"Я верю в Высшую справедливость..." - Роман Ясный.(c)
Название: Обними меня!
Автор: Kiev_Gerika, T*Sel
Беты: olga chernyshenko, х_любимая_х
Коллаж olga chernyshenko
Размер: миди, 4170 слов
Пейринг/Персонажи: Майкрофт Холмс/Грегори Лестрейд
Категория: слэш
Жанр: романс, флафф
Рейтинг:R
Краткое содержание: По заявке: у Майкрофта гаптофобия, которую он научился подавлять в достаточной степени. Грегори любит первую жену, которая погибла лет семь-десять назад, а Майкрофта он считает черствым пуританином с завышенным самомнением, но, по некой причине, они пара. Постепенное узнавание друг друга. Кинк — недопонимания, скрываемые сильные эмоции. Пожалуйста, ХЭ
Предупреждения: ООС, АУ
Размещение: запрещено
Примечание:написано для WTF Sherlock Holmes 2014. Без капитана olga chernyshenko, мы бы не решились)))))))
Избегать прикосновений, на самом деле, не особо сложно. Современный ритм жизни позволяет держаться в стороне от ненужных касаний: всё быстро, всё на ходу, допускается, прижав к уху телефон, махнуть рукой, опереться о зонтик или щелкнуть крышкой брегета. В кругу Майкрофта фамильярности и бурное выражение эмоций считаются дурным тоном. Холодное выражение лица, предостерегающий взгляд — и визави даже не попытается нарушить личное пространство, скорее, сам увеличит расстояние. Работа защищает безотказно, пока не появляется детектив-инспектор Грегори Лестрейд.
На восьмом году брака Грег потерял жену. Неожиданно и как-то больно. Любовь к этой женщине осталась в нем, он привык вспоминать о ней с нежностью, несмотря на размолвки. И так сложилось, что больше ни одна женщина не вызвала в нем тех эмоций, что Эмилия. Ни о ком он не хотел так заботиться, беречь, буквально носить на руках. Ни о ком... пока не столкнулся с Майкрофтом Холмсом, став свидетелем безобразной сцены, устроенной Шерлоком. Младший язвительно нападал на старшего, а тот с достоинством терпел, но что-то было в нем такое, отчего Грегу вдруг захотелось подойти и положить руку на плечо. Поддавшись порыву – иначе не скажешь, именно это он и сделал, и совсем не понял реакции Майкрофта, стукнувшего его по руке зонтом.
Из кресла донеслось ироничное хмыканье:
— Тебе бы шпагу, брат.
А Холмс-старший, отступив к двери на шаг, максимально вежливо произнес:
— Прошу прощения, инспектор, это было несколько неожиданно.
Грег машинально потёр сгиб локтя.
— Ничего, сам виноват.
Майкрофт тогда быстро покинул квартиру Шерлока, напомнив Лестрейду ощетинившегося кота. Душевное равновесие он обрёл лишь в закрытом салоне машины и в очередной раз почувствовал раздражение из-за своих реакций.
***
Инцидент с зонтом обоими забывается быстро. Грег изредка видится с Майкрофтом, но ни разу не получает ответ на протянутую руку, лишь единожды Майкрофт сам подаёт руку для рукопожатия, благодаря за спасение Шерлока, но после быстро её отнимает. Это поведение Грегу легко списать на надменность и снобизм, желание держать дистанцию, но почему-то раз за разом он продолжает подавать Майкрофту руку и не стыдится отказа.
Грег с феноменальным терпением сносит насмешки Шерлока, продолжая привлекать его к делам. Майкрофт, оценив новый источник загадок у младшего брата, чувствует себя заинтересованным в том, чтобы этого увлечения Шерлоку хватило надолго. И потому старается чаще бывать у брата, появляться на местах преступлений, ограничивая язвительность Шерлока в отношении окружающих и привычно переводя её на себя. Но Грег, если оказывается рядом, одёргивает Шерлока, получая фырканье в ответ.
После нескольких встреч Майкрофт подмечает эту закономерность и признаёт, что ощущения весьма интересны. Он никогда прежде не нуждался в подобном, воспитывался в духе: «Ты старший, должен быть ответственным, сильным, уметь защищать». И потому такое поведение инспектора его интригует и удивляет.
Как-то незаметно встречи становятся частыми. Уже не только по поводу Шерлока, но и просто беседы, ужины в тихих малолюдных местах. Грег осознает, что ему снова есть с кем проводить время, что Майкрофт – отличный собеседник, ну а его странности можно оставить при нём. Грег ведь вот тоже динозавр в своем роде — столько времени прошло, а он так никого себе не нашел. Немудрено, что забота перешла на братьев Холмсов. Шерлока он тоже опекал по мере сил, но Майкрофта хотелось поддержать, дать ему расслабиться на некоторое время.
Внимание Грега Майкрофт принимает с отстраненностью, за что тут же получает от подмечающего всё брата прозвище «Королева», вот только встречи постепенно превращаются в свидания.
Впервые Майкрофт оказывается у инспектора дома, когда привозит его после двух дней непрерывной беготни. Смертельно уставшему Грегу из всего вечера запоминается лишь совершенно нечитаемое выражение лица Майкрофта, когда тот смотрел на семейные фото, где Грег неизменно обнимал Эмилию — за плечи, талию, просто держал за руку, а та счастливо улыбалась. Потом Майкрофт короткими скупыми движениями помогает ему избавиться от грязной одежды и поспешно уходит.
На следующий раз Майкрофт становится свидетелем тому, что Грег спит в обнимку с подушкой. Он вообще легко и естественно касается окружающих — коллег, пострадавших, обнимает и утешает заплаканных, они прислоняются, порой цепляются за него. Эта способность Грега неизменно восхищает Майкрофта, и сейчас, ожидая в уголке для посетителей вердикта врачей о состоянии Шерлока, Майкрофт чрезвычайно сильно желает оказаться на месте тех людей.
Грег приезжает в больницу, едва услышав о перестрелке. И его тоже отправляют к посетителям. Майкрофт сидит слишком прямой, вызывая нестерпимое желание обнять, провести ладонью по спине и придать уверенности. Грег подходит ближе.
— Прости, я был за городом...
— Всё должно быть в порядке. Хотя бы из его чувства противоречия.
Майкрофт поднимает глаза, в них неожиданно мелькает эмоция — ожидание чего-то. Грег несколько неуверенно тянется к его плечу. Прикосновение едва ощущается, но Майкрофт все-таки вздрагивает, и Грег отдергивает руку.
— Прости. Всё никак не привыкну, что ты не любишь, когда тебя касаются.
На лице Майкрофта проступает и быстро исчезает разочарование, от необходимости отвечать избавляет врач, вышедший сообщить о стабилизировавшемся состоянии Шерлока. Майкрофт тяжело поднимается, опираясь на зонт, заменяющий живого человека.
— Уделишь мне остаток ночи?
На сей раз он привозит его в свой дом. Время больше проходит в молчании, чем в беседах, хотя Майкрофт и держится ближе, чем обычно, даже пару раз сам касается Грега.
Грег подается к прикосновениям, давая понять, что не против. Они сидят на диване, и у Грег руки чешутся обнять за плечи, но он старательно концентрируется на газете у Майкрофта в руках, а через некоторое время засыпает в обнимку с диванной подушкой, откинувшись на спинку.
Во время сна Грег сползает чуть в сторону, и голова его оказывается на плече у Майкрофта, он трется щекой о него и продолжает спать. И даже не представляет, какие титанические усилия прикладывает Майкрофт, чтобы не сбросить его с плеча, не вскочить панически. И наблюдает за ним, спящим, за тем, как его руки отчаянно прижимают подушку, словно живое существо, желая передать ему свое тепло и силу. Рядом с Грегом Майкрофт чувствует себя надежно и безопасно, спокойно и умиротворенно, видя в нем неиссякаемый источник заботы — мягкой, ненавязчивой, светлой. Он совершенная противоположность ему, но оттого находиться рядом хочется только больше.
За утренним кофе, когда сонный Грег еще не включился в привычный ритм, Майкрофт очень нейтрально предлагает:
— Почти все свободные вечера мы проводим совместно. Почему бы тебе не переехать сюда? Здесь намного тише, чем в твоем районе.
