Терри. (C_z) Свежеобращённый трекки. *место для вашего фэйспалма* I'll do it the Elle Woods way.
Является продолжением фика О недостаточности чертей, написанного на челлендж, и с натягом соответствует третьей строчке карточки.
Название:"О избыточности чертей"
Автор: Бескрайняя Гладь Кота
Размер: мини, 2,5К
Жанр: слабая попытка в экшн
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: Отсутствие ХЭ здесь и сейчас, предполагается третья часть. Не вычитано.
О избыточности чертей.За два месяца, проведённых на задворках Дублина, Грег привык отзываться на имя Шон, вышел на местное отделение сепаратистов, выполнил для них несколько поручений, вплотную подобрался к решению главной задачи, но заветного имени так и не услышал. Ни одного из заветных имён, если уж говорить начистоту. Его напарник был таким же Йенсеном Кьелем, каким он сам сыном белфастского пекаря.
Рыжий утверждал, что нужно позволить заинтересованным лицам раскопать твой грязный секрет, что-то, что по их мнению ты должен был прятать глубже всего, чтобы их интерес пропал и главного они так и не обнаружили. Белым пятном в легенде Шона Кейси были пять лет, проведённые им на континенте как раз перед переездом в Дублин, и однажды кто-то должен был выйти на маленькую квартирку под крышей и увидеть начинающего террориста в компании любовника-датчанина. «Йенс» считал, что этот момент станет пропуском «Шона» к нужной информации. Грег считал, что они могли бы изображать любовников пореалистичнее, вдруг кто-то за ними уже следит? Но спорить с рыжим было бесполезно, если не сказать опасно.
Навернув свои обычные круги и петли для сброса хвостов, Грег поднялся в квартиру и обнаружил на столике в коридоре карманные часы рыжего. Это был один из обговорённых условных знаков, за ними наконец-то наблюдали, хотя Грег был уверен, что сегодня за ним никто не шёл. Похоже, выследили ещё на той неделе.
– С возвращением, – раздалось из гостиной. Слышать в этом голосе мурлыкающие интонации было странно, и Грег не сказал бы, что приятно. Так, наверное, не верят стонам проституток, понимая, что роль сыграна хорошо, но не имеет ни малейшего отношения к правде. А потом он увидел рыжего и забыл обо всём.
Вместо собранного и прилизанного отморозка неопределённого возраста, которого Грег увидел в кабинете, или угрюмого сосредоточенного обитателя прикомпьютерной территории, жившего с ним эти два месяца, на диване возлежал небритый, лохматый и томный парень немногим старше двадцати. Длинные ноги свешивались за подлокотник дивана, расстёгнутая бордовая рубашка и чёрные трусы подчёркивали бледность кожи. В игре в соблазнение рыжий победил его первым же ходом.
– Привет, – хрипло поздоровался Грег, продолжая облизывать рыжего взглядом.
– Устал? – улыбнулся парень и протянул ему руку.
Выдавал его только взгляд, которого не коснулись общие перемены.
– Не настолько, чтобы оставить тебя скучать, – ухмыльнулся Грег, подходя ближе и дотрагиваясь до протянутой ладони.
Рыжий не спеша поднялся, развернул их, уложил Грега на диван и в несколько движений расправился с его одеждой. Потом стянул с себя бельё, оставшись в рубашке, и сел сверху, наклоняясь к самому греговому уху.
– Наблюдатель видит нас через западное окно и, скорее всего, умеет читать по губам.
Со стороны это должно было выглядеть как поцелуй в шею. Рыжий притёрся к нему задницей так, чтобы начавший проявлять интерес к происходящему член Грега оказался между его худых ягодиц, и чуть отстранился.
– Вдохновить тебя минетом? – спросил он, уже не скрываясь.
– Нет уж, так мы рискуем закончить, едва начав.
Грег вскинул бёдра, усиливая контакт, а потом обхватил затылок рыжего и поцеловал, ворвавшись в горячий желанный рот. Рыжий ответил не менее напористо, но постепенно сбавил пыл, позволяя ему вести.
Член его давно и крепко стоял, и Грег представил, как рыжий надрачивал себе в ожидании его прихода. А может, и не только надрачивал. Грег провёл кончиками пальцев между ягодиц рыжего, убеждаясь в собственной правоте. Рыжий вздрогнул, но потом выгнулся, подставляясь. Да-да, готовил себя и думал о нём. О деле, разумеется.
