«Но без тебя...»

[mystrade]

У нас какой-то отдельный фандомный праздник получился))) Круто как)
И от меня с прошедшим уже немного праздником,  Апрельская Верба!

Выпал мне орёл, так что выкладываю своё первое в пейринге и жду тапок.

Название: «Но без тебя...»
Тип: сонг-фик
Бета: murzilko
Пейринг: Майкрофт/Лестрейд
Рейтинг: PG-13, за намёки
Саммари: написано в честь дня рождения  Апрельская Верба, потому что моё вдохновение не позволило пропустить такой значимый для фандома день. Но что-то подсказывает мне, что если это прочтёт адресат, то мне останется только удавиться... И удавлюсь)
С Днём Рождения, наша самая замечательная  Апрельская Верба! Пусть всё в вашей жизни будет исключительно ХЭ!
Предупреждение: написано внезапно, на порыве, оно абсолютно отказывалось меня слушаться, изобилует пафосом и очень странным поведением героев. Я даже не пыталась это перечитывать. посмотрим, чем это покажется утром...

Снова брошен в окна лунный свет,
Дом мой сонный серебром одет

Не то чтобы одиночество было чем-то из ряда вон выходящим для скромного, хотя и преуспевающего, служащего британского правительства Майкрофта Холмса, скорее даже наоборот. И потому тянущее, несвойственное человеку его склада чувство приходилось объяснять более сложными способами. Он не просто ощущал себя одиноким — его одолевала болезненность, конечности немели, сердце сжималось. Лунный свет на полу и мебели причинял неудобство явно большее, чем обыкновенно. Его лучи вычерчивали в несколько мрачноватом интерьере серебристые полосы и выстилали серебряные полотна на привычных вещах. Затягивающей чернотой глядели на него книжные стеллажи, пробирая до самых костей и обостряя почти невыносимую тоску. Но рука не тянулась к выключателю, словно её обладатель боялся разрушить хрустальный замок смутных воспоминаний, причинявших боль и пленительных.
Конечно, это была не более, чем шахматная партия. Конечно, он прекрасно знал, чем всё это закончится, и сам спланировал такой исход. Естественно, он видел самого себя в зеркало и имел наилучшую осведомлённость о впечатлении, производимом на окружающих. Иллюзии — вообще не его специализация.
Но тем не менее, развернуться и пройти в пустую спальную, к холодным простыням было чертовски трудно.

Лунной кисти не достичь глубин,
Эту бездну знаю я один

Полная луна отстранённо держалась высоко в небе, не подпуская на непозволительно близкое расстояние ни мятые облака, ни ослепительно тусклые сегодня звёзды. Безупречная, холодная она свысока смотрела на жалких прохожих, изредка мелькавших в промёрзшем городе, спешивших скрыться в уютных домах и пабах от промозглого ветра и нервной мороси. Грегори улыбнулся. Мало было любителей, хотя чего уж там, извращенцев, способных действительно наслаждаться всей этой осенью, подставив лицо ледяным каплям и вглядываясь в белый круг далеко-далеко вверху. Далеко-далеко — протяни руку и прикоснёшься.
Грегори сел на каменных ступенях подъезда, раскрыл новенькую пачку, вытянул сигарету, сжал её губами. Удивительно: в ближайшем ночном магазине оказалась его любимая марка! Хотя, он уже ничему не удивлялся. Заслуженный, потрёпанный жизнью инспектор Скотланд Ярда был счастлив. И уверен. И счастлив. И поэтому ему совершенно необходимо было сделать хотя бы одну затяжку, чтобы стать абсолютно счастливым.
Прошла только неделя с тех пор, как его обыденная жизнь дала трещину. К третьему дню трещина переросла в брешь. К пятому полностью перевернулась. Шестой день был выходным, и он пол ночи гнал свою старенькую шеврале к дочери в не такой уж и соседний город, чтобы просто увидеть её улыбку.
Вернувшись сегодня вечером, он открыл дверь собственным ключом, но застал только пустые комнаты. За сравнительно небольшой срок его пребывания в этой квартире каждая вещь успела стать немым и сладостным напоминанием. Не включая свет, он обвёл взглядом помещение, одновременно пытаясь сообразить, чего же ещё ему не хватает. Автоматически облизнул губы и вдруг подумал, что ещё вполне успевает сбегать за сигаретами.
Он щёлкнул зажигалкой, пока обёрнутый в белую бумагу табак не сделался сырым и бесполезным. В голову пришёл вполне конкретный зонт, который оказался бы сейчас весьма кстати, и Грегори снова улыбнулся болезненно белому светилу, благородным ликом выделяющемуся на чернильном полотне неба. Его особенная, утончённая красота пленила инспектора, притягивала его магнитом, оставляя сладкий осадок воспоминания.
На четыре лестничных пролёта ближе к луне его ждало самое тайное, самое неизведанное сокровище, открывавшееся, он был уверен, только избранным.