— Ты хочешь, чтобы я жил с тобой? — Грег вдыхает аромат кофе, наслаждаясь им. — В качестве кого?
Он откровенно не против переехать, вот только как понять Майкрофта, который держит дистанцию и отдаляется без видимой причины всякий раз, когда кто-либо пытается поддержать его? Как понять: он приятен только как собеседник или ещё как друг, способный помогать преодолевать сложные ситуации?
Майкрофт ненадолго задумывается.
— В качестве друга, человека с которым приятно находится рядом. Тебе одиноко в своей квартире, мне — в этом доме. На данный момент это самое правильное определение. Твой отказ не повлияет на... отношения, что уже сложились.
— Я не откажусь, но я бы очень хотел понять тебя.
— Всё очевидно. Работа накладывает отпечаток на стиль поведения.
Майкрофт прекрасно осознаёт, о чем речь, но озвучивать подробности не намерен. Имидж сноба всё-таки реалистичнее и не так унизителен, как истинное положение дел.
Грег качает головой.
— Может быть...
— Какие-то сомнения? Нюх полицейского? — он улыбается, пытаясь обратить все в шутку.
— Нет, человеческое чутье. Но я оставлю тему, тебе ведь этого хочется.
Майкрофт молчит, и желая, чтобы кто-то озвучил проблему, чтобы избавиться от постыдной слабости, и одновременно не желая выглядеть жертвой, достойной унизительной жалости.
— Я перееду, — тем временем обещает Грег. — Сегодня.
***
Грег выполняет обещание, и всё свободное время они с Майкрофтом проводят вместе, по-прежнему не касаясь друг друга. Майкрофт старается создать для него максимальный комфорт в быту и в общении. Ради нового чувства, что тебя ждут, что кто-то может приготовить вкусный ужин, растопить камин, ненавязчиво пододвинуть чашку с кофе, согласиться устроить с тобой дегустацию вин или виски и без сарказма отнесется к маленькой слабости в виде шоколада. Майкрофт даже соглашается смотреть какие-то маловразумительные сериалы.
Постепенно они становятся настоящей парой, вот только Грег тихо страдает от недостатка прикосновений. Он привык передавать свое отношение через касания, а теперь вынужден косноязычно формулировать это в неудачные фразы.
Майкрофту хватает слов и присутствия. Но он видит, что Грег всё больше молчит, а их некогда долгие беседы становятся всё короче. Надо себя перебарывать, и на диване Майкрофт старается сесть поближе. Грег же еле сдерживается, компенсируя тепло тела подушкой, а Майкрофта тайком «гладит» по воздуху, не касаясь.
Впервые увидев, что стал объектом таких вот касаний, Майкрофт чувствует себя по-настоящему ошеломлённым:
— Грегори?
— Мне хочется дотронуться до тебя, Майкрофт. Но тебе это почему-то неприятно. Я не могу не касаться и поэтому делаю это так. Однако если ты против, я... Я, разумеется, перестану.
— Нет. Продолжай, если настолько необходимо. Почему такое значение придают прикосновениям? Вполне достаточно слов.
— Я косноязычен... Ты не понимаешь и половины того, что я хотел бы сказать. Одно касание передало бы больше нескольких томов слов.
— Если критично, то... давай попробуем.
Майкрофт поднимается с дивана и становится рядом, очень прямо, сжав зубы и глубоко вдохнув. Грег качает головой.
— Нет, я же вижу насколько это тебе неприятно. Я не хочу доставлять неудобство.
— Неудобство сейчас испытываешь ты, и эту проблему нужно решать.
— Мне можно тебя коснуться?
Еще один глубокий вдох.
— Да.
Но Грег не дотрагивается до кожи. Невесомо проводит рукой около щеки, обдавая теплом от ладони, почти гладит по волосам и задерживает руку возле ладони Майкрофта, согревая теплом.
Майкрофт выдыхает, заметно расслабляясь. Когда вот так — ему не страшно, но он перехватывает внимательный взгляд Грега и понимает, что проявляет трусость.
— Мне нужно просмотреть ещё пару отчётов. Отдыхай.
Ему достаёт сил лишь неспешно покинуть гостиную и запереться в кабинете. Еще более раздраженным и подавленным — эта чертова фобия неизлечима: ни таблетками, которые давно бросил пить, ни сеансами у психотерапевта. И почему-то в последнее время она выматывает больше, чем когда-либо прежде.
Оставшись в одиночестве, Грег силится понять: что именно он делает не так...
***
Все-таки взяв себя в руки, Майкрофт разбирается с оставшимися бумагами. Затем смотрит на часы – четверть второго ночи, Грег наверняка уже спит, и выходит из кабинета. В доме царит тишина, в коридоре на столиках горят несколько ламп.
Пройдя на кухню, Майкрофт не спеша прогревает заварочный чайник, затем ставит на стол чашку. Он ждет несколько минут, пока настоится чай, стоя спиной к двери.
Услышавший тихие передвижения Майкрофта Грег тоже приходит на кухню и, не выдержав, тихо подходит со спины, останавливаясь совсем близко, и вдыхает запах Майкрофта и заваривающегося чая. Руки будто сами собой ложатся на плечи, скользят вниз по спине, на миг задерживаясь на лопатках.
Будучи уверенным в том, что Грег давно спит, Майкрофт не слышит, как тот подходит. И в первый же миг прикосновений каменеет, потом сердце начинается биться так, что, кажется, выскочит из ребер, и темнеет в глазах. Майкрофт пытается вдохнуть и что-то сказать, но получается какой-то нечленораздельный хрип. Он выворачивается из рук, по ощущениям словно бы прожигающих кожу насквозь.
Грегу кажется, что Майкрофта нужно поддержать, и он ловит его под локти.
— Что с тобой?
Майкрофт хватается за стол, опрокидывая чайник, чашку. Он испытывает неконтролируемое желание вырваться, скрыться где-то в тишине и темноте.
— Да что с тобой, Майкрофт, тебе плохо?
Грег его всё-таки ловит, прижимая к себе спиной.
Мозг и тело Майкрофта заходятся в запредельной для него панике. Последний отчаянный рывок — и… сознание окончательно проваливается в пылающий колодец.
Майкрофт приходит в себя в спальне, завернутый в одеяло. Сквозь мутную пелену он видит озабоченное лицо Грега, вырывает руку из его ладоней, трясясь от пережитого шока, и хрипло умоляет:
— Не... не... трогай... Т-только хуже… — выпалив это, он сворачивается в какой-то немыслимый клубок.
Грег не знает, что ему делать, не понимает, что творится с Майкрофтом, и не представляет, каким образом его поддержать.
— Что с тобой? Объясни мне. Могу я помочь?
Минут десять Майкрофт лежит молча, чувствуя себя отвратительно беспомощным: омерзительное ощущение потери контроля над телом. Взрослый успешный мужчина, а подвержен истерикам, — стыд и позор. Когда дрожь чуть уходит, оставив бессилие и разбитость, Майкрофт тихо, но четко произносит:
— Я расскажу. Только не трогай меня, не касайся! Я сам.
Грег демонстративно кладет руки себе на колени.
Кое-как разместившись на кровати, еще чуть подрагивая и закрыв глаза, чтобы не видеть презрительной жалости, Майкрофт спокойным ровным голосом излагает факты:
— Всё до смешного банально: киднепинг, пережитый в восемь лет. Тогда это было модно… Отца хотели заставить изменить мнение по одному вопросу внешней политики. Вывели из строя водителя, меня вытащили из машины… Что мог мальчишка сделать с двумя взрослыми? Они как мешок передавали меня друг другу и держали, пока куда-то везли… Меня нашли через сутки, которые я не помню, хотя прекрасно осознаю себя с трех лет. Вначале казалось, что все прошло без последствий, потом в школе случился первый приступ. Диагноз — гаптофобия. Потом домашнее обучение… В университете стало проще, благодаря имиджу сноба. Я не выношу внезапных касаний, а те, что могу контролировать, свожу к минимуму. Это корректируется, но не лечится в полном смысле. Так что твой переезд — больше акт отчаяния с моей стороны и явная ошибка.