Грег сел, заставив рыжего выпрямиться, и выдохнул ему в ухо:
– Не хочешь позволить себе немного удовольствия?
– Не время.
Не то чтобы Грега удивил ответ, кое-что о своём спутнике он успел понять.
– А по-моему, самое время.
Грег легко ссадил его с колен и развернул лицом к спинке дивана, позволяя на неё опереться. Рубашка перекрутилась на спине рыжего, стесняя его движения, но ничего не скрывая, россыпь веснушек на бледных плечах была очень сладкой на вид.
– А ты подготовился, – довольно отметил Грег, на пробу вводя в него палец и наслаждаясь ощущением горячей плоти вокруг.
Рыжий зашипел.
– Скажи мне, если тебе что-то не нравится. Закрыть глаза и думать об Англии со мной не прокатит.
– Шутка на грани фола в нашей ситуации.
– Я отвернулся от окна.
Грег медленно, но неотвратимо ввёл в него два больших пальца и слегка развёл в стороны. Рыжий издал звук, больше похожий на стон боли, чем наслаждения.
– Что-то не…
– Так! – почти выкрикнул рыжий. – Ещё.
Грег усмехнулся.
– Не надо себя стесняться. – Он свёл пальцы и развёл их снова, уже немного шире. – Я просто хочу сделать тебе хорошо. Если захочешь, потом на мне отыграешься.
– Будь. Уверен. – Рыжий тяжело и коротко дышал, но не делал даже попытки сжаться.
Грег с ума сходил от желания ему засадить, но пока не решался отпустить пойманную волну. Он вытащил пальцы, приставил к входу три и медленно, но сразу глубоко толкнулся. Рыжий вскрикнул. Ничего более откровенного и эротичного Грег в своей жизни не слышал. Он вытащил пальцы, перекомпоновал их поудобнее и вставил снова, сохранив найденный угол. Рыжий застонал и уткнулся лбом в спинку дивана, по его плечам быстро распространялась неравномерная краснота.
– Хочешь кончить так? – спросил Грег, придерживая его за плечо и загоняя пальцы так глубоко, что у него начинал болеть мизинец. Но это мелочи, такие мелочи по сравнению с тем, как под ним наконец-то плавился обладатель самых желанных чертей на свете.
Ответа не последовало.
– Хочешь так или…
– Так. – В стоне смысл был уловим с трудом. – Так.
– Как скажешь.
Грег готов был кончить, не притронувшись к себе. Под веками то и дело вспыхивали искры, с члена, трущегося о бедро любовника, текло. Рыжий выгибался и непрерывно издавал какие-то звуки, даже, казалось, на вдохе, костяшки его пальцев, вцепившихся в спинку дивана, побелели, а краснота распространилась на всю спину и подбиралась к ягодицам.
Грег провёл свободной ладонью по спине рыжего, придержал за бедро, а потом занялся наконец его членом. Двух движений хватило на то, чтобы краснота распространилась на ягодицы, пальцы Грега обожгло, на спинку дивана упали белёсые капли. Рыжий замер, потом осторожно опустился на сидение.
Придвигаясь к нему, Грег ни на что особо не рассчитывал, уже взявшись за член и желая только кончить, но рыжий и тут удивил, притянув его за бёдра и взяв до самого горла. Грегу много и не было нужно.
***
Рыжий оказался прав – как будто могло быть иначе! – «Шона» наконец допустили к тому, кто действительно рулил группировкой. И даже дважды прав – это был один из тех четырёх, кого «Йенс» поставил в самое начало списка. Одновременное членство в Шинн Фейн и планирование операций ИРА позволяло чертовому ублюдку любое действие Британии вывернуть себе на пользу.
Вот только Грегу от правоты напарника – нет, всё же начальника, – не было ни горячо ни холодно. Потому что утром в четверг он должен был отправиться в Белфаст, получить у связного компактное взрывное устройство и пронести его в оживлённый терминал пассажирского порта. То есть, обречь на смерть ни в чём не повинных людей, принести её собственными руками, считай, самому сделать движение косой.
Рыжий был неумолим.
– Грегори, боюсь, тебе придётся действительно это сделать. – Он смотрел на Лестрейда с невозмутимо-отсутствующим выражением лица, с таким обычно обсуждают непогоду с соседкой.
– Чёрт тебя дери, я сам, в собственных руках понесу ничего не подозревающим людям смерть!
– Позволю себе напомнить, ты знал, на что идёшь, соглашаясь на внедрение в террористическую организацию. – Даже не рассердился, сукин сын, как будто и реакцию Грега предвидел.
