, под мягкими губами, стонал во влажные волосы его имя и засыпал рядом с ним, не надеясь удержать «прекрасное мгновенье» нигде, кроме своей памяти…
Сто раз он уже успел пожалеть о том, что сказал так много пустых, ненужных и оскорбительных слов, сто раз хотел набрать его номер и позвонить, извиниться, но не мог решиться. Боялся, что тот не возьмет трубку, не захочет с ним говорить или будет молчать, или…
- Да, инспектор Лестрейд слушает, - опутанный своими нерадостными думами машинально он поднял трубку городского телефона.
- Грег, я знаю, ты первым мне не позвонишь, считая, что ты меня обидел, и я откажусь с тобой разговаривать, – от звука раздавшегося на другом конце провода голоса инспектор, сидя за столом, замер, потеряв дар речи. – Не скрою, обидел, но нам все равно надо поговорить, чтобы наконец все прояснить. Вечером я заеду к тебе. И не смей задерживаться на работе даже на десять минут, ты меня понял? –только гудки, раздавшиеся в трубке секундой спустя, смогли привести Лестрейда в себя.

Приветственный драббл для перелетная

- Не торопитесь уходить. Я прошу вас остаться, инспектор, - рука Холмса, оказавшегося рядом, мягко и неожиданно легко легла ему на плечо.
До этого Лестрейд просидел у дверей палаты Шерлока несколько томительных часов в ожидании хоть какого-то результата, но все это время не было никаких вестей о его самочувствии. Он с самого начала понял, что этот гениальный мальчишка станет его головной болью, знал, что неприятностей от него будет куда больше предлагаемой помощи, но так ни разу и не смог ему твердо отказать, каждый раз видя сумасшедший завораживающий блеск в светлых глазах, а потом заслушиваясь его удивительными умозаключениями. И сейчас этот еще совсем ребенок, торопящийся стать взрослым, мог умереть так глупо, так обидно и так совершенно просто от банальной передозировки. Лестрейд был поражен и не мог в это поверить.
И только появившийся несколько минут назад Майкрофт Холмс, старший брат этого недоразумения, смог выяснить, как обстоят дела Шерлока и что ему больше не грозит смертельная опасность. Он уже успел переговорить с его врачом, отдать распоряжения по уходу за братом, с кем-то пообщаться по телефону и теперь незаметно подошел к Лестрейду, исподтишка наблюдавшему за ним.
- Мистер Холмс, я бы остался, пока Шерлок не придет в себя, но не могу, - Лестрейд не удивился положенной руке, скорее стало как-то неуютно, когда она исчезла с плеча. - Я могу попросить вас как-то оповестить меня, когда его можно будет навестить.
- Конечно, инспектор, я свяжусь с вами лично. И благодарю за своевременную помощь Шерлоку, - Майкрофт был спокоен и собран, и сложно было по его лицу и жестам что-либо сказать. - Мой брат, к сожалению, все еще никак не поймет, что его организм всего лишь человеческий, он не способен работать вечно. А сейчас могу предложить свою машину, чтобы она довезла вас, инспектор, туда, куда вам будет нужно.
- Спасибо, мистер Холмс, но не надо, - благодарно ответил Лестрейд, протягивая ему руку и улыбаясь. Лицо Майкрофта оставалось все таким же бесстрастным, но светлые, как у Шерлока, глаза смотрели на собеседника очень внимательно.
В следующий момент Лестрейду показалось, что их руки чуть дольше положенного задержались в рукопожатии, но спустя мгновение все вновь стало само собой. Они распрощались, чтобы через какое-то время встретиться вновь...

Приветственный драббл для Zlato

Тяжелая трудовая неделя подходила к концу, и инспектор, поддавшись на уговоры своих сослуживцев, решил составить им компанию в этот вечер в одном из городских пабов. Все равно Майкрофт был занят прошедшие семь дней, и не было никакого шанса, что он сможет сегодня освободиться.
В пабе было в меру шумно, в меру весело, в меру не одиноко и Лестрейд очень приятно провел в теплой компании своих ребят несколько часов, попивая пиво и ловя обрывки разговоров и музыки. Около одиннадцати решив, что ему хватит, он, выйдя на улицу, понял, что немного пьян. Решение пройти пешком ему пришло неожиданно, и инспектор решил, что вполне себе может это позволить. Прежде, чем сделать несколько шагов, набрав полную грудь воздуха, Лестрейд шумно выдохнул. Как же хорошо-то… Свежо после только что прошедшего дождя, тихо и пустынно, как будто бы город на какое-то время остался без людей, и невероятно спокойно на душе. Его мысли были о том, что все дела его сделаны, дочка сейчас вместе с женой гуляет где-то под южным небом и счастлива, неугомонный Шерлок тоже не бегает по Лондону в поисках приключений на свою голову и другие части тела, а тихо сидит у себя на Бейкер-Стрит вместе с доктором, и Майкрофт…а Майкрофт сидит где-то у себя в кабинете, занятый правительственными делами, и совершенно точно сегодня не придет домой.
Открывая дверь своей квартиры часом позже, Лестрейд был в самом приподнятом настроении.
- Что в имени тебе моем?
Ты оцени… - с улыбкой тихо проговорил инспектор, но не успел закончить, потому что старший Холмс, материализовавшийся будто из воздуха в его квартире в такое время, его остановил:
- Если ты забыл, то у тебя нет груди, Грегори, но кое-что другое, уверенно могу сказать, я способен оценить, - сказав это, Майкрофт улыбнулся, а в глазах у него вспыхнули искорки-бесята.