Договорив, Майкрофт так и остается лежать под одеялом, обхватив себя руками. Горькая ирония: единственные объятия — свои собственные.
— Значит, я спровоцировал очередной приступ? — серьёзным голосом уточняет Грег. — Прости. Но почему же ты мне сразу не сказал? Я был бы осторожнее.
— Над подобным смеются и считают глупостью, — пожимает плечами Майкрофт и после паузы добавляет: — Ты и так был предельно корректен, учитывая, что для тебя подобное часть натуры. Я же видел фото в твоем доме.
— Я хотел бы помочь, но не представляю как.
— Я все равно не смогу реагировать так, как тебе необходимо.
— При чем тут я? Разговор о том, как помочь тебе… Скажи, а когда касаешься ты, реакция та же?
— Нет, я контролирую интенсивность и время. Знаю пределы… И нет! Это не получится. Тебе надо попытаться построить нормальные отношения с кем-то другим, для кого подобное норма.
— Ты предлагаешь мне уйти? Вот так просто, даже не узнав, хочу ли я уходить... Хотя если я тебе неприятен теперь и только мешаю...
— Что значит мешаешь? — возмущенно приподнимается Майкрофт. — Твое присутствие — единственная возможность почувствовать что-либо, кроме работы. Каждый вечер как подарок, — после необычно-эмоциональной тирады он снова сникает. — Я пробовал всё, все методы. Но ты увидел результат.
Грег просто сидит рядом, пока Майкрофт не засыпает, а потом остаток ночи копается в интернете. Следующим вечером он решает попробовать кое-что.
— Майкрофт... я тут подумал. Если ты можешь ненадолго касаться сам... если ты будешь чувствовать, что ты ведешь в прикосновении... возможно, ты привыкнешь дотрагиваться до меня?
Майкрофт откладывает вилку
— И что это даст? Проблема же в твоих прикосновениях.
— Ты привыкнешь касаться меня и, возможно, твое тело не будет так реагировать, когда я смогу прикоснуться к тебе. Мы будем постепенно все делать. Торопиться некуда.
— Хорошо. Мы ничего не теряем.
Майкрофт предпочитает начать с мелочей: он касается Грега, передавая специи, чашку, стакан. Становится ближе, когда готовят ужин, придвигается в машине и на диване, на короткое время берёт руку в свою. На первых порах это получается совсем недолго, но со временем всё дольше и дольше… Пару месяцев спустя, в один из вечеров, заработавшись в кабинете и не отрывая взгляд от бумаг, Майкрофт случайно касается руки Грега, принесшего кофе, и также спокойно берет чашку, только потом осознавая, что именно произошло.
Поистине ангельское терпение Грега его поражает, а тот по-другому и не может. Майкрофт единственный, к кому он питает те же чувства, что питал к жене. И потому ему хочется помочь. Всегда помогать.
Майкрофту непривычна такая забота, он чувствует потребность ответить тем же. И в один из вечеров, когда Грег смотрит футбол, садится рядом с ним. Сам напряжен, прислушивается в себе, но упрямо сидит, постепенно начиная ощущать мягкое успокаивающее тепло, которое не обжигает, а умиротворяюще греет.
Грег боится шелохнуться и совершенно перестает следить за игрой, сосредотачиваясь на том, чтобы не сделать что-то не так. Майкрофт настолько близко, что до невозможности хочется обнять за плечи и притянуть к себе.
Но нет, терпение...
Майкрофта хватает ненадолго, с виноватым выражением лица он уходит к себе. Но силы воли ему не занимать, и потому он сидит всё дольше и дольше, а чтобы отвлечься, приносит бумаги и работает, теряя счёт времени.
Грег выжидает, хотя ему тяжело не общаться касанием... Вот таким полунемым языком ему приходится общаться с Майкрофтом, месяц за месяцем, давая время привыкнуть.
***
Командировка Майкрофта вместо нескольких дней затягивается на две недели. Он приезжает уставшим, вымотанным из-за разницы часовых поясов. Зайдя в прихожую, прислонятся к стене, уже давно перестав скрывать состояние и демонстрировать показную бодрость. Ему хочется упасть и заснуть прямо здесь.
Грег тут же оказывается рядом, но как ни желает помочь, поддержать, отвести в комнату, — нельзя. И потому он стоит близко, но не дотрагивается.
— Ты будешь чай? Ужин?
Майкрофт, не замечая за собой, касается плеча Грега и выпрямляется.
— Только чай.
Грег кивает и на секунду сжимает локоть Майкрофта, а потом идет на кухню включать чайник.
Майкрофт настолько устал, что собственная реакция на прикосновения Грега доходит до него с запозданием, и только спустя полминуты, снимая пальто, он понимает, что не почувствовал ничего! Никакого отторжения. Пораженно застыв на месте, он подавляет некстати появившийся росток надежды.
Тем временем Грег ставит чашки на стол и, помедлив, все же достает зефир в шоколаде. Вместо ужина.
Старательно спрятав эмоции, Майкрофт направляется на кухню и снова удивляется заботе, видя, с каким лукавым выражением лица Грег пододвигает к нему сладости.
Горячий чай не бодрит, а наоборот усыпляет, и Майкрофт поднимается, чтобы уйти к себе. Потянувшегося к нему Грега останавливает жестом и мягкой улыбкой.
— Мы на верном пути.
Грег послушно опускается обратно на стул, и когда Майкрофт уже ложится, выпивает еще чашку чая... Сколько же времени понадобится, чтобы пройти этот верный путь...
***
Очередной выезд на задержание мог стать для инспектора Лестрейда последним. Конечно же, обнаружить рядом с заложником — инвалидом-колясочником – бомбу могло посчастливиться только ему. Грег лишь успел осознать, что не успевает, и, подхватив на руки заложника, побежал. Взрывная волна ударила в спину, и Грег упал, накрывая собой человека и сильно ударившись головой. В ушах долго слышался звон, пока его вели к машине скорой…
Так Майкрофт не пугался даже за брата. Мысль о том, что он мог лишиться Лестрейда, вызвала решимость разобраться с преступником без участия Фемиды и заставляла вжиматься в стену комнаты для родственников в больнице, пока инспектору делали рентгены, УЗИ, МРТ, и не обращать внимания на других людей в пределах досягаемости. Инспектор родился в рубашке, отделавшись ушибами и легким сотрясением мозга. Поэтому вскоре Майкрофт забрал его, подписав все бумаги.
Дома, разместив Грега у себя на кровати и не осознавая, что сам делает, он обнял его, испытывая отчаянную потребность почувствовать знакомое успокаивающее тепло и дыхание.
В полусне Грег тянется к теплу, оплетает руками и ногами, выдыхает тихо:
— Майкрофт.
Ощущения не такие, как когда обнимаешь подушку. Разумеется, отличаются, но так приятно…
Для Майкрофта оказывается откровением, что в объятиях появляется иррациональное чувство безопасности, и именно оно связано с Грегом, с тем, как он прижался к нему, как доверительно и собственнически обнимает, словно заботиться надо о Майкрофте, а не о себе. Майкрофт поглаживает Грега по плечу, убеждаясь еще раз, что тот жив и относительно здоров.
— Майкрофт, — довольным голосом снова произносит Грег и как то весь вытягивается вдоль тела Майкрофта, стараясь касаться всем.
На столь близкое, почти интимное прикосновение тело пытается реагировать привычным негативом и паническим желанием сбежать. Остается подключить контроль и логику, постараться расслабиться, не отодвигаться. Напоминать себе, что для Грега любой тактильный контакт - это залог быстрого выздоровления.
У Грега наконец проясняется в голове, и он, осознав, что прижимается к Майкрофту, тут же пытается отстраниться.
— Извини, я не знаю, как я... извини.
— Тс-с! Резкие движения тебе противопоказаны, — Майкрофт удерживает его за руки. — И ничего критичного со мной не произошло, в отличие от тебя. И комфортная обстановка тоже нужнее тебе.
— Но тебе неприятно... ты не хочешь...
— Хочу, — Майкрофт произносит это твердо и уверенно, потом добавляет: — На других людей реакция, скорее всего, будет прежней, но ты - это иное. Необходимое.