– Там будут сотни людей, там, чёрт возьми, всегда толпы людей, это грёбаный пассажирский терминал!– Эмоции рвались из него наружу, но, не встречая никакой реакции собеседника, впустую звенели в комнате и оседали на пол.
– В городе есть полиция, и это их работа.
– Если бы речь шла о Лондоне, ты бы так не говорил.
– Но речь идёт не о Лондоне, и, снова напоминаю, наша работа заключается в том, чтобы о Лондоне в таком ключе речь больше не шла.
– Послушай… Йенс… тьфу ты, я даже имени твоего не знаю! – Рыжий поднял одну бровь. Грег едва удержался от того, чтобы плюнуть прямо ему под ноги. – Послушай, неужели ничего нельзя сделать?
– Можно. Единственное, что положит конец бессмысленным смертям – это устранение объекта. И для того, чтобы он поехал на встречу, во время которой до него смогут добраться наши люди, он должен быть уверен, что события развиваются по его сценарию.
– Ты не можешь приказать мне собственноручно отнести бомбу в здание пассажирского порта, как будто, как будто… – Возмущение Грега не находило отклика, и потому тихо задыхалось.
– Могу. Но пока что просто взываю к твоему благоразумию и предлагаю не ставить под угрозу не один месяц разрабатывавшуюся операцию из-за твоей тонкой душевной организации.
Рыжий умел наносить словами очень точные удары – подорвать уверенность в собственной правоте, добавить ощущения неполноценности, надавить на чувство ответственности… Грега не то чтобы меньше тошнило от ситуации, но и энтузиазм возражать иссяк.
Дорогу в Белфаст он помнил смутно. Куда ярче перед глазами стояло бесстрастное лицо рыжего, тонкие бледные губы, спокойно произносящие:
– Завтра едешь поездом на шесть тридцать.
То есть, просто берёшь и едешь поездом, в Белфасте встречаешься с кем-то из членов группировки, получаешь взрывное устройство и закладываешь его в пассажирском порту. Потому что, Грег, это допустимые жертвы. Потому что, чёрт побери, нельзя, чтобы человек, чьё имя ему наконец позволили услышать, заволновался раньше времени.
Больше всего на свете Грегу хотелось разукрасить бледную веснушчатую физиономию прямым ударом в челюсть, но ему бесстрастно и своевременно напомнили о том, что решения принимает не он, и вопросы подчинения были решены ещё в кабинете суперинтенданта.
Грег удержался, и это стоило ему пары лопнувших сосудов в глазу и сбитых потом о стену костяшек.
Связной оказался улыбчивым полноватым мужиком лет сорока, он уверенно подошёл к столику, грузно опустился на стул напротив и полчаса, как старому знакомому, рассказывал Грегу про сына, таскавшегося через весь город пешком на свидания к Бет-которую-не-одобряет-семья. Потом хлопнул по плечу на прощание и ушёл, оставив под столом потёртый кожаный чемодан с обитыми металлом уголками.
Грег допил своё пиво и впервые с начала этой безумной операции почувствовал страх. Вспотевшие ладони начали мелко подрагивать. Сейчас он встанет, возьмёт в руки бомбу и понесёт её туда, где она сможет отнять и покалечить максимальное количество жизней. И никто на свете не может сказать, успеют её обезвредить, или же Грег пройдёт настоящее боевое крещение в террористы.
Ручка чемодана норовила выскользнуть из потной ладони. Лавирование в толпе, хаотично бурлящей на подступах к пассажирскому терминалу порта, не придавало хватке уверенности. Добравшись до пункта назначения, Грег покрутился в поисках свободного места, пристроился на самый край длинной скамейки и положил под неё чемодан.
Ладони немели, ноги врастали в пол, и в целом это был почти что выход – остаться на вокзале и стать одной из жертв. Возможно, его тело станет достаточным препятствием, чтобы спасти несколько человек от взрывной волны и той мелкой металлической дряни, которой наверняка начинили тяжёлый чемодан. Какая разница, сгинет Шон Кейси в Лондоне или в могиле?
Потерянно блуждающий поверх чужих голов взгляд поймал что-то знакомое. Грег не сразу понял, за что в принципе зацепился, и уже через пару секунд не смог найти в бурлящем потоке людей ничего примечательного, но мозг уже начал разгоняться, выводя его из ступора. Конечно, его пасли. Конечно, никто бы не отпустил новичка на боевое крещение без подстраховки то ли от полиции, то ли от желания передумать. Конечно, у него не было права запороть многомесячную работу внутренней разведки из-за своей тонкой душевной организации. Чёрт возьми, рыжий как всегда был прав.