Все, все как вчера,
Но без тебя...

Майкрофт всегда говорил, что в любой ситуации плюсов непременно больше, чем минусов. Главное правильный угол зрения. Ему ведь нравилось привычное течение жизни, выверенный годами график, он вообще был крайне не склонен что-либо в своей жизни менять. Так что, в общем-то, выходило, что жизнь просто вернула всё на те же места, где они находились вчера. Где им и было положено находиться.
Под любым углом выходило, что Грегори положено было находиться в зоне трёхсекундной досягаемости.

На самом деле в его жизни ничего особенно не изменилось. Возвращаясь мысленно на неделю назад, он не мог найти особых отличий в своей жизни «до» и «после». Собственно, единственное отличие облачалось в костюмы тройки, сидело на диете (переход на которую Грега они вполне подробно обсудили во вторник, так, чтобы не возвращаться к нему больше никогда) и прикусывало губу в самые напряжённые моменты.

Ревность, жалость словно заодно,
Птицей скорби падаю на дно

Должно быть, это было лучшим вариантом для Грегори. Бывшая жена, к которой он на такой скорости умчался вчера вечером, давно пыталась возобновить отношения, и, по-видимому, ему не хватало только связи с субъектом, подобным Майкрофту, чтобы осознать, что он всё ещё её любит. Не сделай он этого, они оба страдали бы от обмана. Безусловно. Так намного лучше.
Майкрофт был уверен, что завёл у себя бар с какой-то определённой целью. И знал, что в виски обязательно нужно класть лёд. Иначе можно было бы сказать, что этот третий бокал, только отчаянная попытка залить горе. Хотя на самом деле он всего лишь оценивает вкусовые качества весьма дорогостоящего благородного напитка. Именно.
Право слово, кому только может прийти в голову, что Майкрофт Холмс способен себя жалеть? Вы ведь осознаёте, какую глупость сейчас сказали?

Чинно опустившись на любимое кресло (чуть не промахнувшись, плюхнувшись в первую попавшуюся горизонтальную поверхность), Майкрофт вдруг посмотрел на слишком яркий свет (механически сморгнул и ощутил как что-то прочертило странную горячую дорожку по правой щеке).

Грегори накрыл губы уснувшего в кресле любимого человека своими (наверное, сложный день, как он только мог заставить его столько ждать?!), нежно провёл пальцами по его волосам. Майкрофт вздрогнул и распахнул глаза. Грегори внимательно посмотрел в них и отчего-то почувствовал себя очень, очень виноватым.
— Я выкурил всего одну, — попробовал он.
— Четыре. — По спине прокатилась ледяная волна. — Минимум. Неважно. Ты не позвонил.
— Ты же сломал мой телефон, — на этот раз Грегори решил улыбнуться.
— Только зарядное. Ты мог одолжить.
Отпираться дальше было бессмысленно, плечи опустились, а карие глаза, казалось, стали ещё больше:
— Я забыл. Вылетело из головы.
— Забыл, — Майкрофт не переспрашивал — он констатировал. Говорит правду. Но стоит уточнить: — Там, где ты провёл предыдущие сутки, тоже не было телефонов?
— Я очень давно не видел дочь. Я забыл. Она единственный человек, кроме тебя, который ждёт меня просто так и которого я хочу видеть так же сильно. Но не могу. — Это уже слишком походило на оправдание, и после следующего вопроса Грегори приготовился злиться.
Дочь. Дочь! Единственный, кроме тебя...
— Пожалуйста, постарайся больше никогда не забывать.
Майкрофт ещё раз внимательно посмотрел в глаза Грегу и рывком усадил того к себе на колени. Почему-то, сегодня это было приемлемо. Чушь. Сегодня это было необходимо.
— О! Виски! Я глотну?..
— Только не из моего бокала!

Луна улыбалась холодно, немного надменно, но в глубине души у неё ещё звучали отголоски музыки...

Все, все как вчера,
Но без тебя...