Грег тянет Майкрофта к себе, осторожно, бережно, улавливая малейшее сопротивление или напряжение.
Несмотря на все доводы рассудка, Майкрофту приходится приложить усилия и уговорить себя, вспомнив давний аутотренинг психотерапевта и собственные аргументы, самый главный из которых – «это же Грег!» и, выдохнув, разместиться под боком.
— Совсем не страшно, — получается как-то по-детски.
Грег еще больше добавляет смущения:
— Ты молодец. Я горжусь тобой.
Вот сейчас Майкрофту очень хочется уйти, и это уже связано сугубо с эмоциональной стороной, за которую стыдно. Он делает движение в сторону от Грега.
— Люблю тебя, — тихо говорит Грег то, что никогда не произносилось вслух. - Я же говорил, что весьма неловок в выражении словами...
Майкрофт пораженно замирает. Слова ещё можно списать на последствия травмы, невелика проблема, и потому он приподнимается, чтобы заглянуть в карие глаза — в них спокойная уверенность и много-много тепла.
— Ты такой один, — отвечает на признание Майкрофт и утыкается лбом в надежное и практически родное плечо.
— Майкрофт, ты тоже... единственный для меня, — Грег осторожно перебирает его волосы.
Майкрофт едва заметно вздрагивает, но не отстраняется. Ощущения новые и собственные реакции интересны. Он неосознанно ведёт головой по рукой, напоминая кота, просящего ласки.
Грег гладит смелее, второй рукой ласкает спину.
— Майкрофт... Майкрофт... — он будто смакует имя.
Майкрофт доверяет Грегу и, хотя сердцебиение учащается, прижимается ближе, желая испытать свои границы, которые сегодня впервые пали.
Грег не наглеет, действует осторожно и только гладит, не провоцируя. Позволяет себе лишь легкий поцелуй в висок.
Касание губ обжигает, и Майкрофт дергается всерьез.
— Не все сразу, Грег, да и твое состояние далеко от идеала.
— Прости. — объятие слабеет. — Я не имел в планах ничего подобного. Просто поцелуй.
— Не извиняйся. Я знаю, что тебе это необходимо, а я привыкну и мне... уже нравится. — Майкрофт чуть виновато улыбается — Повтори, пожалуйста.
Грег осторожно касается губами лба, переносицы, век.
В момент касания Майкрофт напрягается всем телом, а потом с глубоким выходом позволяет Грегу все, чего тот был давно лишен, больше не напоминая о нездоровье из-за взрыва и необходимости полного покоя.
Грег все-таки не выдерживает и целует в губы, но мягко и не показывая лидерства, наоборот, будто отдавая себя.
Майкрофт инстинктивно, неумело пытается ответить, и дыхание перехватывает. Он вынужден отстраниться, но его глаза блестят. Он всё ещё боится признаться даже себе, что у него появился надежда на полноценную жизнь рядом с любимым человеком.
— Если хочешь... поцелуй меня сам.
Майкрофт застывает — признаться, что не умеет, для него равносильно поражению, но он готов учиться ради Грега. И из-за одного того, что тот смог излечить эту фобию, готов на все.
Мягким касанием он просит Грега лечь и касается губ, несмело, осторожно, проводя языком по ним на пробу. Губы Грега обветренные, шершавые и теплые.
— Восхитительно!
— Определенно, да...
Грег невольно облизывается и мягко кладет руку на плечо Майкрофта. От ободряющих слов и взгляда тот осмелевает и целует по-настоящему, не очень умело, но искренне
Грег удовлетворенно хмыкает, отвечая на поцелуи, а Майкрофт быстро схватывает и через некоторое время обмена поцелуями уже пытается экспериментировать, и прижимается к Грегу всем телом, забывая обо всем кроме касаний губ…
Ещё несколько минут спустя до Майкрофта доходит весь смысл происходящего и собственное состояние, он отстраняется и утыкается лбом в шею Грега.
— Невероятно, но факт.
Грег позволяет себе почти невесомо обнять его.
— Тебе удалось.
— Удалось. Можешь обнять так, как обнимал супругу на тех фото? — то, чего он просит до глупости сентиментально, но попробовав, хочется наслаждаться.
Грег осторожно прижимает его к себе.
— Все что пожелаешь. Все для тебя.
— Грег, я не ваза династии Минь. С другой стороны, кое-кто заработал сегодня сотрясение мозга, и лучше на этом остановиться.
— Не разбираюсь в вазах, но для меня ты ценнее любого произведения искусства.
Грег обнимает сильнее, целуя ещё раз.
— Все. Давай спать
Плечо Грега вполне заменяет подушку, и заснуть Майкрофту удается моментально и как никогда крепко и спокойно.
Эпилог. Полгода спустя
Грег возвращается домой уже за полночь. Майкрофт несколько дней как уехал на важные переговоры, так что можно позволить себе швырнуть на пол пропахшее канализацией пальто, всё в разводах, затем отправить в полёт ботинки, прошлепать к бару и налить виски в стакан. Два глотка помогают растворить противный комок внутри. Взгляд непроизвольно выхватывает на полке фото, совсем недавнее, и именно благодаря ему, образ трупа в нечистотах окончательно выбрасывается из головы. Благодаря короткому воспоминанию из совместного отпуска летом.
…Берег с белым песком. На горизонте синеет море, а он обнимает Майкрофта, буквально сгребая в охапку, и Майкрофт улыбается в объектив фотоаппарата. После всего Майкрофт буквально наверстывает годы без прикосновений, а Грег старается дарить и дарить, превратив несколько дней на море в феерию объятий.
Улучив момент, когда Майкрофт изнеженно сибаритствует в неглубоком джакузи жарким днем, Грег неслышно подходит и кладёт руку на плечо. Отметив, что Майкрофт остался расслабленным и спокойным, Грег проводит подушечками пальцев по шее, по ключицам, с радостью замечая, как наслаждается касаниями Майкрофт, как тянется за ними. Отвлекая его поцелуем, Грег ныряет рукой под воду, касаясь «волнами» воды, больше дразня обещанием, чем самим прикосновением. Контролируя себя, чтобы ощущать реакцию Майкрофта, и чувствуя абсолютную свободу, опускаясь ниже.
До сегодняшнего дня он никогда не касался настолько интимно и настолько настойчиво. Майкрофт всегда замирал, замыкался, позволяя, но не отвечая. А сейчас в этом месте, где время остановилось и есть только солнце и море, когда они сбросили груз повседневности, Майкрофт позволяет делать с собой все. Невероятное событие — он тянет Грега к себе, и вот они уже оба оказываются в воде. И Грег понимает, что ему можно всё, что угодно. Можно обхватить рукой член Майкрофта и неспешно ею двигать, чувствуя легкую дрожь, наблюдая, как Майкрофт откидывает голову на бортик, как выдыхает и глотает вязкий воздух. Вода убирает яркость, резкость, одновременно усиливает ощущения. Майкрофт инстинктивно толкается в ладонь, облизывает губы, одной рукой хватается за шею Грега, как за якорь. Грег готов любоваться этой картиной часами, ликуя, что теперь и эта сфера жизни обрела полноту. Он прижимает Майкрофта к стенке джакузи, успокаивая поцелуем, и шепча: «Доверься мне».
Хватает нескольких движений, и Майкрофт, удивленно охнув, сползает в воду, прикрыв глаза в полной неге. Грег ненадолго отстаёт, затем укладывает Майкрофта на себя, обнимая и лаская волнами.
...Щелкает замок входной двери, вырывая Грега из воспоминаний о чувственном сексе. Слышится недовольное хмыканье, и в несколько шагов сократив расстояние, Майкрофт склоняется над Грегом, обнимает его и брезгливо фыркает:
— Немедленно в душ.