Грег медленно поднялся и направился к выходу, он никому не старался уступать дорогу, но люди огибали его, как что-то статичное, ни разу не толкнув и не задев.
Уже на улице, за пару кварталов от здания терминала, когда Грег начал замечать окружающую действительность и остановился, чтобы понять, куда идти дальше, его окликнул патрульный.
***
Благостное отупение стало облегчением. К слову, не так уж на него и давили после задержания – ограничились одним кругом вопросов, удовлетворившись биографией Шона Кейси. Хуже было другое – с ним никто не разговаривал. Отвели в одиночку, забрали ремень и шнурки, вытрясли содержимое карманов, и всё это не издавая ни звука. Он хотел спросить, что с чемоданом, но и так было понятно, что местные службы правопорядка успели. Звонить было некому, если всё пошло по плану, у рыжего достаточно других забот. Странно, но Грегу даже в голову не пришло заранее поинтересоваться, что же дальше. На третий день тишины его так же молча отвезли в Ольдергров, загрузили в небольшой – похоже, частный – самолет, даже не удосужившись надеть на него наручники, через час с небольшим выгрузили в тихом пустом Саутенде, и Грег не мог вспомнить ни как они взлетали, ни как садились.
В Сторону Лондона они не поехали – его молчаливого конвоира, приобретшего наконец в восприятии Грега грузноватую фигуру и черты, выдающие наличие индийской крови, встретили двое невыразительных людей в костюмах, и машина с черными номерами забрала их куда-то на север. Светло-серое здание, в которое его вели уже невыразительные люди, имело мало общего с Тюремной службой Её Величества.
Первые трое суток он спал. Свернулся на грубо сколоченной койке, и спал так, словно ничего мягче дешевого ватного матраса не существовало в мире. Окна в комнате не было, но свет из потолочных панелей менял яркость, и еду приносили три раза в день. Это, конечно, если никто не собирался свести его с ума, но зачем? Как будто он сам с этим плохо справлялся. Посуду не забирали, и Грег решил, что с ним в ближайшее время придут беседовать. О чем? Говорить им правду он все равно не станет, а всю легенду невыразительные люди наверняка уже знали. На стук в дверь никто не отзывался, помещение, в котором его заперли, возвращающий связь с реальностью Грег обследовал от пола до потолка за полчаса, предсказуемо не обнаружив ничего интересного, и отсутствие связи с внешним миром начинало давить.
На пятый день Грег решил, что свести его с ума будет не так уж и сложно – достаточно не давать помыться. Раковина и разорванная на тряпки простыня были хреновой заменой душевой кабине. На седьмой видел во сне, как черти расчленяют его и вывозят из здания в чемоданах, похожих на тот, в котором он сам нёс бомбу. С чего он взял вообще, что его вытащат, а не попытаются посадить как пособника террористов? На девятый стал всерьёз задумываться о том, чтобы назвать своё настоящее имя и уговорить невыразительных людей позвонить суперинтенданту Ярда, и будь что будет.
Утром одиннадцатого дня дверь впустила свежего, гладко выбритого, сияющего белизной манжет рыжего.
– Сержант Лестрейд, – приветственно кивнул тот. – Сожалею о доставленных вам неудобствах.
– Сукин. Ты. Сын. – От Грега ощутимо пахло, и он заметил, как рыжий поморщился.
– Это был самый быстрый и безопасный способ доставить вас в Лондон.
– Быстрый, говоришь? – Грег встал и сделал два шага к собеседнику.
– Поверьте мне, способы, включающие в себя официальные пути, задержали бы вас на куда больший срок.
Грег заметил у него в руках свои шнурки и ремень – надо же, не забыли в Белфасте, профессионалы чёртовы – и практически вырвал их из холеных рук рыжего. Как быстро Лестрейд перестал находить в этой ухоженность привлекательность.
– Мне кажется, я задолжал вам некоторые объяснения, – не сдавался рыжий. – Начну с того, что меня зовут…
Грег вскинул перед собой ладонь, прерывая его.
– Избавь меня от этого знания. Как и от своей компании.
– Очень хорошо, – почти шепотом протянул рыжий и вышел.
Машина приехала за Грегом через семь минут. Ещё через полчаса, смывая с себя эту историю в родном домашнем душе, Грег поклялся, что будет держаться от чертей и омутов как можно дальше. Его клятвы хватило на следующие четырнадцать лет.
Название:"О избыточности чертей"
Автор: Бескрайняя Гладь Кота
Размер: мини, 2,5К
Жанр: слабая попытка в экшн
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: Отсутствие ХЭ здесь и сейчас, предполагается третья часть. Не вычитано.
О избыточности чертей.За два месяца, проведённых на задворках Дублина, Грег привык отзываться на имя Шон, вышел на местное отделение сепаратистов, выполнил для них несколько поручений, вплотную подобрался к решению главной задачи, но заветного имени так и не услышал. Ни одного из заветных имён, если уж говорить начистоту. Его напарник был таким же Йенсеном Кьелем, каким он сам сыном белфастского пекаря.
Рыжий утверждал, что нужно позволить заинтересованным лицам раскопать твой грязный секрет, что-то, что по их мнению ты должен был прятать глубже всего, чтобы их интерес пропал и главного они так и не обнаружили. Белым пятном в легенде Шона Кейси были пять лет, проведённые им на континенте как раз перед переездом в Дублин, и однажды кто-то должен был выйти на маленькую квартирку под крышей и увидеть начинающего террориста в компании любовника-датчанина. «Йенс» считал, что этот момент станет пропуском «Шона» к нужной информации. Грег считал, что они могли бы изображать любовников пореалистичнее, вдруг кто-то за ними уже следит? Но спорить с рыжим было бесполезно, если не сказать опасно.
Навернув свои обычные круги и петли для сброса хвостов, Грег поднялся в квартиру и обнаружил на столике в коридоре карманные часы рыжего. Это был один из обговорённых условных знаков, за ними наконец-то наблюдали, хотя Грег был уверен, что сегодня за ним никто не шёл. Похоже, выследили ещё на той неделе.
– С возвращением, – раздалось из гостиной. Слышать в этом голосе мурлыкающие интонации было странно, и Грег не сказал бы, что приятно. Так, наверное, не верят стонам проституток, понимая, что роль сыграна хорошо, но не имеет ни малейшего отношения к правде. А потом он увидел рыжего и забыл обо всём.
Вместо собранного и прилизанного отморозка неопределённого возраста, которого Грег увидел в кабинете, или угрюмого сосредоточенного обитателя прикомпьютерной территории, жившего с ним эти два месяца, на диване возлежал небритый, лохматый и томный парень немногим старше двадцати. Длинные ноги свешивались за подлокотник дивана, расстёгнутая бордовая рубашка и чёрные трусы подчёркивали бледность кожи. В игре в соблазнение рыжий победил его первым же ходом.
– Привет, – хрипло поздоровался Грег, продолжая облизывать рыжего взглядом.
– Устал? – улыбнулся парень и протянул ему руку.
Выдавал его только взгляд, которого не коснулись общие перемены.
– Не настолько, чтобы оставить тебя скучать, – ухмыльнулся Грег, подходя ближе и дотрагиваясь до протянутой ладони.
Рыжий не спеша поднялся, развернул их, уложил Грега на диван и в несколько движений расправился с его одеждой. Потом стянул с себя бельё, оставшись в рубашке, и сел сверху, наклоняясь к самому греговому уху.
– Наблюдатель видит нас через западное окно и, скорее всего, умеет читать по губам.
Со стороны это должно было выглядеть как поцелуй в шею. Рыжий притёрся к нему задницей так, чтобы начавший проявлять интерес к происходящему член Грега оказался между его худых ягодиц, и чуть отстранился.
– Вдохновить тебя минетом? – спросил он, уже не скрываясь.
– Нет уж, так мы рискуем закончить, едва начав.
Грег вскинул бёдра, усиливая контакт, а потом обхватил затылок рыжего и поцеловал, ворвавшись в горячий желанный рот. Рыжий ответил не менее напористо, но постепенно сбавил пыл, позволяя ему вести.
Член его давно и крепко стоял, и Грег представил, как рыжий надрачивал себе в ожидании его прихода. А может, и не только надрачивал. Грег провёл кончиками пальцев между ягодиц рыжего, убеждаясь в собственной правоте. Рыжий вздрогнул, но потом выгнулся, подставляясь. Да-да, готовил себя и думал о нём. О деле, разумеется.
Грег сел, заставив рыжего выпрямиться, и выдохнул ему в ухо:
– Не хочешь позволить себе немного удовольствия?
– Не время.
Не то чтобы Грега удивил ответ, кое-что о своём спутнике он успел понять.