Автор: Kiev_Gerika, T*Sel
Беты: olga chernyshenko, х_любимая_х
Коллаж olga chernyshenko
Размер: миди, 4170 слов
Пейринг/Персонажи: Майкрофт Холмс/Грегори Лестрейд
Категория: слэш
Жанр: романс, флафф
Рейтинг:R
Краткое содержание: По заявке: у Майкрофта гаптофобия, которую он научился подавлять в достаточной степени. Грегори любит первую жену, которая погибла лет семь-десять назад, а Майкрофта он считает черствым пуританином с завышенным самомнением, но, по некой причине, они пара. Постепенное узнавание друг друга. Кинк — недопонимания, скрываемые сильные эмоции. Пожалуйста, ХЭ
Предупреждения: ООС, АУ
Размещение: запрещено
Примечание:написано для WTF Sherlock Holmes 2014. Без капитана olga chernyshenko, мы бы не решились)))))))
Избегать прикосновений, на самом деле, не особо сложно. Современный ритм жизни позволяет держаться в стороне от ненужных касаний: всё быстро, всё на ходу, допускается, прижав к уху телефон, махнуть рукой, опереться о зонтик или щелкнуть крышкой брегета. В кругу Майкрофта фамильярности и бурное выражение эмоций считаются дурным тоном. Холодное выражение лица, предостерегающий взгляд — и визави даже не попытается нарушить личное пространство, скорее, сам увеличит расстояние. Работа защищает безотказно, пока не появляется детектив-инспектор Грегори Лестрейд. На восьмом году брака Грег потерял жену. Неожиданно и как-то больно. Любовь к этой женщине осталась в нем, он привык вспоминать о ней с нежностью, несмотря на размолвки. И так сложилось, что больше ни одна женщина не вызвала в нем тех эмоций, что Эмилия. Ни о ком он не хотел так заботиться, беречь, буквально носить на руках. Ни о ком... пока не столкнулся с Майкрофтом Холмсом, став свидетелем безобразной сцены, устроенной Шерлоком. Младший язвительно нападал на старшего, а тот с достоинством терпел, но что-то было в нем такое, отчего Грегу вдруг захотелось подойти и положить руку на плечо. Поддавшись порыву – иначе не скажешь, именно это он и сделал, и совсем не понял реакции Майкрофта, стукнувшего его по руке зонтом.
Из кресла донеслось ироничное хмыканье:
— Тебе бы шпагу, брат.
А Холмс-старший, отступив к двери на шаг, максимально вежливо произнес:
— Прошу прощения, инспектор, это было несколько неожиданно.
Грег машинально потёр сгиб локтя.
— Ничего, сам виноват.
Майкрофт тогда быстро покинул квартиру Шерлока, напомнив Лестрейду ощетинившегося кота. Душевное равновесие он обрёл лишь в закрытом салоне машины и в очередной раз почувствовал раздражение из-за своих реакций.
***
Инцидент с зонтом обоими забывается быстро. Грег изредка видится с Майкрофтом, но ни разу не получает ответ на протянутую руку, лишь единожды Майкрофт сам подаёт руку для рукопожатия, благодаря за спасение Шерлока, но после быстро её отнимает. Это поведение Грегу легко списать на надменность и снобизм, желание держать дистанцию, но почему-то раз за разом он продолжает подавать Майкрофту руку и не стыдится отказа.
Грег с феноменальным терпением сносит насмешки Шерлока, продолжая привлекать его к делам. Майкрофт, оценив новый источник загадок у младшего брата, чувствует себя заинтересованным в том, чтобы этого увлечения Шерлоку хватило надолго. И потому старается чаще бывать у брата, появляться на местах преступлений, ограничивая язвительность Шерлока в отношении окружающих и привычно переводя её на себя. Но Грег, если оказывается рядом, одёргивает Шерлока, получая фырканье в ответ.
После нескольких встреч Майкрофт подмечает эту закономерность и признаёт, что ощущения весьма интересны. Он никогда прежде не нуждался в подобном, воспитывался в духе: «Ты старший, должен быть ответственным, сильным, уметь защищать». И потому такое поведение инспектора его интригует и удивляет.
Как-то незаметно встречи становятся частыми. Уже не только по поводу Шерлока, но и просто беседы, ужины в тихих малолюдных местах. Грег осознает, что ему снова есть с кем проводить время, что Майкрофт – отличный собеседник, ну а его странности можно оставить при нём. Грег ведь вот тоже динозавр в своем роде — столько времени прошло, а он так никого себе не нашел. Немудрено, что забота перешла на братьев Холмсов. Шерлока он тоже опекал по мере сил, но Майкрофта хотелось поддержать, дать ему расслабиться на некоторое время.
Внимание Грега Майкрофт принимает с отстраненностью, за что тут же получает от подмечающего всё брата прозвище «Королева», вот только встречи постепенно превращаются в свидания.
Впервые Майкрофт оказывается у инспектора дома, когда привозит его после двух дней непрерывной беготни. Смертельно уставшему Грегу из всего вечера запоминается лишь совершенно нечитаемое выражение лица Майкрофта, когда тот смотрел на семейные фото, где Грег неизменно обнимал Эмилию — за плечи, талию, просто держал за руку, а та счастливо улыбалась. Потом Майкрофт короткими скупыми движениями помогает ему избавиться от грязной одежды и поспешно уходит.
На следующий раз Майкрофт становится свидетелем тому, что Грег спит в обнимку с подушкой. Он вообще легко и естественно касается окружающих — коллег, пострадавших, обнимает и утешает заплаканных, они прислоняются, порой цепляются за него. Эта способность Грега неизменно восхищает Майкрофта, и сейчас, ожидая в уголке для посетителей вердикта врачей о состоянии Шерлока, Майкрофт чрезвычайно сильно желает оказаться на месте тех людей.
Грег приезжает в больницу, едва услышав о перестрелке. И его тоже отправляют к посетителям. Майкрофт сидит слишком прямой, вызывая нестерпимое желание обнять, провести ладонью по спине и придать уверенности. Грег подходит ближе.
— Прости, я был за городом...
— Всё должно быть в порядке. Хотя бы из его чувства противоречия.
Майкрофт поднимает глаза, в них неожиданно мелькает эмоция — ожидание чего-то. Грег несколько неуверенно тянется к его плечу. Прикосновение едва ощущается, но Майкрофт все-таки вздрагивает, и Грег отдергивает руку.
— Прости. Всё никак не привыкну, что ты не любишь, когда тебя касаются.
На лице Майкрофта проступает и быстро исчезает разочарование, от необходимости отвечать избавляет врач, вышедший сообщить о стабилизировавшемся состоянии Шерлока. Майкрофт тяжело поднимается, опираясь на зонт, заменяющий живого человека.
— Уделишь мне остаток ночи?
На сей раз он привозит его в свой дом. Время больше проходит в молчании, чем в беседах, хотя Майкрофт и держится ближе, чем обычно, даже пару раз сам касается Грега.
Грег подается к прикосновениям, давая понять, что не против. Они сидят на диване, и у Грег руки чешутся обнять за плечи, но он старательно концентрируется на газете у Майкрофта в руках, а через некоторое время засыпает в обнимку с диванной подушкой, откинувшись на спинку.
Во время сна Грег сползает чуть в сторону, и голова его оказывается на плече у Майкрофта, он трется щекой о него и продолжает спать. И даже не представляет, какие титанические усилия прикладывает Майкрофт, чтобы не сбросить его с плеча, не вскочить панически. И наблюдает за ним, спящим, за тем, как его руки отчаянно прижимают подушку, словно живое существо, желая передать ему свое тепло и силу. Рядом с Грегом Майкрофт чувствует себя надежно и безопасно, спокойно и умиротворенно, видя в нем неиссякаемый источник заботы — мягкой, ненавязчивой, светлой. Он совершенная противоположность ему, но оттого находиться рядом хочется только больше.
За утренним кофе, когда сонный Грег еще не включился в привычный ритм, Майкрофт очень нейтрально предлагает:
— Почти все свободные вечера мы проводим совместно. Почему бы тебе не переехать сюда? Здесь намного тише, чем в твоем районе.
— Ты хочешь, чтобы я жил с тобой? — Грег вдыхает аромат кофе, наслаждаясь им. — В качестве кого?
Он откровенно не против переехать, вот только как понять Майкрофта, который держит дистанцию и отдаляется без видимой причины всякий раз, когда кто-либо пытается поддержать его? Как понять: он приятен только как собеседник или ещё как друг, способный помогать преодолевать сложные ситуации?