– А по-моему, самое время.
Грег легко ссадил его с колен и развернул лицом к спинке дивана, позволяя на неё опереться. Рубашка перекрутилась на спине рыжего, стесняя его движения, но ничего не скрывая, россыпь веснушек на бледных плечах была очень сладкой на вид.
– А ты подготовился, – довольно отметил Грег, на пробу вводя в него палец и наслаждаясь ощущением горячей плоти вокруг.
Рыжий зашипел.
– Скажи мне, если тебе что-то не нравится. Закрыть глаза и думать об Англии со мной не прокатит.
– Шутка на грани фола в нашей ситуации.
– Я отвернулся от окна.
Грег медленно, но неотвратимо ввёл в него два больших пальца и слегка развёл в стороны. Рыжий издал звук, больше похожий на стон боли, чем наслаждения.
– Что-то не…
– Так! – почти выкрикнул рыжий. – Ещё.
Грег усмехнулся.
– Не надо себя стесняться. – Он свёл пальцы и развёл их снова, уже немного шире. – Я просто хочу сделать тебе хорошо. Если захочешь, потом на мне отыграешься.
– Будь. Уверен. – Рыжий тяжело и коротко дышал, но не делал даже попытки сжаться.
Грег с ума сходил от желания ему засадить, но пока не решался отпустить пойманную волну. Он вытащил пальцы, приставил к входу три и медленно, но сразу глубоко толкнулся. Рыжий вскрикнул. Ничего более откровенного и эротичного Грег в своей жизни не слышал. Он вытащил пальцы, перекомпоновал их поудобнее и вставил снова, сохранив найденный угол. Рыжий застонал и уткнулся лбом в спинку дивана, по его плечам быстро распространялась неравномерная краснота.
– Хочешь кончить так? – спросил Грег, придерживая его за плечо и загоняя пальцы так глубоко, что у него начинал болеть мизинец. Но это мелочи, такие мелочи по сравнению с тем, как под ним наконец-то плавился обладатель самых желанных чертей на свете.
Ответа не последовало.
– Хочешь так или…
– Так. – В стоне смысл был уловим с трудом. – Так.
– Как скажешь.
Грег готов был кончить, не притронувшись к себе. Под веками то и дело вспыхивали искры, с члена, трущегося о бедро любовника, текло. Рыжий выгибался и непрерывно издавал какие-то звуки, даже, казалось, на вдохе, костяшки его пальцев, вцепившихся в спинку дивана, побелели, а краснота распространилась на всю спину и подбиралась к ягодицам.
Грег провёл свободной ладонью по спине рыжего, придержал за бедро, а потом занялся наконец его членом. Двух движений хватило на то, чтобы краснота распространилась на ягодицы, пальцы Грега обожгло, на спинку дивана упали белёсые капли. Рыжий замер, потом осторожно опустился на сидение.
Придвигаясь к нему, Грег ни на что особо не рассчитывал, уже взявшись за член и желая только кончить, но рыжий и тут удивил, притянув его за бёдра и взяв до самого горла. Грегу много и не было нужно.
***
Рыжий оказался прав – как будто могло быть иначе! – «Шона» наконец допустили к тому, кто действительно рулил группировкой. И даже дважды прав – это был один из тех четырёх, кого «Йенс» поставил в самое начало списка. Одновременное членство в Шинн Фейн и планирование операций ИРА позволяло чертовому ублюдку любое действие Британии вывернуть себе на пользу.
Вот только Грегу от правоты напарника – нет, всё же начальника, – не было ни горячо ни холодно. Потому что утром в четверг он должен был отправиться в Белфаст, получить у связного компактное взрывное устройство и пронести его в оживлённый терминал пассажирского порта. То есть, обречь на смерть ни в чём не повинных людей, принести её собственными руками, считай, самому сделать движение косой.
Рыжий был неумолим.
– Грегори, боюсь, тебе придётся действительно это сделать. – Он смотрел на Лестрейда с невозмутимо-отсутствующим выражением лица, с таким обычно обсуждают непогоду с соседкой.
– Чёрт тебя дери, я сам, в собственных руках понесу ничего не подозревающим людям смерть!
– Позволю себе напомнить, ты знал, на что идёшь, соглашаясь на внедрение в террористическую организацию. – Даже не рассердился, сукин сын, как будто и реакцию Грега предвидел.
– Там будут сотни людей, там, чёрт возьми, всегда толпы людей, это грёбаный пассажирский терминал!– Эмоции рвались из него наружу, но, не встречая никакой реакции собеседника, впустую звенели в комнате и оседали на пол.
– В городе есть полиция, и это их работа.
– Если бы речь шла о Лондоне, ты бы так не говорил.
– Но речь идёт не о Лондоне, и, снова напоминаю, наша работа заключается в том, чтобы о Лондоне в таком ключе речь больше не шла.
– Послушай… Йенс… тьфу ты, я даже имени твоего не знаю! – Рыжий поднял одну бровь. Грег едва удержался от того, чтобы плюнуть прямо ему под ноги. – Послушай, неужели ничего нельзя сделать?
– Можно. Единственное, что положит конец бессмысленным смертям – это устранение объекта. И для того, чтобы он поехал на встречу, во время которой до него смогут добраться наши люди, он должен быть уверен, что события развиваются по его сценарию.
– Ты не можешь приказать мне собственноручно отнести бомбу в здание пассажирского порта, как будто, как будто… – Возмущение Грега не находило отклика, и потому тихо задыхалось.
– Могу. Но пока что просто взываю к твоему благоразумию и предлагаю не ставить под угрозу не один месяц разрабатывавшуюся операцию из-за твоей тонкой душевной организации.
Рыжий умел наносить словами очень точные удары – подорвать уверенность в собственной правоте, добавить ощущения неполноценности, надавить на чувство ответственности… Грега не то чтобы меньше тошнило от ситуации, но и энтузиазм возражать иссяк.
Дорогу в Белфаст он помнил смутно. Куда ярче перед глазами стояло бесстрастное лицо рыжего, тонкие бледные губы, спокойно произносящие:
– Завтра едешь поездом на шесть тридцать.
То есть, просто берёшь и едешь поездом, в Белфасте встречаешься с кем-то из членов группировки, получаешь взрывное устройство и закладываешь его в пассажирском порту. Потому что, Грег, это допустимые жертвы. Потому что, чёрт побери, нельзя, чтобы человек, чьё имя ему наконец позволили услышать, заволновался раньше времени.
Больше всего на свете Грегу хотелось разукрасить бледную веснушчатую физиономию прямым ударом в челюсть, но ему бесстрастно и своевременно напомнили о том, что решения принимает не он, и вопросы подчинения были решены ещё в кабинете суперинтенданта.
Грег удержался, и это стоило ему пары лопнувших сосудов в глазу и сбитых потом о стену костяшек.
Связной оказался улыбчивым полноватым мужиком лет сорока, он уверенно подошёл к столику, грузно опустился на стул напротив и полчаса, как старому знакомому, рассказывал Грегу про сына, таскавшегося через весь город пешком на свидания к Бет-которую-не-одобряет-семья. Потом хлопнул по плечу на прощание и ушёл, оставив под столом потёртый кожаный чемодан с обитыми металлом уголками.
Грег допил своё пиво и впервые с начала этой безумной операции почувствовал страх. Вспотевшие ладони начали мелко подрагивать. Сейчас он встанет, возьмёт в руки бомбу и понесёт её туда, где она сможет отнять и покалечить максимальное количество жизней. И никто на свете не может сказать, успеют её обезвредить, или же Грег пройдёт настоящее боевое крещение в террористы.
Ручка чемодана норовила выскользнуть из потной ладони. Лавирование в толпе, хаотично бурлящей на подступах к пассажирскому терминалу порта, не придавало хватке уверенности. Добравшись до пункта назначения, Грег покрутился в поисках свободного места, пристроился на самый край длинной скамейки и положил под неё чемодан.
Ладони немели, ноги врастали в пол, и в целом это был почти что выход – остаться на вокзале и стать одной из жертв. Возможно, его тело станет достаточным препятствием, чтобы спасти несколько человек от взрывной волны и той мелкой металлической дряни, которой наверняка начинили тяжёлый чемодан. Какая разница, сгинет Шон Кейси в Лондоне или в могиле?
Потерянно блуждающий поверх чужих голов взгляд поймал что-то знакомое. Грег не сразу понял, за что в принципе зацепился, и уже через пару секунд не смог найти в бурлящем потоке людей ничего примечательного, но мозг уже начал разгоняться, выводя его из ступора. Конечно, его пасли. Конечно, никто бы не отпустил новичка на боевое крещение без подстраховки то ли от полиции, то ли от желания передумать. Конечно, у него не было права запороть многомесячную работу внутренней разведки из-за своей тонкой душевной организации. Чёрт возьми, рыжий как всегда был прав.