Майкрофт ненадолго задумывается.
— В качестве друга, человека с которым приятно находится рядом. Тебе одиноко в своей квартире, мне — в этом доме. На данный момент это самое правильное определение. Твой отказ не повлияет на... отношения, что уже сложились.
— Я не откажусь, но я бы очень хотел понять тебя.
— Всё очевидно. Работа накладывает отпечаток на стиль поведения.
Майкрофт прекрасно осознаёт, о чем речь, но озвучивать подробности не намерен. Имидж сноба всё-таки реалистичнее и не так унизителен, как истинное положение дел.
Грег качает головой.
— Может быть...
— Какие-то сомнения? Нюх полицейского? — он улыбается, пытаясь обратить все в шутку.
— Нет, человеческое чутье. Но я оставлю тему, тебе ведь этого хочется.
Майкрофт молчит, и желая, чтобы кто-то озвучил проблему, чтобы избавиться от постыдной слабости, и одновременно не желая выглядеть жертвой, достойной унизительной жалости.
— Я перееду, — тем временем обещает Грег. — Сегодня.
***
Грег выполняет обещание, и всё свободное время они с Майкрофтом проводят вместе, по-прежнему не касаясь друг друга. Майкрофт старается создать для него максимальный комфорт в быту и в общении. Ради нового чувства, что тебя ждут, что кто-то может приготовить вкусный ужин, растопить камин, ненавязчиво пододвинуть чашку с кофе, согласиться устроить с тобой дегустацию вин или виски и без сарказма отнесется к маленькой слабости в виде шоколада. Майкрофт даже соглашается смотреть какие-то маловразумительные сериалы.
Постепенно они становятся настоящей парой, вот только Грег тихо страдает от недостатка прикосновений. Он привык передавать свое отношение через касания, а теперь вынужден косноязычно формулировать это в неудачные фразы.
Майкрофту хватает слов и присутствия. Но он видит, что Грег всё больше молчит, а их некогда долгие беседы становятся всё короче. Надо себя перебарывать, и на диване Майкрофт старается сесть поближе. Грег же еле сдерживается, компенсируя тепло тела подушкой, а Майкрофта тайком «гладит» по воздуху, не касаясь.
Впервые увидев, что стал объектом таких вот касаний, Майкрофт чувствует себя по-настоящему ошеломлённым:
— Грегори?
— Мне хочется дотронуться до тебя, Майкрофт. Но тебе это почему-то неприятно. Я не могу не касаться и поэтому делаю это так. Однако если ты против, я... Я, разумеется, перестану.
— Нет. Продолжай, если настолько необходимо. Почему такое значение придают прикосновениям? Вполне достаточно слов.
— Я косноязычен... Ты не понимаешь и половины того, что я хотел бы сказать. Одно касание передало бы больше нескольких томов слов.
— Если критично, то... давай попробуем.
Майкрофт поднимается с дивана и становится рядом, очень прямо, сжав зубы и глубоко вдохнув. Грег качает головой.
— Нет, я же вижу насколько это тебе неприятно. Я не хочу доставлять неудобство.
— Неудобство сейчас испытываешь ты, и эту проблему нужно решать.
— Мне можно тебя коснуться?
Еще один глубокий вдох.
— Да.
Но Грег не дотрагивается до кожи. Невесомо проводит рукой около щеки, обдавая теплом от ладони, почти гладит по волосам и задерживает руку возле ладони Майкрофта, согревая теплом.
Майкрофт выдыхает, заметно расслабляясь. Когда вот так — ему не страшно, но он перехватывает внимательный взгляд Грега и понимает, что проявляет трусость.
— Мне нужно просмотреть ещё пару отчётов. Отдыхай.
Ему достаёт сил лишь неспешно покинуть гостиную и запереться в кабинете. Еще более раздраженным и подавленным — эта чертова фобия неизлечима: ни таблетками, которые давно бросил пить, ни сеансами у психотерапевта. И почему-то в последнее время она выматывает больше, чем когда-либо прежде.
Оставшись в одиночестве, Грег силится понять: что именно он делает не так...
***
Все-таки взяв себя в руки, Майкрофт разбирается с оставшимися бумагами. Затем смотрит на часы – четверть второго ночи, Грег наверняка уже спит, и выходит из кабинета. В доме царит тишина, в коридоре на столиках горят несколько ламп.
Пройдя на кухню, Майкрофт не спеша прогревает заварочный чайник, затем ставит на стол чашку. Он ждет несколько минут, пока настоится чай, стоя спиной к двери.
Услышавший тихие передвижения Майкрофта Грег тоже приходит на кухню и, не выдержав, тихо подходит со спины, останавливаясь совсем близко, и вдыхает запах Майкрофта и заваривающегося чая. Руки будто сами собой ложатся на плечи, скользят вниз по спине, на миг задерживаясь на лопатках.
Будучи уверенным в том, что Грег давно спит, Майкрофт не слышит, как тот подходит. И в первый же миг прикосновений каменеет, потом сердце начинается биться так, что, кажется, выскочит из ребер, и темнеет в глазах. Майкрофт пытается вдохнуть и что-то сказать, но получается какой-то нечленораздельный хрип. Он выворачивается из рук, по ощущениям словно бы прожигающих кожу насквозь.
Грегу кажется, что Майкрофта нужно поддержать, и он ловит его под локти.
— Что с тобой?
Майкрофт хватается за стол, опрокидывая чайник, чашку. Он испытывает неконтролируемое желание вырваться, скрыться где-то в тишине и темноте.
— Да что с тобой, Майкрофт, тебе плохо?
Грег его всё-таки ловит, прижимая к себе спиной.
Мозг и тело Майкрофта заходятся в запредельной для него панике. Последний отчаянный рывок — и… сознание окончательно проваливается в пылающий колодец.
Майкрофт приходит в себя в спальне, завернутый в одеяло. Сквозь мутную пелену он видит озабоченное лицо Грега, вырывает руку из его ладоней, трясясь от пережитого шока, и хрипло умоляет:
— Не... не... трогай... Т-только хуже… — выпалив это, он сворачивается в какой-то немыслимый клубок.
Грег не знает, что ему делать, не понимает, что творится с Майкрофтом, и не представляет, каким образом его поддержать.
— Что с тобой? Объясни мне. Могу я помочь?
Минут десять Майкрофт лежит молча, чувствуя себя отвратительно беспомощным: омерзительное ощущение потери контроля над телом. Взрослый успешный мужчина, а подвержен истерикам, — стыд и позор. Когда дрожь чуть уходит, оставив бессилие и разбитость, Майкрофт тихо, но четко произносит:
— Я расскажу. Только не трогай меня, не касайся! Я сам.
Грег демонстративно кладет руки себе на колени.
Кое-как разместившись на кровати, еще чуть подрагивая и закрыв глаза, чтобы не видеть презрительной жалости, Майкрофт спокойным ровным голосом излагает факты:
— Всё до смешного банально: киднепинг, пережитый в восемь лет. Тогда это было модно… Отца хотели заставить изменить мнение по одному вопросу внешней политики. Вывели из строя водителя, меня вытащили из машины… Что мог мальчишка сделать с двумя взрослыми? Они как мешок передавали меня друг другу и держали, пока куда-то везли… Меня нашли через сутки, которые я не помню, хотя прекрасно осознаю себя с трех лет. Вначале казалось, что все прошло без последствий, потом в школе случился первый приступ. Диагноз — гаптофобия. Потом домашнее обучение… В университете стало проще, благодаря имиджу сноба. Я не выношу внезапных касаний, а те, что могу контролировать, свожу к минимуму. Это корректируется, но не лечится в полном смысле. Так что твой переезд — больше акт отчаяния с моей стороны и явная ошибка.
Договорив, Майкрофт так и остается лежать под одеялом, обхватив себя руками. Горькая ирония: единственные объятия — свои собственные.
— Значит, я спровоцировал очередной приступ? — серьёзным голосом уточняет Грег. — Прости. Но почему же ты мне сразу не сказал? Я был бы осторожнее.
— Над подобным смеются и считают глупостью, — пожимает плечами Майкрофт и после паузы добавляет: — Ты и так был предельно корректен, учитывая, что для тебя подобное часть натуры. Я же видел фото в твоем доме.
— Я хотел бы помочь, но не представляю как.
— Я все равно не смогу реагировать так, как тебе необходимо.
— При чем тут я? Разговор о том, как помочь тебе… Скажи, а когда касаешься ты, реакция та же?
— Нет, я контролирую интенсивность и время. Знаю пределы… И нет! Это не получится. Тебе надо попытаться построить нормальные отношения с кем-то другим, для кого подобное норма.
— Ты предлагаешь мне уйти? Вот так просто, даже не узнав, хочу ли я уходить... Хотя если я тебе неприятен теперь и только мешаю...
— Что значит мешаешь? — возмущенно приподнимается Майкрофт. — Твое присутствие — единственная возможность почувствовать что-либо, кроме работы. Каждый вечер как подарок, — после необычно-эмоциональной тирады он снова сникает. — Я пробовал всё, все методы. Но ты увидел результат.
Грег просто сидит рядом, пока Майкрофт не засыпает, а потом остаток ночи копается в интернете. Следующим вечером он решает попробовать кое-что.
— Майкрофт... я тут подумал. Если ты можешь ненадолго касаться сам... если ты будешь чувствовать, что ты ведешь в прикосновении... возможно, ты привыкнешь дотрагиваться до меня?
Майкрофт откладывает вилку
— И что это даст? Проблема же в твоих прикосновениях.
— Ты привыкнешь касаться меня и, возможно, твое тело не будет так реагировать, когда я смогу прикоснуться к тебе. Мы будем постепенно все делать. Торопиться некуда.
— Хорошо. Мы ничего не теряем.
Майкрофт предпочитает начать с мелочей: он касается Грега, передавая специи, чашку, стакан. Становится ближе, когда готовят ужин, придвигается в машине и на диване, на короткое время берёт руку в свою. На первых порах это получается совсем недолго, но со временем всё дольше и дольше… Пару месяцев спустя, в один из вечеров, заработавшись в кабинете и не отрывая взгляд от бумаг, Майкрофт случайно касается руки Грега, принесшего кофе, и также спокойно берет чашку, только потом осознавая, что именно произошло.
Поистине ангельское терпение Грега его поражает, а тот по-другому и не может. Майкрофт единственный, к кому он питает те же чувства, что питал к жене. И потому ему хочется помочь. Всегда помогать.
Майкрофту непривычна такая забота, он чувствует потребность ответить тем же. И в один из вечеров, когда Грег смотрит футбол, садится рядом с ним. Сам напряжен, прислушивается в себе, но упрямо сидит, постепенно начиная ощущать мягкое успокаивающее тепло, которое не обжигает, а умиротворяюще греет.
Грег боится шелохнуться и совершенно перестает следить за игрой, сосредотачиваясь на том, чтобы не сделать что-то не так. Майкрофт настолько близко, что до невозможности хочется обнять за плечи и притянуть к себе.
Но нет, терпение...
Майкрофта хватает ненадолго, с виноватым выражением лица он уходит к себе. Но силы воли ему не занимать, и потому он сидит всё дольше и дольше, а чтобы отвлечься, приносит бумаги и работает, теряя счёт времени.
Грег выжидает, хотя ему тяжело не общаться касанием... Вот таким полунемым языком ему приходится общаться с Майкрофтом, месяц за месяцем, давая время привыкнуть.
***
Командировка Майкрофта вместо нескольких дней затягивается на две недели. Он приезжает уставшим, вымотанным из-за разницы часовых поясов. Зайдя в прихожую, прислонятся к стене, уже давно перестав скрывать состояние и демонстрировать показную бодрость. Ему хочется упасть и заснуть прямо здесь.
Грег тут же оказывается рядом, но как ни желает помочь, поддержать, отвести в комнату, — нельзя. И потому он стоит близко, но не дотрагивается.
— Ты будешь чай? Ужин?
Майкрофт, не замечая за собой, касается плеча Грега и выпрямляется.
— Только чай.
Грег кивает и на секунду сжимает локоть Майкрофта, а потом идет на кухню включать чайник.
Майкрофт настолько устал, что собственная реакция на прикосновения Грега доходит до него с запозданием, и только спустя полминуты, снимая пальто, он понимает, что не почувствовал ничего! Никакого отторжения. Пораженно застыв на месте, он подавляет некстати появившийся росток надежды.
Тем временем Грег ставит чашки на стол и, помедлив, все же достает зефир в шоколаде. Вместо ужина.
Старательно спрятав эмоции, Майкрофт направляется на кухню и снова удивляется заботе, видя, с каким лукавым выражением лица Грег пододвигает к нему сладости.
Горячий чай не бодрит, а наоборот усыпляет, и Майкрофт поднимается, чтобы уйти к себе. Потянувшегося к нему Грега останавливает жестом и мягкой улыбкой.
— Мы на верном пути.
Грег послушно опускается обратно на стул, и когда Майкрофт уже ложится, выпивает еще чашку чая... Сколько же времени понадобится, чтобы пройти этот верный путь...
***
Очередной выезд на задержание мог стать для инспектора Лестрейда последним. Конечно же, обнаружить рядом с заложником — инвалидом-колясочником – бомбу могло посчастливиться только ему. Грег лишь успел осознать, что не успевает, и, подхватив на руки заложника, побежал. Взрывная волна ударила в спину, и Грег упал, накрывая собой человека и сильно ударившись головой. В ушах долго слышался звон, пока его вели к машине скорой…
Так Майкрофт не пугался даже за брата. Мысль о том, что он мог лишиться Лестрейда, вызвала решимость разобраться с преступником без участия Фемиды и заставляла вжиматься в стену комнаты для родственников в больнице, пока инспектору делали рентгены, УЗИ, МРТ, и не обращать внимания на других людей в пределах досягаемости. Инспектор родился в рубашке, отделавшись ушибами и легким сотрясением мозга. Поэтому вскоре Майкрофт забрал его, подписав все бумаги.
Дома, разместив Грега у себя на кровати и не осознавая, что сам делает, он обнял его, испытывая отчаянную потребность почувствовать знакомое успокаивающее тепло и дыхание.
В полусне Грег тянется к теплу, оплетает руками и ногами, выдыхает тихо:
— Майкрофт.
Ощущения не такие, как когда обнимаешь подушку. Разумеется, отличаются, но так приятно…
Для Майкрофта оказывается откровением, что в объятиях появляется иррациональное чувство безопасности, и именно оно связано с Грегом, с тем, как он прижался к нему, как доверительно и собственнически обнимает, словно заботиться надо о Майкрофте, а не о себе. Майкрофт поглаживает Грега по плечу, убеждаясь еще раз, что тот жив и относительно здоров.
— Майкрофт, — довольным голосом снова произносит Грег и как то весь вытягивается вдоль тела Майкрофта, стараясь касаться всем.
На столь близкое, почти интимное прикосновение тело пытается реагировать привычным негативом и паническим желанием сбежать. Остается подключить контроль и логику, постараться расслабиться, не отодвигаться. Напоминать себе, что для Грега любой тактильный контакт - это залог быстрого выздоровления.
У Грега наконец проясняется в голове, и он, осознав, что прижимается к Майкрофту, тут же пытается отстраниться.
— Извини, я не знаю, как я... извини.
— Тс-с! Резкие движения тебе противопоказаны, — Майкрофт удерживает его за руки. — И ничего критичного со мной не произошло, в отличие от тебя. И комфортная обстановка тоже нужнее тебе.
— Но тебе неприятно... ты не хочешь...
— Хочу, — Майкрофт произносит это твердо и уверенно, потом добавляет: — На других людей реакция, скорее всего, будет прежней, но ты - это иное. Необходимое.
Грег тянет Майкрофта к себе, осторожно, бережно, улавливая малейшее сопротивление или напряжение.
Несмотря на все доводы рассудка, Майкрофту приходится приложить усилия и уговорить себя, вспомнив давний аутотренинг психотерапевта и собственные аргументы, самый главный из которых – «это же Грег!» и, выдохнув, разместиться под боком.
— Совсем не страшно, — получается как-то по-детски.