Грег медленно поднялся и направился к выходу, он никому не старался уступать дорогу, но люди огибали его, как что-то статичное, ни разу не толкнув и не задев.
Уже на улице, за пару кварталов от здания терминала, когда Грег начал замечать окружающую действительность и остановился, чтобы понять, куда идти дальше, его окликнул патрульный.
***
Благостное отупение стало облегчением. К слову, не так уж на него и давили после задержания – ограничились одним кругом вопросов, удовлетворившись биографией Шона Кейси. Хуже было другое – с ним никто не разговаривал. Отвели в одиночку, забрали ремень и шнурки, вытрясли содержимое карманов, и всё это не издавая ни звука. Он хотел спросить, что с чемоданом, но и так было понятно, что местные службы правопорядка успели. Звонить было некому, если всё пошло по плану, у рыжего достаточно других забот. Странно, но Грегу даже в голову не пришло заранее поинтересоваться, что же дальше. На третий день тишины его так же молча отвезли в Ольдергров, загрузили в небольшой – похоже, частный – самолет, даже не удосужившись надеть на него наручники, через час с небольшим выгрузили в тихом пустом Саутенде, и Грег не мог вспомнить ни как они взлетали, ни как садились.
В Сторону Лондона они не поехали – его молчаливого конвоира, приобретшего наконец в восприятии Грега грузноватую фигуру и черты, выдающие наличие индийской крови, встретили двое невыразительных людей в костюмах, и машина с черными номерами забрала их куда-то на север. Светло-серое здание, в которое его вели уже невыразительные люди, имело мало общего с Тюремной службой Её Величества.
Первые трое суток он спал. Свернулся на грубо сколоченной койке, и спал так, словно ничего мягче дешевого ватного матраса не существовало в мире. Окна в комнате не было, но свет из потолочных панелей менял яркость, и еду приносили три раза в день. Это, конечно, если никто не собирался свести его с ума, но зачем? Как будто он сам с этим плохо справлялся. Посуду не забирали, и Грег решил, что с ним в ближайшее время придут беседовать. О чем? Говорить им правду он все равно не станет, а всю легенду невыразительные люди наверняка уже знали. На стук в дверь никто не отзывался, помещение, в котором его заперли, возвращающий связь с реальностью Грег обследовал от пола до потолка за полчаса, предсказуемо не обнаружив ничего интересного, и отсутствие связи с внешним миром начинало давить.
На пятый день Грег решил, что свести его с ума будет не так уж и сложно – достаточно не давать помыться. Раковина и разорванная на тряпки простыня были хреновой заменой душевой кабине. На седьмой видел во сне, как черти расчленяют его и вывозят из здания в чемоданах, похожих на тот, в котором он сам нёс бомбу. С чего он взял вообще, что его вытащат, а не попытаются посадить как пособника террористов? На девятый стал всерьёз задумываться о том, чтобы назвать своё настоящее имя и уговорить невыразительных людей позвонить суперинтенданту Ярда, и будь что будет.
Утром одиннадцатого дня дверь впустила свежего, гладко выбритого, сияющего белизной манжет рыжего.
– Сержант Лестрейд, – приветственно кивнул тот. – Сожалею о доставленных вам неудобствах.
– Сукин. Ты. Сын. – От Грега ощутимо пахло, и он заметил, как рыжий поморщился.
– Это был самый быстрый и безопасный способ доставить вас в Лондон.
– Быстрый, говоришь? – Грег встал и сделал два шага к собеседнику.
– Поверьте мне, способы, включающие в себя официальные пути, задержали бы вас на куда больший срок.
Грег заметил у него в руках свои шнурки и ремень – надо же, не забыли в Белфасте, профессионалы чёртовы – и практически вырвал их из холеных рук рыжего. Как быстро Лестрейд перестал находить в этой ухоженность привлекательность.
– Мне кажется, я задолжал вам некоторые объяснения, – не сдавался рыжий. – Начну с того, что меня зовут…
Грег вскинул перед собой ладонь, прерывая его.
– Избавь меня от этого знания. Как и от своей компании.
– Очень хорошо, – почти шепотом протянул рыжий и вышел.
Машина приехала за Грегом через семь минут. Ещё через полчаса, смывая с себя эту историю в родном домашнем душе, Грег поклялся, что будет держаться от чертей и омутов как можно дальше. Его клятвы хватило на следующие четырнадцать лет.
@темы: Рейтинг NC-17, Майкрофт Холмс, Фанфик, Грегори Лестрейд