Грег еще больше добавляет смущения:
— Ты молодец. Я горжусь тобой.
Вот сейчас Майкрофту очень хочется уйти, и это уже связано сугубо с эмоциональной стороной, за которую стыдно. Он делает движение в сторону от Грега.
— Люблю тебя, — тихо говорит Грег то, что никогда не произносилось вслух. - Я же говорил, что весьма неловок в выражении словами...
Майкрофт пораженно замирает. Слова ещё можно списать на последствия травмы, невелика проблема, и потому он приподнимается, чтобы заглянуть в карие глаза — в них спокойная уверенность и много-много тепла.
— Ты такой один, — отвечает на признание Майкрофт и утыкается лбом в надежное и практически родное плечо.
— Майкрофт, ты тоже... единственный для меня, — Грег осторожно перебирает его волосы.
Майкрофт едва заметно вздрагивает, но не отстраняется. Ощущения новые и собственные реакции интересны. Он неосознанно ведёт головой по рукой, напоминая кота, просящего ласки.
Грег гладит смелее, второй рукой ласкает спину.
— Майкрофт... Майкрофт... — он будто смакует имя.
Майкрофт доверяет Грегу и, хотя сердцебиение учащается, прижимается ближе, желая испытать свои границы, которые сегодня впервые пали.
Грег не наглеет, действует осторожно и только гладит, не провоцируя. Позволяет себе лишь легкий поцелуй в висок.
Касание губ обжигает, и Майкрофт дергается всерьез.
— Не все сразу, Грег, да и твое состояние далеко от идеала.
— Прости. — объятие слабеет. — Я не имел в планах ничего подобного. Просто поцелуй.
— Не извиняйся. Я знаю, что тебе это необходимо, а я привыкну и мне... уже нравится. — Майкрофт чуть виновато улыбается — Повтори, пожалуйста.
Грег осторожно касается губами лба, переносицы, век.
В момент касания Майкрофт напрягается всем телом, а потом с глубоким выходом позволяет Грегу все, чего тот был давно лишен, больше не напоминая о нездоровье из-за взрыва и необходимости полного покоя.
Грег все-таки не выдерживает и целует в губы, но мягко и не показывая лидерства, наоборот, будто отдавая себя.
Майкрофт инстинктивно, неумело пытается ответить, и дыхание перехватывает. Он вынужден отстраниться, но его глаза блестят. Он всё ещё боится признаться даже себе, что у него появился надежда на полноценную жизнь рядом с любимым человеком.
— Если хочешь... поцелуй меня сам.
Майкрофт застывает — признаться, что не умеет, для него равносильно поражению, но он готов учиться ради Грега. И из-за одного того, что тот смог излечить эту фобию, готов на все.
Мягким касанием он просит Грега лечь и касается губ, несмело, осторожно, проводя языком по ним на пробу. Губы Грега обветренные, шершавые и теплые.
— Восхитительно!
— Определенно, да...
Грег невольно облизывается и мягко кладет руку на плечо Майкрофта. От ободряющих слов и взгляда тот осмелевает и целует по-настоящему, не очень умело, но искренне
Грег удовлетворенно хмыкает, отвечая на поцелуи, а Майкрофт быстро схватывает и через некоторое время обмена поцелуями уже пытается экспериментировать, и прижимается к Грегу всем телом, забывая обо всем кроме касаний губ…
Ещё несколько минут спустя до Майкрофта доходит весь смысл происходящего и собственное состояние, он отстраняется и утыкается лбом в шею Грега.
— Невероятно, но факт.
Грег позволяет себе почти невесомо обнять его.
— Тебе удалось.
— Удалось. Можешь обнять так, как обнимал супругу на тех фото? — то, чего он просит до глупости сентиментально, но попробовав, хочется наслаждаться.
Грег осторожно прижимает его к себе.
— Все что пожелаешь. Все для тебя.
— Грег, я не ваза династии Минь. С другой стороны, кое-кто заработал сегодня сотрясение мозга, и лучше на этом остановиться.
— Не разбираюсь в вазах, но для меня ты ценнее любого произведения искусства.
Грег обнимает сильнее, целуя ещё раз.
— Все. Давай спать
Плечо Грега вполне заменяет подушку, и заснуть Майкрофту удается моментально и как никогда крепко и спокойно.
Эпилог. Полгода спустя
Грег возвращается домой уже за полночь. Майкрофт несколько дней как уехал на важные переговоры, так что можно позволить себе швырнуть на пол пропахшее канализацией пальто, всё в разводах, затем отправить в полёт ботинки, прошлепать к бару и налить виски в стакан. Два глотка помогают растворить противный комок внутри. Взгляд непроизвольно выхватывает на полке фото, совсем недавнее, и именно благодаря ему, образ трупа в нечистотах окончательно выбрасывается из головы. Благодаря короткому воспоминанию из совместного отпуска летом.
…Берег с белым песком. На горизонте синеет море, а он обнимает Майкрофта, буквально сгребая в охапку, и Майкрофт улыбается в объектив фотоаппарата. После всего Майкрофт буквально наверстывает годы без прикосновений, а Грег старается дарить и дарить, превратив несколько дней на море в феерию объятий.
Улучив момент, когда Майкрофт изнеженно сибаритствует в неглубоком джакузи жарким днем, Грег неслышно подходит и кладёт руку на плечо. Отметив, что Майкрофт остался расслабленным и спокойным, Грег проводит подушечками пальцев по шее, по ключицам, с радостью замечая, как наслаждается касаниями Майкрофт, как тянется за ними. Отвлекая его поцелуем, Грег ныряет рукой под воду, касаясь «волнами» воды, больше дразня обещанием, чем самим прикосновением. Контролируя себя, чтобы ощущать реакцию Майкрофта, и чувствуя абсолютную свободу, опускаясь ниже.
До сегодняшнего дня он никогда не касался настолько интимно и настолько настойчиво. Майкрофт всегда замирал, замыкался, позволяя, но не отвечая. А сейчас в этом месте, где время остановилось и есть только солнце и море, когда они сбросили груз повседневности, Майкрофт позволяет делать с собой все. Невероятное событие — он тянет Грега к себе, и вот они уже оба оказываются в воде. И Грег понимает, что ему можно всё, что угодно. Можно обхватить рукой член Майкрофта и неспешно ею двигать, чувствуя легкую дрожь, наблюдая, как Майкрофт откидывает голову на бортик, как выдыхает и глотает вязкий воздух. Вода убирает яркость, резкость, одновременно усиливает ощущения. Майкрофт инстинктивно толкается в ладонь, облизывает губы, одной рукой хватается за шею Грега, как за якорь. Грег готов любоваться этой картиной часами, ликуя, что теперь и эта сфера жизни обрела полноту. Он прижимает Майкрофта к стенке джакузи, успокаивая поцелуем, и шепча: «Доверься мне».
Хватает нескольких движений, и Майкрофт, удивленно охнув, сползает в воду, прикрыв глаза в полной неге. Грег ненадолго отстаёт, затем укладывает Майкрофта на себя, обнимая и лаская волнами.
...Щелкает замок входной двери, вырывая Грега из воспоминаний о чувственном сексе. Слышится недовольное хмыканье, и в несколько шагов сократив расстояние, Майкрофт склоняется над Грегом, обнимает его и брезгливо фыркает:
— Немедленно в душ.
Вопрос: обнять авторов?
| 1. да! | 278 | (100%) | |
| Всего: | 278 | ||
@темы: Рейтинг R, АУ, Флафф, Майкрофт Холмс, Фанфик, Грегори Лестрейд, Грег on Top, Романс
-
-
15.03.2014 в 23:49-
-
16.03.2014 в 00:53P.S. У Вас в заголовке "фанарт"
-
-
16.03.2014 в 01:00Ришима Капур, ооо. спасибо. поправила
-
-
16.03.2014 в 13:27Большое спасибо!
-
-
17.03.2014 в 05:32-
-
17.03.2014 в 11:36-
-
18.11.2014 в 23:18-
-
20.11.2014 в 12:07-
-
03.06.2015 в 00:31-
-
20.04.2016 в 01:41-
-
03.11.2016 в 19:59